– Деда, ты же знаешь, – угрюмо загудел здоровяк, но старик не дал ему договорить. – Знаю. И все помню. – Тогда зачем… – Изя, ради всего святого, заткнись, пожалуйста, – скривился старик. – То, что ты потерял свою Розочку, это, безусловно, большая беда. Но это не значит, что ты имеешь право похоронить себя заживо. Никто не виноват, что девочка заболела. Видно, так было угодно Всевышнему. Но теперь, когда прошло уже больше семи лет, ты должен продолжать жить дальше. Пойми ты, шлемазл, что у тебя нет права прерывать нашу кровь. Наш род. Из всех детей твоего отца выжил только ты и две твои сестры. То были плохие времена, но теперь они прошли. Займись уже, наконец, делом. «Ого. Похоже, у нашего веселого здоровяка имеется свой скелет в шкафу. Блин, ну не умею я людям в душу лезть, а сам он о таком вряд ли когда-нибудь заговорит», – думал Елисей, внимательно слушая их диалог. – Дедушка, давай поговорим об этом потом как-нибудь, – твердо попросил Изя, на некоторое время став серьезным, суровым мужиком. – Сегодня у нас праздник. Приехал наш добрый друг, и потому давай оставим этот разговор. – Тут ты, пожалуй, прав, – вздохнул старик. – Закрой лавку и проводи Елисея в баню. Надеюсь, мальчики уже ее топят? – взгляд старика выразил не столько надежду, сколько лукавую усмешку. – Дедушка, ты не поверишь, но таки да, – ехидно отозвался здоровяк. – Хорошо. Ступайте, мальчики. Вечером обо всем поговорим, – рассмеявшись, отпустил их старый ювелир. Приятели вернулись в комнату Елисея, и парень принялся доставать из поклажи все, что требуется для похода в баню. Изя, сидя у стола, задумчиво вертел в руках один из кинжалов парня, думая о чем-то своем. – Что, друже, одолели родственники? – посочувствовал ему Елисей. – Они в чем-то правы, Елисей, – прогудел Изя, тяжело вздохнув. – Но я никак не могу забыть ее. Мы любили друг друга. По-настоящему. И когда она заболела, я готов был на все, лишь бы помочь. Но Господь не услышал моих молитв. Она умерла. И вот теперь дедушка снова начал наседать на меня, требуя жениться. А я не понимаю… – здоровяк запнулся, подыскивая слова. – Я не знаю, как можно привести в дом другую женщину. Я не могу забыть ее. – Так ведь никто не мешает тебе помнить ее, – помолчав, тихо вздохнул Елисей. – Наоборот. Ты должен ее помнить. Но и закрываться от мира тебе тоже не следует. Дедушка прав. Ты молодой, здоровый мужчина и жить без женщины тебе не следует. В конце концов, когда появятся дети, ты сам увидишь, как твоя жизнь изменится. Поверь. Так и будет. – Тебе-то откуда знать? Ты ж никогда женат не был, – удивился здоровяк. – Зато я почти два года растил и воспитывал десяток сирот. За это время они стали мне словно родные. – Да уж, умеешь ты удивить, – растерянно протянул Изя, поднимаясь. – Это как-то связано с тем, что ты ездил в Тифлис? – Да. Я все расскажу. Вечером. Их разговор прервало появление одного из Изиных племянников. Баню уже протопили и теперь звали мужчин париться. Пользуясь случаем, Изя тоже решил пропарить кости. Отмывшись после дороги и как следует попарившись, они вернулись в дом, и Изя, на правах хозяина, отправился на кухню, проверять подготовку к небольшому семейному празднику. Но уже спустя минуту здоровяк влетел в комнату парня и, поспешно закрыв за собой дверь, возмущенно прогудел: – Дед совсем взбесился. Чуть сковородкой меня не прибил. Стоит посреди кухни и рычит на женщин, словно цепной пес. Грозит всех из дома выгнать, если они его вечером опозорят. Давно я его таким не видел, – с довольным видом закончил он. – Старик решил молодость вспомнить, – понимающе рассмеялся Елисей, доставая из мешка чистую одежду. – Знаешь, я тут подумал и решил, что ты, наверно, был прав, – вдруг сменил тему Изя. – Ты про женитьбу? – проявил Елисей сообразительность. – Угу. Помнить жену мне никто не запретит. А вот дети мне действительно нужны. И дед прав. Род не должен прерваться. – Как и мастерство, – аккуратно поддакнул Елисей. – Ты мастер, Изя. Мастер, каких поискать, и это умение не должно пропасть. Подумай об этом. – Подумаю, – кивнул здоровяк, глядя на него очень серьезно. * * * Крепость встретила парня распахнутыми воротами и усталыми взглядами солдат, стоявших в карауле. Поздоровавшись, Елисей направил коня в сторону дома, попутно здороваясь со всеми встреченными соседями. Судя по восторженно-удивленным взглядам, вести о его случайном возвышении уже успели разнестись. Добравшись до знакомого до боли подворья, парень спрыгнул с коня и, распахнув створку ворот, завел свой цуг во двор. Вышедшая из сарая Марья, увидев его, тихо охнула, прикрыв ладошкой рот, и, подхватив подол юбки, сломя голову понеслась в дом. Проводив ее удивленным взглядом, Елисей недоуменно пожал плечами и принялся снимать с коней поклажу. – Вернулся, значит, – раздался голос, и парень, обернувшись, с улыбкой ответил: – А куда я от вас денусь, бабушка Радмила? – Мы уж тут грешным делом решили, что ты со своими башибузуками в поход подался, – усмехнулась она в ответ. – Да я б и подался, да приказ у меня имеется, новую команду на обучение набрать. Вот теперь и думаю, как быть, – вздохнул Елисей, закидывая на плечо переметные сумы. – Потом думать станешь, – отмахнулась бабка. – Лучше скажи, ты и дальше тут жить станешь, иль теперь в белый квартал переедешь? – Это с какой такой пьяной радости я туда попрусь? – удивился парень. – Или надоел тебе тут? – Совсем сдурел? – возмутилась бабка. – Я к тому спрашиваю, что слух прошел, будто тебе дворянство дали. Верно ли? – Угу, дали, – нехотя кивнул Елисей. – Ну, так после такого тебе там самое место, – развела Радмила руками. – Ой, бабушка, не смеши. Из меня дворянин, как из овечьего дерьма пуля, – фыркнул Елисей. – Ты мне прямо скажи, могу я и дальше тут жить, или на дверь покажешь? – Тьфу на тебя, дурной. Ступай в дом. Марья уж баню затопила, – шикнула на него бабка. – Вот. Теперь понимаю, что домой вернулся, – поддел ее парень и успел прошмыгнуть в двери раньше, чем бабка успела огреть его по горбу своей клюкой. Разгрузив и обиходив коней, Елисей принялся раздавать гостинцы. И только достав из мешка сверток с лентами для девочек, сообразил, что их в доме нет. Удивленно посмотрев на бабку, парень оперся кулаками о стол и, глядя ей в глаза, тихо спросил: – Бабушка, а девочки где? – Уймись, заполошный, – усмехнулась Радмила. – Дарьюшка у соседей, с подружками играть убежала, а Санька у Марьи, травы перебирает. Прибежит скоро. А ты чего решил? – Да бог его знает, что тут думать, – покрутил Елисей головой. – Сама знаешь, за три месяца много чего случиться может, – вздохнул он, откладывая подарки для девчонок в сторону. – Рано ты повзрослел, сынок, – помолчав, тихо вздохнула бабка. – Как довелось, – пожал Елисей плечами. – А что там с домом новым? – Так готов уже. Каждый божий день топить ходим. Хоть сейчас заезжай да живи. – Ну, значит, будем заезжать, – помолчав, решительно заявил парень. – Ты помнишь, что мне обещала? – Куда ж деваться? Слово дадено, – усмехнулась бабка. – Да только уговор у нас был, когда башибузуки твои тут были. А теперь-то я тебе зачем? Лечить-то некого. – Бабушка, я ж сказал. Приказ у меня есть, новую команду набирать, – слегка надавил голосом Елисей. – Или что, кто-то опять слухи распустил, что мальчишки мои погибли уже? – подобравшись, угрюмо спросил парень. – Господь с тобой, – перекрестилась бабка. – Нет. Наоборот, слухи ходят, что ребята твои в этот поход собраны так, что и взрослым казакам позавидовать можно. – Ну, не без того, – буркнул Елисей, успокаиваясь. Договорить они не успели. Дверь с грохотом распахнулась и в дом с визгом влетели два вихря. Тот, что поменьше, с разбегу оказался на руках у парня, а тот, что поменьше, прижался к его боку, заливая рубашку слезами. – Вы чего ревете, дурехи? – возмутился Елисей, обнимая девочек. – Всё у всех в порядке. Братья ваши еще только в дороге. И опасности для них никакой нет пока. Лучше гляньте, чего я вам привез, – добавил он, ставя Дашу на пол и подавая ей сверток. Второй сверток тут же оказался в руках у Саньки, и девчонки, забыв про слезы, дружно кинулись к зеркалу. Примерять обновки. К лентам прибавились отрезы разных тканей, и Радмила, покачав головой, негромко проворчала: – Балуешь ты их, Елисей. Где ж это видано, чтобы таким малым и столько гостинцев сразу? – Так ведь больше некому, – грустно улыбнулся Елисей, глядя на девочек. – Может, тебе и вправду жениться? – задумчиво проворчала бабка. – Рано еще, – упрямо мотнул парень головой. В дверь постучали, и вошедший вестовой, поздоровавшись, встал в уставную стойку и бодро доложил: – Вас, сударь, к себе комендант срочно требуют. Сказано: дело важное. – Приехал, называется, – растерянно фыркнул парень и, вздохнув, отправился одеваться. Спустя пять минут, в чистой черкеске и новой папахе, он шагал по улице в сторону комендатуры. Штабс-капитан встретил его в своем кабинете и, не чинясь, пожал руку, с легкой улыбкой спросив: – Как тебе Тифлис? Надеюсь, князя того не зашиб? – Наоборот, не поверите, ваше благородие, но даже подружились, – рассмеялся Елисей. – Это как так? – удивился комендант. – Случайно вышло, – развел парень руками.