И вдруг выдает: – Прости, что покрасила твое хозяйство в зеленый. Я была не права. Ах, она была не права! И, наконец-то, совершенно внезапно, это осознала… Откуда вдруг такое искреннее раскаяние? – Простить? Вот так просто? Ты нанесла мне невосполнимую травму! Говорить о которой мне не позволяют правила приличия. И мужская гордость. Ни один мужик не признается, что у него проблемы с членом! Даже виновнице этих самых проблем. – Прости… – снова повторяет она. А я задаю вопрос, который мучает меня со вчерашнего дня: – Объясни, моя дорогая женушка, зачем ты это сделала? – Ну, я… – лопочет она. – Я просто… Можно я не буду объяснять? – Нельзя! – рявкаяю я. Официантка ставит перед Лерой чашку кофе. Она хватается за нее, как за спасательный круг. Делает вид, что слишком занята, чтобы ответить. Потом приносят омлет и все остальное, и ей становится вроде как не до разговоров. Она увлеченно жует, нахваливая свежесть салата, нежность омлета и сладость клубники, а я пью третью чашку кофе и смотрю на нее. Неужели она думает, что отвертелась? Ну нет. Я заставлю ее объясниться. Вот попадем в номер – и она у меня заговорит. Как миленькая! – Как ты меня вчера нашел? Как попал в номер? – вдруг спрашивает Лера. – Мне пришла эсэмэска от банка, что ты расплатилась в нашем отеле. Остальное не составило труда. – Точно! – она хлопает себя по лбу. – Эсэмэска. Какая же я дура… – Не могу не согласиться с этим утверждением. Даже не возражает! Сидит, пыхтит, ковыряясь в тарелке. – А почему ты вчера ушел? – еще один вопрос. Который она задает несмело, не поднимая глаз от тарелки. – Дела, знаешь ли. Неотложные. И суперважные при этом. У меня чуть член не сгорел! – Посреди ночи? – не унимается ягодка. – Скучала по мне? – Нет! Просто… удивилась. – Тебе вчера понравилось то, что я делал? – не выдерживаю я. Знаю, что не надо заводить этот разговор. Знаю, что это грозит моему члену синим пламенем. Но все же не могу удержаться. Ягодка краснеет. Боже, как это мило! Щечки розовые, ушки алые, и снова, зараза такая, прикусила нижнюю губу… Бедный мой пылающий красно-зеленый член! – Хочешь повторить? – спрашиваю я. – Я… нет. Да. То есть… Не хочу! Ягодка сердится. На меня за неудобные вопросы? Или на себя, за то что краснеет, как восьмиклассница? Не могу передать, как мне нравится смущать ее! Это хоть какая-то компенсация за мои страдания. – А ты раньше пробовала? Сама? – Что? – она непонимающе хлопает ресницами. – Пробовала доставлять себе удовольствие? Мастурбировала? Она сжимает губы и отрицательно мотает головой. – Так это был первый раз? И ты даже не знаешь, где у тебя клитор? – Я знаю, где у меня клитор! – сердится Ягодка. – А знаешь, как с ним обращаться? – Знаю… – Баловалась, значит? – Не твое дело! Он сердито смотрит на меня. Я беру в руки клубнику и облизываю ее кончиком языка. Лера вспыхивает до корней волос и роняет вилку. Кайф! Если не считать горящего члена. Зачем я это делаю? Зачем усиливаю свои пытки? Это как расчесывать укус комара… Знаешь, что не надо. Но так приятно! Я беру Леру за руку и веду в номер. Она покорно следует за мной, все еще смущенная и растерянная. Мы входим. И я сразу бросаю ее на кровать. – Что ты делаешь? – возмущается она. Но как-то неуверенно. Я падаю сверху. Нависаю над ней, с наслаждением целую и покусываю ее губы… И снова задаю свой вопрос: – Зачем ты намазала мой член зеленкой? – Тебе обязательно надо это знать? Моя ладонь на ее груди, и Ягодка теряет волю к сопротивлению. Я уже знаю ее самые главные эрогенные зоны. Лаская ее соски, я могу добиться от нее чего угодно… – Что это было? – спрашиваю я. – Злость? Глупость? Дурацкая шутка? – М-м-м, – стонет она. Я уже стянул верх ее платья, расстегнул лифчик и завладел правой грудью. Я рисую круги языком, не касаясь вершинки, а Ягодка снова начинает дрожать – как вчера. – Отвечай, а не то я сейчас перестану. Мой язык зависает в миллиметре от ее соска. Она молчит. Я легонько касаюсь языком розового бутончика, а потом дую на него. – Это была ревность! – стонет Ягодка. – Я думала, ты мне изменяешь с этой Наташей. Я видела, как она заходила в наш номер. А еще раньше от тебя пахло противными приторными духами… Серьезно?! Она ревновала меня? – Ну ты и дурочка, – шепчу я. И нежно щекочу языком ее офигительно вкусный сосок. Она выгибается мне навстречу и тихонько постанывает. Я окончательно стаскиваю с нее платье, белье, и она помогает мне в этом. Она даже начинает снимать футболку с меня, но я это пресекаю. Я вынужден это пресечь. Но я ни за что не остановлюсь. Я хочу увидеть, как Ягодка содрогается в оргазме. Я никогда так себя не вел. Ни разу в жизни. Чтобы я доставлял удовольствие девушке, а сам оставался ни с чем – да ни за что! Сроду такого не было.