5. ТОРГОВЛЯ Немцы отдали приказ о налаживании «свободной торговли». Действуют Суражский, Червенский и Сторожевский рынки. Некоторое развитие получили лавчонки по продаже пива и грибов. Для этого необходимо получить патент из управы. Бокал пива стоит 5 рублей. На рынке преобладает товарообмен: продукты сельского хозяйства меняются на различные промышленные товары. Немцы приказом установили твердые цены. Например, молоко по приказу стоит 3 рубля за литр. Но на базаре продается по 20 рублей за литр. Хлеб по карточкам стоит 1 рубль за килограмм. На рынке же цена муки – 2000 рублей за пуд. Килограмм масла на рынке стоит 600 рублей, сала – также 600. В частных заведениях чай с сахаром стоит 2 рубля, блюдечко капусты – 25, одна котлета из конины – 50 рублей. На рынке можно купить самогон по 500 рублей за пол-литра. Население города страдает от недостатка соли, на почве чего появляются опухоли, цинга. Не хватает сахара, карамелей. Существуют два комиссионных магазина, в которых можно приобрести шляпу, трость, кровать, изредка сапоги и часы. Цены баснословные, измеряются тысячами и десятками тысяч рублей. Летом продается сельтерская вода и мороженое на сахарине. В городе функционирует торговое акционерное общество, в распоряжении которого имеется сельскохозяйственный инвентарь из Германии (молотилки, плуги, косы). Общество имеет в Белоруссии свыше 25 филиалов. Цель его заключается в выкачивании у населения шерсти, льна и другого сырья. Продажа крупного рогатого скота, лошадей, убой скота категорически запрещены. Немцы произвели перепись скота, свиней и птицы, и без их разрешения резать скот нельзя. Население проявляет интерес к советским деньгам. Если летом 1941 года больше гонялись за марками, то сейчас предпочитают брать советские деньги. 6. ПЕЧАТЬ И ИСКУССТВО В Минске два раза в неделю выходит «Белорусская газета». Редактор – Козловский (прибыл из Германии). Редакция размещается по ул. Комсомольской, д. 2. Газета «Белорусский голос» выходит один раз в неделю, печатается в Вильно. «Голас вескi» издается раз в неделю в Минске, ул. Революционная, д.2, редактор – Адамович. В Минске печатается «Урадавы веснiк» – орган генерального комиссариата Белоруссии, на немецком и белорусском языках. На белорусском языке выходит журнал «Новы шлях». Как ежемесячник он печатается в Вильно латиницей. В редакции и типографии газеты Белорусского военного округа «Красноармейская правда» гитлеровцы разместили свою типографию газеты «Прорыв». Издается на немецком языке. Русские шрифты и некоторое неиспользуемое оборудование свалили в подвал. Для работы в типографии привлечены узники гетто, а также некоторые военнопленные, хорошо знающие немецкий язык. С частью из них установлена связь. В городе образован «Менский белорусский театр». Находится в помещении Белгосдрамтеатр. Труппа составлена из актеров Театра юного зрителя, Белгос драмтеатра, певцов, танцовщиков, артистов хора и музыкантов Оперного театра, а также работников филармонии, эстрады и цирка. Большое покровительство театру оказывает бургомистр Минска Вацлав Ивановский. На спектаклях часто бывает гауляйтер Кубе. Места для Кубе находятся в бывшей правительственной (царской) ложе. Первой начала выступления эстрадно-цирковая труппа. Артисты дают концерты, во время которых исполняются балетные и цирковые номера, оперные арии. Иногда для выступлений приезжают гастролеры из Германии. Такие представления чаще всего посещают немцы. Минчане охотнее ходят на спектакли оперной и драматической трупп. Одна из причин в том, что постановки идут на белорусском языке, который большинство немцев не знают. Репертуар состоит из опер – «Свадьба Фигаро» и «Волшебная флейта» Моцарта, «Евгений Онегин» Чайковского, «Севильский цирюльник» Россини, «Кармен» Бизе, а также нескольких произведений, написанных белорусскими композиторами, например, «Всеслав Чародей» Щеглова. Оперетта – «Цыганский барон» Штрауса. Советские пьесы, которые шли до войны, ставить запрещено. Поэтому чаще всего ставят белорусскую национальную классику: «Пинская шляхта» Дунина-Мартинкевича, «Примаки» Купалы, «Пан министр» Олехновича. А также по произведениям немцев Шиллера «Коварство и любовь» и Гауптмана «Потонувший колокол», итальянца Гольдони «Хозяйка гостиницы, норвежца Ибсена «Кукольный дом». Цена билета составляет от 5 до 25 рублей. Билеты на вечерние спектакли являются пропуском на улицах после начала комендантского часа. Немцами издан приказ, согласно которому артисты театра обязаны сдать экзамены по белорусскому языку за четыре класса белорусской школы. Помимо белорусских песен, обязательны к изучению немецкий гимн и марши, а также стихи, посвященные Гитлеру. Спектакли устраиваются почти ежедневно, отдельно для немцев и местных жителей. У входа в театр обычно стоят сотрудники СД и армейские патрули, которые останавливают или отлавливают немцев, посещавших в гражданской одежде вместе с местными девушками спектакли для местных жителей. Задержанные немцы направляются в городскую тюрьму. Существует два кинотеатра. Основной контингент посетителей – молодежь. Здесь фашисты также проводят торжественные мероприятия. Немецкие художественные ленты сопровождаются титрами. А перед фильмами показывают пропагандистские кадры военной кинохроники. На публичных собраниях часто выступает Антон Адамович, отбывший в СССР 10 лет наказания и вернувшийся перед войной в Минск. 7. НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ Широкой организацией, работающей на немцев, является «Белорусская народная самопомощь» (БНС). Ее Центральный комитет размещается по Комсомольской улице, в здании 1-й Советской гостиницы. Минское отделение находится на Ленинградской улице, в помещении, принадлежащем мединституту. Центральный комитет непосредственно подчиняется генеральному комиссару В. Кубе. Он также получает указания и от «Белорусского комитета самопомощи» в Германии, Берлин, НВ–21, Турмштрассе, 85. Во главе БНС в Минске стоит доктор Ермаченко, являющийся «мужем доверия» при Вильгельме Кубе. По отзыву минчан, он «низкого роста, курносый, злой и неприветливый к народу». Начиная с Минска, во все районы Белоруссии немцы через БНС поставили своих «организаторов» по вербовке в «белорусскую самооборону». Образовано «Беларускае навуковае таварыства», или, как его называют, «Белорусская академия наук», его президент – доктор Ермаченко. Первый заместитель – профессор Ивановский, второй – «господин» Юрда. В составе президиума «академии» – доктор Свирид, председатель окружного суда, профессор Шиперко – управляющий Болотной станцией, Адамович и секретарь этой «академии» Косяк (инженер по образованию). Почетным президентом сборища является Вильгельм Кубе. В Минске имеется также подразделение батальона вспомогательной полиции литовцев и Курсы по подготовке членов вспомогательной полиции из числа поляков и белорусов. На предприятиях города созданы профессиональные союзы по фашистскому образцу. Для учителей города образован учительский союз фашистского типа. Ранее действующее название лагеря для командного состава РККА на Переспе «Nebenlager» приказом коменданта шталага 352 майора Ганса Линсбауэра изменено на «Zweiglager». Глава 31 Снова Белоруссия В начале декабря 1941 г. нас с начштабом вызвал к себе Судоплатов и, несмотря на то что он прекрасно знал о положении дел в Батальоне, спросил о готовности подразделений к действиям. Я ответил, что мы готовы выполнить любой приказ командования, и кратко доложил о наличии личного состава и вооружения на базе, выполняемых подразделениями заданиях на фронте и возможных сроках сбора их в один кулак. – Ну что ж, тогда вот вам папка, садитесь и знакомьтесь с материалами, возможно, вашего нового задания. Тем более что значительная часть сведений, имеющихся в ней, собраны вашими бойцами, – сказал он, протягивая мне толстую красную папку. – Мне бы хотелось выслушать ваше мнение по этому вопросу. Материалы касались положения в Минске и Минской области. В большинстве своем это были радиограммы от разведгрупп и партизанских отрядов, действовавших в районе Минска, в т. ч. и от группы Могилевича. С середины августа его группа была передана в другой отдел, сменила шифры и на связь с нами не выходила. Я ее, честно говоря, похоронил, а тут такой подарок. В чем суть задания, понял сразу. Командование хотело поручить нам работу по специальности – захват и удержание столицы Белоруссии. О чем и спросил у Павла Анатольевича. Он подтвердил правильность моей оценки. Затем достал из сейфа несколько карт города, области и Белоруссии с нанесенной обстановкой, разложил их на столе и спросил мое мнение по поводу решения этой задачи. В принципе это было реально. Летом мы уже такое проделывали, и это при том, что нас в Слуцке и Бобруйске никто не ждал и помощь не обещал. А тут практически полностью готовое восстание во главе с подпольным горкомом партии, подкрепление в виде огромной массы военнопленных и нескольких партизанских отрядов, точные сведения о расположении частей и постов гарнизона, объектов инфраструктуры и связи. Не то что наша летняя авантюра! О гарнизоне города сказано, что он в основном состоит из частей Люфтваффе (летные и зенитные части), железнодорожников, автомобилистов, танкистов, тыловых, ремонтных, охранных и вспомогательных полицейских подразделений. В том числе латышских, литовских, белорусских и украинских, прибывших в город в октябре и уже успевших отметиться в карательных операциях, как в столице, так и по остальным городам Белоруссии. На их совести массовые казни местного еврейского населения и военнопленных в Клецке, Слуцке, Ляховичах, Могилеве, Новогрудке. Крупных объектов в самом городе для захвата было не так много – ж.-д. узел, несколько аэродромов, лагерей для военнопленных, десяток складов, ремонтных предприятий, казарм и госпиталей. Тем не менее силами только нашего батальона даже при поддержке восставших это сделать будет трудно. Я был более чем уверен, что – главный фюрер СС и полиции «Россия-Центр» (HSSPf Russiand-Mine) группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции Эрих фон дем Бах-Зелевски, – военный комендант Белоруссии генерал-майор Густав фон Бехтольсхайм, – главный фюрер СС и полиции в генеральном округе «Белоруссия» бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Карл Ценнер, – начальник полиции безопасности и СД генерального округа «Белоруссия» (Kommandeur der Sicherheitspolizei und SD Weissruthenien) обер-штурмбаннфюрер СС Вальтер Блюм (местные органы гестапо, СД и криминальной полиции), – начальник полиции порядка генерального округа «Белоруссия» (Kommandeur der Ordnungspolizei Weissruthenien) обер-штурмбаннфюрер СС Эберхард Герф (подразделения охранной полиции, жандармерии, железнодорожной охраны, вспомогательной полиции порядка, набранной из местных добровольцев), имея на подконтрольной территории огромное количество военнопленных, предусмотрели возможности восстания в лагерях и в их планах предусмотрены мероприятия по его подавлению. Сил и средств у них для этого достаточно. На территории Генерального комиссариата «Белоруссия» находилось 3 охранные дивизии – 221-я (генерал-лейтенант Йохан Пфлюгбейль, штаб в Гомеле); 286-я (генерал-лейтенант Курт Мюллер, штаб в Витебске); 403-я (генерал-лейтенант Вольфганг фон Дитфурт, штаб в Вильно) и две охранные бригады – 201-я (штаб в Лепеле) и 203-я (штаб в Бобруйске) (обе переформировывались в охранные дивизии). Каждая из перечисленных охранных дивизий включает в себя: – штаб с ротой связи и полевой комендатурой, – боевую группу в составе: пехотного полка 3-батальонного состава (в каждом батальоне – 3 стрелковые и 1 пулеметная роты); противотанковой роты (12 пушек калибра 37 мм); роты пехотных орудий (6 легких пехотных орудий); легкого артдивизиона (3 батареи 105-мм гаубиц) и легкого пехотного парка, – штаб охранного полка, – 1 охранный батальон, – 3–4 батальона охраны тыла, – тыловые подразделения. Штабу дивизии подчинялись 2–3 главные полевые комендатуры с подчиненными местными комендатурами, которые руководили местным самоуправлением, включая полицию. Ему же подчинялись формирования военной полиции, батальоны, роты и отряды полевой жандармерии, регулировщиков, охраны железных дорог, патрульной службы и так далее. При штабах дивизий (полков, комендатур) действовали органы Абвера, комиссариаты тайной полевой полиции, которые имеют свой местный коллаборационный аппарат. Кроме того, в особых случаях из состава войск резерва ОКХ охранным дивизиям должны были придаваться саперно-строительные и охранные части, а также отряды полевой жандармерии. Помимо охранных дивизий из частей и подразделений Вермахта, которые несли службу по охране порядка в тыловом районе группы армий «Центр», следует также назвать 229 отдельных пехотных рот, 12 противотанковых рот, 9 рот тяжелого оружия и 11 артиллерийских батарей. И это не считая подразделений вспомогательной полиции. Общая численность германских военно-полицейских сил достигала 160 тыс человек. Немцы стояли в основном в крупных населенных пунктах рядом со стратегическими магистралями, вспомогательные полицейские силы численностью от трех до пяти человек по деревням. Даже отбив у врага город и его окрестности, долго удержать их восставшие не смогли бы. Слишком ценен он был для ГА «Центр». Поэтому для его возвращения немецкое командование задействует все, что только можно, свободные части и подразделения из генерал-губернаторства. Возможно, бросят что-то из Европы. Это будут кадровые и хорошо обученные части. Для переброски войск к городу немцы используют автотранспорт и возможности железной дороги. Противодействовать врагу будет очень трудно. Сил восставших и подполья для этого слишком мало. По опыту летних боев и освобождения узников лагерей военнопленных можно утверждать, что из них сразу в строй можно будет поставить не более 10 процентов – наиболее крепких, что физически, что морально. Для их проверки через «фильтр» потребуется время, а его будет очень мало. Не менее 10 % придется пустить в расход – как предателей, агентов СД и Абвера, остальные будут физически и морально слабы. По сообщению разведки выходило, что в лагерях огромное количество раненых, больных и ослабевших от недоедания. Перед тем как дать им в руки оружие, сначала бывших пленных следовало как следует подлечить и поставить на ноги, а это дополнительное время, средства и материалы. Вот только где все это взять? Лучше всего эту категорию советских граждан эвакуировать для лечения за линию фронта. Только вот линия фронта, несмотря на наступление наших войск, расположена слишком далеко от города. До нее как-то еще надо добраться, а на дворе зима с крепкими морозами и большим снегом. Сил и средств ВТА для эвакуации будет очень мало. Авиапарк обеих авиагрупп особого назначения основательно изношен. Поэтому потребуется много времени, чтобы вывезти народ. Где его взять? Только выиграть у врага, ведя активную оборону и нанося удары по тылам и коммуникациям врага. И главное, эти удары должны быть нанесены как можно дальше от Минска. Для этого нужны силы не только восставших, но и кадровых частей, дополнительно переброшенных из-за линии фронта. Минимум потребно пару дивизий ВДВ и авиации, в том числе транспортной. Она нужна была для снабжения нас пополнением, боеприпасами и продовольствием, эвакуации раненых и гражданского населения. Десантные части нужны для диверсий на коммуникациях врага. Принять мы их могли посадочным способом на аэродромах города и у партизан. Было бы неплохо перебросить в город и несколько лыжных и штурмовых батальонов. Хотя бы на время защиты плацдарма. Кроме того, для диверсий на ж.-д. нужны были большие объемы взрывчатки и боеприпасов, так как диверсии надо было совершить на всей территории Белоруссии. Все это было мной озвучено. Выслушав меня, старший майор ГБ сообщил, что план операции разработан в ГШ и данный вопрос стоит на контроле у Верховного. Наше дело, как имеющих опыт проведения подобных операций, изучить предложенный план и внести в него необходимые коррективы для практического выполнения поставленных задач… Через трое суток на заснеженный лесной партизанский аэродром в районе Минска приземлилось несколько транспортных бортов, доставивших первую волну батальона. Следом за нами самолетами обеих Авиагрупп Особого Назначения на этот аэро дром и еще шесть площадок неподалеку должны были перебросить основные силы «легкой» и «тяжелой» пехоты моего батальона, подготовленных нами «истребителей» и необходимый для «концерта» груз, а также штаб будущей группы войск во главе с генерал-майором Константиновым. Тем самым, кому я летом передал Слуцкую группу войск. Вот ведь как судьба расположила. Михаил Петрович в боях под Слуцком был снова тяжело ранен, эвакуирован в Москву, несколько месяцев находился на излечении. По итогам боев в Слуцко-Бобруйском кармане он был удостоен звания Героя Советского Союза. При разработке плана операции его имя было названо в качестве возможного командира или начальника штаба новой группы войск. Первым, кого я встретил, был Саша Могилевич. На несколько часов закрывшись ото всех, мы уточняли детали операции и делились своими впечатлениями и сведениями. По словам Александра, выходило следующее. Подготовку к вооруженному выступлению военнопленных в концентрационных лагерях и гетто Минска еще в октябре начал Военный совет партизанского движения. Оружие для восстания нашли на складе трофеев Вермахта во дворе Политехнического института. В большинстве своем это было стрелковое вооружение и большое количество гранат. Часть его вывезена партизанам, кое-что передано и хранится в лагерях военнопленных, остальное спрятано в городских подземных отопительных каналах. В городе создана большая, в несколько сот человек, ударная группа. Подпольщиками подготовлено восстание в лазаретах для военнопленных, расположенных в клиническом городке, Политехническом институте, кирпичных заводах, институте физкультуры, а также в лагерях военнопленных, находившихся на территории Сельскохозяйственной выставки и на заводе имени Октябрьской революции. Общая численность находившихся в городе военнопленных оценивалась в 30 тыс человек. Еще около 100 тыс. пленных были расположены в отделениях лагеря вокруг города, на аэродромах и близлежащих ж.-д. станциях. В двух гетто Минска – «Большом» (39 улиц в районе еврейского кладбища и Нижнего рынка – для граждан СССР) и «Зондергетто» (часть гетто по ул. Республиканской, Опанского, Шорной, Сухой и Обувной для евреев, привезенных из Чехии, Германии, Австрии) – содержится около ста тысяч человек. Раньше их было больше. В августе там было убито 5 тыс. узников, а 7 и 20 ноября эсэсовцы, местные и литовские полицаи устроили новую резню. За эти несколько дней в Минске и Тучинке было уничтожено больше 20 тыс. евреев – женщин, стариков и детей. Говорят, что когда засыпали рвы с трупами в Тучинке, земля в них долго еще шевелилась. В гетто действуют подпольные группы, готовые оказать помощь восстанию. Через Минский подпольный горком партии установлена связь с одним из руководителей боевой подпольной организации гетто – Гиршем Смоляр. У них есть более двух десятков боевых групп общей численностью 300 человек, есть запас оружия, продовольствия и медикаментов. Из гетто удалось вывести около 5 тыс человек и сформировать несколько партизанских отрядов. Несколько дней назад из гетто вышла и присоединилась к партизанам боевая группа Хаймовича. Возникла непредвиденная сложность. Дело было в том, что в части партизанских отрядов из-за антисемитских взглядов отказывались принимать выведенных из гетто евреев и выражали им недоверие. Дело доходило до смертоубийства. Поэтому евреи организовали свои партизанские отряды, активно действовавшие на коммуникациях врага. С самими партизанскими отрядами тоже проблем хватало. Разрозненные и малочисленные отряды укрывались в труднодоступной местности, не пользовались поддержкой населения, не располагали необходимой силой, средствами связи и огневой мощью. Если удавалось наладить с ними взаимодействие, то для многих отрядов это было спасением от неминуемой смерти. Часто под именем народных мстителей в лесах действовали группы мародеров и дезертиров, грабившие местных жителей и убивавшие прятавшихся евреев. Что, естественно, вызывало у местного населения отчуждение к настоящим партизанам. Приходилось искать «бандитов» и вести с ними беспощадную борьбу, разоружать и уничтожать, что отвлекало от борьбы с фашистами. Численность партизанских отрядов, с которыми имелась связь и которые привлекались к операции, была около 1700 человек. Располагались они на северо-востоке, востоке, юге и юго-востоке от Минска. По словам Могилевича, выходило, что сил и средств для проведения восстания достаточно. Для штурмовых групп были подготовлены проводники, хорошо знающие объекты атаки и подходы к ним. Намечалось, что одновременно с нашим ударом по зенитным батареям и захватом аэродромов начнется восстание в городе. Ударный отряд подпольщиков должен был захватить склады с оружием и боеприпасами. Группы подпольщиков и партизаны должны были вывести из строя телефонную и телеграфную связь; атаковать и заблокировать комендатуру, гестапо, здания охранной полиции, ж.-д. вокзал, казармы войск гарнизона, латышской роты СД и литовского полицейского батальона, курсов переподготовки белорусских полицейских, окружного комиссариата, штаб танковых войск, все лагеря и лазареты военнопленных, находящиеся в городской черте, завод имени Октябрьской революции и танкоремонтные мастерские. По имеющимся сведениям, среди пленных много танкистов, готовых принять участие в боях. Именно поэтому захват мастерских и складов с боеприпасами и ГСМ были первоочередными целями. На нас возлагалась миссия захвата аэродромов, зенитных батарей, ж.-д. узла, складов и помощь восставшим в ликвидации очагов сопротивления. Но у меня были свои предложения по плану восстания, которые я и обсудил с Александром. Предварительно штаб планировал восстание на 4 утра 4 января. К этому времени все должно было быть готово. Партизанские отряды успели бы передислоцироваться ближе к городу и поддержать восстание. Однако Москва изменила сроки начала восстания и дала указание подготовить масштабные удары по мостам, автодорогам и ж.-д. линиям, а следом прислала нас. Каюсь, изменение даты было на моей совести. В ходе подготовки плана операции случайно вспомнилось когда-то давно читанное о предательстве бывшего шифровальщика одного из соединений РККА Бориса Рудзянко. В сентябре 41-го он раненым попал в плен и был вывезен в Минский лазарет для военнопленных. Одна из связанных с подпольем медсестер, Ольга Щербацевич, его спасла, вылечила и со своим сыном отправила к партизанам. Однако немцы их перехватили, и Рудзянко, струсив, сдал своих спасителей. В октябре всех выданных предателем патриотов повесили. Исполняли казнь литовцы из 12-го полицейского батальона майора Антанаса Импулявичюса. Сам Рудзянко был завербован Абвером и направлен в лагерь для военнопленных. Именно он, втеревшись в доверие к лагерным руководителям восстания, смог узнать дату и время. Узнав это, немцы устроили резню причастных к подготовке восстания, с января по март 1942 года в Минске было уничтожено 9 тыс военнопленных и около 1 тыс гражданских лиц. Кроме того, служба радиоперехвата Абвера в течение 23 дней регистрировала все переговоры подполья с Москвой и Ленинградом и знала о планах восстания. Я этого допустить не мог и поэтому настоял на иной дате. Естественно, рассказывать об узнанном в будущем я никому не стал, обосновав дату восстания наступлением наших войск, сбором всех ударных подразделений и праздничным мероприятием немцев. Восстание было назначено на католическое Рождество. До этого времени мне с командирами штурмовых групп удалось проработать план операции на макете и карте города, а затем несколько раз посетить город и на месте провести разведку маршрутов движения и объектов атаки. С каждым таким посещением моя уверенность в успехе восстания крепла… * * * 8 декабря Гитлер подписал директиву № 39, в которой было сказано: «Преждевременное наступление холодной зимы на Восточном фронте и возникшие в связи с этим затруднения в подвозе снабжения вынуждают немедленно прекратить все крупные наступательные операции и перейти к обороне». 16 декабря Гитлер подписал приказ, в котором было сказано: «Группе армий «Центр». Недопустимо никакое значительное отступление, так как оно приведет к полной потере тяжелого оружия и материальной части. Командующие армиями, командиры соединений и все офицеры своим личным примером должны заставить войска с фанатическим упорством оборонять занимаемые позиции, не обращая внимания на противника, прорывающегося на флангах и в тыл наших войск. Только такой метод ведения боевых действий позволит выиграть время, которое необходимо для того, чтобы перебросить с родины и с Запада подкрепления, о чем мною уже отдан приказ». Это решение обрекло его войска на передовых позициях на ужасные страдания: у немцев не было ни одежды, ни снаряжения для ведения зимней кампании в России. Но если бы они начали общее отступление, оно могло бы перерасти в полный разгром охваченных паникой войск. В декабре Гитлер решил заменить на посту главкома ОКХ Браухича другим человеком. Рассматривались кандидатуры Манштейна и Кессельринга. В ночь на 17 декабря Гитлер подписал приказ о том, что он сам становится главкомом Сухопутных войск Германии, 19 декабря об этом было официально объявлено. Глава Генштаба ОКХ Франц Гальдер отныне стал непосредственным заместителем Гитлера. Гальдер так описал визит Гитлера в штаб-квартиру командования сухопутными силами 19 декабря. Гитлер обратился к своим штабным офицерам со следующим заявлением: «Оперативное командование войсками – это несложное дело, с которым может справиться каждый. Задача главнокомандующего заключается в воспитании армии в духе национал-социализма. Но я не знаю ни одного генерала, который мог бы сделать это так, как я хочу. Поэтому я решил взять командование армией на себя». Директива Ставки ВГК № 005920 Командующему войсками Приволжского военного округа о передислокации воздушно-десантных соединений 21 декабря 1941 г. 01 ч 37 мин. Ставка Верховного Главнокомандования приказала: 1. Отправить желдорогой в пункты нового назначения следующие войсковые соединения: а) 1-й – возд. – дес. корпус – ст. погрузки Покровск, 10.00 21.12.1941; б) 4-й – возд. – дес. корпус – погрузка на ст. Анисовка, 12.00 21.12.1941; в) 2-ю возд. – дес. бригаду – погрузка – ст. Красный Кут, 4.00 23.12.1941; г) 3-ю возд. – дес. бригаду – погрузка – ст. Безымянная, 12.00 23.12.1941; д) 7-й возд. – дес. корпус – погрузка – ст. Безымянная 12.00 22.12.1941; е) 8-й возд. – дес. корпус – погрузка – ст. Красный Кут, 12.00 22.12.1941; ж) 9-й возд. – дес. корпус – погрузка – ст. Безымянная, 6.00 23.12.1941;