12 Они нашли Сандовала в хранилище дальше по коридору. Он ходил от одного набитого костями шкафа к другому, открывал их, рассматривал содержимое, делал заметки. Нос у него все еще оставался красным, глаза слезились – летняя простуда оказалась привязчивой. – Это специальный агент Пендергаст из ФБР, – сказал д’Агоста. – Он хочет задать вам несколько вопросов. Сандовал нервно огляделся, словно опасаясь, что кто-то может их увидеть, может быть Фрисби. – Здесь? – Да, здесь, – подтвердил Пендергаст, оглядывая кабинет. – Очаровательное местечко. Сколько в этой комнате человеческих останков? – Около двух тысяч, плюс-минус десяток-другой. – И откуда они? – Океания, Австралия и Новая Зеландия. – А сколько во всей коллекции? – Около пятнадцати тысяч, если считать вместе антропологическую и остеологическую коллекции. – Мистер Сандовал, насколько я понимаю, одна из составляющих вашей работы – помощь командированным ученым. – Вообще-то, это наша основная обязанность. Командированные здесь постоянно сменяют друг друга. – Но в обязанности Виктора Марсалы это не входило, хотя он и был лаборантом. – У Вика был неподходящий характер. Иногда известные ученые бывают, как бы это сказать, людьми, трудными в общении… если не хуже. – И в чем заключается ваша помощь им? – Обычно командированные приезжают в музей, чтобы обследовать тот или иной экспонат или коллекцию. А мы – нечто вроде библиотекарей костей: подаем им экспонаты, дожидаемся, когда они их обследуют, потом возвращаем на место. – Библиотекарь костей – очень точное определение. Сколько командированных ученых может обслужить каждый из вас, ну, скажем, за один месяц? – По-разному. От шести до десяти, наверное. – От чего это зависит? – От того, насколько сложны или велики их требования. Если приезжает командированный ученый с подробно расписанным списком требований, то вам, возможно, придется работать исключительно с ним несколько недель. А есть и такие, которые просто хотят взглянуть на какой-нибудь череп или бедро. – Какая квалификация должна быть у этих командированных? Сандовал пожал плечами: – У них должен быть документ с места работы и обоснование плана исследований. – А специальные документы, удостоверяющие их полномочия? – Ничего конкретного. Рекомендательное письмо, официальный запрос на бланке университета, свидетельство о том, что они работают в данном университете или медицинском институте. Пендергаст лениво поправил запонку: – Насколько я понял, Марсала, хотя это и случалось нечасто, все же работал с одним командированным ученым два месяца назад. Сандовал кивнул. – И он говорил вам, что этот проект имеет для него особый интерес? – Мм, да. – А что он об этом говорил? – Он вроде как намекал, что этот ученый ему как-то поможет. – Марсала работал исключительно с этим ученым? – Ну да. – Каким же образом работа заезжего ученого могла повлиять на положение мистера Марсалы, который считался специалистом по восстановлению костных соединений, но чья главная обязанность состояла в наблюдении за мацерационными чанами с жуками-кожеедами? – Не знаю. Может быть, он планировал упомянуть Вика в статье, которую собирался опубликовать. – С какой стати? – В благодарность за его помощь. Костный библиотекарь – это работа вовсе не поднеси-подай. Иногда поступают очень необычные запросы, совершенно неконкретные, и тогда вам приходится прибегать к собственным специальным знаниям. Д’Агоста слушал этот разговор со все возрастающим недоумением. Он предполагал, что Пендергаст займется криминальной стороной дела. Но агент ФБР, как обычно, отклонился от сути и задавал вопросы, никак напрямую не связанные с расследованием. – Мистер Сандовал, вы не знаете, какие именно экспонаты обследовал этот ученый до своего отъезда? – Нет. – Сможете выяснить это для нас? – Конечно. – Отлично. – Пендергаст показал на дверь. – В таком случае, после вас, мистер Сандовал. Выйдя из хранилища, они прошли по лабиринту коридоров к компьютерному терминалу в помещении, которое выглядело как главная лаборатория: пространство, заполненное столами и рабочими станциями, с несколькими наполовину собранными скелетами, разложенными на подстилках из зеленого сукна. Д’Агоста и Пендергаст наклонились над Сандовалом, который уселся перед терминалом и вошел в базу данных остеологического и антропологического отделов музея. В лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь стуком по клавишам, пока Сандовал формулировал запрос. Потом зашуршал принтер, и Сандовал вытащил из него лист бумаги. – Похоже, Марсала приносил этому ученому всего один экспонат, – сказал он. – Вот распечатка. Д’Агоста наклонился ближе и стал читать вслух: – Дата последнего запроса: двадцатое апреля. Готтентот[11], пол мужской, возраст приблизительно тридцать пять лет. Капская колония, бывший Восточный Грикваланд[12]. Состояние: идеальное. Никаких обезображивающих повреждений. Причина смерти: дизентерия во время Седьмой пограничной войны[13]. Дата смерти: тысяча восемьсот восемьдесят девятый год. Привезен Н. Хатчинсом. Единица хранения: С-31234. – Это, естественно, оригинальная запись, – сказал Сандовал. – Термин «готтентот» теперь считается унизительным. Правильное название – кой-коин. – Согласно этой записи, тело было прислано в музей в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году, – заметил Пендергаст. – Но если память мне не изменяет, то Седьмая пограничная война завершилась в конце тысяча восемьсот сороковых годов. Сандовал хмыкнул и промычал что-то непонятное, прежде чем сказать: – Возможно, тело перед доставкой в музей было эксгумировано. В лаборатории снова повисло молчание. – Подобная практика в прежние времена была обычной, – добавил Сандовал. – Откапывали могилы, чтобы получить нужный образец. Больше такого, конечно, не случается. Пендергаст показал на номер хранения: – Не могли бы мы увидеть этот экспонат? Сандовал нахмурился: – А зачем? – Окажите любезность. Снова пауза. Пендергаст наклонил голову: – Мне просто хотелось бы познакомиться с процессом: какова система хранения экспонатов, как вы их находите. – Хорошо. Прошу за мной. Сандовал нацарапал на клочке бумаги инвентарный номер, и они вышли следом за ним в центральный коридор, а потом – еще дальше в глубины отдела, в бесконечный лабиринт хранилищ. На поиски экспоната в старинных деревянных шкафах с медными ручками ушло некоторое время. Наконец Сандовал остановился перед нужным шкафом. Искомый инвентарный номер, нацарапанный от руки на потускневшей медной пластинке, был прикреплен к большому плоскому лотку на верхней угловой полке шкафа. Сандовал еще раз проверил номер и вытащил лоток. После чего отнес его в лабораторию и положил на чистый кусок зеленого сукна, затем подал д’Агосте и Пендергасту по паре тонких резиновых перчаток, надел перчатки сам и снял крышку с лотка. Внутри в беспорядке лежали кости – ребра, позвоночник, множество других костей. Из лотка поднимался необычный запах. Д’Агоста сказал бы, что это запах мускуса, старых корней и нафталина со слабой примесью запаха разложения.