Копыльский молча посмотрел на Мохито. — Я поработаю с отчетностью «Рапидов», — пообещал архитектор. — Помню об этом, но тут пока есть чем заняться. — Похороны? — спросил в пустоту над столом Костин. — Кремация, думаю, — предложил Копыльский. — И развеем прах в красивом живописном месте, — сказал Нах. — В горах. — Над океаном лучше, — вставил Костин. — Только подальше от берега, где вода чистая. — Да, так и сделаем, — подытожил Копыльский. — Итого… Он, морщась, налил стакан минералки, отпил, глядя на гирлянды мельчайших пузырьков углекислого газа. — Итого, можно сказать, легко отделались. — Еще не отделались, — поправил Нах. — Предстоит хорошо помахать веником. Но я бы сказал, шансы обрубить хвосты неплохие. Никто не поверит, что две разные команды столкнулись лоб в лоб у башни одновременно. Все будут искать злых подводников. — То есть либо государство, либо очень богатый трест, — сказал Костин. — А мы сирые и убогие, куда нам подлодки с пушками. — Да. Заход пойдет со стороны матчасти. Откуда лодка, кому была продана, кто мог провести реконструкцию и так далее. Пока все это раскочегарится, мы заметем оставшиеся следы и ляжем на дно. Нах помолчал и добавил: — Как обычно. — Да, — Копыльский снова глотнул воды и повторил. — Как обычно. Главное, чтобы нас не продал «Кайм». — Эти вряд ли, — уверенно предположил Нах. — Им не с руки выдавать нас «Правителю», они ведь получили часть архива, пусть и сущий клочок. Тут опасность скорее со стороны налетчиков, они точно станут рыть землю рогами, чтобы понять, кто обожрал их малину и нагадил под куст. Кроме того, с их точки зрения мы наверняка успели выкачать архив. Это сильная мотивация для поисков. — Но этот вопрос мы будем решать в общем порядке, — Копыльский опять хлопнул по столу рукой, отмечая решение по очередному пункту. — Заметаем все следы. — Ну что, можно сказать, порешали, — сказал Костин. — А синдикат? — Что? — не понял Костин, и все дружно поглядели на Беса. Постников сидел, выпрямившись, как лазерный отвес и ухитрялся сверлить всех одним лишь глазом. — Синдикат, — повторил кибернетик. — «Седьмое производственно-коммерческое управление по обслуживанию корпуса обеспечения внешнеэкономической деятельности при Министерстве Иностранных Дел СССР». Которому все еще не придумали представительское название. Что с нашим синдикатом? «Флибустьеры» переглянулись с одинаковым и трудноописуемым выражением на лицах, чем-то средним между «а это еще кто?» и «как же мы об этом забыли?». — Синдикат… — повторил Копыльский. — Ну что, он есть. Долги по нему в целом погашены за счет «Кайма», верно? — Да, — ответил Нах. — Но мы должны с него зарабатывать, — упрямо гнул свое Постников. — Он может приносить доход. — Друг мой, — произнес Костин с усталым терпением, как школьный учитель на последнем уроке в начальном классе. — Забудь. — Что?.. Забыть? После всего?.. Постников сжал кулаки, наклонил голову, глядя исподлобья, как готовый к атаке на тореадора бык. — Именно после всего, — столь же терпеливо подсказал Костин. — Синдикат организовывался в расчете на вливания и поддержку со стороны. Но даже тогда предприятие шло по краешку допустимого риска. Поскольку ни денег, ни защиты со всей очевидностью мы не дождемся… Костин молча и выразительно развел руками. — К тебе претензий тоже нет, — резко и прямо сказал Копыльский. — Вы с Витей что обещали, то выполнили. Могло получиться. Не получилось. — Закрытие проекта. Фиксация убытков, — усмехнулся Кадьяк. — Последний, кто уходит, должен выключить свет и кинуть в помещение термитную шашку? — Именно так, — слабо улыбнулся Копыльский. — Все именно так. — А я думал, вы все же попробуете чистить «хвосты»… более энергично, — признался Кадьяк. — Мы не бандиты и не гопы, — надменно задрал подбородок «флибустьер». — Мы честные коммерсанты. Кроме того, глядишь, еще как-нибудь вместе поработаем. Да и страховочку ты наверняка оставил, так ведь? Наемник и честный коммерсант обменялись понимающими улыбками, в которых искренности с доброжелательством было столько же, сколько в ухмылке гиен. — А если я не согласен? — с прежним упорством гнул свое Постников. — Ты директор, — пожал плечами Костин. — Твое право. — А чего ты хочешь? — спросил Нах с тенью любопытства в голосе. — Чего я хотел, то получил, — сказал Бес. — Теперь нужно, чтобы это все заработало. Есть организация, есть направления деятельности, есть подробная техком… Он запнулся, вспомнив покойного Фирсова. — …карта. Давайте работать, товарищи! — Тебя сомнут, — сказал Нах, делая отчетливое ударение на первом слове. — И очень быстро. — Меня возможно. А Нас? — теперь акцент сделал Бес. — Нет никаких «нас» — отрубил Костин, у которого на лице читалось нескрываемое «давайте закрывать балаган». — Синдикат повис на причинном месте, пора отвязывать, пока не оторвалось. Убытки свели к минимуму, это хорошо. Бывало, приходилось рвать лапу из клея с куда большими потерями. — А если я продолжу? — тихо спросил Бес. Снова повисла тяжелая и долгая пауза. Комитетчики смотрели на кибернетика одинаково стеклянными, ничего не выражающими глазами. Кадьяк наоборот, глядел с явным любопытством. Мохито светил оптикой, а Матвей, казалось, ушел в прострацию. Глинский сел в пол-оборота к столу, как будто хотел отгородиться плечом от Беса. Впрочем стрелок и без того вел себя странно, очередное чудачество не привлекло внимания. — Да, если я продолжу, — повторил Бес. — Что тогда? — Тогда, я бы сказал, это будет история эпического успеха, — сказал Копыльский. — Или наоборот, что куда вернее. Словно в кабуке про великого буржуина, который превозмог вопреки всему. Но мы не в кабуке. И ты не капиталист. У синдиката есть название, реквизиты, временная печать и настоящий директор. Больше ничего. Конечно, люди гнули под себя мир даже с таким раскладом, но… Нет. Не верю. — Фирсов тоже не верил, — столь же рассудительно напомнил Бес. — И вы не верили. А потом все получилось… ну, почти. — Да, — согласился «флибустьер». — Витя поверил. И где он теперь? — Нечестный прием. В провале нашей вины нет, ты сам сказал. — Признаю, — поднял ладони Копыльский. — Так я сказал. А теперь говорю на правах того, кто с десяток таких, прости господи, синдикатов поднял «под ключ» и еще больше закопал вместе с бОрзыми учредителями. Тебе не выстоять. С хорошим кредитом и хорошим зонтиком над головой шансы были неплохие, рисковать можно. А сейчас — нет. Так что составляй приказ номер два с решением о самоликвидации синдиката и отставке с директорской должности. Покажешь себя исполнительным и послушным мальчиком, возможно, подкинем тебе работенку по профилю. Копеечка небольшая, однако, на жизнь хватит. — А если нет? Бес пустил голову еще ниже, как рептилия, готовая к броску. — Да и хрен с тобой, — развел руками «флибустьер». — Твоя игрушка, развлекайся на здоровье. — Где персонал найдешь? — спросил Костин. — Чем ему платить будешь, у тебя нулевой баланс и никакого имущества для кредитного обеспечения кроме печати. — Я найду, — сумрачно с холодной решимостью ответил Бес и повторил. — Найду! Бывало и хуже, но я выкарабкался. Справлюсь и теперь. — Что ж, дело твое, — меланхолично сказал Костин. — Дерзай. А мы посмотрим, чем это закончится. Но со стороны. — Вы разрываете партнерство? — Разумеется. — Договорились. — Упертый баран, — вздохнул Копыльский. — Но дело и впрямь твое. Отговаривать не станем. — Мое, — согласился Бес с видом человека, который принял главное решение и теперь готов бежать по тоннелю предрешенных действий без сомнений и оглядки. — Я бы вложил немного денег, — вдруг сообщил Нах. — Ты шутишь? — приподнял бровь Костин. — Нет. Но есть в его словах некая сермяжная истина, — хмыкнул бухгалтер. — Как сказал Витя, это живучая скотина. Многие пытались его убить, а ни у кого не вышло. Фартовая железяка. Может и в этот раз выплывет? Поглядим. В худшем случае потеряем еще немного денег. — Хер там плавал, — недовольно отрезал Копыльский. — Я средства комитета так разбазаривать не дам. Костин дернул подбородком, молча согласившись с запретом.