В здание головного офиса Стужева я буквально влетела. Разъяренно сверкая глазами прошла мимо стола Анжелы, не отреагировав на её замешательство и распахнула дверь кабинета. Негодяя внутри не оказалось, что меня только сильнее взбесило. – Где этот? – киваю на дверь, не сдерживая эмоций. – Внизу в спортзале, – выдохнула секретарь гада. – А что случилось, Алис? Ничего не ответив я стремительно выбежала из приёмной. Тренажерный зал находился в подвале здания, и многие сотрудники после работы ходили туда размяться и подкачаться. В условиях того, чем промышляет Стужев, это очень важный и нужный ход, чтобы бойцы держали себя в форме. Вот только, когда я туда влетела, я как-то не подумала, что женщинам подобные нагрузки ни к чему и они всё же гораздо реже посещают подобные помещения. Разве что красотой полюбоваться… Я сглотнула, попав в тестостероновый рай. Пот, скрип железа, стоны, тяжелое дыхание и горы мускулов. Осмотрев каждого представителя мужского пола, я наконец отыскала нужного персонажа. Взяв себя в руки бодрым шагом двинулась к нему, не обращая внимание на полные удивления взгляды. Да, одета-то я была совсем не к месту. Блуза, жакет, юбка карандаш и туфли на шпильках. – Стужев! – заорала я, приблизившись достаточно, чтобы можно было и не орать. Но мне в принципе нужно было свою агрессию куда-то деть, пока он тут гантельки свои тягает. Медленно обернувшись, негодяй окинул меня пронзительным взглядом и приподнял бровь, не понимая что я здесь делаю, да ещё и в таком виде. – Ты совсем рехнулся? Что ты сделал с моей фирмой?! Ответом мне была улыбка. Простая, чуть усталая, но не менее издевательская, чем обычно. – Я купил её, помнишь? – Ты её временно отжал, негодяй! Думаешь, я так это оставлю? Ты… Ты наркоту возишь вместе с моим чаем? Чудовище посмотрел на меня так, словно впервые в жизни увидел. И главное, зло так посмотрел. – Что за бред? – Не прикидывайся идиотом, Стужев. Посторонние вещества, которые не разгружают на складах, но они проходят через акты приёмки. Что это такое? Я была готова порвать его, потому что он портил мне репутацию. Никогда ничего постороннего с партиями чая не перевозилось. Да и вообще, как можно такое проворачивать за спиной сотрудников компании, которые прекрасно все видят и свои языки имеют?! Негодяй хмыкнул отвернулся и дальше принялся тягать свои гантели, словно бы ничего страшного я не сказала. – Это уже не твоя компания, Савельева. – Да? – зло спросила я. – Судя по документам, Стужев, она как на мне числилась, так и числится! – Но деньги-то я заплатил. Я улыбнулась. – Какие деньги? Стужев повернул голову, посмотрел мне в глаза и слишком уверенно для того, кто понимает что не прав, сказал: – Ты не станешь этого делать, Алиса. И всё бы ничего, но у меня внезапно начала просыпаться совесть, которую следовало бы в зародыше придушить. Не с такими, как Стужев она должна поднимать голову. – С чего ради ты решил, что я не смогу, а? Ты пришел, как чертов бандит, рэкетир, чтобы отжать у меня бизнес. Воспользовался связями, чтобы запугать, а теперь говоришь, что не могу?! – Я не сказал, что ты не можешь этого сделать. Я сказал, ты не станешь этого делать. Чёрная влажная футболка идеально обтягивала мужскую фигуру, но я всё равно смотрела не на кубики пресса, выделяющиеся под тканью, а в холодные голубые глаза, где даже веселье отдавало зимней стужей, что полностью оправдывало фамилию их обладателя. Ещё несколько недель назад я и помыслить не могла, что буду работать на отъявленного негодяя, способного перевернуть мою жизнь с ног на голову. Сколько времени понадобится, чтобы привыкнуть к своему положению бесправной собачонки? Не для того я заканчивала высшую школу экономики, чтобы привязаться к чудовищу, скрывающему свои незаконные доходы за подставной фирмой. За моей фирмой! – Ты должен понимать, что я не стану сидеть сложа руки, – процедила я сквозь зубы. – Что всё равно найду способ избавиться от тебя! Стужев положил гантели на подставку и поднялся с лавки, приблизившись настолько, что я почувствовала жар его тела. Почувствовала и, несмотря на давление, не отступила. – Попробуй, Алиса. И увидишь, на каком дне я могу потопить твой бумажный кораблик. Пират хренов! Сделав глубокий вдох я поняла, что не могу сдерживаться. Впервые в жизни мною настолько сильно овладел гнев, что я просто поддалась, оставив где-то на дне свой безупречный самоконтроль, который воспитывала в себе со времён младших классов. Дисциплина и осознанность были всегда тем немногим, чем я действительно могла гордится. Но не сегодня… Натурально зарычав, я бросила сумку, вскинула руку и почти вцепилась в холеную бандитскую морду, но гад этот оказался быстрее. Увернулся, с лицом крайне удивленным моей реакцией, схватил за руку и дернул вверх, когда я попыталась ещё раз вцепиться в его шею. Мне было наплевать, что в зале есть люди, которые на нас смотрят. Плевать, что выгляжу, как остервеневшая кошка, которая не способна контролировать свои эмоции. У меня буквально красная пелена перед глазами стояла, и цель на лбу Стужева. — Савельева! – с опаской окликнул меня негодяй. – Савельева, прекрати! – отбивался он. Но меня уже было не остановить. – Ненавижу тебя, Стужев. Ненавижу! Занесла руку для удара и попала ему по плечу, ещё раз, ещё и ещё, пока Чудовище рывком не схватил меня за талию и не закинул к себе на плечо. Я дергалась, краем глаза замечая, как зароптали посетители зала. Ударила гада кулаком по спине, затем ещё раз и снова. – Сейчас я тебя утихомирю, гадина! – прорычал он, крепко стискивая мои ноги и зад. Я не знала, куда он меня нёс. И если бы знала, вряд ли что-то изменилось бы. – Отпусти, скотина! Подлый мерзавец! Негодяй! Чтоб ты… И на последней фразе я вдруг почувствовала спиной холодные струи воды. Стужев резко поставил меня на ноги, прижал к кафелю и захватил в плен мои губы, совершенно наплевав на зной. Я потерялась в чувствах, потерялась в пространстве, потерялась во времени. Мне стало пронзительно холодно и удушливо жарко. Я не билась в истерике, я просто сдалась, жадно поглощая каждое его касание. Подняла руки и зацепилась пальцами за мокрую холодную футболку. – Дура, – выдохнул Стужев в мои губы. – Какая же ты дура. Он закрутил вентиль, останавливая поток струй и просто ушел, оставив меня один на один с только что затихшей бурей. И я не знала, что это было. Я не знала, как это воспринимать. Меня словно растоптали только что. Дважды. Я вышла из душевой кабины и осмотрела свою насквозь промокшую одежду. Хорошо хоть на улице достаточно тепло, чтобы можно было добежать до такси. Не стала приводить себя в порядок. Стуча зубами вышла из душевых и оттолкнула руку прибежавшего ко мне тренера, предлагавшего пару чистых полотенец. Гордым шагом прошла через весь зал, взяла свою сумку и удалилась прочь. Подальше отсюда. *** – Что значит, ты идёшь на выпускной со Стужевым? – не понял Паша. – Я чего-то не знаю? Мы стояли во дворе у качелей. Тех самых, где хулиган признался мне в симпатии. А сейчас я пыталась сказать Пашке, что мы встречаемся, но язык не поворачивался. Меня пугала перспектива, что я не сумею сохранить с ним дружбу. – Просто… Я не знала, что ты вообще объявишься. Нестеров смотрел на меня, как на дуру. – Но со Стужевым? – уточнил он. Я прикрыла на миг глаза, не зная как оправдаться. Было стыдно и страшно. Страшно и стыдно. То вместе, то по очереди. Что я должна была ему сказать? – Паш, я его учила, понимаешь? – Нет, – покачал он головой. – Как одно с другим связано? Я отвела взгляд, не зная что ответить ему. Вернее, знала, но не знала как. – Ладно, не важно. Все равно все вместе будем, там решим. Ты только Стужеву своему скажи, если он на мою девочку руки распускать будет… Впрочем, я сам скажу. Нестеров обнял меня за шею и чмокнул в макушку. Я же облегченно выдохнула. Временно проблема миновала, но как дальше быть я не имела ни малейшего понятия. Пашка всё равно узнает. Как отнесётся? Лишь бы в драку не полез, он может. Мы с ним решили прогуляться по парку, чтобы провести время как раньше. На старом спортивном городке сейчас вряд ли гуляют компании плохишей. Обычно они приходят туда вечером, когда освобождаются от дел. А мы бываем днем, потому что никто больше не ходит. Уединенное место с видом на лес меня всегда успокаивало, а Пашка просто любил позаниматься на турниках, пока никто не видит. Я ковыряла носком туфли землю и думала, что никогда ещё не чувствовала себя хуже, чем сейчас. Почему меня одолевает чувство вины из-за того, что я сходила на свидание со Стужевым? Я никогда не испытывала к Нестерову симпатии, как к противоположному полу… Нет, не так. Пашка мне всегда был симпатичен, как парень, но я никогда не представляла его в этой роли. Он - друг. Лучший друг. – О чем задумалась, Лиса? – я повернулась и посмотрела на него. После пары подходов на турниках, он выглядел очень хорошо. Грудь тяжело вздымается, на груди и шее проступает пот, который стекает каплями на ткань белой майки.