И эти люди окружают нас постоянно. Даже стул подо мной – из холодной стали. Я дрожу, когда она касается тела. Стук заставляет нас обеих подскочить от испуга. Я разворачиваюсь, сжав зубы, и вижу, что ручка поворачивается – но дверь заперта. Фарли двумя широкими шагами пересекает комнату, готовая прогнать слугу или любопытного аристократа, который торчит в коридоре. К моему разочарованию, она широко распахивает дверь и отступает на шаг. На пороге появляется знакомый массивный силуэт. Я рычу, стиснув кулаки на коленях. – Что ты делаешь? – спрашиваю я негромко и решительно. Тиберий смотрит на нас с Фарли, словно прикидывая, кто пугает его сильнее. – Меня позвали, – глухо отвечает он. – И мы непозволительно опоздаем на заседание совета. – Ну так иди! – я отмахиваюсь от него и поворачиваюсь к Фарли. – Что ты делаешь? – повторяю я сквозь зубы. Она резко захлопывает дверь. – Ты знаешь Мэйвена, и он тоже, – говорит Фарли с холодной рассудительностью. – Пусть послушает. Айбарем, сидя передо мной, моргает. – Мисс Бэрроу, – говорит он, желая продолжения. Как будто до сих пор нам недоставало проблем. – Ладно, – буркаю я и поворачиваюсь к монфорскому новокровке, изо всех сил стараясь игнорировать старшего Калора, который прислонился к стене, подальше от меня. Краем глаза я вижу, как он нервно постукивает ногой. – Мэйвен что-то говорит, – бормочет Айбарем – его естественный голос негромок и прерывист. Он быстро меняется, неплохо имитируя Мэйвена. – Вот как мы заговорили теперь? – спрашивает он, и его слова звучат резко и жестоко. Он даже издает холодный смешок. Очень похоже. – Или ты пытаешься шутить с королем, Красный? Боюсь, это скверная идея. Айбарем снова ерзает, его взгляд перебегает туда-сюда, устремляясь за много миль. – С ним охранники. Стражи. Шестеро. Принц Бракен и его дети только что ушли, и с ними четверо собственных телохранителей. Тиберий что-то негромко говорит, и Фарли кивает. Пополняет список наших врагов, очевидно. – Прочный союз с Бракеном, – произносит Тиберий. – Они снова нападут, и скоро. – Королева с ним, – продолжает Айбарем. – Озерная принцесса. Она не разговаривает. Молчит. Наблюдает… – он прищуривается. – Лицо у нее пустое. Она как будто застыла. – Скажи Айрис… – я запинаюсь и переплетаю пальцы. Они должны понять. Убедиться, что это я говорю устами новокровки. – Скажи ей, что все собаки кусаются. – Все собаки кусаются, Айрис, – повторяет Айбарем. Он склоняет голову, как я. Подражает мне. Обычной девушке с необычной жизнью. Это встревожит Мэйвена, как ничто другое, и я должна встревожить его, если хочу извлечь пользу из нашего разговора. – Королева усмехается. Кивает, – говорит Айбарем. Его лицо передает мимику Айрис, голос взмывает на октаву. – Все кусаются, но некоторые выжидают, Мэра Бэрроу. – И что это значит? – тихо ворчит Фарли. А я понимаю. «Я всего лишь красиво одетая комнатная собачка на надежном поводке», – сказала я некогда Айрис, будучи в плену. Тогда она тоже усмехнулась. И ответила: «Даже комнатные собачки кусаются». – «А ты?» – спросила я. Теперь я сама могу ответить на этот вопрос. И она тоже. Айрис Сигнет ждет возможности нанести удар. Интересно, стоят ли за ней Озерные или только ее собственная ярость. Я оборачиваюсь к Фарли. – Она сказала мне это в Археоне. Незадолго до того, как я сбежала. – Это несомненно Мэра, но каким образом, не понимаю…. – продолжает Айбарем, по мере сил передавая голос Айрис. – Очевидно, какая-то способность, с которой мы пока не знакомы. – Вы очень многого не знаете, – отвечаю я. – О Монфоре, об Алой гвардии. Стыдно, даже бесчестно отпускать такие колкости, но я не могу удержаться. – О твоем брате. Он стоит рядом со мной. Айбарем усмехается, подражая Мэйвену. – И что? Кажется, я слышу в этих словах дрожь страха. – Меня мало интересует, кто там с тобой. Хотя… – добавляет он, и усмешка становится злобной. – Насколько мне известно, вы с ним теперь не то чтобы рядом. Я заставляю себя улыбнуться, скрывая болезненную гримасу. – Приятно знать, что у тебя шпионы в наших рядах, – храбро говорю я. – Впрочем, их явно меньше, чем наших агентов у вас. Айбарем издает смех, похожий на скрежет гвоздя по стеклу. – Думаешь, я трачу силы на то, чтобы следить за твоими чувствами, Мэра? Нет, моя дорогая. Просто я хорошо тебя знаю. Он вновь смеется, обнажив белые зубы. Я рассматриваю шрам на подбородке Айбарема, чтобы изгнать из головы красивое, навязчивое, злобное лицо Мэйвена. – Я знал, что ты не выдержишь, когда Кэл покажет свое истинное лицо. Краем глаза я вижу, что Тиберий не двигается. Даже не дышит. Он не поднимает глаз, как будто старается прожечь взглядом дырку в полу. – Он во многом создан так же, как и я. Вылеплен и сломлен нашим отцом… ему придали форму ходячей кирпичной стены, которую, как тебе казалось, ты любила, – продолжает Мэйвен устами Айбарема. – Он прячется за щитом, который называет долгом, но на самом деле правда куда менее приглядна. Кэл – воплощенное желание, как мы все. С той разницей, что ему нужны корона и трон. Нет цены, какую он бы не заплатил. Нет крови настолько дорогой, чтобы он отказался ее пролить. Раздается хруст – Кэл трещит костяшкой пальца. – Мы всегда возвращаемся к одному и тому же разговору, Мэйвен, – говорю я, отстраняясь с наигранной беззаботностью. Айбарем повторяет мои движения. – Айрис, скажи, пожалуйста, он тоже жалуется тебе на Тиберия, или я единственная, кому приходилось терпеть эту муть? Айбарем поворачивает голову, словно глядя на Айрис. – Ее губы вздрогнули. Кажется, она улыбнулась, – сообщает он. – Мэйвен сменил позу, он положил руку на решетку. Температура поднимается. – Я задела за живое? – спрашиваю я. – Ох, я забыла, ты не знаешь, где граница между тобой и твоей матерью. Сделав гримасу, Айбарем бьет себя ладонями по бедрам. – Мэйвен ударил по решетке. Температура продолжает подниматься. Остальные заключенные наблюдают, – новокровка моргает, раздувает ноздри, тяжело дышит. – Он пытается успокоиться. – Неразумно бросать вызов тому, у кого в распоряжении столько заложников. Я могу сжечь их всех, если захочу, – шипит Мэйвен сквозь зубы. Я буквально чую его гнев и страх за сотни миль. – А потом сообщу, что после успешной операции принца Бракена по возвращению себе своей законной территории выживших не осталось. Это правда. Ничто не помешает Мэйвену перебить всех пленных. Они живут лишь благодаря его капризу. Но я могу сделать ловкий ход. – Ну или освободи их. Он разражается удивленным смехом. – Ты бредишь, Мэра? – Разумеется, не просто так, – продолжаю я, оценив выражение лица Фарли. Ее брови вздрагивают и задумчиво сходятся. Я вижу, что Тиберий тоже бледнеет. Предыдущая попытка заключить сделку с Мэйвеном закончилась тем, что я несколько месяцев провела в плену. – Помнится, в прошлый раз всё так хорошо закончилось, – хихикает Мэйвен устами Айбарема. – Но если ты хочешь вернуться, притворившись, что это ради спасения нескольких безымянных солдат, я не против. – Я думала, Элара лишила тебя возможности мечтать, – огрызаюсь я. – Нет, Мэйвен, я имею в виду то, что Алая гвардия оставила на базе Бракена. Лицо Айбарема вытягивается в подражание лицу мальчика-короля. – Что?