Неудачник-убийца лежал, раскинув руки. В правой зажат нож. Я наступил на запястье, чтобы ненароком внезапно оживший организм не нанес смертельный удар. Хватает и того, что левый бок нешуточно горит. Рубашка намокла от крови. Наклонившись, выдернул нож из ослабевшей руки. Прижал пальцы к шее пирата и убедился, что тот не дышит. Это я умудрился его ногой убить? И вправду, шея-то безвольно болтается, словно позвонки сломаны от удара. Черт! Кто это такой вообще? Как попал в каюту? Проверил дверь. Задвижка на месте. Получается, убийца проник сюда заранее и ждал момента, да еще вызнал все наши планы с Паскалем? И где он прятался? Стало жарко от осознания близкого провала. Скрипнув зубами от накатившей боли, нагнулся и стал обшаривать труп. Первым делом как следует просмотрел пояс, на котором висели пустые ножны и кожаный кошель. Сорвал его и удивленно хмыкнул, поражаясь его увесистости. Развязал горловину и вытряс содержимое на ладонь. Вместе со ставшими знаменитыми на архипелаге «чешуйками» упали три золотых риала со свернутой в трубочку запиской. Уже становится интересным, откуда у бродяги полновесное золото? За зиму пираты поиздержались крупно, поэтому и на караван бросились как голодные и злые термиты. Монеты с чеканкой Королевской казны — серьезная вещь для голодранца. Развернул записку, и вглядываясь в неровный почерк, прочитал: «Дается Рою Шейдсу в качестве аванса за оказанные услуги. Остальная часть денег будет уплачена после подтверждения произведенной работы» Внизу стоит печать. Оттиск плохой, расплывающийся, но можно рассмотреть какие-то завитушки вокруг анаграммы с буквами «Л» и «Е». Печать явно оттиснута с перстня. У кого есть подобные перстни? Конечно же, у каждого командора-фраймана есть подобный, но с анаграммой — только у Старейшин, и то не у всех. — Локус, сучара! — прошипел я от боли, стрельнувшей в боку. Вероятность того, что это хитрец Локус, была огромной. Из всей компании старцев он был самым мозговитым и образованным. Вот именно, образованным. Текст записки так и кричит, что писал его Локус. Никакого намека на убийство неугодного лица. Услуги, работа, обтекаемые фразы, не более. Прижимая ладонь к ране, вышел на палубу. Еще темно. На носу горит габаритный фонарь, кто-то негромко разговаривает на полубаке. — Вахта! — рявкнул я. — Быстро ко мне! Вмиг палуба ожила. Возле меня образовался круг из нескольких человек. — На корабле есть посторонние? — спросил я одного из пиратов с замысловатой серьгой в ухе. Кажется, его Паскаль старшим ставил. — Никого, — насторожился пират. — А это кто? — я посторонился, пропуская вахтенных в свою каюту. Увидев мертвеца, они замерли. Сразу почувствовали, какое наказание грозит всей команде. — Командор, ты же на Инсильваде долго жил, и этого человека должен был видеть, — пират с серьгой говорил спокойно. Как его зовут-то? Не могу вспомнить. — А он с Инсильвады? — Конечно, на «Лягушке» бомбардиром ходил. Да точно же! Это один из дружков Дори-Кошмара! Именно его я видел в его компании, когда на меня пытались наехать из-за учений штурмовиков в таверне Зака. Неужели до сих пор Дори не успокоится? Или же корни неудачного покушения растут совсем из другого места? Эскобето решил в свою игру сыграть? — Не признал сначала, — неохотно ответил я. — Борода смутила. — Командор ранен! — рыкнул пират на более молодых вахтенных. — Живо за лекарем! Разбудите дона Ансело! Началась суматоха. Кто-то куда убегал, кто-то прибегал. Появился Михель в растрепанном виде. На ходу приводя себя в порядок, он только ввалился в каюту, посмотрел на беспорядок и тут же выскочил обратно. Сейчас всех штурмовиков поднимет на ноги! — Тебя как зовут? — спросил я пирата с серьгой. — Пегий, — ухмыльнулся тот и сдернул шляпу с головы. И вправду, волосы его какого-то странного белесого цвета, как будто седина перцем посыпана. — За это и прозвали. — Абордажник, — кивнул я. — Это ты вместе со штурмовиками на борт галеона сиганул? — Я, — Пегий снова раздвинул губы в ухмылке. — Невмочь было сидеть, когда дележка идет. — Свою долю и призовые получил? — Спасибо, командор, уважил. Теперь я богач. — Не ври, богач ты…, - хмыкнул я и глянул на распахнувшуюся дверь. Это корабельный коновал заявился. — Ладно, потом поговорим. Сейчас убери труп отсюда и положил его на палубе. Только прикрой брезентом. С рассветом объявлю построение. Кто-то ведь помог чужаку проникнуть на корабль. Надо срочно выяснить, но без шума. — Понял, передам подшкиперу, — кивнул Пегий и быстренько организовал эвакуацию тела наружу. Лекарь тщательно осмотрел мою рану и успокоил. Лезвие не задело ребра, повредив лишь мягкие ткани. Но разрез был внушительный. Пришлось терпеливо ждать пока его зашьют и обработают какой-то мазью. Замотав чистой холстиной рану, коновал посоветовал выпить приличную порцию рома и поспать. Поблагодарив за помощь, я отпустил его, но следовать его советам не стал, а более тщательно исследовал свою каюту. И обнаружил под намертво прикрученном к полу шкафу лаз, ведущий вниз, в матросский кубрик. Получается, что убийца находился среди моего экипажа, и как только я появился на корабле, поднялся по лазу вверх, затаился в укромном месте и выждал момент. — Михель, — выйдя на палубу, я подозвал к себе помощника. — Выстави охрану из наших штурмовиков по всему кораблю и возле кубрика. Никого не выпускать наружу до самого утра. И поглядывай за вахтенными, как бы кто не улизнул. Но без шума. — Как убийца оказался у тебя в каюте? — задал правильный вопрос дон Ансело. — Подозреваю, что в матросском кубрике между переборками есть вентиляционный короб. По нему и пробрался снизу этот упырь. А выход получился прямо в шкаф. Вот и спрятался там. — Если был лаз, значит, кто-то должен хорошо знать устройство брига, — задумался Михель. — Вероятно, этот короб заделали при переделке корабля, а шкаф был поставлен там не просто так. Может, запасной выход в случае нападения… — Возьмешься за это дело с утра, — приказал я. — Найди мне ублюдка, который провел наемника на корабль. — Сделаю. Как рана? — Все в порядке, жить буду. Пойду-ка, все же прилягу. Голова кружится. — Я поставлю для охраны человека в твоей каюте, пока ты отдыхаешь. И снаружи еще парочку, — безапелляционно заявил дон Ансело, за что получил благодарственный хлопок по плечу. * * * Побудка сегодня была ранней. Белесые космы тумана обволакивали влажные борта кораблей, поднимались вверх до самых верхушек мачт. Вокруг все было сыро: такелаж, леера, надстройки, ванты. Поеживаясь от холодка, пираты с ворчанием перебирали босыми ногами по палубе, а боцман Паук Брайм свирепо вращал глазами и тычками своих огромных кулаков пытался выровнять строй. Я вместе с Паскалем и доном Ансело спокойно стояли возле тела убитого мною наемника, прикрытого куском парусины, и ждали, когда установится тишина. Пираты с любопытством и настороженностью глядели на нас, еще не понимая, зачем понадобилось всех выгонять наверх и устраивать какой-то смотр. — Хватит языками чесать, медузы! — не выдержал Паскаль. — Заткнули свои поганые рты и слушайте внимательно! Сегодня ночью командора пытались убить… Тихо, я сказал! Какой-то ублюдок прокрался по вентиляционному коробу из матросского трюма в каюту капитана и спрятался в шкафу. Но мы же все знаем, что Игнат — удачливый фрайман, ему покровительствует Кракен, а эта крыса не знала! Пираты загудели от услышанного, строй дрогнул и подался вперед, но Паук Брайм во всю мощь своих легких свистнул в дудку, призывая к порядку. Я внимательно разглядывал лица своих матросов, пытаясь найти в них хоть малейший намек на предательство. Да, многим я не нравился, чего скрывать. Но большая часть экипажа все-таки качнулась в мою сторону из-за шлейфа славы и удачи, тянущегося за мной с Инсильвады. Удача как капризная девка, ее всегда нужно держать за хвост, иначе познаешь все прелести падения в пропасть забвения. — Я хочу знать, кто помог этому куску мяса проникнуть на «Тиру» и спрятаться в вашем кубрике! Среди вас есть крыса, и я намерен ее поймать! Он наклонился и сдернул парусину с тела. Пираты снова заволновались, жадно вглядываясь в лицо лежащего. — Кто помог ему? И как зовут эту падаль? — повторил вопрос Паскаль и пихнул носком сапога безжизненно лежащую руку. В ответ было молчание. Никому не хотелось навлечь на себя гнев командора и подшкипера. Назвав имя, человек автоматически признавался в преступлении. — Хорошо, будем стоять до тех пор, пока не скажете имя, — кивнул помощник. — Без завтрака, обеда, ужина. Кок, ты меня понял? — Да, подшкипер, — угрюмо бросил упитанный пожилой бритоголовый пират в потрепанной куртке. — Но я его впервые вижу. — Не поверю, что никто ни разу не встречал его на Керми, — скривился Паскаль. — Боитесь? Хорошо, будем стоять. Пираты загудели возмущенно, но тут же откачнулись к борту. Двадцать штурмовиков с каменными лицами выстроились за моей спиной, демонстрируя решимость наказать тех, кто захочет оспорить решение командования. Свое умение резать людей они продемонстрировали при захвате галеона. А сейчас у них помимо палашей и кортиков были пистолеты, которые могли пустить в ход без раздумий. — Рой Шейдс, — раздался голос над притихшим строем пиратов, и вперед выступил молодой светловолосый парень с жидкой рыжеватой бородкой. Расстегнутая до пояса красная рубашка демонстрировала на его груди татуировку с русалками, переплетающимися хвостами. — Это Рой Шейдс, бомбардир с «Лягушки», командор. Он с Инсильвады. — А ты откуда его знаешь? — тут же вскинулся Паскаль. — Ты его провел на борт? — Нет, делать мне больше нечего, — парень ухмыльнулся, как будто знал больше, чем говорил. — Другие. Я не буду указывать на них, потому что не привык сдавать людей, с которыми из одного котла ем. Пусть сами сознаются или вы их ищите. — Что же тогда вышел, такой благородный? — я скрестил руки на груди. — То, что он с «Лягушки», мы уже знаем, но хотели проверить, насколько вы лояльны. Если сказал «а», говори дальше. — Нет, это не в моих правилах, — парень встал в строй. — Хорошо, — я решил действовать иначе и сделал пару шагов навстречу строю. — Даю слово командора, что не причиню вреда человеку, сознавшемуся в предательстве. Единственное наказание для него будет перевод на другой корабль. Выдернул из ножен кортик и чиркнул по пальцу, после чего приложил к железу, обагряя его кровью. — Достаточно моей крови для слова? — грозно спросил я. — Зачем, командор? — удивился Пегий. — Достаточно одного слова, и без крови. Такие клятвы даются в исключительных случаях. — Считайте, что такой случай настал, — бросил я. — Жду! Строй дрогнул, прошелестели голоса — и навстречу мне шагнул один из абордажников с перевязанной головой. Ранение он получил при атаке на галеон. — Несколько дней назад, когда мы стояли на Рачьем, к «Тире» подошла шлюпка с парой ребят, один из которых был он, — последовал кивок на мертвого. — В тот час я был на вахте, спросил, чего им надо. Рой Шейдс показал кошель с золотом и пообещал дать половину, если я надежно спрячу его в кубрике. Спрашиваю его, зачем это надо. Он ответил, что крупно проигрался, но не хочет расставаться с последним золотом. Поэтому хочет скрыться на некоторое время от должников. Шейдс знал, что «Тира» идет на Мофорт, и захотел на ней перебраться туда. — И ты поверил? — Пегий скривился. — А что? — пожал плечами абордажник. — Лишняя пригоршня чешуек не помешает. Да и жаль стало брата. Кто из нас не попадал в такие ситуации? Я же не чародей чувствовать исходящую от человека опасность. — Но он мог расплатиться за долг, если у него были деньги, — возразил Паскаль. — Значит, самая настоящая крыса. А ты помог ей пробраться в наш дом. Ладно, Бормотун, все ясно. Если бы не слово командора — выкинул бы за борт. Где ты его прятал? — Между переборок, — откликнулся облегченно вздохнувший Бормотун. — Я же давно на «Тире» хожу, сам лично перестройку кубриков и трюма застал. Между ними можно спокойно жить, не привлекая внимания. Я его подкармливал, ночью выпускал в гальюн. — Как он проник в каюту капитана? — По старой вентиляции, — подтвердил мои изыскания пират. — Вероятно, сам нашел ход наверх. Да это и несложно.