Я даже не сразу его узнал. Мозги попросту отказывались соображать и болели так, словно их пропустили через блендер. Судя по отсутствию ветра, мы находимся в помещении. Подозреваю, в камере. Видимо, мой план не сработал. Хотя на что я надеялся? Проскочить на дурака — вот на что. Нужно было придерживаться основной легенды: что мы пришли в гетто за грёзами. Ладно, может, ещё прокатит. Посмотрим по обстоятельствам. Глаза открывать не хотелось, однако я нутром чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Любопытство оказалось сильнее, и я всё же решился посмотреть. Быстренько так, одним глазком. И всё равно эффект оказался ошеломительным. Картинка тут же пошла кругом. Я едва успел перевернуться набок, чтобы не захлебнуться в собственной рвоте. Перевернуться обратно оказалось уже невозможно. Нет, физически я мог исполнить сей кульбит, не позволила боль в затылке. Похоже, там у меня огромная шишка, что прекрасно объясняет моё состояние. — Очнулся? — вновь прогрохотал в головеголос Хлюпы. — Му… — только и смог выдавить я. — Ну и как тебе репортаж с места событий? — Вголосе приятеля проскочили язвительные нотки. — Мне эти лоси чуть рёбра не поломали, когда я заикнулся о неприкосновенности прессы. — Нужно было просто придерживаться старого плана, — прогудел Шпала. — Может, вы уже заткнётесь и дадите поспать? От всего этого дерьма только одна польза, а вы и её испортить горазды! — раздражительно прозвучал ещё один, совершенно незнакомый мне голос. Судя по всему, нас затолкали в камеру всем скопом. Интересно, сколько здесь человек? Очень посмотреть хочется. Но боязно. — И что теперь будет? — прозвучал уже пятый голос. — У меня работа, жена. Как им всё объяснять? — Забудь. Если докажут причастность к оппозиции, вышвырнут на светлую сторону, — ответил предыдущий ворчун. — Как же теперь жить то? Нас ведь там убьют! — Может, и убьют. Раньше надо было думать. — А ты сам-то чего тогда на митинг припёрся⁈ — Дурак потому что! Да и терять особо нечего. Может,если сдохну, хоть высплюсь нормально! — Да захлопни ты пасть и спи! Сам бормочешь не замолкая, и другим не даёшь! — отозвался кто-то ещё. Да, выходит, людей здесь много. Около десятка плюс-минус. Пока непонятно, хорошо это или плохо, однако одно очевидно как белый день: разбираться кардиналы не стали. Нас попросту затолкали в камеру, и на этом всё. — Хлюп, ты где? — тихонько позвал я приятеля. — Да здесь я, — прозвучал его голос совсем рядом, откуда-то сверху. — Верхнюю шконку занял, прямо над твоей. — Сколько нас здесь? — В смысле —человек или по времени держат? — Можно и то, и другое. — Восемь человек в камере. Сидим уже минут двадцать. — Спрашивали чего? — Пока нет. Привели, в камеры растолкали, и на этом всё. — Да кому вы сдались, время на вас ещё тратить! — снова отозвался всё тот же ворчун. — Забудьте о справедливом суде. Завтра поутрупогрузят в машину и вышвырнут за границу. — Но ведь мы ни в чём не виноваты, — тихо произнёс я. — Случайно под замес попали. — Ага, как и все остальные, ха-ха-ха. Я вам ещё раз говорю: заткнитесь и спите, пока есть возможность. Завтра все будем заняты выживанием. — Шпал, у тебя как, связь есть? — Нет, только помехи. Видимо, они здесь все каналы глушат. — А вы чего ждали? — Ворчун всё никак не успокаивался. — Вы в тюрьме, а не на курорте. — Блин, только нам фартить начало… — с придыханием пробормотал Хлюпа. — Вот вечно у меня всё так, через одно место. — Чувак, жизнь — боль! В твоём-то возрасте пора бы уже к этому привыкнуть. — Ты вроде спать собирался⁈ — вернул ворчуну приятель. — Да с вами разве уснёшь теперь? — Кажется, я смогнайти канал для связи. Медленный, но на текстовое сообщение хватит, — вдруг выдал Шпала. — О, да у нас тут никак хакер затесался? — оживился ворчун. — Так что же ты тогда со шваброй в руках прыгаешь, если такой умный⁈ — Сам такой, — обиженным голосом огрызнулся гигант. — И не твоё дело вообще! Чем хочу, тем и занимаюсь. — Да тихо вы, — осадил спорящих я. — Шпал, попробуй адвоката нанять. Сможешь? — Да вы ещё и мажоры⁈ — А ты чужие деньги не считай, — теперь уже Хлюпа закусился с соседом. Я не лез, потому как разговаривать было больно. Каждое слово набатом отдавалось в мозгах, и меня начинало тошнить. Судя по возне рядом, Шпала как раз убирал то, что вылетело из меня в первый раз, так что добавлять будет как минимум некрасиво. А я-то ещё думаю,почему из-за моейвыходкиникто не возмутился? — Не помогут вам адвокаты, можете даже время не тратить, — уверенно заявил ворчун. — Их к нам даже на пушечный выстрел не подпустят. Да и они сами врядли в это дерьмо полезут. Защищать предателей — дело неблагодарное. — Мы не такие, — снова вступил в перепалку Хлюпа. — Не надо всех по себе равнять. И тут вдруг все притихли, даже Шпала перестал шваброй шуршать. На сей раз любопытство оказалось сильнее здравого смысла, и я вновь попытался открыть глаз. Тошнота усилилась, но всё же не критично. Зато удалось рассмотреть происходящее. Впрочем, ничего удивительно там не происходило. Просто распахнулась дверь в камеру, и на пороге возникли два кардинала в ярко-зелёных мундирах. — Так…Шпала, Хрюка и Штопор — на выход! — Сам ты Хрюка! — тут же огрызнулся приятель. — Читать вначале научись! — Ой, прошу прощения — Хлюпа, — поправился надзиратель и сменил вежливость на строгость: — Разговорчики мне тут… — Понятно, — отмахнулся Хлюпа. — Видимо, школу парень прогулял. — Да заткнись ты уже, — шикнул Шпала. — Не хватало ещё из-за тебя здесь остаться. — Твоя работа? — уточнил у негоя. — Да ты что? Я ещё даже адвоката не нашёл. Скорость вообще никакая. — Так, всё чудесатее и чудесатее, — пробормотал я. — Это кто же, интересно, за нас похлопотать умудрился? — Выйдем — узнаем, — резонно заметил Хлюпа. — Ты вообще как? Сам встать сможешь? — Ну вас там долго ждать⁈ Или силой вышвырнуть⁈ — поторопил нашу компанию кардинал. — Да идём мы, идём! — оповестил его Хлюпа. Они со Шпалой помогли мне подняться, благо местная гравитация сильно облегчала задачу. Вот только моему вестибулярному аппарату от этого было не легче. Я сдерживался как мог, но желудок сказал «хватит» и похвалился содержимым прямо в ногах у кардиналов. Стало значительно легче, я даже смог передвигатьногами. Однако нашему соседу-ворчуну в очередной раз не повезло. Один из кардиналов приказал ему убрать за мной, на что тот решил возмутиться. Судя по звукам, что донеслись из камеры, хорошим это не кончилось. Нас же сопроводил третий, который всё это время оставался вне поля видимости, чуть глубже в коридоре. Он вывел нас на первый этаж и указал на дверь. К слову, здешняя управа выглядела ровно так же, как и на светлой стороне. Разве что стены были задрапированы не красной тканью, а зелёной. Сейчас я в очередной раз обратил внимание на типовой проект здания, ина фоне полученной от Клёпкиинформацииэто наводило на определённые мысли. Похоже, в её рассказе было больше правды, чем я считал. А вот, собственно, и она. Стоит на улице, улыбается во все тридцать два зуба. Словно это не по её вине мы попали под раздачу. Интересно, как ей вообще удалось проскочить? Хотяс её имплантами в этом мало удивительного. — Так значит, это тебя нужно благодарить за свободу? — спросил я, как только друзья помогли мне присесть на ступени. — Ты мне должен, — ухмыльнулась она. — Считай это защитой моих интересов и не принимай на личный счёт. — Ну и кто ты на самом деле? Ни за что не поверю, что кардиналы вот так просто послушались пограничника в отставке. — Это неважно. Просто отдай мне файлы Кальки и постарайся больше не лезть в неприятности. — Ладно, держи, раз уж мы договорились. — Япротянул руку и скопировал папку с файлами на её блок памяти. — Ну всё, мальчики, прощайте! Надеюсь, больше не увидимся. — А может,всё-таки поделишься своим ай-ди? — внезапно попросил Хлюпа. — Значит, так… — Да-да, я понял, — отмахнулся он. — Не больно-то и хотелось. — Уж не знаю, чего ты там понял, — подмигнула ему Клёпка, — но япросто хотела сказать: не пиши мне по всякой ерунде. И сегодняпосле восьми вечерая свободна.