У Ирины в театре тоже было непросто. Во время репетиций Пронин занимал режиссерский пульт в зрительном зале. Рядом с ним восседала Галина. Многие актеры фыркали: — Тоже мне! Второй режиссер! Но факт оставался фактом: Галина все репетиции смотрела из зрительного зала. Особенно внимательно наблюдала за игрой Ирины. Пронин не давал актрисе расслабиться. Дошло до того, что в аншлаговом спектакле «Средство Макропулоса» он потребовал Невельскую выйти на сцену из другой кулисы и подойти к актеру с другой стороны. Ирина не выдержала, встала посередине сцены и повысила голос, отчего он был слышен до самых дальних рядов пустого зала: — Олег Эдуардович! Этот спектакль с нами репетировал известный хореограф. Рисунок движений актеров продуман до мельчайших нюансов, так же как и расстановка актеров на нужные точки, чтобы композиция наиболее выгодно смотрелась из зрительного зала. — Ирина сделала плавный жест рукой, охватывающий всю сцену. — И все актеры уже знают, из какой кулисы выхожу я и с какой стороны подхожу к партнеру. Это важно, черт подери! Ведь получается полный хаос, когда Алексей Борисович произносит свой монолог архивариуса Коленатого и уже на уровне инстинкта ожидает меня увидеть справа, а я резво выбегаю слева. Ведь так и до инфаркта человека можно довести! Три молоденькие актрисы хмыкнули в кулачки, но негромко. Галина нахмурилась. Ирина спустилась в зал и села в первый ряд. — Спасибо, Ирина Николаевна, за интересную лекцию, но будем делать как я сказал. — Да! — Галина повернула к себе микрофон. — А Алексею Борисовичу полезно держать себя в тонусе, помнится, он вчера запнулся на своей реплике, которую знает каждый студент: «Скажите, пожалуйста, а кто будет их, то есть бессмертных, отбирать? Правительства? Всенародное голосование? Шведская академия?» Наш пожилой актер, наверное, погрузился в глубокую медитацию? Сидевшая недалеко от Ирины Людочка буквально задохнулась от этих слов и сжала губы. — Главреж со своей нарочно выматывают актеров на репетициях уже отрепетированных спектаклей, чтобы развалить то, что существует. Вероятно, ждут, кто первый не выдержит. Я, лично, уже на переделе, — заявила она. — А я еще поборюсь, — решительно ответила Ирина. — Эх, Ирочка! Мы недооценили нашу соперницу. — Быстро вытерев пальчиком с идеальным розовым маникюром набежавшие слезы, Людочка сердито хмыкнула носом. — Она абсолютно театральный человек, теперь вижу. Сумела приручить уже как минимум треть труппы. Говорят, она буквально копирует тебя в своей игре. Олег Эдуардович весь сентябрь молчал о новых постановках, но в начале октября заикнулся, что скоро труппа начнет работать над новым спектаклем. Выбрана была пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Этого было достаточно, чтобы между актерами прошмыгнула очередная черная кошка и начали накаляться страсти. Слишком многим были обещаны петушки на палочке, поэтому эта новость только усилила раскол. МариПална, которая выглядела теперь гораздо увереннее прежнего и даже стала носить какие-то невразумительные платочки и шляпки, начинала утро с медоточивых речей в адрес Пронина. В коридоре и в буфете постоянно слышалось: — Никогда с таким талантливым режиссером не приходилось работать. Пронину даже удалось облагородить многие работы Курганского. Марию Павловну постоянно слушал тот самый Гришечка, любитель халявного алкоголя, — сорокалетний актер второго плана, после зарплаты неизменно скатывающийся на два-три дня до уровня третьего плана. МариПална вошла в фавор и к тому же давала Гришечке «в долг» без отдачи. А МариПалне нравилось хоть чье-то внимание. Однажды Невельская не выдержала и, закуривая сигарету около пожарного щита и огнетушителя, остановила около себя пожилую актрису: — Мария Павловна, а как это можно улучшить постановки Курганского? Приведите примеры. — Ну, знаете, Ирина Николаевна… — Актриса поправила шляпку, похожую на гриб-опенок с воткнутым цветочком, и одернула коричневый пиджачок брючного костюма. — Вы неправильно меня поняли… Вы просто придираетесь к словам… А режиссера нужно уважать и слушаться. — Боюсь, что мы очень правильно вас поняли, — вставила свои три копейки Людочка, стоящая рядом с Ириной без сигареты, за компанию, и зашептала подруге на ухо: «Ни одна добропорядочная и разумная пчела не будет слушать советов клопа». Зазвонил телефон. — Мама, я съездила в Академию и оплатила подготовительные, даже прошла собеседование, хотя оно было легким! — радостно сообщила Алика. — Поздравляю, — искренне обрадовалась Ирина. — Большой шаг вперед, моя доченька. Хотя бы одна хорошая новость за день. В сентябре и октябре Ирине удалось сыграть только по два спектакля, но времени недоставало: целые дни она была занята на репетициях. Перед читкой в театре все бегали как сумасшедшие, волновались, острили, как всегда. — Ленка, ты слышала о премьере в Подвальном театре? Полный провал, половина зрителей ушла с первого акта. Чуть не освистали. — Так почему только «чуть»? — Не могли свистать — зевали. Курящие у пожарного щитка мужчины тоже не оставались без подколок. — Ты слышал о провале в Подвальном?.. — Вся Москва слышала. Говорят, что в зале осталось человек пять. Закуривая и щедро раздавая сигареты, Алексей Борисович авторитетно пробубнил довольно старую пословицу: «Если на сцене пятеро героев, а в зале столько же зрителей, то зрители, без сомнения, тоже герои». Читка-репетиция прошла довольно сносно, если не считать того, что Пронин просил три раза прочитать заново одну и ту же сцену… Потом Ирина узнала, что на роль ее партнера Алексея Борисовича в «Средстве Макропулоса» Пронин ставит Гришечку. Тот от изумления даже не похмелился с утра, но подобный феномен долго продержаться не мог… Ирина уважала всех актеров театра, и хотя ей казалось, что перед началом сезона заменить одного актера на другого не лучшая идея, она взяла себя в руки и после репетиции отправилась в салон красоты, а потом на театральную тусовку в Дом театра на Поварской. Прямо при входе в Дом театра Ирина Невельская привлекла всеобщее внимание. Выглядела она, несмотря на неприятности в театре, прекрасно. Поход в салон подчеркнул прекрасный цвет лица, позволивший ей умеренно пользоваться косметикой. Лицо по-прежнему казалось отдохнувшим и гладким. Стараясь не выделяться, она надела простое серое платье чуть выше колена и туфли песочного цвета на среднем каблуке. Коллеги подходили поприветствовать Невельскую, делали комплименты. — Ирочка. — От фуршетного стола к Невельской подошла Неля Владимировна, дама в возрасте, но молодящаяся. С нею Ира играла в сериале «Сердце матери», и они нашли общий язык. — Наконец-то и ты сделала пластику. А у кого? — Вот так, Неля, рождаются слухи о нас, актрисах. — И снизила голос до шепота: — Должна огорчить тебя: нет, под нож не ложилась. Просто отдых и здоровый сон вдали от Москвы. Мой секрет долголетия. И вдруг Ирина увидела Чигринского. Наскоро закончив разговор, она устремилась к нему. Они обнялись, расцеловались. — Борис Владимирович! А я сегодня утром о вас думала. Вы мне очень нужны. — Ирочка, так я знал, что ты здесь будешь, можно сказать, именно поэтому и сам пришел. Я не любитель этих ваших мероприятий, — ответил Борис Владимирович и добавил: — Вот теперь передо мной стоит настоящая Ирочка Корень, во всей своей ослепительной красоте. В отпуск ездила? Чигринский так и называл бывшую студентку ее старой, еще девичьей фамилией. — Да, по вашему совету, Борис Владимирович, уезжала вместе с дочкой на родину, в Мордовию, — призналась Ира. — Спасибо вам! — По тебе видно. Ты стала прежней, настоящей… Сама-то чувствуешь это внутри себя? Душевный покой, силу, желание работать?.. — спросил Борис Владимирович. — Да! Спасибо, дорогой мой человек, ваш совет оказался очень правильным. И с дочкой наладилось: теперь на подготовительные курсы в институт ходит. Это ее первый взрослый поступок. С бывшим мужем тоже все счастливо решилось — подала на развод, но у меня проблемы на работе… вы же знаете… — Да, наслышан я об Олеге Эдуардовиче. — Чигринский «поиграл» бровями, чтобы не выругаться в обществе, где ловили каждое его слово. — Сложная личность. Но давай лучше о хорошем. Привел я тебе одного агента. Познакомлю вас сейчас. Человек нормальный, поверь мне, активный, с нужными связями. Другого я бы и не порекомендовал. Коли найдете общий язык, то и ударяйте по рукам, — сказал Чигринский и хитровато улыбнулся. — Да вы просто волшебник какой-то, Борис Владимирович! — воскликнула Ирина, — давайте знакомиться, где ваш человек? — Нет, голубка моя! Уважь старика, я и так сегодня целый день на ногах. Сядем за столик, как я люблю, чтобы все было обстоятельно, ты же знаешь, — сказал Чигринский и полез в карман за телефоном, чтобы набрать номер. Очень скоро к ним подошел мужчина лет сорока, жгучий брюнет, улыбчивый, сразу забалагурил, стал восхищаться несравненной Невельской. — Ирина Николаевна! Вот тот человек, о котором я вам говорил, — Алексей Асмолов. Знакомьтесь! — представил мужчину Чигринский. Алексей наклонился поцеловать руку Ирины, присел за столик, спросил, кто и что будет пить. Кофе? Вино? Сок? Ирина выбрала вино, Чигринский — сок, Алексей подозвал молодого парня, явно начинающего актера, и велел все это принести в двух экземплярах. Себе заказал кофе. Затем начался обычный для знакомства неспешный разговор, обмен впечатлениями о прошедшем лете, обсуждение премьер. Алексей сообщил, что был агентом актрисы Татьяны Соболь, она сейчас замуж вышла и уехала жить за границу. По секрету сказал, что у него сейчас замечательная роль наклевывается для актрисы Ирининого уровня. Ирине Асмолов понравился. Болтливый, правда, но для агента это даже и неплохо — нужно уметь разрядить обстановку, рассказать смешной анекдот, уговорить, сказать комплимент. Все шло нормально. Но телефонный звонок раздался вовремя. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера. Примечания 1 Начало истории читайте в романе О. Роя «Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево». 2 Ритейл — русифицированный вариант английского retail, что означает «розничная торговля, продажа товаров или услуг конечному потребителю». 3 Картина Делакруа, посвященная Французской революции, где главная героиня стоит на баррикадах с развевающимся флагом и обнаженной грудью.