– Пф-ф-ф! – фыркаю я. – Ты знаешь причину. – Нет. Не знаю. Я жую бекон, внезапно ставший резиновым и безвкусным, и думаю: на это я тоже не подписывался! Почему я должен вести эти дурацкие разговоры? – Мы должны быть откровенны друг с другом, – выдает Лера. – Мы муж и жена. К тому же деловые партнеры. Я вообще не собирался ей отвечать! Но у меня как-то помимо воли вырвалось: – Первый раз должен быть по любви. – Да ты, оказывается, романтик! – усмехается Ягодка. А я жалею о своей несдержанности. – Я прагматик, – говорю я. – Пересплю с тобой, а ты в меня влюбишься. Девчонки всегда влюбляются в своих первых. Зачем мне эта суета? – Ах, вот в чем дело! – восклицает Лера. – Ну так вот. К сведению. Я вообще не умею влюбляться. – Так уж и не умеешь? – Не влюблялась ни разу в жизни. Сашка говорит, я дефектная. Пугает, что я стану высохшей старой девой… Она обрывает себя, как будто сказала лишнего. Смущается. А ходить без полотенца не смущалась! Странная она у меня. И такая смешная! Старой девой боится остаться. Эта сексуальная штучка, за которой, я уверен, табунами ходят стаи озабоченных самцов. Взять хотя бы того, к которому она тогда шла в номер… При воспоминании о нем у меня в груди появляется нехорошее жгучее ощущение. Блин, а ведь меня радует, что он тогда до нее не добрался! Меня не должно это радовать! Но, на самом деле, я счастлив… – Ты не переживай, – выдает Лера. – Я к тебе приставать не буду. Найду, кто поможет мне решить мою маленькую проблему. Глава 26 Роман Никогда в жизни я не чувствовал себя таким дураком. Ни разу. Она, видите ли, не будет ко мне приставать. Успокоила, блин! А я-то переживал… Она, видите ли, найдет себе другого… Даже думать не смей! Зараза мелкая. Так бы и схватил ее сейчас. Так бы и отшлепал. Помял бы ее “Ламборгини” как следует. И покусал бы. И… – А каким был твой первый раз? – внезапно спрашивает Лера. – Что? – таращусь на нее я. – Ну, ты же когда-то потерял девственность. Видимо, это было очень давно. Но я не поверю, если ты скажешь, что не помнишь. – А мы можем поговорить о чем-нибудь другом? – закипаю я. Что, блин, за темы для семейных разговоров за завтраком? – Не можем, – безапелляционным тоном заявляет моя зараза. – Почему это? – Потому что я думаю именно об этом! Ну, давай, расскажи. Тебе сразу понравилось? Или сначала показалось, что секс – это какая-то странная фигня, но потом ты втянулся? Да что она несет? Это ей, что ли, кажется, что секс – это фигня? Но, похоже, она от меня просто так не отвяжется. Настойчивая она у меня. Требует ответов на свои вопросы. – Мой первый раз был так себе. Я почти облажался, все случилось слишком быстро. Но потом, конечно, я наверстал. Повторил несколько раз и продержался чуть ли не несколько часов… Зачем я ей это рассказываю? Я никогда никому этого не рассказывал! Это стыдный факт моей биографии. И травма, оставившая вечный страх облажаться. На котором мелкая зараза, сама того не зная, недавно сыграла. – А девушка может облажаться? – слышу я голос Леры. Еще один внезапный вопрос! – Даже не представляю как, – ржу я. – Я точно облажаюсь, – вздыхает Ягодка. – Я такая. Со мной вечно какая-нибудь ерунда случается. Например, я шла в номер к Владу как раз чтобы избавиться от девственности, а попала к тебе. И до сих пор хожу невинная, как дура. В двадцать два года! Я не понимаю, она прикалывается, или это такая детская непосредственность? Болтает всякую чушь, как будто первое, что в голову придет. Но в тоже время мне кажется, что она играет… И при этом переигрывает! – Надо найти подходящего мужчину, – продолжает тем временем Лера. – У которого нет аллергии на девственниц. И который меня всему научит. – Чему научит? – хрипло спрашиваю я. Голос внезапно сел. Потому что эта провокаторша взяла хлебную палочку и поднесла ее к своим пухлым, аппетитным, манящим губам… – Ну, например, делать минет, – выдает она. – Как это делается? Я слышала, нужно взять в рот, обхватить губами и… Я же вообще не умею! А это полезный навык. В жизни пригодится. Фак! Немедленно убери это изо рта! И да, конечно, она надо мной издевается! Самыми изощренными способами. Лицо серьезное, а в глазах хохочут наглые бирюзовые черти. Зараза ягодная! Хочет довести меня до полного безумия. То гипнотизирует голой грудью, то заводит разговоры, от которых у меня между ног вырастает железная дубина, то сует в рот продолговатые предметы… Да я сейчас стол подниму без помощи рук! Все. Надо срочно переезжать в другой отель. Надо снять как минимум двухкомнатный номер. А лучше два разных номера… Эх, жаль, что нельзя вернуться на работу! Надо изображать долбаный медовый месяц на море с молодой женой. Ладно, я переживу. Но не здесь. Переедем сегодня же туда, где я смогу уединиться и погрузиться в работу. Буду целыми днями сидеть за ноутбуком, делать расчеты по новому проекту… Там все так сложно, что мне будет не до сексуальных провокаций Ягодки. Я сказал, что у нас ничего не будет – значит, так тому и быть. Я человек слова! – Какая встреча! – раздается над моим ухом. Я оборачиваюсь… Дергаюсь, чтобы встать, но понимаю, что с дубиной в штанах это будет еще более невежливо, чем остаться сидеть. – Сиди, сиди, – кладет мне руку на плечо Мамонтов. Глава нашего холдинга. Главный ретроград, не дающий пробиться ничему новому. Самый старый из всех пердунов, которые не берут меня в совет директоров. Тот, из-за кого я и затеял всю эту безумную аферу! Ну, один из тех. Откуда, черт возьми, он тут взялся? – Здравствуйте, – растерянно лепечу я. Но быстро беру себя в руки и произношу уже уверенно: – Вы тут какими судьбами, Федор Палыч? – Да вот, приехали с супругой отдохнуть на недельку. Он оглядывается, и я вижу, как к нам приближается жена Мамонтова, Алла Леонидовна, приятная худенькая женщина одних с ним лет. Это где-то… под стольник, наверное. Но оба нормально держатся. Такие старички-бодрячки. Тут уж я вскакиваю – надо поприветствовать даму. К тому же дубина уже не мешает. От присутствия Мамонтова вянут даже дубины! – Я слышал, у тебя медовый месяц, – говорит Мамонтов. – Познакомишь нас с молодой женой? Я всех знакомлю. И приглашаю начальство присоединиться к нам – надо быть вежливым. Я очень надеюсь, что Мамонтов откажется, Алла Леонидовна вон сообразила, тянет его в сторону, говорит: – Не будем мешать молодоженам. Но Мамонтов явно хочет нам помешать!