Он пошел дальше, думая о Кэролайн. Если бы она только не спросила, куда он направляется. Кем она была на самом деле? Она могла работать на кого угодно. Кроме того, его картошка размокла. Ее точно разогрели в микроволновке, а не поджарили, как полагается. Он любил высокомерие, но не терпел плохой картошки. Он перешел через магистраль и вернулся на дорогу, ведущую к югу. Вдалеке зазвучали сирены. Десять Куп провел ночь на надувном матрасе в свободной комнате у Морти. Ему не нравилось, что спать придется на воздушном шарике, но, улегшись, он обнаружил, что это довольно удобно. Гораздо лучше, чем тюремная койка, явно спроектированная инопланетянами, имеющими форму бретцеля, для других инопланетян, которые любят просыпаться с пудингом вместо позвоночника. Морти ушел с утра, и Куп сидел в гостиной, переключая каналы телевизора. Ничего интересного. Какое-то землетрясение на севере, которое разрушило ресторан и выпрямило русло реки. Фигня какая-то для любителей катастроф. Все, что нормальные люди считали смешным, печальным, пикантным или важным, казалось таким… бессмысленным? Глупым? Безумным? Он не мог подобрать верное слово. Может быть, заключение сломало его, лишив шанса на нормальную жизнь. Он нервничал и не находил себе места. Сделал глоток из девятой чашки кофе и задумался об этом. У него дернулось веко. Правая нога сама собой отстукивала по полу какой-то ритм. Куп поставил чашку. Наверное, пора сделать перерыв. Он встал, собираясь выйти покурить, но тут открылась дверь и вошел Морти с пакетами. Из пакетов вкусно пахло. – Я был в Бербанке, кое-что проверял. Принес нам пожрать, – сказал он, ставя на кухонный стол два пакета из «Большого Боба». Куп подошел к столу. Морти протянул ему бумажный стаканчик: – Кофе? – Я пас, спасибо. – Куп старался не дрожать. – Мне больше достанется. – Морти разложил на столе бургеры, картошку и упаковки с кетчупом. – Чем ты без меня занимался? Куп оглянулся на телевизор. Там показывали какую-то игру. Парень вращал колесо, крича и трясясь так, как будто, если он проиграет, ему вырвут сердце. На мгновение Куп заинтересовался, потом вспомнил, что игры работают не так. – Ничем, – ответил он, – пытался реинтегрироваться в общество и обнаружил, что не замотивирован на это. – Так обычно охранники говорят. – Ну, это мне один из них и сказал. Морти развернул свой бургер и откусил кусок, продолжая говорить с набитым ртом: – Жизнь в тюрьме идет по расписанию. А у тебя больше нет никакого расписания. Пора возвращаться к работе. – Что-то точно пора делать, – согласился Куп, – работу или лоботомию. – Не говори так. Ты смотрел на планы, которые дал Вавилон? Куп сходил к журнальному столику и принес кучу чертежей и распечаток. Были там простые таблицы с именами и рабочими заданиями. Были какие-то сложные штуки, похожие на астрологические прогнозы, составленные умниками из НАСА. Куп вывалил все это на стол. – Я вчера вечером все просмотрел. – И что думаешь? Мы справимся? – Нет. – Что? – Морти подавился бургером и схватил стакан с кофе, чтобы его запить, но в результате только обжег язык. – Фто ты имеешь ф фиду? Куп постучал ему по спине. – Ты что? Мы сказали мистеру Вавилону, что все сделаем. Я не собираюсь возвращаться к нему с дурными новостями и ждать, пока он не пристрелит меня из бластера. – Не беспокойся, это было всего лишь разжижающее проклятие, а никакой не бластер. – Да, так гораздо легче. Напомни мне об этом, когда горничная будет вытирать меня с пола. – Расслабься, – велел Куп, – я сказал, что мы не справимся, а не что этого вообще нельзя сделать. Просто я надеялся, что это останется между нами. Поделим деньги на двоих. С учетом бонуса получится сто пятьдесят тысяч на брата. – Но нам понадобятся еще люди. Куп кивнул. Разорвал обертку бургера и откусил кусок. Хороший бургер. Лучшее, что он съел за последние восемнадцать месяцев. – Сколько еще людей? – спросил Морти. – Об этом я как раз думаю. Если эти чертежи точные, то в здании очень серьезные системы безопасности. Проклятия, лабиринты и все такое. А еще коды на всех замках, видеонаблюдение и вооруженная охрана. – Звучит так, как будто нам понадобится целая армия. – Не помешает. Морти отложил бургер. – Что-то аппетит пропал. – Не куксись, – сказал Куп, – я всю ночь думал. Наверное, нам хватит четверых. Если люди будут правильные. Морти откинулся на спинку стула. – Четверо – это еще не так страшно. Сколько будет триста тысяч долларов поделить на четыре? – Семьдесят пять тысяч. Морти взял бургер и откусил кусок. – Не самая ужасная новость. – Да уж. Могло быть сильно хуже. – Куп одновременно жевал бургер с картошкой и раскладывал бумаги по столу примерно в пятидесятый раз за день. – И кто же остальные двое? Куп прикончил бургер, скомкал бумажку и бросил ее в мусорку. Бумажный комок отскочил от края, прокатился по столешнице, отскочил обратно в мусорку, но промахнулся примерно на дюйм. Вот так всегда. Куп пошел на кухню подобрать бумажку. – Смотри, – сказал он, – ты умеешь открывать замки, а я сейфы, так что с этим все в порядке. Нам нужен кто-нибудь, кто умеет высматривать ловушки, и кто-нибудь, кто нас оттуда выведет. – Мэрилин и Мастеровой? И все? – Нет. Мы с ними можем добыть шкатулку, но нам надо бы еще и выбраться оттуда. – Да. Я голосую за выбраться. Возражения есть? Куп открыл коробочку с кетчупом, вывалил его на картошку и стал жевать, медленно и тщательно. – Ты что, жвачку жуешь? – спросил Морти. – Мне же не придется тебя доить потом? Куп покачал головой. – Прости. Скажи мне вот что. Кто из твоих знакомых хуже всех? – В смысле кого особенно не люблю или от кого нужно удирать на всех парах? – Удирать. Морти побелел. Куп уже начал думать, что у бедняги случился инфаркт, когда Морти улыбнулся. – Быстрый Эдди Лансдейл, – сказал он. – Быстрый Эдди. Из Детройта? Тот, который увел у тебя из-под носа пару дел? – И подставил меня, убежав с добычей. – И во что это тебе встало? – спросил Куп. – Дорого, – ответил Морти, – «Мерседес», например. Он был даже не краденый! Я его купил за деньги, как нормальный человек. – А он его увел? – Да. – Отлично. Представляй свой пропавший «Мерседес», пока я рассказываю дальше. – Слушаю. – Единственный способ это сделать, насколько я понимаю, – заставить Вавилона заплатить за два дела одновременно.