Грачев быстро повернулся и узнал своего постаревшего школьного учителя истории. - Лев Наумович? Вот так встреча! - радостно воскликнул он. - В Москве никогда не встречались, а вот не успел приехать в Израиль, как встретил вас! - Миша, что же ты хочешь, Израиль маленькая страна. А ты каким образом здесь? Турист? Или у кого-то в гостях? - Нет, командировка. Бизнес. - Позволь, какой бизнес? Насколько я знаю, ты профессиональный военный. - Был. Но сами знаете, что значит в России сейчас быть военным. Ушел на вольные хлеба и работаю нынче в инвестиционной компании. Вот прислали разведать, куда лучше вложить инвестиции. В хай-тек или в сельскохозяйственные технологии. Слышал я, что Израиль в области сельскохозяйственных технологий впереди планеты всей. Ну, совсем как Россия в области балета! - Правильно слышал, Миша. Раньше эта земля была безжизненной пустыней, но понаехали евреи со всего мира и сделали здесь цветущий сад. Миша, если у тебя есть время, пойдем ко мне, отметим встречу. И Полина Николаевна будет рада тебя увидеть! Тёплые и нежные воспоминания о школьных годах стиснули Грачеву сердце. Полина Николаевна преподавала в школе физику и была у них классным руководителем. Весь девятый класс с большим интересом следил за развитием романа между нею и Львом Наумовичем, преподававшем историю. Оба были одиноки - жена Льва Наумовича умерла от рака, а муж Полины Николаевны в пьяном виде попал под поезд. Некоторые девчонки из класса строили планы разрушить их отношения, так как считали, что такая злючка, как Полина, испортит милейшего Лёву. Другие девчонки полагали, что она злючка из-за того, что одинока, а выйдет за Лёву замуж и станет нормальной бабой. И тогда всему классу станет хорошо и спокойно. Главные дебаты по этому вопросу развернулись однажды на свободном уроке, когда заболела химичка и контрольная, которой она долго угрожала классу, не состоялась. - Ещё Фрейд писал о связи женской невротичности и нехватки секса. Выйдет замуж, станет другим человеком и поймет, наконец, что законы Ньютона не самое главное в жизни, - обосновывала свою позицию Леночка Зеленина, глава партии "Браку Полины и Лёвы быть!". Леночка не любила физику и математику и утверждала, что настоящей женщине эти науки нужны, как рыбке зонтик. - Возможно Полина из-за того и несчастна, что физичка. Посмотрите на неё и попробуйте доказать, что я не права! - утверждала она и с нею никто не спорил, потому что спорщику не всегда удавалось уклониться от летящих в его голову учебников. Настоящие мужчины из их класса никакого участия в этих обсуждениях не принимали, чтобы не отвлекаться от игры в бридж, который они активно осваивали. В СССР эта карточная игра была запрещена, как и каратэ, а значит играть в неё было так же круто, как и заниматься в подпольных школах восточных единоборств. Но Зеленина не давала им сосредоточиться. - Уроды, неужели вам безразлична судьба Полины? - гневно вопрошала она, пытаясь отобрать у них карты. - Изыди сатана! - яростно замахал на неё руками Гоша Бусыгин, но остановить разъяренную Зеленину ещё никогда никому не удавалась. Её бережно вынесли в коридор под одобрительные возгласы девчонок из противоборствующей партии "Защитим Лёву от порабощения" и протестующие крики девчонок из Леночкиной партии. Дверь в класс закрыли ножкой стула и не открывали, несмотря на её буйство в коридоре. Потом Леночка долго обижалась на него, Грачева, из-за того, что тот не вмешался, когда её выносили в коридор. Она была его соседкой не только по парте, но и по дому. Они ходили в одну группу детского садика и он всегда защищал её, из-за чего их дразнили "жених и невеста". Может поэтому она всегда считала его своим защитником и вдруг он впервые не пресек хамское отношение к ней! - Но тебя выносили ведь нежно, - оправдывался он, но она упорно не прощала его. И только на контрольной по математике сменила гнев на милость, потому что жизненные принципы не должны мешать самой жизни. А смысл школьной жизни в успешной учебе, поэтому она заставила его решать в первую очередь её задачи, а потому уже свои собственные. - Куда уходит детство! - с грустью подумал охваченный сентиментальностью Грачев, и воскликнул, трогательно заключив в свои объятия старого учителя: - И Полина Николаевна тоже с вами? Вот не думал здесь встретить вас! - А где же ей быть? Конечно же тоже здесь, - рассмеялся Лев Наумович. - Как вам живется? Вы нисколько не изменились! И даже выглядите моложе! - Как же мне не молодеть, если живу, Миша, как в санатории. Знаешь, однажды, лет двадцать назад, профсоюз выделил мне путевку в крымский санаторий. Часть стоимости заплатил профсоюз, а часть я. И в свободное время от промывания желудка, клизм, массажа, грязи и ванн я загорал на пляже. В комнате нас было четыре человека, но я был по-настоящему счастлив двадцать один день. А здесь как в санатории, но намного круче. И море чище, и пляжи роскошнее. Продукты качественные и в таком изобилии, что порой не знаешь, что выбрать. Главное, чтобы деньги были, потому бесплатно ничего не дают. - И как у вас с деньгами? - В Израиле с деньгами хорошо, но проблема в том, что не у всех они есть. Социальная помощь мизерная, на неё даже квартиру не снимешь. А социальных квартир очень мало и в очереди на такую квартиру можно стоять десятки лет. - А где же вы живете? - Живем в небольшой двухкомнатной квартирке сына. Он купил её и как бы нам сдал, а сам уехал в Штаты. Слава Богу, хорошо там устроен и помогает нам деньгами. - А чего здесь не захотел жить? - Несколькими словами, Миша, это не объяснишь. Сын приехал в Израиль на шесть лет раньше, чем мы с Полиной. Поначалу у него все было замечательно. Поучил язык в ульпане, так называются языковые курсы. Потом нашел себе работу на заводе. Он у меня специалист высшего класса в области машиностроения. На работе с людьми вначале были замечательные отношения. Как в большой семье. На работу везли за полсотни километров, вкусно кормили, медицина приличная. Вначале все было очень по-доброму. Но потом возникли проблемы. Здесь хорошо быть специалистом низшего или среднего класса, тогда все в порядке. А он со станками с ЧПУ работает на высшем уровне. Не сразу, но его все-таки подпустили к такому станку. А для него все это просто. Вник, разобрался и по своей инициативе изменил программу. Другие там три десятка клавиш в определенной последовательности нажимали и это было непреложное правило. А он упростил, завел в память все последовательности и стал нажимать только две. Продукция того же качества, все на выходе то же самое, но коллеги подследили, что жмет всего две клавиши. И донесли. Началась разборка. Он все объяснил и вроде бы отстали, но ревность и зависть у людей остались. Понимаешь, если ты приехал и ведешь себя, как второй сорт, тогда все в порядке - сердечная обстановка, если не слишком умный. А он у меня слишком умный. И ещё одна проблема - платят мало, а налоги сдирают большие. Конечно, лучше наоборот, но здесь так. Побегал он по разным производствам и понял, что везде одно и то же - сердечное отношение и мало денег. Плюнул, в конце концов, на этот рай и поехал в Штаты. Там получает нормальные деньги, взял кредит, купил себе шикарный коттедж с бассейном и нам ещё помогает. К сожалению, не все пенсионеры имеют возможность нормально жить. Одна наша знакомая, по специальности инженер-строитель, приехала сюда в предпенсионном возрасте. Дети её поехали в Канаду, а она сюда. Так и не смогла устроиться на работу и подрабатывает нянькой и уборщицей. Сил у неё уже нет, но на съем комнаты в квартире и лекарства уходит всё пособие по старости и на питание почти ничего не остается. Поэтому приходится ей ходить в бесплатную столовую за горячими обедами. Иногда мы её к себе на обед приглашаем, но она частенько отказывается - говорит, неудобно ей. А что это мы беседуем посреди улицы? Идём к нам, посидим, поговорим. Как раз сегодня утром Поля спекла очень вкусный пирог и у нас есть что выпить. - С удовольствием. Я только отнесу покупки в машину. Она стоит за углом. И скажу приятелю, что приду попозже. И ещё по дороге давайте зайдем куда-нибудь, где можно купить цветы для любимого классного руководителя. Полина Николаевна, как фокусник, доставала откуда-то запечатанные в банках соленья и кабачковую икру, одновременно поджаривая на сковородке куски индейки. Через полчаса стол был уставлен до боли знакомыми домашними закусками, своим видом и запахами вызывавшими у Грачева обильное слюноотделение после стольких дней питания казенной и незнакомой пищей. - А вот и соленые огурчики с водочкой, - торжественно объявила Полина Николаевна, ставя на стол тарелку с огурцами и бутылку с какой-то надписью на иврите. - Попробуешь огурчики, сама солила. Знаешь, Мишенька, Антон Павлович Чехов утверждал, что ученые двести лет бились над проблемой лучшей закуски, но ничего лучше соленого огурца придумать не могли. И я в это верю. Водка - это исконно русский напиток и он прекрасно подходит к нашему застолью. Во-первых, при смене блюд водка смывает жир и удаляет из полости рта привкус предыдущего кушанья. Кроме того, освежает и притупляет чувство насыщения в желудке. И, во-вторых, помогает усвоению пищи. А чтобы водка полнее раскрыла свои чудесные свойства, бери соленые и маринованые грибочки, селедочка под луком и рис с индейкой. На хлеб мажь хумус, это очень популярное в Израиле блюдо. Лёва разливай, отметим встречу! Грачев кушал и не мог остановиться, испытывая чувство неловкости за свой чрезмерный аппетит. Но закуска была настолько вкусная, что надо было обладать чудовищной силой воли, чтобы прекратить насыщение. К тому же Полина Николаевна, умиленно глядя на него, подкладывала ему на тарелку новые куски мяса и он прекратил борьбу с собою - сдался на потребу желудка. - Знаешь, Мишенька, мы с Лёвой часто вспоминаем ваш класс, - сказала Полина Николаевна, пододвигая ему маринованные грибы. - Видишься с кем-нибудь из одноклассников? Лев Наумович снова наполнил рюмки водкой и потекли воспоминания о школьных днях, о памятных эпизодах школьной жизни, о родителях Грачева и жизни в Израиле. - А вы как относитесь к ословским соглашениям? Я слышал много негативных отзывов о ваших деятелях: Пересе, Бейлине, Рабине. Вы тоже считаете ошибкой создание палестинской автономии? - спросил Грачев и сразу же пожалел об этом, вспомнив наставление Абу Салема. - Не знаю, надо было её создавать или нет, - вдруг помрачнев и скривившись, произнес Лев Наумович. - Пожалуй это единственный случай в истории, когда условия мира продиктовали побитые бандиты из небытия. И то, что в Израиле, который постоянно подвергается террористическим атакам, отменена смертная казнь, как и в благополучной Европе, это чудовищно! Негодяй может убить сколько угодно людей и спокойно жить в санаторных условиях израильских тюрем, ожидая освобождения в рамках очередной сделки нашего правительства с террористами. Их частенько выпускают в качестве, так называемых, жестов доброй воли. Придумали, сволочи, термин: жест доброй воли! И терористы возвращаются домой героямм, получают высокую пожизненную песнию из средств спонсоров -- Штатов и Европы. Эта постоянная готовность нашего правительства освободить из заключения убийц с руками, обагреными кровью невинных людей, формирует перевернутую картину мира. Важность человеческой жизни теряет смысл и её ценность становится разменной монетой! /55/ А выпущеные из тюрем террористы немедленно возвращаются к террору. Это какой-то непрерывный кошмар, нормального объяснения которому нет. По любой логике в подобной ситуации террористам имеет прямой смысл продолжать террор. Разве государство, которое освобождает убийц женщин и детей в качестве политического жеста, может иметь морального права рассуждать о справедливости и судить своих граждан?! Бурная реакция хозяев была неожиданна для Грачева, который уже понял, что затронутая им тема слишком болезнена для "русских" израильтян. А ведь Абу Салем предупреждал, что не следует касаться этих вещей! - Понимаешь, Миша, Арафат со своими бандитами делает деньги на терроре, поэтому заключение договора с ним совершенно бессмысленный акт, - немного помолчав, продолжил Лев Наумович. - Террористическая война - это средство существования террористов, иначе не видать им арабских нефтедолларов, как своих ушей. Следовательно, отказ от терроризма для Арафата подобен небытию, ибо деньги поступают на его счета за войну с Израилем. Не случайно Арафат, из-за опасения, что кредиторы его неправильно поймут и перестанут платить, сразу же после заключения ословских соглашений начал разъезжать по арабским странам и разъяснять, что относится к договору с Израилем, как пророк Мухаммад относился к договору с племенем Курейши. - Лёва, откуда Миша может знать эту историю? - сказала Полина Николаевна и повернувшись к Грачеву, пояснила: - Согласно преданию, Мухаммад искал дружбы с могущественным аравийским племенем курейшитов и подписал с ними мирный договор на десять лет. Но через два года разорвал его и вырезал все племя. - А разве Перес и Рабин не понимали с кем имеют дело? - Это не простой вопрос, Миша, - задумчиво произнес Лев Наумович. - Знаешь, Медина во времена Мухаммада называлась Ясриб. Много веков в нем жили евреи и, несмотря на равные силы с мусульманами, они хотели мира с Мухаммадом, который призывал к их уничтожению. У евреев не было единства, потому что среди них были "миротворцы", которые надеялись поладить с Мухаммадом и в конце концов все евреи Ясриба были уничтожены. Однажды Уинстон Черчилль сказал: "Миротворцы - это те, кто кормит крокодила в надежде, что он их съест последними". Это образно, но не точно, потому что в действительности "миротворцы" - это неотъемлема часть пятой колонны и в их задачи входит сломить волю народа к сопротивлению. Переса у нас называют "голубем мира" и для этого есть веские основания - как известно, голуби признаются самыми беспощадными по отношению к соплеменникам. Они обдирают своих нелюбимых соседей до последнего пера. Такая вот психология у нашего символа "мира". У левых, Миша, отсутствуют моральные стандарты, а там, где их нет, безнравственный человек считается не грешником, а праведником. - Извини, Лёва, что я тебя перебиваю, но проблема не столько в Пересе, Бейлине или Рабине, сколько в том, что благодаря "миротворчеству", страну заволакивает левачество и пост-сионизм, - горячо заговорила молчавшая до этого Полина Николаевна. - Я, конечно, не еврейка и не сионистка, но мне со стороны ясно видно, что пост-сионизм - это серьезное психическое заболевание, приводящее к распаду личности. В результате этих тенденций происходит процесс превращения израильской политики в синекуру, в которой крутятся серости, оказавшиеся в нужное время в нужном месте. Но что бы трио наших серых "голубей" могло сделать, если бы избиратели не привели партию "Авода" к власти? А там, где у власти "рабочие" партии - там мерзость, страдания и кровь. И такие мерзости, как большевизм и сталинизм, выросли из левачества. И фашисткая гадина тоже выросла из левачества. Тупой малограмотный слесарь Антон Дрекслер основал рабочую партию Германии социалистического толка и Гитлер стал в ней ответственным за партийную пропаганду. А вскоре партию переименовали в национал-социалистическую рабочую партию и он стал её главою. Вроде бы фашизм и коммунизм уничтожили, а левачество, их основа и главная идеологическая база, продолжает жить. Гуляет по европам, заползло в Штаты, готовит миру очередную трагедию. И этому изо всех сил способствуют европейские и израильские левые. Так что большой вопрос, сумеем ли мы выстоять под напором всемирной левой гадины, сумеем ли противостоять человеконенавистнической левой идеологии. - Полина так горячится, потому что сейчас у нас главное - это физическое выживание, - с горечью произнес Лев Наумович, терпеливо дождавшись, когда Полина Николаевна закончит свою речь. - Знаешь, как тяжко выглядывая в окно, считая минуты до возвращения из школы внучки, как напрягает необходимость с подозрением всматриваться в лица случайных попутчиков в автобусе, как трудно заходить в пиццерию, опасаясь взлететь в воздух с "исламикадзе", как сложно жить в обстановке, когда собственное правительство тебя предает, как ужасно быть предметом торга политиканов! "Голуби" торгуют нами за нобелевские премии мира, предают за тридцать серебренников, за то, чтобы их похвалил Клинтон, чтобы лестно отозвался о них какой-нибудь газетный писака. А мы для них быдло, расхожий материал. Наши "голуби" заботливо создают инфраструктуру террора, называя это "мирным процессом". Но если есть инфраструктура террора, то обязательно будут и террористы. Ицхак Рабин обещает "бороться с террором, как будто нет мирного процесса, и продвигать мирный процесс, как будто нет террора". Такое словоблудие он называет своим кредом, а за этим кредом кровь невинных людей, горе тысяч семей! Знаешь Миша, Израиль - прекрасная страна, но окружена со всех сторон врагами. Казалось бы, в такой обстановке народ должен сплотиться, но нет! Левая гадина разъедает общество, вносит в него сомнения в своей правоте и прикрывает свою подлую деятельность "миротворческими" лозунгами. Это очень мерзко и горько! Снова немного помолчав, Лев Наумович добавил: - Пожив здесь, я понял, что главная проблема Израиля, да и не только Израиля, заключается в отсутствии нравственных стандартов правления, которые обязывали бы руководителей и высших чиновников соблюдать моральные нормы. А в безнравственной атмосфере законы являются только лишь инструментом для обслуживания сиюминутных политических интересов правителей. И тогда ложь и словоблудие тоже являются инструментом управления государством, потому что всегда скажут, что ложь была необходима для блага государства. Ведь на самом деле Арафата с его бандой притащили сюда исключительно из-за нобелевской премии мира и страха потерять свои кресла. Нашим серым "голубям" нобелевская премия, а нам террор и ежеминутный страх потерять близких людей! Да и палестинцам сейчас тоже несладко - они полностью во власти арафатовской банды. Бизнесмены обложены данью, рэкет, беспредел... - Ну, значит совсем, как у нас. У нас свои арафаты, поэтому тоже нынче рэкет, беспредел, реки крови. Только более обильные, не сравнить с израильскими масштабами, - заметил Грачев, жалея, что забыл наставления Абу Салема и причинил своим вопросом боль гостеприимным хозяевам.положив себе в тарелку большой кусок сочной индейки. Между тем, Полина Николаевна, заметив, что на его тарелке появилось свободное место, положила ему большой кусок сочной индейки. Хотя он уже наелс, но не остановил её и подумал, что такой вкусной жаренной птицы не ел даже дома, несмотря на то, что мать прекрасно готовит. Может здесь индейки другие? Может кормят их апельсинами? - Возможно ты прав. Большая страна, большие реки. - согласился с его замечанием Лев Наумович. - Не открою тебе большую тайну, если скажу, что в дальнейшем Россию ждут не менее серьезные проблемы с исламом, чем у Израиля. Причем Россия наступает на собственные грабли - ведь механизм современного международного исламского терроризма был создан ещё в конце 60-х годов специалистами из КГБ. Цель-то была в организации террористической войны против Израиля, но джина выпустили из бутылки и за это время механизмы терроризма настолько развились и усовершенствовались, настолько обросли связями, источниками финансирования и поставки оружия, что ещё очень много лет мир ничего не сможет поделать с этим явлением. И пока нужна будет нефть, терроризм будет подпитываться арабскими нефтедолларами для реализации планов создания всемирного халифата. А без России всемирного халифата не получится. И не только из-за территории. Суть в том, что в Европе мусульманские мигранты пришлые, а в России целые мусульманские республики коренные. В России двадцать миллионов мусульман! Как же без них строить всемирный халифат? Значит вначале будет Кавказ, далее полыхнет Поволжье, Урал, Сибирь. А дальше выход на Казахстан, среднеазиатские республики, Китай, Индию. И раскинется исламский халифат от Атлантического океана до Тихого. - Но в России совсем другие мусульмане! - горячо возразил Грачев. - Вы же помните, что в нашем классе были татары, были дагестанцы. И один чеченец. А Гиляна Бадаева - калмычка. Нет, всё же российский ислам не очень-то исламский, извините за тавтологию. - Да, ты прав. В России другой ислам. Он мирный. Пока. И в Чечне война тоже пока не религиозная, а вроде как бы за независимость. Но арабские эмиссары-ваххабиты уже там, они уже ведут работу. И обученные в свое время КГБ арабские боевики тоже уже там. Так что требуется немного время, чтобы идея всемирного халифата получила своих адептов среди российских мусульман. Нужно время, чтобы ваххабизм прочно обосновался в мусульманских республиках. А ваххабизм очень опасная идеология! Он крайне нетерпим к инакомыслящим и оправдывает их убийство. - Впрочем, как и европейское христианство в средние века. Мы же помним про инквизицию, про крестовые походы... - Согласен. Но сейчас европейскому христианству приходит конец. Европа стремительно обрастает мусульманами. Причем Арафат прямо говорит, что его самое сильное оружие - это матка арабской женщины. Охотно верю! При столь высокой плодовитости мусульман на фоне падения рождаемости коренного населения они очень скоро станут большинством в Европе. - А кто же выключил матки европейским женщинам? - осклабился Грачев. - Левые, - не раздумывая, ответил Лев Наумович. - Нормальные семьи нынче в Европе стали немодными. Там в ходу так называемый гражданский брак: сошлись, пожили, разбежались и никаких обязанностей. А при таком браке дети только обуза. Но особо сейчас широко пропагандируются гомосексуальные и лесбиянские отношения и легализуются однополые браки. А это прямой путь к человеческой депопуляции. Одним словом, пресловутыми "правами человека" опрокинули все моральные нормы и общечеловеческие ценности. Уверен, все это щедро оплачивается арабскими нефтедолларами. Грачев уходил под сильным впечатлением этих разговоров. Такси не взял, а пошел пешком по пути, которым вез его Петр. Размышляя над тем, что услышал от Льва Наумовича, он допускал, что, возможно, старый учитель где-то натягивает в силу обстоятельств здешней жизни, но в целом его доводы выглядели более чем убедительно. Однако волновало его не то, что происходит с Европой и не её будущее, а будущее России. Действительно, рождаемость среди русского населения падает, а среди мусульманского стремительно растет, поэтому угроза перекройки страны становится всё реальнее. И ещё один путь демографической катастрофы - это наполнение страны мусульманскими нелегалами-гастарбайтерами. Пока они удобны власти тем, что этой покорной массой легко править, а предпринимателями тем, что их можно легко эксплуатировать. Но существует правило критической массы и это может вылиться в такую же гражданскую войну между российскими христианами и мусульманами, как в Ливане. Грачев никогда не был религиозным, но не представлял Россию мусульманской, Россию без Пушкина и Лермонтова, без Чайковского и Глинки. Зато с шариатом, муэдзинами и имамами. Возможно такие же чувства испытывала и Полина Николаевна, когда посещала русскую православную Церковь Святого Александра Невского в Иерусалиме. Ведь тоже никогда не была религиозной, а в Израиле вспомнила, что православная! Может потому, что места святые, а может потому, что угроза исламизации как нигде реальна и сильна? И Грачев твердо решил, что первым делом посетит православную церковь, когда вернется в Россию. Может правы Лев Наумович и Полина Николаевна и "общечеловеческих ценностей", о которых прожужали уши по радио и телевизору, слишком мало для того, чтобы любить свой народ и защищать родину? И разве могут придуманные людьми, к тому же не самыми умными, так называемые "общечеловеческие ценности" заменить заветы Священного Писания? Хорошая страна Израиль, но надломлена этими "общечеловеческими ценностями", а с ними выжить не просто. Глава 33. Контрразведка просит помощи Ларисе и Лене так надоело затворничество, что они решили нарушить предписание подполковника Евсеева и выйти погулять. Они решили, что Моздок, как прифронтовой город, наполнен чеченскими беженцами, среди которых, безусловно, скрывается столько боевиков, что вряд ли задержание двух девушек является сверхактуальной задачей для местных спецслужб. На переговорных пунктах, на почте и на вокзале действительно их могли опознать, но на улицах просеивать прохожих не будут, поэтому, тепло одевшись, они отправились на прогулку по тихим улочкам Моздока, расположенным в стороне от улицы Центральной, на которой находился их дом. Грустно светило осеннее солнце и слабый ветерок шелестел осенней листвой пестрых деревьев. Опавшие желтые и коричневые листья шуршали под ногами, свежий прохладный воздух, пропитанный запахом осени, навевал тоску. Скоро здесь начнутся затяжные холодные дожди, а в Сибири уже стоит настоящая зима. И под ногами любимых не листва шуршит, а скрипит снег. Они ждут их и надеются на скорую встречу, потому что дядя Петя не стал бы обманывать в таких вещах. Почему же нельзя прямо сейчас полететь к ним, таким желанным, таким родным и близким?! Грустное настроение переходило в пессимистическое. - Хотела бы я жить, как эти прохожие, - удручённо сказала Лена. - Они торопятся куда-то по каким-то своим делам и никто из них не опасается быть в любой момент арестованным. И всё потому, что они не спасают родину, не защищают её от врагов, не рискуют ради неё жизнью. Живут спокойно, как простые обыватели или, как нынче модно говорить, простой электорат. Они уверены в том, что кто-то должен их защищать, кто-то должен оберегать их покой. А во время выборов голосуют за подлецов, за сутяг, за лжецов. И при этом понимают, что их обманывают. Так нужно ли нам рисковать своей жизнью ради этого глупого стада? Мы с тобою, Ларик, неправильно живем и цели у нас ложные. - Я рискую не ради них, а ради Таисии Тихоновны, ради Вадьки, ради Леры и твоего Дениса. И ради Насти, ради их с Денисом родителей. Это наш крест и в Лондоне я с особой ясностью поняла, как мы с тобою, Лен, необходимы. Мы нужны родине, как это не патетически звучит.