– Как убил? Кого убил? – изумился Денис, когда ему пересказали эту новость. – Георгий Гогиашвили самого себя убил, – пояснил Женя Боровик, уже успевший все выяснить и разнюхать. У друзей как раз был перерыв между лекциями, и они коротали время в сравнительно спокойном уголке за институтскими корпусами. – На фига? – не понял старлей. Воображение уже рисовало картину размякшего в кресле тела, пистолет в руке, брызги крови и мозгов на обоях. Самоубийство. Паршивая в общем-то штука. Бывает слабостью, а бывает осмысленным, единственно правильным шагом сильного человека в дерьмовой ситуации. Смотреть надо, что произошло, но все равно человека жалко, особенно если у него не было другого выхода или друзья не успели помочь. – Он сам себе не понравился. – Закусывать надо. – Мир перед глазами Дениса Панфилова раскалывался на куски. Он поверить не мог, что мало того, что человек, прошедший не одну проверку, получивший допуск, пустил себе пулю в лоб, так еще это становится поводом для циничного полушутливого трепа. – Ничего, сегодня в столовой повидаем Георгия, порасспросим: за что он себя убил. – Э-э?! – Дэн, ты что! – расхохотался Антонов. – Георгий Гогиашвили, который наш человек, встретил у соседей своего двойника, тамошнего Георгия, да так был поражен глубиной падения самого себя, что, недолго думая, пристрелил своего двойника. – Горячая южная кровь, – добавил Ковальчук, – не выдержал позора на свои седины. – Так бы и сказали, – улыбнулся Денис. – А так и сказали, Георгий Георгия убил, – парировал Боровик. Разумеется, Денис со товарищи сегодня же утолили свое любопытство, нашли повод и возможность пообщаться со знаменитым Гогиашвили. Прославившийся в мгновение ока прогрессор оказался обычным человеком средних лет, ярко выраженной кавказской внешности. Не было в его сгорбленной фигуре ничего демонического, притягательного, будоражащего. Обычный, уставший, надломленный горем человек. В столовой за обедом Георгий механически ворошил вилкой макароны, крошил котлеты и бормотал себе под нос: – Какой гад был. Как он меня опозорил. Не мог я пройти мимо, не мог. Товарищей подставил, чуть дело не завалил, а все из-за этого гада. Позор на мою голову. До чего он докатился. Этим же днем Гогиашвили увезли в Рязань. Человеку предстояло писать отчеты, приводить мысли и чувства в порядок. Взять себя в руки и с помощью кураторов в штатском выискивать ошибки. Потом ему будет положено санаторное лечение, но сначала надо найти корень его бед. Надо докапываться до сути провала и причины, повлекшей за собой пальбу из пистолета в центре города. Шесть пуль, из них пять в цель. Двойник Георгия просто не мог выжить. Не выживают после такого. Три пули в груди, и два контрольных в голову. Слухами земля полнится. К вечеру все заинтересованные уже знали, почему майор КГБ Гогиашвили не выдержал, столкнувшись со своим двойником. Бандит, криминальный авторитет, убийца, насильник, наркоторговец, крышующий проституцию и державший в кулаке привозную торговлю в большом южноуральском городе. Естественно, наш Георгий не стерпел, он представить себе не мог, что он сам в других условиях, в другом мире докатился до такого. Сам себя осудил и сам привел приговор в исполнение. Наконец наступило время переброски Дениса и его товарищей по оружию. Готовили их на пределе возможностей. А после эксцесса с Гогиашвили врачи по два часа подряд мурыжили каждого прогрессора. Одна ошибка – это слишком много. Прикативший в институт генерал Шнитке в категорической форме потребовал устранить и предотвратить. В первую очередь избегать случайных встреч наших бойцов со своими двойниками из Мира-01, во избежание. Переброску осуществляли рано утром. Ничего такого особого, запоминающегося. Денис прошел под аркой портала и оказался в соседнем мире. Момент прокола он и не заметил. Только стены гаража сменились на просторное полупустое помещение. Все оборудование осталось в родном мире. Только за спиной человека в воздухе висела железная рама индукторов портала. Подкрепление встретили два мрачного вида товарища в рабочих спецовках. – Добро пожаловать. Меня зовут Сергеем, – протянул руку один из встречающих. – Валера, – представился второй. – Денисом зовут, – кивнул Панфилов, отступая от портала. За спиной старлея прямо в воздухе возникали его товарищи. – Добро пожаловать в Ругию, – улыбнулся Сергей. – Выспаться успели? – Успели. Немного отдохнули, – ответствовал Антонов. – Тогда пойдемте наверх. Заодно поговорим, познакомим с нашей базой, расскажем об эпохе дикого капитализма. – В школе вроде бы мне что-то рассказывали, – ухмыльнулся Денис. Местные ребята ему нравились. Открытые лица, дружелюбные взгляды, спокойные расслабленные движения. – А сейчас мы расскажем о сути капиталистических преобразований социалистического общества в свете последних партийных решений единой и направляющей. – Ух ты! Прям как замполит загибаешь! – Дима Ковальчук хлопнул себя по бедрам. – Единая и направляющая – это и есть та самая Единая? – прищурился Слава. – А ты, господин хороший, прям как диссидент, пардон, борец с тоталитаризмом выражаешься, – не остался в долгу Валера. – Пойдемте наверх. – Сергей взялся за ручку массивной бронированной двери в дальней стене подвала. За дверью товарищей встретил узкий коридорчик, специально изогнутый так, чтоб можно было с успехом отстреливаться. Далее шла лестница. Вот и первый этаж. Денис привычно огляделся по сторонам. Его цепкий взгляд не упускал ни одной мелочи. Просторно, удобно и простенько. Отделка комнат не отличается особым шиком, так себе: типа серийное жилье. Мебель недорогая. Столы и кресла завалены бумагами вперемешку с пустыми тарелками, стаканами. То тут, то там в самых неподходящих местах валяются ворохи газет, компьютерные диски. На подоконнике стоит ноутбук. Старший лейтенант заглянул на кухню. Типичная холостяцкая обстановка. Такой бардак заводится, когда в доме живут одни мужчины, не любящие следить за порядком. И боевых офицеров среди них явно нет. Иначе… Да одного хорошего сержанта достаточно, чтоб расписать график дежурств и напоминать товарищам, что не следует оставлять пустые тарелки рядом с ношеными носками, и цветочный горшок с засохшим пучком травы – это не самое лучшее место для вилок, окуркам в горшках тоже не место. – Вот так и живем, – развел руками Сергей. – Наша первая база, перевалочный пункт, последняя линия обороны перед порталом, основной склад и единственная дорога домой. – И это все в одном доме. – Радуйся, что дом есть. Первопроходцы в лесу высаживались, в полукилометре от дачного поселка и двухстах метрах от дороги. – Это все наши построили? – Наши организовали, оплатили и выбили разрешения, – рассмеялся Валера. – Работали местные. Если деньги платишь вовремя, людей не обижаешь, но и слабину не даешь, работают как для себя. Хорошо и быстро построили. Коробку за три недели подняли. – Неплохо. Сколько всего строили? – За два месяца уложились, с отделкой и дорогой к воротам. – Размахнулись. – Ковальчук с озадаченным видом поскреб в затылке. – А портал как работал? – Переносили на другое место. Поставили сарайчик, геодезист пристрелял координаты, перенес на наш мир, куда сказал, туда и генератор ставили. Самое главное, чтоб местные не поняли, что здесь лишние люди шастают. Все остальное решаемо. – И место в лесу. – Денис приподнял бровь. Он помнил, как батька пытался в свое время расширить усадьбу, прихватить кусок осинника. Дом у него как раз стоял у деревенской околицы, в двух шагах от леса. Не вышло, пусть и гнилой лес, земля бросовая, да не дали разрешения. Только лет через десять можно будет второй раз попытаться, когда лесник будет границы вырубок размечать, вот с ним и поговорить, авось срастется. – Евгений Савельевич постарался, – бросил через плечо Валера. Человек был занят необычайно важным делом: выгребал из шкафа пакеты с одеждой. Все это дело валилось прямо на пол, о том, что вещи мнутся, местные и не думали. – Здесь как раз хитроумные ребята идею коттеджного поселка пробивали. Ну и командир вовремя подсуетился, нашел нужных людей, смазал где надо, помог застройщикам, ну и сам получил кусок земли, именно там, где нам и нужно было. – Поселок для среднего класса, – хмыкнул Дима. Лейтенант вспоминал, какой лес растет вокруг ограды и между корпусами института – в заповедной зоне. Хорошо устроились. – Нет здесь заповедной зоны и не было. Не беспокойся, это капитализм, здесь все можно. – Для среднего класса? – Сергей вылупил глаза на лоб. – А для кого? – Земля дорогая, здесь только солидные, серьезные люди строятся. Те, кто может себе позволить жить прямо посреди леса, наслаждаться свежим воздухом. Место престижное: до города недалеко, и Кама близко. Местные бизнесмены давно к этому месту присматривались. – Хорошо живете. – Не жалуемся. Так, мужики, вас четверо, а время не ждет. Через полчаса приедет Евгений Савельевич, он ждать не будет. Раздеваемся и подбираем себе обновки. Чтоб ни одной шмотки с родины не осталось. Все были служилые, повторять приказ дважды не пришлось. Через пять минут Валера придирчиво обозревал выстроившихся перед ним новичков. – Неплохо. Качество у местных китайское, – последнее слово человек произнес с нескрываемым презрением. – Большинство производства – китайское. Найти приличную вещь, сделанную руками человека, сложно, белое производство считается очень дорогим. – Крестик замени. – Сергей подскочил к Славе Антонову. – Не сниму, он освященный, не раз меня выручал, – насупился сержант. – Вон, в коробке, выбирай любой, все освященные. Специально к хорошему, настоящему попу возили. – Гадюка, снимай, – прошипел Денис и погрозил товарищу кулаком. Именно на таких мелочах и засыпаются. Вроде бы ерунда, но простенький медный крестик с клеймом не существующего в этом мире завода может выдать человека с головой. Впрочем, организаторы подходили к проблеме серьезно, так, чтоб не оскорбить религиозные чувства людей. В протянутой Сергеем Славе пластиковой коробке лежала целая куча всевозможных символов веры. Тут и христианские крестики всех видов и форм, для всех конфессий, и мусульманские полумесяцы, и языческие топорики, и иудейские шестилучевики, и даже всевозможная восточная экзотика. Шнуры, веревочки, ремешки и цепочки тоже были на любой вкус. – Успели, – заметил Валера, отходя от окна, – Евгений Савельевич едет. Вон, черный «бумер» за деревьями мелькает. – Началось в колхозе утро, – пробурчал Денис. – Главное, со своими двойниками не встретиться. – Не встретимся, – успокоил его Слава, – начальство будет бдеть. – Не уверен. – Денис Панфилов еще не понимал, как он оказался прав, и, к счастью, не задумывался, что делать со своей правотой. Дым сигарет с ментолом Рабочий день закончился, вечерние пробки на дорогах рассосались, незаметно стемнело, на улицах зажглись фонари. Трудовой народ сидит дома, шурует по холодильникам, смотрит ежевечернюю телевизионную жвачку, воспитывает детей в меру способностей и желания, готовится к завтрашней рабочей смене. Молодежь тусуется на улицах, вьется возле кафе, в ночных клубах, гуляет по бульварам. Вечер. Ночь наступает. Настроение само собой повышается. Гормоны бурлят. Эдик ухмыльнулся и поцокал языком при виде стайки студенток на автобусной остановке. Жаль, не успел перестроиться в правый ряд, и не остановиться, какой-то урод на «жигуленке» мешает. Девки самый смак. Тормознуть у остановки, открыть окно джипа, перекинуться парой слов, а вдруг одна клюнет? Эх, не перестроился вовремя. Но ничего, мы свое не упустим. Тяжелый, сверкающий полировкой, шуршащий широкими шинами джип тормознул перед перекрестком. Переключиться на третью – и газу! Успел, проскочил точно перед мордой «Матиза». Эдик довольно расхохотался, представив выпученные глаза этого нищеброда, перекошенное от злобы лицо, срывающиеся с губ капли слюны. Так ему и надо, не умеешь жить – не живи. Нечего на своей раздолбайке мешать серьезным людям наслаждаться летним вечером. Кажется, в «Матизе» была баба, дура, крашеная кукла, старуха лет за тридцать. Ну и Аллах с ней. Повернув налево, Эдик сбавил скорость. Окраина города. Слева тянутся коробки жилых домов, школа, детсад, мелькнула парковка перед двухэтажными блокированными коттеджами. Справа идут стоянки, светится огнями заправка, новый ЗАГС, за ними темнеет стена деревьев парка «Прибрежный». Веселое место. Любимое место отдыха местных собачников, молодежи и ценителей ночной романтики в лесу. Главное, два шага от города, заехал, нашел подходящее местечко и предавайся романтике, сколько сможешь, главное, когда есть с кем.