Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 10 из 49 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Это не вертолет, — назидательно проговорил Гном, не оборачиваясь и не отрываясь от лупы с мощными фонариками подсветки. — Это винтокрыл. Второго поколения, когда наши перестали, наконец, маяться дурью с десантным отделением. Освободившееся пространство забили электроникой да снарядными коробами для пушки, стало хорошо. Как «Шайенн», только лучше. — Не знал, — пожал плечами Бес. — А с виду просто большой вертолет. — Кому-то поплохеет, — заметил Гном, по-прежнему не отрываясь от работы. — Машинка до сих пор страшная, главное электронику заменить, оригинал устарел. И добронировать хотя бы поликарбонатом. — Ага, — согласился Бес для поддержания беседы. Пока Гном доводил до ума небольшой приборчик под лупой на кронштейне со строенными лампами, Бирюк и Крокер снова заспорили. Толчок диспуту дал милевский винтокрыл, а также тема электроники восьмидесятых годов вкупе с продолжавшей греметь в «кругах» историей утопления «евовского» танкера. — Я тебе говорю, сейчас это попрет со страшной силой! — обычно флегматичный Крокер немного разгорячился и помахивал очередным чертежом на мятом листе. — Особенно после такого бенефиса. Будущее за роботами. Не сразу, не завтра и не послезавтра, но думаю, лет за десять агенты и прочие арбитры вымрут как мамонты. Люди не нужны! — Да не верится как-то, — поморщился Бирюк. — Сколько на это денег потратили, сколько КБ занимались. Работы велись серьезные, причем с обеих сторон, что наши, что мируканцы, даже инглези отмечались с прочими европцами. И запрос был, и элементная база уже позволяла. Но автоматики не пошли. И сейчас не пойдут, все-таки разовый успех это не правило. — Все верно, — неожиданно согласился Крокер. — Не пошли. А теперь пойдут, ибо звучат волшебные слова — «селекция целей»! Бирюк сморщился еще больше, ведь именно распознаванием образов он занимался не один год. — А сейчас что, лучше стало? Электроника, конечно, сделала пару шагов, но принципы дистанционного управления те же самые. — А сейчас да, лучше, — Крокер постриг воздух двумя пальцами. — Ножницы! С одной стороны прогресс электроники и связи. А с другой, снижение требований к действиям в разных интересных условиях. Типа высотных ядерных подрывов. — Так… Вот это уже интереснее… — Бирюк поправил на шее толстый платок в бело-желтую клеточку, намотанный едва ли не по самые уши. — Вот над этим уже можно подумать. Намекаешь на снижение интенсивности боевки? — Именно, — Крокер триумфально улыбнулся. — Две сближающиеся тенденции. Нужная электроника стала компактнее, система глобального позиционирования и связи через спутник работает лучше. Но главное — больше не нужно задаваться неприятными вопросами вроде «а если красные рванут Бомбу, оно как летать будет?» или «когда буржуи снесут наши спутники глобального позиционирования и связи, что делать будем?». Как следствие — ощутимое падение требований к технике. И в этой вилке уже можно хорошо крутиться, и верхи могут, и низы хотят. — Так, надо думать, надо думать… — Бирюк постучал друг о друга кончиками пальцев, качнул подбородком, пряча его в складках платка. — Ну да, вышибание связи с командными центрами после множественных ядерных ударов, оно, падла, сурово и безжалостно. — Во, — поднял палец Крокер. — Ты догоняешь вопрос. Чего хотели от автоматиков, почему не взлетело ни в восьмидесятые, ни в девяностые, хотя у военных ручонки от хотения тряслись, а башмалы было немерено? Хотели, чтобы шайтан-арба прилетала в нужный квадрат, находила цель, кидала в нее бомбочку и верталась взад. И все автономно, потому что мирный атом, радиоэлектронная борьба и никакой связи на поле боя. Если о высотных взрывах еще спорили, то, что спутники зачистят первым же делом, про это вообще сомнений не было. — Что собственно и случилось, — вставил ремарку Гном, не отрываясь от лупы. Он закончил сборку аппарата и теперь осторожно завинчивал корпус крошечной отверткой для очков. — Так, что потом орбиты чистить пришлось. А то не дело когда спутник должен десять лет отрабатывать, но ловит гайку и помирает на пятом году. — Ага. И если для робота даже на технологиях восьмидесятых выйти на точку, а затем вернуться — это без особых проблем, то кого бить это уже… Искатель технологических чудес красноречиво развел руками. — Ну да, — подхватил идею Бирюк. — Мне можешь не рассказывать, самостоятельное определение цели это жопа концептуальная, а ее категоризация и сейчас проблема проблем. И если робот не может сам найти цель, то зачем он такой нужен? Соответственно пущаем ракеты по координатам, так хоть во что-то попадем с приемлемой вероятностью. — Все верно. Так и отвоевали. Но если глянуть архивы и старые тендеры, то прям видно как в девяностые вопрос «а как вы без спутников?» тихо снимается. Потому что никто больше не хочет драться насмерть среди радиоактивных руин, пробовали — не понравилось. Все зарабатывают денежки, ядреный апокалипсис откладывается. — Нет завышенных требований, ценник опускается, соответственно автоматики тут же начинают соответствовать требованию и по деньгам, и по возможностям, — два техношамана определенно сели на одну волну и понимали друг друга буквально с полуслова, подхватывая линию мысли. — А тут у нас как раз новое поколение устойчивой электроники, миниатюризация, лазерные ЭВМ и прочие чудеса техники. — Ура, товарищи, — Крокер изобразил аплодисменты. — Причем если сейчас вернуть предположение о выносе спутниковой группировки, текущий парк всех автосамолетов опять садится в лужу. Но синдикаты не сбивают спутники, за такие фокусы подзатыльник прилетит от всего коммерческого сообщества. И старая добрая тройка на коне. Угадаешь, какая? — Да ну, брось, — хмыкнул Бирюк и щелкнул пальцами. — Координаты по цифровой карте местности это раз. Крокер одобрительно кивнул. — Временная радионавигация, это два. И на конечной стадии точное наведение через оператора плюс ретранслятор. А ретранслятор может быть любым, от самолета до другого автоматика. Они сейчас дешевые и вообще сутками барражируют на солнечных батареях. Это три. Крокер одобрительно махнул бородой и добавил: — Причем если даже связь полностью ляжет, это не фатально, цели то селектировать не нужно. Ну, если нет особых задач. Так что вижу и прорицаю, в этом направлении начнется штурм-унд-драг, в него загонят пароходы денег. Автоматики из вспомогательного инструмента превратятся в основной. Думаю, в течение ближайших десяти лет нынешнее поколение арбитров покинет сцену. Роботы лучше. — Прям драматург, — хмыкнул Бирюк. — Но в одном ошибся. Никуда человечки не денутся, пока человек — лучшая платформа и оператор для оружия. И так будет еще те самые лет десять, пока не пройдет какая-нибудь аккумуляторная революция. А вот тогда и видно будет. Но тут есть над чем подумать, да. — Все, готово. Гном критически обозрел небольшую штуку, похожую на одноразовый фотоаппарат, покрутил в пальцах и даже потряс. Все было в порядке. — Держи. Бес принял аппаратик, который оказался тяжелее, чем можно было предположить по его виду и размеру. Подкинул на ладони, открыл небольшую панель с двумя разъемами, а также крошечной клавиатурой. — Напоминаю, будь аккуратнее, — сказал Гном, протирая ладони растворителем, который снимал тонкую пленку «жидких перчаток», отличного средства против загрязнения чувствительных механизмов, а также отпечатков пальцев и следов днк. — Он одноразовый. И не забудь потом уничтожить. По сборке на меня не выйдут, но береженого… — Обязательно. Бес расплатился наличными, сунул машинку в пластмассовый контейнер для завтраков, выложенный изнутри салфетками, а контейнер отправил в треугольный однолямочный рюкзак с вшитой бронепластиной. Рюкзак можно было использовать по прямому назначению, а также в качестве эрзац-защиты наподобие усеченного бронежилета.
— Еще зайдешь? — спросил Гном. — Не знаю, — честно ответил Бес. — Как получится. — Не пропадай, — сказал Бирюк. — Постараюсь. Слушай, — не удержался от подколки Бес. — А ты никогда не пробовал одеваться по погоде, а не алгоритму? — Зачем? — искренне удивился конструктор. — Наука нам дана во благо. Кстати, вот, по тогдашнему разговору… Он протянул Бесу магнитный диск, похожий на классическую дискету, но с кристаллическим напылением. — Насчет твоей идеи, той, что насчет учебника и подписки. Мы здесь кое-что накидали. Но… не выйдет. Коммерчески бесперспективная вещь. Хотя и жаль. Конструктор тяжело вздохнул с неприкрытой грустью. — Проверим, — упрямо сказал Бес. — Ладно, бывайте. До встречи… — Снимите шляпу, господа, наш друг уехал кой-куда, — процитировал Бирюк. — Возвращайся живым, еще над чем-нибудь подумаем, ты не скучный. Глава 7 — Все как договаривались, — черепной телефон синтетически воспроизводил голос Кадьяка, мертвый и неприятный, из-за него во рту оставался привкус жеваной ваты. — Встретимся на месте. — Ты уже в пути? Бес задал вопрос без надежды на ответ, однако получил его. — Лечу, — хмыкнул наемник, и стало ясно, что Кадьяк отправился в агломерацию Москва-Ленинград каким угодно способом, только не самолетом. Или, наоборот, в самом деле купил билет на что-нибудь баллистическое и путает следы по принципу «сказать правду и пусть все решат, что это неправда». — К твоему появлению все будет готовое, — закончил иностранец. — То, что зависит от меня. — Тогда до связи, — лаконично завершил разговор Бес. Да, Кадьяк наверняка вылетел, иначе ему просто не успеть вовремя оказаться на месте и закончить все мероприятия к прибытию заказчика. Непростая задача в наши нелегкие времена — путешествовать по воздуху, будучи сталеваром. Это автоматически подразумевает ограниченные рейсы или частный перелет. Зачем наемник упомянул об этом в разговоре, который могут перехватить?.. Предательство? Бес отвернулся к окну, сжал кулак до хруста неоднократно чиненых механизмов. Под перчатками из тонкой щегольской кожи едва слышно заскрипело покрытие из огнеупорной пластмассы, изрядно поцарапанной и облезшей. Сталевар постарался успокоить дыхание. Поезд-магнитоплан «Амурская Стрела» глотал километры по семьдесят штук в час, готовясь к выезду за пределы мегаполиса и переходу на расчетные пятьсот пятьдесят. Сейчас трасса поднялась на высокой эстакаде, рассекая целый лес разнотипных построек на западе Хабаровска. Здесь было на удивление мало внешнего света и голограмм, начинался дождь, так что окружающий мир потонул в мареве болотно-зеленого цвета. Словно город погрузился на дно морское, где свет рассеивается и все обретает расплывчатые, нереальные очертания. По контрасту «гостевой» вагон магнитного поезда казался очень ярким и обжитым. Огромные окна по бортам и в крыше открывали великолепный обзор и создавали ощущение аквариума наоборот — ты едешь в светлой стекляшке и созерцаешь океанскую пучину изнутри. У Беса был «мерцающий» билет без допуска в элитную часть поезда. С девяти вечера до девяти часов утра пассажиру предоставлялся доступ к ночлежной ячейке, как в капсюльном отеле, только еще меньше, остальное время он мог заниматься чем угодно в длинной гусенице поезда, больше похожей на комфортабельную электричку-переросток. Хотя грех жаловаться, здесь были терминалы доступа к «кругам», включая некоторые, требующие весьма дорогого абонемента. Неплохие буфеты, дискотека, несколько компактных кинотеатров, спортивный зал с баней и бассейном, даже настоящая библиотека. Кресла позволяли более-менее комфортно подремать, на каждом шагу располагались телевизоры с возможностью заказать просмотр фильма или телепередачи из обширного каталога. В общем двое суток можно перетерпеть. И вагоны были шире обычных, причем намного, так что магнитоплан со стороны больше походил на плоскую многоножку, чем на змею. Места хватало двум рядам кресел по бокам, банкеткам в середине и оставалось еще два широких прохода. Бес покосился на нескольких детей, которые заигрались, несмотря на поздний час. Вздохнул и откинулся на мягкую спинку, чувствуя себя голым — оружие пришлось запломбировать и сдать в багаж. Состав понемногу набирал скорость, проносясь над автомобильными трассами. Затем прошел сквозь сюрреалистический комплекс зданий хабаровского филиала Дальстроя. Здесь все было составлено из нагроможденных друг на друга кубов и полуцилиндров, которые соединялись подвесками ведомственного трамвая — наследие «административного коллапса» шестидесятых из которого страну долго и тяжко выводила вторая кибернетическая революция. Трамвай все еще работал, несмотря на дремучую архаичность. В этом районе света почти не было — рабочий день давно закончился, а рекламное сопровождение государственных комплексов было ограничено. Лишь сияла большая и очень лаконичная панорама-вывеска с «промстройсвязьупр» чего-то там. Сталевар глянул на часы, которые указывали половину одиннадцатого. Он устал, но понимал, что в ближайшие пару часов глаз сомкнуть не удастся. Сначала надо успокоиться, продышаться, расслабиться… Бес поезда не любил, с железной дорогой (так же как и с дальним автобусным сообщением) у него отношения хронически не складывались. На сидячих местах начинало болеть колено, почему-то левое и без видимых причин, боль не унималась, если только не вытягивать ноги на всю длину. В положении лежа опять же болели колени, а затем ощущения расползались выше и ниже, от бедренных суставов до стоп. Из интересного приключения поездки превращались в сплошное мучение. Двое суток… всего лишь двое суток, даже меньше. Телевизор в стойке комплексного обслуживания транслировал новости. Бес полагал, что его деяния пока в дуроскоп не попали, однако включил хабаровский криминальный канал. Терпеливо подождал промотки рекламного сообщения. «Будущее — пустота неслучившегося. Такой же пустотой следует делать и прошлое. Немало конторских самураев жестоко поплатились за беспорядок в своих ЭВМ и нерабочую переписку в служебное время. Текстовая надстройка «Агитпроп», с ней вы превращаетесь в электронного призрака!» Дети шумели, Бес морщился и пролистывал страницы, закрывая спиной экран, просто так, на всякий случай. Самым ярким криминальным событием агломерации оставалась перестрелка, устроенная агентами «Диснея» и «Селзника» прямо в центре Владивостока. Разборка за цифровой образ Элвиса Пресли шла уже больше года и стоила здоровья, а то и жизней немалому числу агентов. «Дисней» был корпорацией довольно-таки жуткой даже по нынешним меркам, синдикат владел огромными и совершенно закрытыми владениями на территории Штатов, имел собственную полицию, внутреннюю валюту и настоящую армию. Но и Голливуд в лице «Selznick Inc.» не сильно уступал темному царству злой мыши. Оставалось понять, где Приморье, а где Элвис. Не иначе «Союзмультфильм» включился в игру, намереваясь отхватить долю по ходу явственно наметившейся гонки виртуальных знаменитостей. Технология только обкатывалась, а высокооплачиваемые профессионалы уже гибли за будущие прибыли титанов развлекательной индустрии.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!