Он был кем угодно, только не дураком. И что дальше? Я не знал. И, по-моему, он тоже. Кайл дышал со свистом, его дыхание было тяжелым и прерывистым от усилий удерживать вес Гарднера. Краем глаза я видел пистолет в кобуре на поясе агента. Кайл явно пока о нем не подумал. А если додумается… Продолжай заговаривать ему зубы. Я указал на труп Йорка: – Тебе понравилось вот так вот его калечить? – Вы не оставили мне выбора. – Значит, он был всего лишь отвлекающим маневром? Ты сотворил это с ним лишь ради того, чтобы иметь возможность сбежать? – Я даже не пытался скрыть презрение. – А ведь это даже не сработало, верно? Все впустую. – Думаешь, я этого не знаю? – От крика он скривился как от боли и злобно поглядел на труп гробовщика. – Бог ты мой, ты хоть представляешь, сколько времени я на это потратил? Как много пришлось планировать? Все должно было быть не так! Йорк был моим выходным билетом, моим гребаным счастливым окончанием! Его бы нашли вместе с женой Эвери, жалкое ничтожество, совершившее самоубийство, чтобы не быть пойманным. Конец истории! Потом я бы уехал из Ноксвилла, начал бы заново в другом месте, а теперь полюбуйся! Какой провал, черт побери! – Никто бы в это не поверил. – Да ну? – выплюнул он. – Они поверили фотографиям, которые я подсунул в его дом! Они верили всему, что я хотел! При намеке на Сэм у меня на виске забилась жилка. – Ну допустим. А что потом? Продолжил бы убивать беременных женщин? – Мне бы не пришлось! Жена Эвери была так полна жизни! Она была той самой. Я это чувствовал! – В точности как чувствовал и со всеми остальными? Как с Саммер? – забывшись, рявкнул я. – Она была любимицей Либермана! – Ты ей нравился! – Ирвинг ей нравился больше! Я настолько обалдел, что замолчал. А мы-то думали, что Ирвинг превратился в мишень после телевизионного интервью. Но Кайл тоже присутствовал в морге в тот день, когда профайлер заигрывал с Саммер. А на следующий день Ирвинг пропал. А теперь и Саммер лежала тут в темноте. Она всего лишь ему улыбнулась. Вот и все. Но для эго Кайла этого хватило. Меня замутило. Но и Кайл отвлекся достаточно, чтобы ослабить хватку на шее Гарднера. Я видел, как ресницы агента БРТ затрепетали, и брякнул первое, что пришло в голову: – А за что ты ополчился на Тома? Неужели он представлял такую большую угрозу? – Он был мошенником! – Лицо Кайла скривилось. – Великий криминалист-антрополог, знаменитый эксперт! Купающийся в лучах славы, слушающий на работе джаз, будто находится в какой-то пиццерии! Хикс просто задница, но Либерман считал себя особенным! У него под носом находилась величайшая тайна Вселенной, а воображения не хватало заглянуть дальше трухи! – Просто Том отлично понимал, что не стоит тратить время в поисках ответа, который найти невозможно. – Я слышал, что Гарднер снова хрипло дышит, но не рискнул посмотреть на него. – Ты даже толком не знаешь, чего ищешь, верно? Все эти люди, которых ты убил, все эти трупы, которые ты… копил, ради чего все это? В этом нет смысла. Ты как ребенок, тыкающий палочкой во что-то мертвое… – Заткнись! – Из его рта брызнула слюна. – Ты вообще хотя бы знаешь, сколько жизней угробил? – заорал я. – И ради чего? Чтобы ты смог сделать фотографии? Думаешь, они тебе что-то покажут? – Да! Правильная покажет! – Его губы искривились. – Ты такой же дурак, как и Либерман. Видишь только мертвечину. Но в этом есть нечто большее. Я нечто большее! Жизнь бинарна, она либо есть, либо нет. Я смотрел в глаза людей и видел, как жизнь их покидает, будто повернули выключатель! Тогда куда она девается? Что-то происходит именно в этот момент, в этот конкретный миг. Я это видел! Он был в отчаянии. А я вдруг понял, что именно он собой представляет. Ради чего он все это затеял. Мы ошиблись насчет личности убийцы, но во всем остальном Джейкобсен была права. Кайл был одержим собственной смертностью. Нет, не одержим, понял я, глядя на него. Он панически боится смерти. – Как твоя рука, Кайл? – поинтересовался я. – Полагаю, ты только притворился, что напоролся на иглу. Том думал, что оказывает тебе услугу, попросив помочь Саммер, но ты ведь ошивался там в надежде увидеть, как на иголку напорется кто-то из нас, да? Что случилось, нервы сдали? – Заткнись! – Фишка в том, что если ты только притворялся, то с чего это ты так побелел тогда? Это из-за того, что я поинтересовался насчет прививок, верно? Ты ведь до этого даже и не задумывался насчет инфекций, которые мог подцепить от убитых тобой людей? – Я сказал – заткнись! – У Ноя Харпера обнаружили гепатит С. Ты знал об этом, Кайл? – Врешь! – Это правда. Тебе следовало согласиться на предложенное в госпитале профилактическое лечение. И даже если ты не укололся об иглу, у тебя все равно имелась открытая ранка. На твоей перчатке ведь была запекшаяся кровь. Но ты ведь тогда не планировал тут оставаться, верно? Проще спрятать голову в песок, чем согласиться, что ты мог заразиться от одной из твоих собственных жертв. Он побелел еще сильней и мотнул головой в сторону процедурного кабинета: – В последний раз говорю! Туда! Сейчас же! Но я не шелохнулся. Чем дольше я его задерживаю разговорами, тем ближе подход помощи. К тому же, видя его бледность и хриплое дыхание, я начал подумывать еще кое о чем. Почему он предпочел спрятаться, поставив все на возможность ускользнуть, пока мы отвлеклись на Йорка, вместо того чтобы просто сбежать, пока была возможность? Возможно, по той же причине, почему он не убил Сэм. И почему еще не задушил Гарднера и не расправился со мной. Потому что не мог. – Ты ведь сильно ударился при столкновении, да? – Я старался говорить спокойно. Он затравленно поглядел на меня, его грудь неровно вздымалась. – Я видел руль «скорой». Должно быть, ребра у тебя сильно треснули. А ты знаешь, какая самая распространенная причина смерти в автомобильной аварии? Ребра ломаются и протыкают легкие. Или сердце. Помнишь, как часто ты видел в морге такие травмы? – Заткнись. – При каждом вдохе ты испытываешь острую режущую боль? Это осколки ребра режут легочную ткань. Тебе трудно дышать, да? А будет еще больнее, потому что твои легкие наполняются кровью. – Заткнись, ты! – заорал он. – Если мне не веришь, то погляди на себя. – Я махнул на разбитое зеркало. – Видишь, какой ты бледный? Это потому, что у тебя внутреннее кровотечение. Если тебе быстро не оказать медицинскую помощь, то ты либо истечешь кровью, либо захлебнешься ею. Его губы шевелились, когда он рассматривал свое разбитое отражение. Я понятия не имел, насколько сильно на самом деле он пострадал при аварии, и просто подстегивал его воображение. Для столь одержимого самим собой человека, как Кайл, этого хватило. Он почти забыл о Гарднере. Агент БРТ уже пришел в сознание и моргал. Мне показалось, что Гарднер чуть сдвинулся, словно проверяя прочность захвата. Только не сейчас. Пожалуйста, не шевелись. – Сдайся, – быстро продолжил я. – Я тебя предупреждаю… – Спаси себя, Кайл. Если ты сейчас сдашься, тебе окажут медицинскую помощь. Он какое-то время молчал. И я потрясенно увидел, что он плачет. – Они все равно меня убьют. – Нет, не убьют. Для того и существуют адвокаты. И судебные процессы длятся годами. – Я не могу сесть в тюрьму! – Предпочитаешь умереть? Он шмыгнул носом. Я старался не показать внезапно вспыхнувшей надежды, заметив, что напряжение постепенно начинает его покидать. И тут рука Гарднера начала медленно ползти к кобуре. Кайл заметил его движение. – Черт! И мгновенно снова сдавил агенту шею. Гарднер придушенно ахнул, беспомощно лапая кобуру, а Кайл свободной рукой потянулся за пистолетом. Я мгновенно прыгнул к ним, понимая, что не успеваю. От дверей послышался какой-то шум. В дверном проеме стояла Джейкобсен, пораженно взирая на нас. Потом рукой отбросила полу пиджака, потянувшись за оружием. – Не тронь! – рявкнул Кайл, поворачиваясь так, чтобы Гарднер оказался между ними. Джейкобсен застыла, не убирая руки с рукоятки пистолета. Кайл уже наполовину вытащил из кобуры оружие Гарднера, но ему приходилось его тянуть под неудобным углом вокруг торса агента. Тишину нарушало только хриплое дыхание Кайла. Гарднер вообще больше не шевелился. Он висел в захвате, как мешок, лицо его потемнело. Кайл, не отрывая глаз от кобуры Джейкобсен, облизнул губы. – Руки прочь от оружия и немедленно отпусти его! – приказала она, но при всей властности интонации ее голос слегка дрогнул. И Кайл это уловил. Всплеск адреналина прибавил ему сил. Круглое лицо качнулось из стороны в сторону, когда он помотал головой и улыбнулся. Он снова взял себя в руки. И наслаждался ситуацией. – Вот уж вряд ли. Думаю, это тебе следует выпустить пистолет. – Этого не будет. Последний шанс… – Тсс. – Он склонил голову к Гарднеру, будто прислушиваясь. – Я едва слышу сердцебиение твоего напарника. Оно становится все слабее… Медленней… медленней… – Если ты его убьешь, мне ничто не помешает пристрелить тебя.