– Я заметил, – хмыкнул я. Кайл продолжал ошарашенно таращиться на дверь. Том весело покосился на меня и кашлянул. – Образцы, Кайл? – Что? – Техник вздрогнул, словно начисто забыл, где мы находимся. – Вы собирались их упаковать, чтобы отправить в лабораторию. – А, да. Конечно, нет проблем. Еще раз с надеждой поглядев на дверь, Кайл собрал образцы и вышел. – Думаю, можно с уверенностью сказать, что Саммер обзавелась очередным поклонником, – с иронией заметил Том. Он повернулся к столу и вдруг скривился, потирая грудь, будто глотнул воздуха. – Ты в порядке? – спросил я. – Ерунда. Хикс любого способен довести до изжоги. Но цвет лица у него стал нехорошим. Он потянулся к тележке с инструментами и охнул от боли. – Том… – Я в порядке, черт подери! – Он предостерегающе поднял руку, но тут же превратил жест в извинение. – Все нормально, честно. Я ему не поверил. – Ты спозаранку на ногах. Почему бы тебе не передохнуть? – Потому что у меня нет времени, – раздраженно ответил он. – Я обещал Дэну прислать предварительное заключение. – И он его получит. Мы с Саммер сами закончим снимать мягкие ткани. Том нехотя кивнул. – Ну может, буквально несколько минут… Я смотрел ему вслед, поразившись, насколько хрупким он выглядит. Он никогда не был особенно мускулистым, но сейчас казался вообще почти бесплотным. Он стареет. Такова жизнь. Но от этого не легче. Плейер Тома давно замолчал, и в зале царила полная тишина. Откуда-то снаружи донесся звонок телефона. Никто не взял трубку, и звонок через некоторое время смолк. Я вернулся к останкам жертвы. Скелет уже был практически очищен от плоти, оставшееся исчезнет после выварки в детергенте. Поскольку вываривать скелет целиком в большом чане непрактично, мне предстояла еще одна малоприятная работенка. Расчленение. Нужно отделить череп, таз, конечности. Это требует и осторожности, и грубой силы. Малейшее повреждение костей нужно тщательно фиксировать, чтобы не спутать с предсмертными травмами. Я как раз начал отделять череп, аккуратно перепиливая позвоночник между вторым и третьим позвонками, когда вернулась Саммер. В хирургическом костюме и резиновом фартуке она уже казалась не столь неуместной в морге, если не считать пирсинга в ушах и носу. Высветленные волосы она спрятала под медицинскую шапочку. – А где доктор Либерман? – поинтересовалась она. – Ему надо было уйти. – Я не стал вдаваться в подробности. Вряд ли Том хотел, чтобы студенты знали, что он болен. Саммер мой ответ вполне устроил. – Хотите, чтобы я подготовила раствор? Я не знал, что для нее запланировал Том, но меня такой вариант вполне устраивал. Мы начали заполнять чаны из нержавейки детергентом и ставить их на огонь. Хотя мощная вытяжка над конфорками вытягивала большую часть дыма и пара, из-за сочетания детергентов и варящихся мягких тканей в зале стоял запах, одновременно напоминающий запахи прачечной и плохого ресторана. – Значит, вы англичанин? – спросила Саммер в процессе работы. – Верно. – А почему вы сюда приехали? – Просто научная поездка. – У вас в Англии нет научных станций? – Есть, но не такие, как у вас. – Ага, станция тут клевая! – Большие глаза уставились на меня сквозь стекла очков. – И как там, за океаном, работается криминалистам-антропологам? – Как правило, холодно и сыро. Она рассмеялась. – Ну а помимо этого есть разница? Мне не очень хотелось об этом говорить, но девочка всего лишь старалась проявить дружелюбие. – Ну, в основном все так же, хотя и есть некоторые отличия. У нас куда меньше силовых структур, чем у вас. – Для чужака огромное количество самостоятельных шерифов и полицейских департаментов, не говоря уже о федеральных департаментах и департаментах штатов, действующих на территории США, казалось сногсшибательным. – Но главное отличие – климат. Летом климат непостоянный, поэтому мы, как правило, не оставляем тела разлагаться на открытом воздухе, как у вас тут. И процесс разложения получается более влажным, плесени и слизи куда больше. Она скривилась. – Фу… Никогда не думали переехать? Я невольно рассмеялся. – Работать на солнышке, хотите сказать? Нет, как-то не задумывался. – Впрочем, больше о себе я говорить не желал. – Ну а вы? Какие у вас дальнейшие планы? Саммер начала оживленно рассказывать о своем житье-бытье, о своих планах на будущее, о том, что она подрабатывает в одном из баров Ноксвилла, чтобы накопить денег на машину. Я все больше слушал, охотно предоставив ей возможность и дальше вести монолог. На скорости работы это у нее никак не отражалось, а словесный поток оказывал на меня успокаивающий эффект, так что, когда вернулся Том, я с удивлением обнаружил, что прошло уже два часа. – Вижу, вы неплохо продвинулись, – одобрительно сказал Том, подойдя к столу. – Это было несложно. В присутствии Саммер я не стал интересоваться, как он себя чувствует, но и так видел, что ему стало лучше. Том дождался, пока девушка вернется к кипящим на огне чанам, и отозвал меня в сторонку. – Извини, что меня так долго не было. Я разговаривал с Дэном Гарднером. Дело приняло интересный оборот. Отпечатков пальцев Терри Лумиса, парня, чей бумажник нашли в коттедже, в базе данных не оказалось, так что они пока не могут подтвердить, он это или нет. – Том указал на останки. – Но у них есть результат по отпечатку на кассете. Принадлежит некоему Уиллису Декстеру. Белый, тридцать шесть лет, работает механиком в Севирвилле. Севирвилл – маленький городок неподалеку от Гатлинбурга, примерно милях в двадцати от того места, где в коттедже обнаружили труп. – Так это же хорошо, да? – Вроде как, – кивнул Том. – Отпечатки Декстера есть в старом досье по обвинению в управлении автомобилем в нетрезвом состоянии. Вдобавок они нашли еще кое-какие его вещи в том коттедже. В том числе и недельной давности квитанцию о получении денег, причем в бумажнике Лумиса. Все это указывало на то, что жертва – Терри Лумис, а убийца, соответственно, Уиллис Декстер. Но Том как-то странно преподнес эту новость. Похоже, все не так просто. – Значит, его арестовали? Том, загадочно улыбаясь, снял очки и протер тряпочкой. – В том-то вся и штука. Судя по всему, Уиллис Декстер погиб в автокатастрофе шесть месяцев назад. – Ерунда какая-то! Либо отпечатки не его, либо в свидетельство о смерти вписали не то имя. – Ты тоже так думаешь? – Том водрузил очки на место. – Вот потому-то завтра утром мы в первую очередь и эксгумируем его тело. Тебе было девять лет, когда ты впервые увидел мертвеца. Тебя одели в воскресную одежду и привели в комнату, где напротив блестящего гроба стояли деревянные стулья. Гроб стоял на подставке, покрытой черным бархатом. С одного угла свисала кроваво-красная лента. Ты на нее засмотрелся, потому что она свернулась в почти правильную восьмерку, поэтому чуть не уткнулся носом в гроб, прежде чем сообразил заглянуть внутрь. В гробу лежал твой дедушка. Он выглядел… иначе. Лицо стало восковым, щеки провалились, как бывало, когда он забывал вставить челюсть. Глаза его были закрыты, но с ними тоже что-то было не так. Ты замер, ощутив знакомое чувство в груди. Тебя подтолкнули в спину, вынуждая шагнуть вперед. – Подойди, погляди. Ты узнал голос тетки. Но тебя и не надо было заставлять приблизиться. Ты шмыгнул носом и тут же схлопотал подзатыльник. – Носовой платок! – шикнула тетка. Но сейчас ты, для разнообразия, вовсе не пытался очистить нос от вечных соплей, а пытался определить, какие еще запахи скрываются за ароматом духов и запахом свечей. – Почему у него глаза закрыты? – спросил ты.