— Подожди, уважаемый Грашар, — поднял я руку. — Зачем ты мне предлагаешь влезать на чужую территорию, уже поделенную? Это же хлебное местечко, куда не пустят какого-то пришлого со своей командой? — Говорю же, сообразительный ты парень, — усмехнулся хозяин таверны. — Но не все понял. Я тебе другое предлагаю. У этой «речной гильдии» есть одна большущая проблема. Некому защищать груз. Если вдоль побережья и в крупных городах королевские войска следят за порядком, то в глубинке местные бароны ведут себя куда нахальнее. Чем дальше от столицы, тем сильнее желание оставить в своем кармане побольше денег. Казна, по мнению этих баронов, не оскудеет, если с каждого речного купца по десятку золотых монет слупить. А повезет, так и вовсе полностью товар забрать. — Ты хочешь сказать, что бароны внутренних провинций занимаются банальным грабежом? — решил уточнить я. Теперь что-то стало проясняться. — Именно, — еще на полтона ниже сказал Грашар, даже на шепот перешел. — Речники готовы были согласиться платить малую мзду за безопасный проход по рекам, но алчность наместников оказалась куда сильнее, чем стабильный золотой и серебряный ручеек в их карман. Им хочется много и сразу. — И речники продолжают возить товар? — изумился Рич. — А куда денешься? — развел руками Грашар. — Если бы риск не оправдывался, давно бы забросили это дельце. — Неужели нельзя пожаловаться королю? — Гусь сытно икнул и осоловело поглядел на хозяина таверны. — Так и так, обижают нас, Ваше Величество. Накажи злодеев! — Да сложно все, — поморщился Грашар. — Не каждая жалоба доходит до короля. Ежели вину барона докажут, тогда есть надежда на справедливое наказание. Но слухи ходят, что наместники провинций имеют в столице своих людишек, которые вовремя подмазывают чиновников из Канцелярии. Не удивительно, что до сих пор бароны жируют за счет речников. — Купцам нужна своя охрана? — я посмотрел на Рича и тот пожал плечами, отдавая право решать вопрос мне. — Да, — выдохнул Грашар и провел ладонью по лысине. — Я в твое умение видеть душу человека с первого раза могу поверить, — наклонившись к нему, проговорил я. — Но меня ты все равно плохо знаешь, как и я — тебя. Только познакомились, и вдруг ты сразу предлагаешь сомнительное предприятие. Почему я должен принять твое слово на веру? Почему предлагаешь мне работу наемника? Мы торгаши, а не воины. А на рожи моих приятелей не гляди. Они могут кровушку пустить, но видеть в них головорезов — пустое дело. Что скажешь? А ведь идея охранять товар речных купцов — невероятная удача для меня и моих штурмовиков. Можно создать охранную артель и сопровождать груз по всей Дарсии, заодно занимаясь шпионажем. Места дислокации гарнизонов, охрана важных объектов, тайные базы королевского флота, выходы через реки к побережью — это же находка для лорда Келсея! За такую информацию император обязан вернуть мне дворянский титул! — Обычно прямиком с корабля рвутся в трактир, — усмехнулся Грашар. — А вы сразу к губернатору зашагали… Да видел я вас, топчущихся возле фонтана, как будто не знавших, какую дорогу выбрать. Уже то, что вы не зашли ни в один из постоялых дворов, говорило о важной птице, залетевшей в наш Акапис. Потом вы свернули на Дворянскую улицу. Скажешь, что к милой матушке торопился или к проституткам? Так нет там борделей, все они в портовом поселке или здесь, на Бархатной улице. И про матушку кому другому ври. Что-то ты хотел от губернатора, зуб даю. А потом ко мне служилые из портовой стражи заглянули стаканчик рома пропустить. Они и сказали, что прибыл странный корабль, больше похожий на пиратский, с наглухо задраенными пушечными портами. И люди, сошедшие с него, внушают опасение больше, чем уличные грабители. Вот и сопоставил эти слова с твоими, когда возле стойки разговаривали. С чего бы обычному торговцу сломя голову бежать к градоначальнику? Ха-ха! — А к кому бежит торговец в первую очередь? — стало мне любопытно. — Он ни к кому не бежит, — ухмыльнулся Грашар. — Его первая цель: опустошить свои трюмы в пустующие лабазы и решить все вопросы с таможней. Оплата пошлины, разрешение для экипажа на выход в город. Пойми, Игнат… В Акаписе всего три торговых Семьи. Уважаемые и богатые люди: Вейлин, Мердок, Флаерти. Запомни эти фамилии. Они уже знают о твоем появлении, и поверь, начнут плести интриги, чтобы не допустить нового игрока в свой курятник. Сколько у тебя кораблей? — Остался один. — А у них по десятку морских судов, Игнат. Тебе с ними не совладать. Сожрут. Вот я и прикинул ситуацию, поняв, что ты за человек. Потому и рискнул предложить хорошую работенку. — И сколько платят за сопровождение груза? — рассказ Грашара меня не расстроил, но внес кое-какие коррективы в первоначальные планы. С торговцами бодаться сейчас не с руки, нужен иной ход. Грашар засмеялся, и довольный собой, поднял кружку с пивом, показывая, что не прочь вместе со мной выпить. Я приложился к ней своей посудиной. — Хорошие деньги, парень, очень хорошие. Сумеешь себя показать удачливым и зубастым наемником, отбою от заказов не будет. Услышав об удачливости, Гусь с Ричем ухмыльнулись, пришлось показать кулак, чтобы не вздумали рассказать, как меня любит фортуна. — Давай, уважаемый Грашар, не будем торопиться, — я положил на пласт сыра немного зелени и отправил в рот. Моим чертям хорошо. Пока я трепался языком с говорливым хозяином, они наелись и напились, и теперь вполуха слушали важный разговор. Доверяли моему гению! — Сначала я хочу узнать перспективы своих негоций у губернатора, купить дом, а уж потом сяду подумать о твоем предложении. И передай своему младшему брату, что мои услуги стоят невероятно дорого. Хозяин громко, никого не стесняясь, заржал и от всей души шарахнул по моей спине, едва не сломав позвоночник. Дурной силищи у этого мужика хватало на пятерых! — Как догадался? — отсмеявшись, спросил он. А в глазах сразу настороженность застыла. — Просто свел воедино твой слезливый рассказ про брата, живущего в портовой Скайдре и несчастных речных купцах, обдираемых баронами, — пожал я плечами. — Не делают таких жирных предложений незнакомцам, Грашар. Не делают, хоть ты начни меня сейчас резать на кусочки для убедительности! В лучшем случае это странно. Значит, делаю я вывод, твой братец в доле. Или он перекупщик и перевозит по рекам товар, или сидит в Скайдре и распределяет заказы. — Ты умный парень, Игнат, — странные нотки появились в голосе Грашара. Не знаю, мне нужно опасаться или хозяин таверны теперь будет полностью доверять мне. — Умный и опасный. Надеюсь, я не ошибся, когда заговорил с тобой. Еще пива хотите? За счет заведения. — Спасибо, но нам еще с губернатором встречаться. А твое пиво отменное, трудно остановиться. — Да, это так, — довольный Грашар грузно поднялся на ноги. — Ладно, кушайте, отдыхайте. Только не надейтесь, что барон сегодня же захочет увидеть тебя. — Как знать, — по-житейски ответил я. Мы неторопливо цедили пиво и ждали гонца от губернатора. Время шло, и судя по редким появлениям солнца в просветах облаков, когда сумрак таверны разгонялся блекло-желтыми лучами, день сдвигался к полудню. Помещение постепенно заполнялась людьми. Ремесленники строительной артели уже ушли, а на их место села шумная компания солдат гарнизона. Они заказали себе несколько кувшинов с вином и теперь усиленно наливались им. Может, эти ребята из ночной стражи? Сменились, вот и расслабляются. Иначе не понять такой вольности. Или в Акаписе настоящий бардак с дисциплиной. Дверь в очередной раз распахнулась, да с такой силой, что едва не припечатала к стене скучающего вышибалу. Многоголосый гомон мгновенно стих, а я сердцем почувствовал неприятность, которую сулили люди, вставшие на пороге таверны. Глава 3. Вымогатели и Его милость господин барон Два типа в кожаных куртках, перетянутые широкими ремнями с железными клепками, не спешили входить внутрь, словно кого-то рассматривали. Мне сначала показалось, что они бравируют, всячески показывая свою принадлежность к пиратскому братству, потому как заместо шляп их головы обвязаны платками из темной ткани. Наконец, что-то решив, они небрежно пересекли половину таверны под общее молчание и выгнали из-за облюбованного ими стола посетителей, которые со странной поспешностью перебрались в дальний угол вместо того, чтобы надавать им по морде за нахальство. Даже вышибала молчал, угрюмо потирая костяшки пальцев. Загадочные парни не стали почему-то садиться за стол, ожидая кого-то повыше статусом. И этот «кто-то» не замедлил явить себя обществу. В окружении четверки таких же разношерстно одетых типов (ради справедливости, одежда на них оказалась добротной, не поношенной. Не босяки какие) в таверне появился среднего роста худощавый рыжебородый мужчина в темно-коричневом длинном плаще и в широкополой шляпе. На ногах у него поскрипывали фасонистые высокие сапоги с раструбами, на поясе — добротные ножны, из которых торчала массивная рукоять ножа. И шпага на левом боку, чуть ли не кричавшая о дворянском происхождении незнакомца. Он так же, как и его сопровождение, неторопливо прошел к освободившемуся столу под продолжающееся молчание, сел в одиночестве на середину лавки, а свита, если так можно было назвать его дружков, осталась стоять на ногах за спиной и по бокам. — Грашар, дружище! — не напрягая голос, окликнул он хозяина таверны, угрюмо расставлявшего кружки на стойке. — Ты не рад мне? Не хочешь поговорить? Сколько уже не виделись? Окажи мне любезность, присядь рядом со мной! Грашар оставил свои любимые кружки и нехотя вышел из-за стойки, перед этим что-то тихо сказав своему сыну Троку, крутившемуся рядом. Вытирая руки на ходу полотенцем, перекинутым через плечо, он подошел к незнакомцу и остановился, словно не зная, что делать дальше. То ли кланяться, то ли обниматься. Человек в плаще жестом показал, чтобы тот сел напротив. Потом они начали разговаривать, но из-за поднявшегося гула посетителей, обрадованных тем, что странный тип не обратил на них внимание, ничего не было слышно. — А кабатчик его боится, — заметил Рич, пытаясь зацепить пальцами застрявшие в зубах волокна мяса. — Кто он такой, что даже вышибала не дернулся? — Думаю, местный собиратель налогов, — я усмехнулся, приглядываясь к рыжебородому, чье лицо было скрыто в тени шляпы. — Кажется, у Грашара не самые лучшие отношения с этим парнем. Не нужно было решать головоломку, глядя на хозяина таверны. Очень его не радовал разговор. Грашар хмурился, старательно прятал глаза, исследуя поверхность стола, но держался неплохо. Сжатые массивные кулаки показывали решимость пустить их в дело, если что-то пойдет не так. Рыжебородый, не снимая шляпы, наклонился чуть-чуть вперед, и его губы задвигались. Грашар метнул в нашу сторону взгляд. Та-аак! Начинается! Явно о нас разговор пошел. — Приготовились, — предупредил я, когда увидел идущего к нам одного из свиты в кожаной куртке. Одного из тех, кто едва дверь не выбил. Телохранитель или приближенный? — К нам гости. — Драться будем? — оживился Гусь. — Обязательно, — ответил я, — но позже. Может, нас пригласить хотят вина выпить. — Дождешься от таких, — фыркнул Рич, демонстративно не убирая нож. Тип в коже остановился возле нас и спросил развязно: — Кто из вас Игнат? — Я, — спокойно гляжу на него. — С тобой хочет поговорить сеньор Котрил, — надменно произнес свитский. Да, пожалуй, так и есть: свитский. Но очень уж странный. По поведению, по разношерстной компании, которой окружил себя незнакомец. — Он настолько важный господин в Акаписе? — поинтересовался я, стараясь прощупать «кожаного». — Купец, не заставляй меня повторять дважды, — в голосе появился лед. — Лучше встань и засвидетельствуй свое почтение, пока у сеньора хорошее настроение. — Я не знаком с твоим сеньором. — Так оторви свой зад и познакомься, — а хорошо держится, подлец. Даже пальцы на рукояти ножа расслаблены. Скорее, недооценивает, проявляя небрежность и презрение к «торговцу». Я не стал нарываться и демонстрировать свою крутость, которая сейчас оказалась бы излишней. Незаметным, отработанным жестом показываю Ричу, чтобы все сидели тихо и не дергались. Сам же иду следом за свитским и останавливаюсь возле стола, где сидит рыжебородый. Сеньор Котрил (если он в самом деле дворянин, а не какая-то шпана местная) не поворачивает голову, делая вид, что я — пустое место. Замечаю взгляды посетителей таверны, в которых жадное любопытство. Все бы им развлечения подавай! Что ж, если со мной не хотят разговаривать… Разворачиваюсь и делаю шаг в направлении своего стола, и тут же слышу: — Напрасно, уважаемый, показываете свою обиду. У меня и в мыслях не было желания вас огорчить своим пренебрежением. Присядьте, прошу. Черт его знает. Говорит речисто, спокойно и дружелюбно. Вдруг и в самом деле из знатных? Что ж, побеседуем. Надо же понять, с кем дело имею. Сажусь рядом с Грашаром и гляжу на рыжебородого. — Прошу прощения, что решил сначала узнать о вас от Грашара, — негромко произнес тот. — Это же вы прибыли ранним утром в наш славный город? Пытаюсь разглядеть Котрила, но он прячет большую часть лица, надвинув на нос шляпу. — Ночью, — возражаю я. — До рассвета стояли на рейде, боясь входить в незнакомую гавань без лоцмана. Да и таможенные правила не дают особых привилегий. Стой на якоре и не трепыхайся, пока не проверят трюмы. — И тем не менее вы здесь, — улыбнулся собеседник, — что показывает вашу деловую хватку. Успели дать взятку таможенному комиссару, чтобы заполучить разрешение сойти на берег. Уже побывали у губернатора, добились аудиенции? — Гляжу, обо мне знает половина Акаписа, — я посмотрел на Грашара, и тот досадливо поморщился. — Грашар, ступай отсюда, занимайся своим делом, — в голосе рыжебородого появились приказные нотки. — Отдашь обговоренное Свистуну. Все-таки налоговик? Или дело вовсе тухлое? На Инсильваде я наслушался рассказов, как аристократы кошмарят города, обкладывая торговцев, ремесленников, купцов и даже мелких дворян своеобразной данью, фактически совершая беззаконие. И даже страха перед королевской властью не испытывают, справедливо считая, что они в своем праве. Понятно, что многие случаи происходили в Дарсии, но и в империи хватало подобных случаев, особенно в южных провинциях. Если Котрил из «этих», тогда дело скверное. Конфликт обеспечен. Или он думает, что может вытапливать жирок с каждого негоцианта?