- Ну, чтобы ругать его осмысленно. - В училище мы ругали Каутского, не читая его трудов, и получали за это зачеты. Так почему мы не сможем ругать сионистов, ничего не зная о них? - осклабился Зубков. - Надо только выучить антисионисткие ругательные термины. - А ты их по-русски, матом. Как терминалогия, наш мат подходит к любым случаям и легко встраивается в любую идеологию, - расхохотался Грачев. - Название сионизм происходит от названия горы Сион в Иерусалиме, - назидательным тоном произнес Абу Салем. - Целью этого политического движения является объединение и возрождение еврейского народа на его исторической родине в Израиле. Но левые против сионизма. - Не понял. Чем им, евреям, мешает сионизм, который хочет собрать евреев в Израиле? - удивился Круглов. - Лично я не вижу ничего плохого в том, что русские люди съедутся со всего мира в Россию, на свою историческую родину. Или левые евреи считают, что в Израиле всем евреям земли не хватит? - Попав в Израиль, прекратите мыслить логически, иначе вы там ничего не поймете, - терпеливо объяснял Абу Салем. - Например, левые в своём классическом значении - это те, кто стремится к установлению социального равноправия. А в Израиле левыми считаются те, кто готов на серьёзные территориальные уступки арабам. Если при общении с леваками будете плохо отзываться об арабах, они объявят вас еврейскими террористами или пособниками таковых. Устроят вам какое-нибудь западло и по их наколке заметут вас израильские спецслужбы. И ещё о гомосексуалах нужно говорить с левыми очень толерантно, да и то только лишь в контексте каких-нибудь информационных поводов. Например, о гей-парадах в Тель-Авиве. А будете говорить с правыми, нельзя хорошо отзываться об арабах, а то могут и в морду дать. Правые - это те, кто не согласен с левыми и кто склонен к чуть более жёсткой позиции. То есть, готовы все отдать арабам, но не сразу, а постепенно. Так что будьте там очень осторожны в разговорах. Иначе либо в кутузку заметут, либо в морду получите. - Уж лучше в морду. Так как же нам быть? Как ориентироваться кто где? Или вообще молчать? Может изображать из себя немых? - недоуменно спросил Круглов. - Братцы, а вам это ничего не напоминает? Помните у Высоцкого "Инструкция перед поездкой за рубеж"? - захохотал Зубков и продекламировал: - Там у них уклад особый, нам так сразу не понять, ты уж их, браток, попробуй хоть немного уважать. - Зачем же изображать из себя немых, не надо! - недовольно поморщился Абу Салем. - Просто старайтесь не участвовать в разговорах об арабах. Но если невозможно избежать этого, общаясь с людьми, различайте, с кем имеете дело. Если вы с ним говорите на русском языке, это наш человек, он вполне нормален и вменяем. Но если вы с кем-то говорите на английском языке и он хорошо одет, значит обеспечен, значит левый. Вы должны усвоить простую истину: хорошо обеспеченные люди из числа интеллектуалов, как правило, левые. Вспомните царскую Россию перед революцией. Почти вся интеллигенция была левых убеждений. Спохватились только тогда, когда большевики пришли к власти и начали эту интеллегенцию резать и топить в море баржами. А еврейская интеллигенция даст фору любой интеллигенции. Вот, кстати, хотя бы такой пример: в своё время некая Гертруда Стайн, одержимая бумагомарательница и американо-парижская еврейка-лезбиянка, дружила с деятелями прогитлеровского правительства Петэна. Она искренне симпатизировала Гитлеру и сразу же после Мюнхенской конференции обратилась ко множеству европейских интеллектуалов с просьбой подписать обращение к Нобелевскому комитету с предложением присудить Гитлеру Нобелевскую премию Мира. И все эти интеллектуалы подписали обращение. Так что поймите, парни, простую вещь: левый интеллектуал - это особый случай в психиатрии, связанный, очевидно, с малоизученной патологией головного мозга. Мы в ПГУ это прекрасно понимали, поэтому делали основной упор в вербовочной работе на западных интеллектуалов. Не зря Ленин называл их "полезными идиотами". Эти придурки считают, что с террористами можно договориться, если подставить вторую щеку. Как в новозаветном христианстве: "если кто ударил тебя в одну щеку, обрати к нему и другую". Они уверены, что арабы не трогают тех, кто вылизывает их волосатый зад. А ещё есть в Израиле ультраправые, которые придерживаются точки зрения Ветхого Завета: "око за око - зуб за зуб". Их уравновешивают правые, которые немного правее левых, но левые, по сравнению с ультрправыми. В общем в Израиле все по-еврейски, так что, ребята, там вам будет с непривычки трудновато. - А по-вашему как надо? В соответствии с каким Заветом? Новым или Ветхим? - поинтересовался Круглов. - По-нашему, по-советскому, следует придерживаться теории естественного отбора Дарвина: выживает сильнейший. И ничего иного в реальном мире быть не может, - неожиданно жестко и с немотивированной злостью произнес Абу Салем, отвечая, очевидно, на какие-то свои мысли. В салоне вновь установилось молчание, а через некоторое время показались окраины Эль-Ариша. Пожилой бедуин жестом пригласил Грачева, Зубкова и Круглова в старый покосившийся глинобитный домик на окраине Эль-Ариша. В небольшой квадратной комнате пол был застелен толстыми выцвевшими шерстяными коврами с расбросанными на них небольшими подушками. - Подушки подкладывают под спину и локоть, чтобы было удобнее сидеть, - пояснил Абу Салем, перехватив взгляд Круглова, недоуменно смотревшего на многочисленные подушки. - Вам, парни, придется здесь переночевать всего одну ночь. Караван тронется в путь только завтра. Что-то ещё не поступило. Может оружие, а может наркотики. Собирать караван не так уж просто, если поставщики разные. - А может ждут русских девушек для переправки в нелегальные бордели? - спросил Зубков. - Нет. Мы четко договорились, что кроме вас никого не должно быть. Вас никто не должен видеть и они приняли условия. За это им уплачено десять тысяч долларов. - Сомневаюсь в умении бедуинов держать слово, - недоверчиво сказал Круглов. Ни ему, ни другим не хотелось снова торчать в закрытом помещении и радовало только то, что недалеко был берег моря. - Учтите, купаться вам ни в коем случае нельзя, - предупредил Абу Салем, как будто бы подслушав их мысли. - Иначе все усилия гримера пойдут насмарку и перестанете вообще напоминать бедуинов. Можете просто прогуляться вдоль берега. Там дольше зоопарк, а за ним самый популярный пляж в здешних местах. Но туда ходить не советую. Желательно гулять только здесь. Место довольно пустынное, вдоль моря стоят, в основном, лишь домики рыбаков. А те вечно заняты и вас некому будет донимать вопросами. Кстати, обратите внимание: здешнее побережье напоминает Прибалтику. Так же вдоль песчаного пляжа тянутся дюны, только растут на них не сосны, а пальмы. - Это радует, - угрюмо произнес Зубков. - А кроме пальм больше нечего посмотреть? - Почему нечего? Есть музей бедуинов, но экспонатов в нём немного: ослы, верблюд, ну и посетители, - усмехнулся Абу Салем. - А что, все бедуины живут в таких хибарах? - Бедуины, которые осели в городе, весьма богатые люди. Практически у всех куча денег и достаточно большие виллы с высокими заборами. А на территории виллы за забором обычно плетёная лачуга, вокруг которой бродит стадо коз или овец, гуси, куры и прочая живность. Многие из бедуинов предпочитают жить так же, как и их предки. А эта лачуга, в которой мы находимся, принадлежит контрабандистам. Как я понимаю, используется ими для сбора каравана. Не удивлюсь, если в подвале хранятся наркотики, либо что-нибудь ещё из того, чем торгуют эти ребята... - А может там подземная тюрьма для невольников? - Вполне возможно. Но вам волноваться нечего. Наши партнеры понимают, что вы не африканские нелегалы. И если что, то ответят не только они, но и их семьи. - Жестко вы! - Это Ближний Восток. Здесь иначе нельзя. Тот, кто здесь ведет себя иначе, оказывается заложником, невольником или трупом. Абу Салем прошелся по дому, внимательно осмотрел помещения, заглянул в подвал и, пожелав счастливого пути и удачи, уехал. Вскоре бедуин принес еду: вяленые сардины, немного риса, лепешки и сладкий чай. Он что-то пытался рассказать на арабском языке, но убедившись в том, что слушатели его не понимают, махнул рукой и ушел. Плотно перекусив, Грачев, Зубков и Круглов лениво разлеглись на коврах, не зная чем заняться. - Хотя бы телевизор поставили, - недовольным тоном произнес Зубков. - И что бы ты там смотрел? Новости или фильмы на арабском языке? - усмехнулся Круглов. - Да, забросила нас нелегкая в эти дикие края! - вздохнул Зубков. - Но какая-то польза всё равно есть. Будущего противника надо знать. Читал недавно интересную статью одного американского политолога. Он книгу написал "Столкновение цивилизаций". - Самюэль Хантингтон его фамилия. Ну, этого политолога, - подсказал Грачев. - Возможно. Так этот Самуэль утверждает, что некоторые цивилизации имеют свои "стержневые" или главные страны, за счет чего они более стабильны, - продолжил Зубков. - А другие цивилизации не имеют стержневых стран и нестабильны. - А Россия к какой цивилизации относится? - спросил Круглов. - Россия? К православной. Он пишет, что западная, индуистская, православная, японская и буддистская имею стержневые страны, а исламская, латиноамериканская и африканская цивилизации не имеют стержня. И предсказывает обострение конфликта цивилизаций. - И где же, по его мнению, будет Россия в этом конфликте? - Уверен, в жопе. Как всегда. Половина населения ориентирована на Запад, половина на Восток. Если нас не тронут, то так в раскорячку и будем стоять. - А если тронут? - Ну, если тронут, тогда снова придется ездить по заграницам на танках. А ведь так хочется ездить как простой турист! Разговор постепенно затих. Солнце неторопливо скатывалось с высокого небосвода в море. Дул легкий ветерок, но свежести всё равно не чувствовалось и комнату наполняла влажная жара. Пот струился между лопатками и Грачев с тоской смотрел в окно на белоснежный песок и синеву вод Средиземного моря. Хотелось сбросить с себя этот нелепый маскарадный наряд и окунуться в море. Но Абу-Салем категорически запретил купаться и в этом был свой резон. Смоешь с себя пот и грязь, станешь чистым и цивилизованным, и заметут тебя по дороге в Израиль на первом же блок-посту, потому что нельзя выглядеть нормальным в ненормальном регионе. Вернее можно, но смертельно опасно. Даже опаснее, чем таджику гулять по Москве или Питеру. Храп Круглова отвлек Грачева от размышлений. Он тоже прилег на ковер, закрыл глаза и вскоре погрузился в беспокойный сон, в котором куда-то ехал в поезде и никак не мог найти свой чемодан. Они проснулись часа через полтора и снова встала проблема: что делать. Зубков предложил прогулять по городу и через небольшую пальмовую рощицу они вышли на променад, отделяющий пляж от выстроившихся вдоль моря коттеджей и каких-то строений, напоминающих пагоды. И даже беседки на волнорезах были выполнены в стиле пагод. - Интересно, откуда здесь азиатский стиль? Как в Китае или Японии, - удивился Круглов. - Наверное, кто-то был в тех краях и подсмотрел. Я слышал, у бедуинов денег куча. У каждого джип и калаш. Видимо контрабанда очень прибыльное дело. - Недавно по телевизору некий священик проповедовал, что праздный человек - это вредный член общества, потому что праздные люди не способны работать. Из-за этого, мол, впадают в бедность, в нищету. Работать, мол, не хотят, а богатство само по себе не приходит. Видимо, тяжелая это работа - контрабанда, - иронически заметил Зубков. - Если верить попу, то Россия - страна праздных людей. А "новые русские" здорово вкалывали, чтобы распилить между собой народную собственность. Вот такие дебилизаторы пытаются внушить народу чувство вины за собственную нищету, - зло сказал Круглов. - Знаешь, Вася, в этом ничего нового нет. Испокон веков народу давали установку на бедность и эта установка передается от поколения к поколению, как вирус в ДНК. В России юродивые всегда были в почете, а для бедуина бедность - это позор. Может они в космос и не летают, но им это и не надо. Занимаются себе контрабандой, тащат через границы наркоту, оружие, живой товар и в ус не дуют. Космос им понадобится только тогда, когда туда можно будет гнать контрабанду. - Ну, да. А пока в качестве живого товара переправляют женщин немусульманского вероисповедания, - играя желваками, произнес Круглов. - Например, русских девушек, захваченных в Чечне. Американок красть боятся, потому что знают, что за этим последует. Американцам насрать на арабский менталитет и дружбу с ними, поэтому и не церемонятся. Авианосцы всегда рядом, всегда наготове. А у арабов, насколько мне известно, менталитет простой: они уважают только силу. У американцев сила есть и применять её они не стесняются. - Что да, то да! - сказал Грачев с явным одобрением. - Всё как в "Евгении Онегине": "Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог". К американским дядям арабы воевать не полезут. Те неправильно понимают братскую дружбу и чуть что, так и начинают мочить всех плохих парней подряд. Я, например, не чужд либерализму и толерантности, и вовсе не против того, чтобы наши бляди выходили замуж за арабов. Это как бы самоотчистка нации. Но когда воруют нормальных девчонок и продают в рабство, я ненавижу страну, которая позволяет такое творить со своими гражданами! - Ты, мужик, главное не волнуйся, - похлопал его по плечу Зубков. - Не принимай всё так близко к сердцу. Нужен конструктивный взгляд, поэтому я предлагаю в ответ красть их баб и продавать в Китай. Там, говорят, женщины в страшном дефиците. - В Китае их никто не купит, - возразил Грачев. - Мне рассказывал один знаюший мужик: из-за того, что здешние бабы даже в жару постоянно закутаны в свои черные одеяния, они потеют и очень воняют. Говорит, некая смесь аромата лошадиного пота с запахом старого бараньего жира. - Думаю, врал твой мужик. Наверное какая-нибудь здешняя Гульчатай ему не дала, вот он и гонит напраслину на дам в черном. А я хороший бизнес предлагаю: крадем местных арабских красавиц, отмываем шампунью и разными стиральными средствами, брызгаем духами и сбываем в Китай. А там все сношаются строго по Камасутре. Так что проданные дамы будут нам ещё и благодарны, - рассмеялся Зубков. - Камасутра - это индийское учебное пособие. А в Китае сношаются по китайской философии Дао-любви, - с видом знатока разъяснил Круглов. - Тем не менее, твой бизнес-план принимаем. Решение такое: крадем здешних баб, отмываем их стиральными средствами, брызгаем духами, учим технике любви по учебнику китайской философии Дао и только потом уже продаем в Китай. - Мужики, с детства хочу в Китай, - мечтательно произнес Зубков. - Хочу побывать в Тибете, посмотреть на панд и гигантскую статую Будды... - Рады были бы и тебя, Вован, туда продать, но в Китае все традиционной ориентации и нуждаются только в бабах, - с самым серьезным видом сказал Грачев и, не выдержав, расхохотался. Развлекая самих себя, они больше часа прогуливались по променаду, но заметив, что на них обращают внимание, вскоре вернулись в глинобитный домик. Глава 18. Путь в Израиль Остался позади небольшой городок Эль-Ариш с его просторными и светлыми пляжами, песчаными дюнами и пальмами вдоль берега. Эль-Ариш не произвел на Грачева особого впечатления. Ему пришла в голову мысль, что будь он простым туристом, потратившимся на путевку, сейчас рассматривал бы c восторгом и преклонением перед чужой самобытной культурой какие-то нехитрые здешние достопримечательности, хижины рыбаков, коттеджи бедуинов-контрабандистов и горы мусора на окраине. Такова особенность туристов, уставших от обыденности цивилизованного мира и ищущих острых ощущений в диких краях. А он, Грачев, истинное дитя асфальта и в этом его проблема: не может восхищаться дикостью и отсталостью, которую выдают за экзотику. Караван из шести верблюдов и двух джипов длинной лентой продвигался по синайской пустыне, оставляя за собой облако пыли и песка. Песок, почти серый на окраине, светлел по мере удаления от Эль-Ариша. Ещё палило послеобеденное солнце, но уже не так интенсивно, как в полдень. Неторопливо шагали надменные верблюды, тяжело груженные тюками. На четырех из них, мерно покачиваясь в такт равномерных шагов, восседали бедуины, а за верблюдами медленно ехали два джипа, которых трясло и колбасило на кочках и неровностях. В первом джипе ехали Круглов и три контрабандиста: водитель и два угрюмых типа, вооруженных автоматами с подствольными гранатометами. Грачев и Зубков ехали во втором. Рядом с водителем, прислонившим автомат к двери, восседал хмурый контрабандист средних лет с темным лицом и наполовину седой бородой. С воинственным видом, многозначительно придерживая лежавший на коленях автомат, он время от времени бросал в зеркало заднего обзора подозрительные взгляды на Грачева и Зубкова, вальяжно развалившихся сзади на сидении. Но эти его взгляды не производили на них должного впечатления. Они были уверены: когда возникнет необходимость, то без особых проблем свернут смуглые шеи сидящих впереди грозных воинов синайской пустыни. А возникнет такая необходимость в час икс, когда с той стороны границы придет сигнал на Васин маячок. Немного беспокоила мысль о том, что Круглову управиться с тремя контрабандистами, сидевших с ним в машине, будет намного сложнее, хотя в тесном салоне атомашины гранатометы и автоматы не более, чем театральный реквизит. А у Васи припрятан нож и в своё время всему училищу было хорошо известно: когда прижмет, он умеет орудовать ножом со скоростью швейной машинки. Но все равно в таких ситуациях почему-то всегда за себя не так опасаешься, как за друга. Может сказывается переоценка себя и недооценка друга? - Миха, как ты думаешь, эти орлы понимают русский? - шепотом спросил Зубков. - Может и понимают. Не удивлюсь, если они были в своё время ленинскими стипендиатами университета Дружбы Народов. - Это вряд ли. Иначе хотя бы какой-нибудь маломальский интеллект светился бы на их мордах. А у них даже этого нет. Одним словом зверье. - Они просто нас дурачат. А у самих красные дипломы университета Дружбы Народов. В том мусоросборнике и не такое возможно. И не исключено, что на Синае в контрабандисты с другими дипломами не принимают. А почему ты спрашиваешь? - Да вот я знаю, что от Эль-Ариша до границы с Израилем всего навсего полсотни километров, а мы едем почему-то каким-то зигзагообразным маршрутом обратно на юг, откуда и приехали. А помнишь, Абу Салем утверждал, что израильская граница, как решето. Так почему бы не проникнуть в любую дырку в том решете? - Наверное обходят известные им блок-посты египетских пограничников, - пожал плечами Грачев. - Думаю движутся туда, где легче будет перейти границу, где их ждут сородичи с другой стороны.