— Именно. Правда, некоторые разрушения имели место, но это поправимо. — Надо же, как интересно! Мне не приходилось встречать подобного заклятия, действующего на протяжении столь долгого времени на большой площади, — она невольно потерла руки. — Что ж, я не зря проделала этот путь… Отец не ошибся: такое не может не заинтересовать меня! Конечно, я еще не рассматривала замок с магической точки зрения, но, думаю, мне не составит труда разобраться в плетении линий силы, и… — Госпожа Гайяри, умоляю вас, не нужно! — взмолился Арлис. — О чем вы? — Не будите спящего дракона, — негромко ответил он. — Вы снова выражаетесь загадками. — Ни в коем случае, госпожа Гайяри, я абсолютно серьезен. Это… гм… не дело рук человеческих. А тревожить по пустякам того, кто придумал и сотворил школу Примирения, не нужно. — Погодите, господин Арлис, вы это всерьез говорите, что ли? — нахмурилась Вера. — Я имею в виду дракона. Их же не существует! — Вы же лучше меня знаете, что существуют, — негромко произнес он, наклонившись поближе. — Только доказать это невозможно. — Вот именно, — фыркнула Вера. — Вы еще скажите, что этот дракон прилетел прямиком с Великого Солнца, где, как всем известно, они обитают, и… — Да зачем же оттуда, — пробормотал Арлис, — там жарко… Вообще-то, госпожа Гайяри, они живут среди нас, и это никакой не секрет. — Конечно, не секрет — его невозможно раскрыть, — невольно улыбнулась Вера. — А если попытаешься, все решат, будто ты шутишь. Или свихнулся. — Вот именно. И это им очень на руку, — был ответ. — Обычно они не вмешиваются в наши дела, к чему им это? Но иногда кто-нибудь понимает, что обязан вмешаться, пока не дошло до большой беды, и тогда… — Возникает школа Примирения? — Именно так, госпожа Гайяри. И здесь вы в полной безопасности, — серьезно произнес Арлис, — как и любой из нас. Не верите — попытайтесь меня убить, сами увидите, что произойдет. Вера не удержалась и попробовала — именно так должна была отреагировать Соль Вэра. Вдобавок хотелось испытать собственную силу… — Ну… кха-кха… зачем же так-то? — выговорил порядком закопченный ректор, когда рассеялся дым. Половина малой трапезной была, считай, уничтожена, выжжена до голого камня. Арлис сидел на полу. Стул под ним обратился в пепел, костюм тоже пострадал, но сам он был невредим. — Бросьте что-нибудь прикрыться, будьте любезны… Вера любезно подала уцелевшую половину скатерти, и ректор задрапировался в нее. — А стрела или метательный кинжал, полагаю, отрикошетят? — с интересом спросила она, взвесив в руке тяжелую вилку. — Именно. А яд не сработает. — Арлис превратил скатерть в отдаленное подобие погибшего костюма цвета горького шоколада с серебряной отделкой. — Можете не пробовать, за эти годы тут испытали такие замысловатые способы убийства, какие мне и в голову не могли прийти. — Надеюсь, вы их зафиксировали? — не удержалась Вера. — Пригодятся соответствующим специалистам в местах, не осененных крылом дракона! — Разумеется, я же отчитываюсь перед Императором, — буркнул тот. — То есть он в курсе… Неужели и в драконов верит? Не замечала за ним подобного… — Верит или нет, не знаю, — усмехнулся Арлис, — но его интересует результат, а результат имеется. «Интересно, — подумала Вера. — Обитатели школы не могут причинить друг другу вред, а кто-то посторонний? Путник, попросившийся на ночлег, не пострадает, если ученики вдруг разбушуются? А наемный убийца, проникший в замок тайком, сможет совершить черное дело?» Впрочем, в такие подробности она пока решила не вдаваться, отметив для себя, что, похоже, оказалась права. Если Арлис отчитывается перед Императором, то оба Полумесяца наверняка в курсе дел школы. И Ханна Соль отправил дочь именно сюда, в то место, где никто не сможет навредить ей… и где она никого не покалечит. Теоретически. — Госпожа Гайяри, — произнес ректор, — понимаю, сложно поверить во все это, но когда вы увидите своими глазами, то убедитесь, что я не преувеличиваю. — Увижу что? Или кого? Дракона? — Может, и его, — усмехнулся Арлис. — Он, понимаете ли, где-то рядом, но где именно, я не имею представления. — Незримо присутствует? — улыбнулась Вера. — Ну почему же, вполне зримо… — пробормотал Арлис, перехватил ее взгляд и покачал головой: — Нет-нет, это не я, клянусь! Можете написать вашему достославному батюшке, и он подтвердит: мое происхождение досконально проверили, прежде чем утвердить в должности! «Узнаю отца, — невольно подумала она, — на слово он не поверит даже дракону… Отца Соль Вэры, конечно же! Впрочем, сама же решила не разделять нас, чтобы не путаться…» А еще Вера вспомнила то, что успела увидеть в замке: роспись на потолке в своей спальне, каменных драконов, крылатых и бескрылых, на балюстраде и на галерее — они обвивали перила, множились на барельефах, их статуэтки таились в темных углах и красовались на виду… Резьба на двери тоже изображала драконов. Ну, пока дверь была цела. А кто сказал, что дракон не может превратиться в собственную статую? — Он может прикинуться кем угодно, — добавил ректор, будто угадав ее мысли. — Любым учеником, стражником… — Вами. — Наверняка, — серьезно ответил Арлис. — Бывало такое: все исполняли распоряжение, которого я не отдавал. — Но разбираться вы не стали? — Это было вполне разумное распоряжение, я бы лучше не придумал. «А если этот ваш незримый дракон решит пошалить и отдаст отнюдь не самое разумное распоряжение? Или снимет эту свою защиту, забыв предупредить об этом?» — подумала Вера. Такое вмешательство мифических персонажей в реальную жизнь ей совершенно не нравилось, и расставаться со своими охранными и защитными заклятьями она не собиралась. Лучше уж перестраховаться. — Ну хорошо, я постараюсь не тревожить его, — вздохнула она. — Кстати, вы так и не ответили на вопрос: чем же я стану здесь заниматься? Тоже… хм… изучать азы? — Нет, что вы… Но, может быть, вы действительно могли бы преподавать что-то? — предложил Арлис. — Скажем, историю Империи и сопредельных держав? — О нет, — твердо ответила Вера, — боюсь, наши взгляды на события Второй и Третьей Красноснежных войн диаметрально противоположны взглядам шиарли и тем более подземников. Я этак еще одну войну спровоцирую, чего доброго. Да и преподаватель из меня не самый лучший. Тут Вера почти не солгала: учительницы из нее не вышло. «Характер не тот, — говорила ей дипломная руководительница. — В школе тебя сожрут. Не дети, так коллеги». Не сожрали. Вера сама ушла, поняв, что на борьбу с бюрократией уходит больше времени, чем на преподавание. И сама стала винтиком этой самой бюрократической системы, такая вот ирония судьбы! А куда было деваться с ее образованием? Переводчиков пруд пруди, и уж не школьного уровня, репетиторов тоже… — Госпожа Гайяри, а вы ведь, как любая знатная дама, наверняка обучены вести большое хозяйство? — прервал ее воспоминания Арлис. — У нас тут случаются… гм… затруднения. — Вы меня экономкой нанять хотите? — сощурилась Вера. — В самом деле? — Ну что вы, просто предположил… Забудьте! Вы наша гостья, вот и все. Если, конечно, вас устраивает этот статус… — Раз ничего другого не остается… почему нет? У вас тут достаточно тихо, а я давно собиралась привести в порядок свои дорожные заметки, — придумала Вера. Память памятью, защита защитой, но по голове и камнем огреть могут в самый неожиданный момент, вот тебе и амнезия (в лучшем случае). А Соль Вэра знала слишком много интересного, жаль было бы это потерять. — Замечательно! — с заметным облегчением сказал Арлис. — Вас никто не побеспокоит, обещаю. Только, госпожа Гайяри, очень вас прошу, следите за словами! — Я не стану непристойно выражаться при учениках, можете быть спокойны. — Речь не об этом. Не хотелось бы повторения инцидента с эоррийским послом… — Не возьму в толк, о чем это вы? — делано удивилась Вера. Хотя почему «делано»? Она в самом деле не могла отыскать в памяти Соль Вэры никакого посла и связанных с ним происшествий. Ладно, не страшно: Арлис, кажется, принял это ее нарочитое непонимание за кокетство. Удобно, отметила Вера, нужно будет использовать такой прием и впредь. Не слишком часто, конечно же, а то ректор, чего доброго, возомнит о себе лишнего и решит распустить руки. А это чревато в первую очередь для него. «Интересно, — тут же подумала она, — если, как он говорит, многие ученики не имеют представления о куртуазном обхождении и, подозреваю, способны зажать девушку в уголке, а девушка не может отбиться с помощью магии, тогда что? Или драконья защита распространяется не только на попытки убийства, но и на домогательства? И это нужно прояснить!» — Ну как же, госпожа Гайяри, — произнес между тем ректор, — дело было на приеме в честь праздника Великого Солнца. Посол несколько утомил вас своим вниманием, вы и сказали ему: «Пропади ты пропадом!» — И что же? Арлис вздохнул. — Неловко вышло: до сих пор найти не могут. Дипломатический скандал, понимаете ли… Одним словом, госпожа Гайяри, я рассчитываю на вашу сдержанность, поскольку не уверен, что даже здешняя защита устоит перед словом истинной ведьмы. — Я постараюсь держать себя в руках, — ответила Вера. — Что ж… полагаю, вам пора приступать к обязанностям? — Да, а для начала — привести себя в порядок Надеюсь, вы присоединитесь к нам — я имею в виду себя и других учителей — за обедом? Могут подать и в комнаты, но разве вам не интересно взглянуть на прочих? — Более чем, — заверила она. — А могу я осмотреть замок? — Разумеется, госпожа Гайяри. Только имейте в виду: в левом крыле обитают шиарли, в правом — подземники, и без приглашения к ним лучше не являться. — А людей куда поселили? — Посередине, разумеется, — тяжело вздохнул ректор. — Ничего, места предостаточно… А теперь разрешите откланяться, время в самом деле поджимает. Они распрощались, и Вера медленно направилась в свои покои, на ходу роясь в библиотеке памяти. Вот, значит, что Соль Вэра унесла с собой, вот какие постыдные воспоминания… Вот с чем она не могла совладать, а оно прорывалось снова и снова! И Соль Вэра, наверно, порой желала вырвать себе язык, только бы не проклясть кого-нибудь еще! Жаль, бесполезно: мысленное проклятие тоже сработает, если будет высказано от души. Истинные ведьмы (и колдуны) рождаются очень редко, и угадать, какую семью ожидает такое сомнительное счастье, невозможно. Повезти может и императору, и распоследнему бедняку, который магией не владеет вовсе. В последнем случае, правда, истинная ведьма может и не дожить до сознательного возраста: в деревне живо подметят, что сказанное в сердцах непременно так или иначе сбывается, ну и… прикончат злоязыкого ребенка от греха подальше. Или, если побоятся убивать сами, искалечат да выгонят в лес. И выживай как знаешь. А еще истинная ведьма своим рождением непременно убивает мать, забирая всю ее силу. Вот почему умерла Мида Аль — дух ее отлетел с первым же криком Соль Вэры, и вернуть его в тело не было никакой возможности. «Но ее вины в этом нет, — подумала Вера. — Никто не выбирает, каким родиться. Правда, верить в то, что Ханна Соль ненавидит дочь из-за этого, ей ничто не мешало… И, кстати, сама она так решила? Или кто-то подсказал? Хороший вопрос, жаль, ответа я не знаю!» Могли и подсказать, решила она. Если сделать это в подходящий момент да умеючи… Соль Вэра поверила бы. Пусть не сразу, но, похоже, в искусстве растравлять собственные душевные раны она достигла больших высот. И вот додумалась… И не вспомнила бы уже, кто нашептал подобное…