– Еда из поселка? – Из «Пьяного мутанта», Костик, – Зинченко улыбнулся. – Так сказать, «от нашего стола – вашему». Картошка, котлеты, оливье и много чего ещё. Всё – горячее, и приготовлено гораздо лучше, чем то варево, которым нас Ищук потчует. Еще и водка есть. – Хорошо, – сержант кивнул. – Вот только распоряжение командования – не пить. – Что значит – «не пить»? – Возможен прорыв сталкеров через наш блокпост. Удвоен караул, и приказано никому не пить. – Вот оно что… – Зинченко с тоской посмотрел на стоящий в багажнике ящик водки. – Это уже беда… Ты вот что, Костик, бери эти коробки и тащи в здание. Поесть по-человечески нам никто не запрещал. – Тоже верно, – сержант подхватил коробку и двинулся в сторону основного здания. – Прорыв, говорите… – просипел капитан, когда Григорьев оказался у дверей главного здания. – Кто ж это вам доложил?.. Опасливо озираясь, он извлек из кармана смартфон и принялся стучать по цифровой клавиатуре, потом коснулся кнопки с надписью «отправить». На мини-компьютере высветилось «Сообщение успешно доставлено абоненту «Гость». Текст сообщения: «Кумач, вас ждут. Я ухожу. Будьте осторожны». Спрятав наладонник в карман, офицер захлопнул багажник и сел в машину. Судорожно застучал по приборной панели, вывернул руль. Ждать конца перестрелки с «легионерами» он не собирался. Если группу Кумача ждут, то и его вычислить – «как два байта переслать»… Взревел мотор, моргнули фары уносящейся в сторону Надеждинска машины, и всё стихло. Взвыл ветер, кидая острые льдинки на распахнутые во внешний мир ворота… На крыльце основного здания появились двое. – Товарищ сержант, а куда капитан делся? – спросил один из них. – Сказал, еще ящики остались… – Не знаю, Андрюха, может, опять в «Пьяный мутант» рванул за котлетами… – отозвался второй. – Вон, ящик оставил и кастрюли. Давай в здание занесем, пока хавчик не замерз… * * * 31 декабря. 23:47. Недалеко от одиннадцатого блокпоста Зона вела его… Осознание этого факта пришло, как только стая двуногих попала в аномалию. Точнее, в аномалию попал тот, который шел последним. Хлопок, и вот людей уже трое… Нельзя было оборачиваться, но человек обернулся… Когда до линии Рубежа оставалось десять минут ходьбы, двуногий, идущий последним, обернулся и увидел химерыша. Отступил в сторону, пытаясь что-то выкрикнуть, но Зона и на этот раз спасла мутанта. Заметивший химерыша сталкер не успел и слова сказать, а вокруг него уже извивались языки пламени… Многое повидал за свою короткую жизнь молодой мутант. На его глазах погибли отец и мать, сгинули в аномальных полях сестры и братья, но то, что сделали люди, даже ему показалось страшным. Когда ввысь устремился хлыст багряного пламени и попавший в аномалию человек принялся извиваться, остальные лишь развернулись и продолжили путь. Ни слова, ни реплики, словно они знали, что их товарищ должен был погибнуть. Химерыш сделал для себя один вывод: вожак стаи слаб и не способен управлять своими сородичами. Ведь как еще можно было объяснить такое равнодушие к судьбе попавшего в аномалию собрата? Да, спасти было уже нельзя, но ни тени испуга или удивления не отразилось на непоколебимо-каменных лицах. – Так хочет Зона, – бросил на ходу Кумач. Двуногие больше не оглядывались и не замечали одинокого мутанта, идущего по их следам. След в след двигался молодой химерыш, не смещаясь в сторону, потому что знал, как легко может повторить судьбу сталкера, стоит лишь однажды оступиться. Он не приближался к идущим впереди двуногим, но и не отставал, сохраняя дистанцию. Люди замирали, и он замирал тоже… – Это от нашего человека с блокпоста, – услышал мутант голос Кумача. Люди к этому времени миновали очередную низменность, и химерыш едва не налетел на остановившуюся группу. Вожак странной стаи размахивал руками, показывая своим сородичам светящийся предмет, который сжимал в ладони. – Ты КПК-то спрячь, Кумач, не «спали» нас. Близко мы уже, – прохрипел один из ведомых. – Что мы теперь Вольту скажем? Надо ведь его предупредить, что на блокпосте его ждут. – Надо, – Кумач согласно кивнул, коснулся пальцами экрана КПК, но вдруг замер, обратив взор к вершине холма. Посиневшие от холода губы изогнулись, глаза сузились. – Хи… мера… – прошептал сталкер, бросил мини-компьютер и потянулся к автомату. Черная фигурка мутанта скользнула меж опрокинутых цистерн, сваленных слева от тропы, и пули забарабанили по металлу. – Там химера! – вопил Кумач. Он стрелял, не убирая палец со спускового крючка, бешено сверкая глазами. – Там, там она, сука! Стреляйте, братья! Ведомые принялись озираться, но в круговерти беснующегося снега ничего разглядеть не могли. А потом химерыш оказался у них за спинами. Перезарядивший свой автомат Кумач развернулся к ведомым и, не целясь, дал косую очередь в сторону мутанта, перечеркнув ею еще и своих спутников. Взревел ветер, метнулась вправо едва различимая тень, и Кумач выстрелил вновь. – Сука… сука!… Убью! Он уже понял, что только что сам расстрелял весь свой немногочисленный отряд, но остановиться не мог. Палец на спусковом крючке то и дело дергался, отточенные до автоматизма действия повторялись вновь и вновь – сменить магазин, дослать патрон в патронник и выстрелить. – Где ты?! Тварь! Казавшийся до недавнего времени невозмутимым, командир «легионеров» теперь бился в истерике. Он отбросил автомат, упал на колени и зарыдал… А химерыш улепётывал прочь. Бешено колотились в груди мутанта оба сердца, а он всё бежал и бежал. От грохота выстрелов заложило уши, и подлого ветра беглец теперь не слышал. Он не понимал, что произошло, как его заметили и почему начали стрелять. Он думал лишь об одном – быстрее вырваться за Рубеж, спастись… * * * 31 декабря; 23:58. Территория Пустыря. Недалеко от одиннадцатого блокпоста – От Кумача ничего? – поинтересовался Вольт. Фокус отрицательно покачал головой. – Надо начинать. Командир «легионеров» снял с плеча СВД, кивком указал в сторону блокпоста и покинул укрытие, в котором вместе с восемью своими бойцами ждал назначенного часа. Путь до блокпоста он просчитал заранее, кидая болты, определил места, где аномалий нет, наметил пути отхода. Всё как планировали – группа разделилась и продолжила движение. Вскинув винтовку, командир группы сделал первый выстрел – в одного из сидящих у пулемета бойцов. Второй пулеметчик коснулся плеча товарища, еще не понимая, что произошло, и тут же упал рядом, сраженный метким выстрелом. – Живых не оставлять! – рявкнул Вольт, переместил винтовку вправо и выстрелил в часового с сигаретой, но промахнулся. Ему ответил автомат. – Ближе! Подойдите ближе! – завопил сектант. – Братья, я верю в вас! Сквозь свист ветра пробился грохот еще двух «калашниковых», и один из бегущих «легионеров» ничком повалился в снег. «Что-то не так, – мелькнуло в мозгу Вольта. – Должно было быть всего четверо часовых – двое у пулемета, снайпер на вышке и один – у вагончика. Откуда взялись остальные? Как они успели так быстро среагировать? Или, может, группу уже ждали?» Бой, тем временем, переместился к самому блокпосту. Из общей какофонии автоматного огня вырывались одиночные залпы снайперской винтовки засевшего на вышке часового, и время от времени шелестел, невесть откуда взявшийся, второй пулемет. – Откуда второй пулемет?! – Вольт развернулся к стоящим рядом Рихтеру и Фокусу. Сектанты лишь пожимали плечами.