— Пришлось припарковать машину за три квартала. Телефон остался там, а я пешком вот… — Пойдемте в зал? – улыбаюсь. Необычно видеть его вот таким открытым. Надо же, пешком три квартала, чтобы не опоздать… Наши места в партере, вид исключительный! Тяжелые красные кулисы закрыты. Свет гаснет, и Марьяша в предвкушении вскакивает с места. Она вызвалась сидеть на крайнем от прохода месте, а Макаров садится рядом со мной. Представление начинается с громких оваций. Кулисы разъезжаются, являя нашим взорам музыкантов. Марьяна раскачивается в такт мелодии, а я не знаю, какое зрелище мне нравится больше: артисты на сцене или девчушка, которая сложила ладошки на груди и горящими восторгом глазами смотрит на музыкантов. Улыбка не сходит с лица. Оборачиваюсь к Макарову. Мне интересно, нравится ли ему мероприятие. Сталкиваюсь с его внимательным взглядом, заставляющим замереть. Склоняюсь немного к нему, чтобы услышал меня. — Как вам концерт? — Великолепный, — отвечает, улыбается и закатывает рукава рубашки по предплечьям. У него красивые руки, с выступающими венами и аккуратными пальцами. Краснею от своих мыслей. Снова думаю о пальцах! Черт! Музыканты играют одну мелодию за другой, и так неожиданно концерт подходит к концу, что даже жаль… Оркестр играет на бис три раза. Ладошки печет от аплодисментов. Марьяша скачет уже в проходе, и когда кулисы скрывают музыкантов от зала, она горестно вздыхает. — А цветочки мы так и не принесли… 36. Дмитрий Проклятые пробки! Ползем еле-еле, и я начинаю нервничать. И ведь выехал из офиса заранее, но один черт, снова опаздываю. И в каком свете снова предстаю перед Марией Сергевной, не хочу думать. Надеюсь только, что она простит мне мою непунктуальность. Паркую машину на первой свободной стоянке и бегу по тротуару в нужную сторону. В фойе врываюсь стремительно, замираю на секунду, выхватывая Марию Сергеевну из немногочисленных гостей. Марьяша бежит ко мне, и я поднимаю ее на руки. Идем к шикарным двухстворчатым дверям, что ведут в зал. Все вокруг красивое, шикарное и кричит о торжественности. Ощущение чего-то из ряда вон, заполняет меня изнутри. Когда вижу на сцене оркестр, становится тоскливо. Я никогда не любил инструментальную музыку, но девочкам, походу, нравится. И я решаю найти себе развлечение по душе прямо здесь, и начинаю рассматривать Марию. Она сегодня просто шикарна: волосы мягкими волнами стелятся по плечам, черное платье открывает великолепные стройные ножки, и ее улыбка… Она не обращает внимания ни на что, смотрит на Марьяну и не перестает улыбаться. Изредка обращает взор на сцену и аплодирует. А я все представление смотрю на нее, и Мария замечает мой взгляд. Отвечаю ей на вопрос, имея ввиду совсем не концерт. Становится жарко, и я закатываю рукава рубашки. Еще бы ослабить воротничок, но пуговки и так расстегнуты. И предложил бы выйти из зала раньше, но Мария лишь кивает и снова отворачивается. Марьяна расстроена, что не принесла цветов. А еще просит меня купить ей виолончель. Сколько у нас было таких просьб – не сосчитать. Она хотела танцевать вальс, заниматься балетом, петь, рисовать и многое другое. Но прижилось у нас только рисование, да и то, я предполагаю, что тут сыграла личная симпатия к педагогу. Марьяна просто влюбилась в Марию Сергеевну. Как и я, походу… Сам с себя беззвучно смеюсь, когда осознание вспыхивает в голове. Мария идет с Марьяной немного впереди, а я облизываю ее стройные бедра взглядом. Охренеть просто, но я от одного вида ее ног возбуждаюсь, как пацан. И тут еще сзади кто-то меня толкает в толпе так, что я влетаю в спину Марии и машинально приобнимаю ее за талию, прижимаясь ближе. — Извините, — говорю, но руки своей не убираю. Щеки Марии краснеют, и я ловлю от этого какой-то болезненный кайф. Не девчонка ведь, сколько ей, тридцать четыре? А краснеет, как школьница. Это странно, но такая ее реакция мне очень нравится. Неискушенная, неизбалованная мужским вниманием. Хотя с ее внешностью странно… Она ведь настоящая красотка! И как так получилось? Она что, жила в затворничестве? По тротуару идем не спеша, погода великолепная, и ехать домой совсем не хочется. Жаль, что нельзя остановить время. Но можно же продлить вечер… Приглашаю девочек на ужин, вспоминая вполне приличный ресторанчик неподалеку. Туда и отправляемся. А после везем Марию Сергеевну домой. Марьяна засыпает в дороге, и когда подъезжаем к воротам дома, где живет Мария, я выхожу ее проводить. Успеваю открыть ей дверь и подать руку. Для нее это неожиданно, вижу по взгляду. Держу ее руку в своей дольше, чем позволено приличиями. Но не могу отказать себе в удовольствии. — Спасибо за прекрасный вечер, Мария. — И вам спасибо, Дмитрий Романович. Скажите честно, вам понравился концерт? – все же задает вопрос. Понимает, что симфонический оркестр не в моем вкусе. — Ну… — улыбаюсь и отвожу взгляд. — Я так и думала, — так смешно становится. И тепло рядом с ней. — У меня есть к вам предложение. Я приглашаю вас на концерт, который будет мне по вкусу. — И на какой же? – все же забирает у меня свою ладонь. — А это будет сюрприз. Марьяна на следующей неделе уедет к бабушке, и я постараюсь к этому времени выбрать мероприятие. Маша смотрит на меня с сомнением. — Соглашайтесь, Мария! — Ладно… — Отлично! – и в этот момент хочется станцевать победный танец, но Маша не поймет. Да и по статусу не положено… Хотя, очень хочется! Очень! Во мне просыпается юношеский азарт. Снова чувствую, как кровь разносит по венам возбуждение. – Доброй ночи, Мария Сергеевна, — снова беру ее пальцы в свои и целую тыльную сторону ее ладони. — Доброй ночи, — Мария спешит скрыться за высоким забором, а я, улыбаясь, возвращаюсь в машину и везу дочку домой. Какой прекрасный вечер! И жизнь начинает играть новыми, яркими красками! 37. Лева — Поздравляю вас… — Капралов крепко жмет мне руку. – …И нас тоже, с заключением взаимовыгодного контракта. Илья довольно улыбается, а я, наконец, расслабляюсь. Даже и не понимал, насколько напряжен. Это Илья – тертый калач. Он как рыба в воде во всех этих сделках, офисах, на встречах. Я же каждый раз как натянутая струна. И, вроде, знаю, что наш продукт крутой и ему аналогов нет, но все же сомнения имеют место быть. Откланявшись, садимся в машину. Илья предлагает вечером отметить сделку. — Оля с Викой приезжают через два часа. Я тебя закину в отель и поеду их встречать. Вечером давай часов в девять в баре встретимся? — Это который на крыше? — Да, он. — Хорошо, я приду. В номере прохладно и пахнет свежестью. Кровать аккуратно застелена, следы моего пребывания убраны. Значит, приходила горничная. Мне нравится этот отель, потому что работники особо не отсвечивают. За почти неделю здесь, я ни разу не был потревожен ради уборки или еще чего-то. Вся техника отлично работает. Цена, конечно, соответствующая, и я бы выбрал что попроще. Но Илья говорит, что я должен привыкать к такому уровню, потому что по статусу положено. А я не ощущаю никакого статуса. Ну, да, мой стартап взлетел. Да, на счет стабильно поступает нехилая сумма. Но я ведь остался все тем же обычным парнем… Или нет? Хотя, немного все же изменился. Из хилого задрота потихоньку подкачался в нормального мужика. И кубики пресловутые есть, и вообще… Нормально выглядеть стал. А еще в моем гардеробе появились приличные вещи. Что, конечно, тоже заслуга Ильи. Негоже на сделки ходить в джинсах с драными коленками и футболках. Это его слова, если что… Душ, кровать и одеяло – то что нужно после напряженных суток. Будит меня настойчивый вибр на телефоне. Беру трубку. — Ты там уснул что ли? – Смешливое от Ильи. — Угум, — сонно мычу. — Давай, пробуждайся! И присоединяйся к нам. Мы с девчонками уже в баре. — Скоро буду, — отбиваю звонок и пытаюсь пробудиться. Никуда идти не хочется, но надо… Как же я не люблю это слово! Надо. Кто его вообще придумал и зачем! Соскребаю себя с кровати и снова иду в душ. Привожу себя в более менее приличный вид. Волосы отросли, и надо бы подстричься, но мне просто лень куда-то идти. Вымотался. Поднимаюсь в лифте на верхний этаж. Стильный лофт со стеклянной крышей, по центру круглая барная стойка, у панорамного окна небольшая сцена. Сейчас на ней пусто, но вероятно, здесь проходят какие-то интересные мероприятия. Перед сценой танцпол, а перед ним несколько рядов столиков, за одним из которых нахожу друзей. Оля тепло улыбается мне, Илья жмет руку. Вика здоровается и стреляет в меня своими глазками. Чертовка! Оглядываю ее мельком – черное короткое платье с открытыми плечами, туфли на шпильке, волосы собраны в гладкий конский хвост. Сидит полубоком к столу, закинув ногу на ногу. — Мы заказали ужин, — говорит Илья, и я понимаю, насколько голоден. Сглатываю слюну, киваю. Вика как бы случайно задевает мое бедро коленом. Смотрю на ее бесконечно длинные ноги и снова сглатываю. И не пойму, голод какого плана мучает меня больше. Весь вечер сижу как на иголках. И вроде Вика ведет себя как обычно, но что-то в ее жестах все-таки изменилось. Не могу уловить, что именно. Но мне это «что-то» нравится. Дневной сон, а точнее, вечерний, совершенно не способствовал моей бодрости, и я решаю пойти спать. Голова раскалывается. Наверно, лучше бы было вообще не спать после сделки, но организм, видимо, не выдерживает моего ненормированного графика. В номере валюсь кулем на диван. Откидываюсь на спинку и закрываю глаза. В висках нарастает неприятное гудение, и это состояние дико раздражает. Не знаю, сколько так сижу, но вырывает меня из полудремы стук в дверь. Чертыхнувшись, иду открывать. — Привет, — говорит Вика. Отступаю назад, пропуская ее в номер. Может, приятная компания хоть немного скрасит отвратительное настроение. – Ты рано ушел, — констатирует очевидное. – Выглядишь уставшим. Что у тебя случилось? — Устал. Адски болит голова, — падаю на свое место, вытягивая ноги к низкому столику, что стоит перед диваном. Вика перешагивает через мою ногу и садится напротив меня прямо на столик. Наблюдаю за ней из-под опущенных ресниц. Любопытно, что будет дальше. Ведь видимых намеков Викуля не дает, но по взгляду вижу… Не просто так пришла. — Хочешь, я сделаю тебе массаж головы? Очень хочу, Викуль. Особенно нижней головы, ага… — Давай, — отвечаю кратко. Вика стучит по своим коленям ладошками. — Садись на край дивана, упрись лбом в мои колени. Смотрю на нее скептически. Очень странная поза получится, но мне все же интересно. Что дальше? Сдвигаюсь на край дивана, опираюсь ладонями о столик с обеих сторон от девушки. Медленно опускаюсь лбом на ее колени. Прохладные. Закрываю глаза, когда чувствую ее пальцы в своих волосах. Ослабляет резинку, стягивающую мои волосы в пучок, мягко массирует, немного царапает длинными ноготками. Кайф… Ее движения становятся смелее, оттягивает волосы у корней, проводит ногтями более ощутимо, массирует шею, спускается к плечам. — Расслабь плечи, ты очень напряжен… — нажимает на трапеции сильнее, заставляя зашипеть. — Больно вообще-то. Кайфолом ты, Викуля… — голос охрип. — Расслабь плечи, опусти руки вниз.