- Я буду при деле. Надену пуховый платок, валенки и телогрейку, что ты купила на вещевом рынке. И возьму с собой плетенную корзину. Ну ту, с которой ходили в казино. А на вокзале завтра куплю у какой-нибудь бабки пирожки и буду торговать ими здесь на площади втридорога. - Классная мысль! Ещё можно продавать к пирожкам кофе из трехлитрового термоса! Только надо иметь при себе пластмассовые стаканчики и передвижное кафе будет пользоваться сумасшедшим успехом, - подхватила Лариса. - А я завтра на вокзале найду использованный билет на пригородний поезд. И возле буфета на первой платформе найду хороший бычок от дорогой сигареты. Его найдут сыщики на чердаке, вот и будет пища для их аналитических способностей. - Тоже хорошая мысль! А на вещевом рынке надо купить старые ботинки сорок пятого или сорок шестого размера. Оставишь следы на пыльном полу! Знаешь, Ларик, нам с тобою надо идти в режиссеры! Рязанов нервно курит в сторонке! Эх, не ту профессию мы избрали! Девушки обсудили развеселившую их тему переодеваний, уточняя детали одежды, а потом ещё раз внимательно осмотрели место будущей операции. Особое внимание обратили на видеокамеру, установленную над входом в банк. - Надо будет её сразу же расстрелять, - издали рассматривая камеру, заключила Лариса. - Если разбить камеру, то сразу же определят, что работает снайпер, - не согласилась с нею Лена. - Я предложила бы другое. Видишь, камера подключена к кабелю, который выходит из отверстия в стене. Если в самом начале операции кабель перебить, то электрики долго будут разбираться, почему камера обесточена. Надо попробовать загнать пулю в это отверстие, из которого кабель выходит. Пуля повредит изоляцию и сделает короткое замыкание. Сможешь перебить кабель? - Кабель тонкий и отверстие маленькое, но попытаюсь. Если, конечно, оптика будет хорошая. - Думаю Анатолий Вениаминович плохую не подсунет. Ведь для себя старается! Как назовем операцию, Ларик? - Операцию? Не знаю. Может "Гематоген"? - "Гематоген"? - рассмеялась Лена. - Причем здесь гематоген? - Вчера зашли с Вадиком в магазин за продуктами и там двое мужиков покупали красное вино "Бычья кровь". И мне вспомнилось, как нам давали в детстве гематоген. Помнишь? Мы считали, что это конфеты, - с грустью произнесла Лариса. - А знаешь, действительно, давай так и назовём: "Гематоген", - согласилась Лена. - Ведь он делается из бычьей крови. Вот и пустим немного крови криминальным быкам, которые задумали мочить любимого мужчину Леруськи. И девиз наш будет такой: "кто не рискует, тот не есть гематоген"! Глава 33. Операция "Гематоген" Рано утром Лариса и Лена приехали на вокзал с хозяйскими сумками и, приняв озабоченный вид обычных пассажиров, отыскали нужную ячейку в автоматических камерах хранения. Лена накупила горячих пирожков с мясом и капустой, а Лариса подобрала пригородный билет и несколько окурков дорогих сигарет, которые набросал вокруг себя только что отошедший нервный хорошо одетый пассажир, околачивавшийся неизвестно с какой целью возле закрытого газетного киоска. Конечно, окурков можно было набрать на вокзале сколько угодно, но Лариса понимала, что эксперты потом установят, что курили разные люди и следователи поймут, что их дурят. А снайпер должен быть один и притом заядлым курильщиком. А так как снайпер работает на криминал, значит может себе позволить курить дорогие сигареты. Нагруженные вещами, девушки взяли такси, но направились не домой, а к центральному универмагу. Там они расстались и далее городским транспортом поехали каждая свои маршрутом в разные концы города. И только откуда добирались домой, тщательно проверяясь, как их учили опытные наставники. Но слежку за собой не обнаружили. Следить могли только те, кто знали о предстоящей операции, а также те, кто занимается поисками в связи с их объявлением во всероссийский розыск. И хотя они уже не в розыске, но сообщение об этом могло ещё не дойти до нижнего уровня. И, наконец, могли следить те, кого Кудрявцев возможно приставил к ним для обеспечения их же безопасности. Но всё было чисто - они никому не были нужны и это радовало. Дома Лариса надела дубленку, которая была на два размера больше, чем нужно, накинула на голову серый пуховый платок, нацепила очки в большой черной роговой оправе и, смеясь, вертелась перед зеркалом. - Если тебя в этом увидит Вадик, можешь ставить на ваших отношениях крест, - хохотала Лена. - Впрочем, вряд ли он тебя узнает в этом наряде. Попробуй ещё немного хромать. В детстве у тебя был полиомиелит, от которого хоть и вылечилась, но небольшие последствия остались. Такая еле заметная хромота. И сделай немного одухотворенное лицо, не забывай, что ты скрипачка и живешь в мире классической музыки. Эдакий синий и немного чокнутый хромоногий чулок! Лариса перед зеркалом репетировала походку и пыталась сделать соответствующее лицо. Разогрела капу, приладила её к верхней челюсти и поняла, что Кудрявцев знал, что предлагал: из зеркала на неё смотрела совершенно другая девушка, лицо которой имело несколько бульдожий вид. - Ларик, тебе в этом всём очень классно! - одобрительно воскликнула Лена. - Походишь на убогонькую девчонку из глубокой сибирской глуши. Мечтаешь стать музыкантом и бредишь консерваторией. Но тебе по жизни не везет: дядьки и тетки из консерватории, проклятые гады, не хотят честно оценить твой талант и рекомендуют вначале поступить в музыкальное училище. Бывают ведь такие сволочи! - Да сколько угодно! - согласилась Лариса и не узнала ни свой голос, ни дикцию. - Чудесно! Страшный полиомиелит отразился не только на твоих ножках, но и на полости рта, из-за чего твоя речь тоже немного пострадала. Именно из-за этого припухлость вокруг рта придает твоему лицу некоторую бульдожесть. Ларик, ты великолепна! Но вынуждена тебя огорчить: в дикторы телестудии ты не годишься, даже не надейся! Лариса тихо смеялась. Действительно, её трудно узнать в этом наряде и с капой во рту. Лена же надела валенки и старое зимнее пальто, которые использовала при налете на казино. Пальто было на несколько размеров большее, и Лена, обложив талию диванными подушечками и закрепив их эластичным жгутом, надела пальто и крутилась вокруг зеркала. Большая плетенная корзина, а также бочкообразный вид, благодаря привязанным к талии подушечкам, придавали Лене вид базарной торговки. Сходство усиливали купленные на рынке большой серый фартук и поношенная, местами изъеденная молью, серая шаль, из-под которой выглядывал белый платок, надвинутый на лоб почти до бровей. - Ленка, у тебя тоже отличный прикид. Это пальто принадлежало может даже не матери жившей здесь Зои, а её бабушке. Ты в этом наряде выглядишь очень правдоподобно! Я начинаю верить, что рынок твоя стихия. Правда корзина будет тебе мешать, - заключила Лариса, критически осматривая подругу в новом для неё наряде. - Из корзины удобно стрелять, если возникнет необходимость. Пистолет я спрятала под пирожками. Он завернут в тонкий полиэтиленовый пакет и даже не доставая его, я смогу стрелять через боковую стенку. И главное не видно, кто стреляет. Думаю, будет паника, крики и в таком шуме щелчки выстрелов вообще не будут слышны. Хорошее дело глушитель! Зазвонил телефон. - Это Митя, - раздался в трубке знакомый голос. - Наш общий знакомый поручил мне отвезти вас на место. Я подъеду в половине второго и буду стоять возле подъезда. Машину вы знаете. Лена удивленно положила трубку, услышав отбой. - Кто звонил? - спросила Лариса. - Не поверишь. Митя Никонов звонил. В тринадцать тридцать он подъедет и будет стоять возле подъезда. Говорит, наш общий знакомый поручил ему отвезти нас на место. - Лен, что-то я не пойму. Этот Митя кто? Говорит, что студент, а работает с Кудрявцевым. Тогда, после освобождения Насти, забирал нас из поселка. Сейчас везет нас на операцию. Он студент или сотрудник ФСБ? - Я-то откуда знаю. Думаю, он и вправду студент и при этом человек Кудрявцева. Мы ведь тоже студентки. Хорошо, что везет нас Митя. Очевидно и забирать будет он. Думаю, Кудрявцев не хочет нас светить, поэтому ограничивает круг людей, с которыми мы контактируем. - Наверное ты права, - подумав, согласилась Лариса. - Чем меньший круг общения, тем меньше вероятность засветиться. Кушать не будем? - Не будем. А то нажремся и уснём на задании. Мне после обеда всегда хочется спать. - Ну что же, придется спасать любимого мужчину нашей Леруськи на голодный желудок! - вздохнула Лариса. Митя не мог скрыть удивление, когда две незнакомые женщины вышли из подъезда и, бесцеремонно распахнув двери "Волги", уселись на заднем сидение. - Это хорошо, когда такси вовремя подают, - хрипло произнесла Лена. - Ну, ехай давай! - Так, бабоньки, вылазьте! Это не такси, вы ошиблись, - решительно сказал Митя. Но, повернувшись к ним и увидев смеющиеся глаза Ларисы, догадался кто к нему сел. - Прямо какой-то цирк с переодеваниями! Каждый раз по разному! Не сразу сообразил, что это вы, - рассмеялся он. - Давай, водила, рули, - хлопнула его по спине Лена. - Джентльмен обязательно бы сделал нам комплимент, как хорошо мы смотримся в новых нарядах. А ты только баранку и можешь крутить! - Что правда, то правда, навыками джентльмена пока не обзавелся, - согласился Митя, трогая машину с места. - Митя, а как зовут нашего общего знакомого? - спросила Лена. - Не понял, это проверка? - Нет, просто интересно. Тот ли это знакомый, которого мы знаем. - А кто, по вашему, кроме Виктора Михайловича мог дать мне такое поручение? - удивился Митя. - Ах, ну да, - сказала Лена, выразительно посмотрев на Ларису. Вскоре машина подъехала к серому унылому зданию горжилкомхоза на улице Гоголя. - Буду ждать вас здесь, - сказал Митя. - Банк за углом. Знаете? - Знаем. Он поставил "Волгу" рядом с другими автомашинами и девушки вышли. Прихрамывая, Лариса с футляром от скрипки направилась к дому сбоку от банка, а Лена стала неподалёку от входа в банк со стороны дома, на чердаке которого должна была засесть подруга. - Горячие пирожки из дрожжевого теста с капустой! Вкус детства! Покупаем пока горячие! - зазывала она прохожих. - А с повидлом есть? - обратился к ней проходивший мимо мужчина. - Пончиков с повидлом нет. У меня только пирожки с капустой и картошкой. Покупайте для почина! - Я с повидлом люблю, - отрезал тот и пошел дальше. Лена поправила сползающий на глаза платок. В этом шерстяном бабском платке, надетом на белую косынку, было жарко. Жарко было и ногам в больших валенках на толстой войлочной подошве. Не прошло и нескольких минут, а уже вспотели шея и уши. Лена подумала о том, что если придется простоять здесь пару часов, то с неё будет пот литься ручьем. Как же бабы целыми днями стоят на вокзале и продают пирожки? И как вообще они торгуют на рынке целый день? Тем временем Лариса зашла в подъезд и поднялась на верхний этаж. По металлической лесенке хотела подняться к хлипкой дверце, ведущей на чердак, но передумала. Прислонила к лесенке футляр и вынула пистолет. Будь он без глушителя, то легко бы помещался в широком рукаве дубленки. Но глушитель удлинял ствол так, что спрятать его можно было только под дубленкой. Она расстегнула её на животе и, засунув туда руку с пистолетом, начала осторожно подниматься по лесенке. Осторожно, чтобы дверца не скрипнула, немного приоткрыла её и в образовавшуюся щель окинула взглядом помещение чердака, которое можно было рассмотреть Окно чердака оставалось вне поля зрения, но она увидела тень в падающем из окна солнечном свете. - Так и есть, снайпер уже на месте! Или просто бомж? Нынче столько бомжей развелось, что снайперам из-за них негде зарабатывать себе на жизнь, - сердито подумала она. Опасаясь, что дверца скрипнет, Лариса со всей осторожностью ещё больше приоткрыла дверцу и просунула в неё голову и руку с пистолетом. Теперь она увидела снайпера и винтовку, прислоненную к стропилу. Почувствовав дуновение ветерка, снайпер повернул к ней голову и мгновенно схватился за винтовку. Но Лариса опередила его и с пулей во лбу тот рухнул на пол. Схватив свой скрипичный футляр, она быстро забралась на чердак и, плотно прикрыв дверцу, прислонила к ней футляр. Немного поколебавшись, решила воспользоваться винтовкой, оставшейся от снайпера. Аккуратно высыпала в уголке собранные на вокзале окурки, которые сразу же стали бесполезными, так как экспертам будет не трудно установить, что они не принадлежат убитому снайперу. Исчез смысл и в билете на электричку, а вот стрелять следует из его винтовки, которая, к тому же, может быть где-то засвечена. Тогда следокам будет над чем размышлять и кого искать. Лариса задумалась над тем, следует ли перед уходом снимать с трупа телогрейку и насколько этот финт поможет исказить результаты экспертизы. Она попыталась вспомнить методику определения времени смерти по изучению трупных изменений. Кажется, вводят термометр в прямую кишку минут на десять, фиксируется первое показание термометра. Потом повторяют через каждый час и строят функцию для экстраполяции. Вроде бы как-то так. Следовательно, финт с телогрейкой не поможет. А если снять телогрейку сейчас, укрыть его задницу, а сверху ещё и свою дубленку накинуть? Тогда кривая будет сдвинута, однако кроме температуры есть ещё и трупные пятна. Они возникают в среднем через полтора-два часа после наступления смерти на ниже расположенных частях тела трупа. Так что ошибка может быть в пределах не более получаса и неизвестно, поможет ли дубленка сдвинуть время хотя бы на час. Но попробовать стоит. Лариса сняла с рук снайпера перчатки, сунула к себе в карман и прижала его пальцы к винтовке, оставив на ней его отпечатки. Затем направила дуло винтовки в окошко и выстрелила в небо, чтобы микрочастицы пороха осели на его руках, лице и ватнике. Быстро обыскав снайпера и не найдя при нём никаких документов, сняла с него телогрейку, укрыла ею нижнюю часть его туловища, накинула сверху свою дубленку и посмотрела в окошко. Сверху Лена выглядела настоящей торговкой и ни у кого подозрения вызывать не должна. Лариса проверила на винтовке прицел, оптику и осталась довольна. Как и её винтовка, эта была тоже с глушителем и создавалось впечатление, что они были чуть ли не с одного склада. - Ёлик, я на месте, - тихо сказала она в микрофон. - Как дела? - Дела лучше всех. Работать торговкой мое призвание. Но если у меня будут раскупать товар с такой скоростью, не знаю, чем тогда буду торговать. - Когда не знают чем торговать, торгуют родиной. - Да я бы ею торговала, только до меня уже продали всё, что могли. - И тут мы не успели! Обидно!