Муж садится рядом и наклоняется, показывая нашего ребенка. Все слишком быстро происходит, я и подготовиться не успеваю. Тяну руку к его щечке. Какой же он красивый! Слезы сами текут из глаз, хоть губы улыбаются. Руар молча стирает мокрые дорожки по щекам. — Привет, малыш, — здороваюсь я.— С ним всё хорошо? Здоров? — Абсолютно! — Но он же совершенно на вас не похож! Ребенок, будто понимая мои слова, надул губки, сморщился и вот-вот был готов разразиться плачем. Все присутствующие испуганно насторожились. Секунда. И вот кульминация момента — громкий детский крик. Нянечка кинулась к нам, чтобы успокоить малыша. Я даже не поняла, когда успела забрать ребенка себе на руки, прижать крепко к груди и начать успокаивать. Откуда только силы взялись? — Ну, ну, не плач, любимый. Ты правда самый замечательный, не слушай глупую маму. Сын успокаивался вместе со мной. Я и подумать не могла, что плач собственного ребенка настолько выбьет меня из колеи. — Маш? — Да? — я оторвалась от поглаживания маленькой, немного чешуйчатой щечки и подняла глаза на мужа. Он улыбался. — Спасибо за сына, любовь моя, — спокойно произнес он, лаская меня теплым обволакивающим взглядом. В этот момент я была самой счастливой женщиной на свете… Часть 22 Спустя год — Господин, разрешите? — Да, Мина, входи. Девушка переступила порог кабинета и замерла у двери, со страхом поглядывая на сидящих за круглым столом драконов. Они тоже на неё обратили внимание. В воздухе так и висел вопрос, как я допустил, чтобы прислуга вела себя настолько раскованно. У нас тут совещание вообще-то, а не вечерние посиделки за настольными играми. Все верно, вот только эта девушка была личной служанкой моей жены, а значит, дела подождут. — Госпожа Мария Владимировна вас к себе просит, — почти шепотом сказала горничная, рассматривая носки своих синих, как и сама одежда, туфель. — Скажи, я подойду через полчаса. — Это срочно. Служанка была готова вот-вот упасть в обморок, а значит, произошло что-то серьезное. Я мысленно связался с сыном, ощущая его эмоции. Он был весел и абсолютно доволен собой. Это немного успокоило мои разбушевавшиеся нервишки. — Хорошо, я сейчас буду. Совещание пришлось перенести на следующую неделю. Раньше свободного времени (даже полчаса) было сложно отыскать. Все-таки работа Повелителя Драконов забирает уйму времени и сил. Несколько этажей вверх и вот я уже напротив комнаты моей жены. Учитывая, что она каждую ночь ночевала в моей кровати, её спальня постепенно превратилась в детскую. Ни она, ни я не хотели отпускать нашего ребенка дальше соседней комнаты. Не медля, открыл дверь. — Маш, что случилось? — сперва спросил, а потом и сам увидел причину, почему моя жена сейчас была на грани истерики. Сэмьюэль, а только им мог быть миниатюрный чёрный дракон, находился над потолком, в метрах пяти от пола и весело носился из одного угла комнаты в другой, не поддаваясь уговорам матери спуститься вниз. Моё сердце чуть не разорвалось, когда он зацепил крылом люстру, потерял равновесие и завалился на бок, начиная быстро падать вниз. Они с Машей закричали одновременно. Тело действовало быстрее разума. Вот моя рука частично трансформируется и я аккуратно ловлю сына, который скатывается по нему ко мне под бок. В крошечных глазках-бусинках мельтешит страх, разбавленный неимоверным счастьем и гордостью. Тут не нужно быть драконом со способностью читать мысли, достаточно быть родителем, для которого собственный ребенок словно открытая книга. Сажаю сына на руки, так, чтобы не мешать еще очень мягким крылышкам у него за спиной. Пошатывается, с опаской поглядывая на пол. Испугался все-таки. Вот теперь получается лучше разглядеть и фиолетовые чешуйки, которыми было усыпано тело еще совсем юного дракона, и небольшие, но уже довольно острые шипы вдоль позвоночника. Сейчас бы никто не посмел усомниться, что Сэм мой сын. Уж слишком много силы было еще в детском взгляде. Идиллию нарушила Маша, которая по всей видимости только отошла от шока. — Сэмьюэль, как ты посмел, — она подбежала к нам и принялась отчитывать этого непоседу, — это же опасно! А если б рядом никого не было! Секунду назад еще грозный дракон насупился и опустил глаза вниз, понимая свою вину, будто взрослый. Маша ругалась дальше, не обращая никакого внимания на тот факт, что наш сын научился оборачиваться, хоть мы думали, что это не произойдет никогда. Все-таки оборот требует много внутренних сил и магической энергии, которой вовсе не было в моей человеческой жене. Хотя такой бонус, как необычайно выносливое тело, у неё так и остался после родов. Лекари твердили, что человеку легче совершенствоваться, чем двигаться в обратную сторону. То есть те навыки, что необходимы для выживания в новых условиях, сохранятся в любом случае. Впрочем, именно сверхчеловеческая сила позволила Маше с легкостью забрать Сэма из моих рук и отшлепать по маленькой черной драконьей попе, не сломав при этом ни одного пальца. И эта женщина раньше переживала, что будет ненавидеть и бояться монстра в чешуе и с хвостом? Не верилось абсолютно. Наказание закончилось через пару хлопков. Я уже думал вмешаться и подсказать жене более действенные способы наказания драконов, как она осела на пол и принялась плакать, покачивая в руках тоже плачущего сына. Нет, уверен, она не сделала ему больно. По всей видимости, он просто решил поддержать нашу слабую и нежную маму. Для которой выходка ребенка сейчас казалась концом света. Не знаю, кто из них ревел громче. Наверное, уже половина замка прибежала на их крик. В подтверждении моих слов в двери появился Роф с еще парочкой своих людей. Пришлось ему быстро показывать, что всё в порядке, справлюсь сам. А ты выйди и не впускай никого, пока мы сами не разберемся. Фух. Вот теперь самое сложное. Опускаюсь на колени перед Машей и стараюсь говорить тихо и спокойно: — Дорогая, все хорошо. Прекращай плакать, не пугай ребенка в такой счастливый день! — Если бы ты опоздал… — она принялась реветь еще пуще. Вот эти женщины… — Ничего бы страшного не произошло. Поверь мне, пять метров — не та высота, которая может быть опасна для дракона, пусть и маленького. Вот если бы он выпал из окна… Голубые глаза женщины наполнились животным страхом, я даже начал бояться, что она придушит ребенка ненароком. — Нет, нет, нет. Он, конечно же, никогда не упадет со скалы. Это я так, пример привел. — Плохой пример. — Зато ты плакать перестала. — Я испугалась. Я не думала, что он на такое способен. Мы просто играли, а он возьми и начни превращаться. Я послала за тобой. А потом он взлетел и не хотел опускаться… — Ну, все закончилось хорошо, все живы и здоровы. Правильно сделала, что за мной послала. Теперь нужно помочь ему обернуться обратно, так как без посторонней помощи он это сделать пока не сможет. — Ты сможешь помочь? — Думаю, да, в своё время отец учил меня принимать человеческий образ. Результат, конечно, разный, но вот процесс должен быть идентичным. Не переживай, иначе быть не может. — А это не опасно? — Это естественно для нас, как дышать. Не бойся, любимая. Я пока не стал говорить ей о том, что ближайшие пару лет Сэмьюэль не сможет контролировать оборот и будет превращаться в свою иную форму каждый раз при всплеске любых эмоций, будь то положительные или наоборот отрицательные. Следовательно Маше придется несладко. Нужно будет приставать к ним кого-нибудь из старых драконов, дабы, если вдруг что, помогали успокоить разбушевавшегося ребенка. Нам предстоят тяжелые времена. Очень жаль, что я не смогу быть рядом постоянно. Зато потом, лет в пять, именно я буду учить своего сына парить в небесах и охотиться. Он будет сильным драконом и настоящим мужчиной. Чёрный дракон не может быть другим.