Прямо сейчас я совершенно не могу вспомнить, чем вчера была недовольна! – Тебе виднее, – улыбается он. – Мой брат Костик… помнишь его? Я вас знакомил на том благотворительном бале. – Помню. – Так вот, он всегда говорит: если твоя женщина недовольна – извинись. Даже если не виноват. А я-то точно виноват. – В чем ты виноват? – В том, что я грубое животное, которое не умеет обращаться с нежными цветочками. – Я не цветочек… А откуда ты знаешь про орхидеи и белый шоколад? – От Алекса. – А он откуда… А, понятно. Сашка разболтала. – Ага. Ты в курсе, что эти двое теперь не расстаются? – Да, я слышала об этом. Я переписываюсь с подругой и знаю некоторые подробности ее стремительно развивающегося романа с другом моего мужа. Некоторые – но не все. В этот раз Сашка необычайно сдержанна в описании своих любовных приключений. – А вот и завтрак! В дверь стучат, Роман идет открывать, потом прикатывает прямо на балкон столик, сервированный восхитительно пахнущими блюдами… Превосходно! Завтрак на балконе с видом на море, мои любимые орхидеи, шоколад и заботливый мужчина… Вот только я бы предпочла провести это время в спальне. Надеюсь, мы переместимся туда после кофе. Мои надежды не оправдались. После кофе Роман сообщил, что мы едем на экскурсию в горы. Джип с персональным экскурсоводом уже ждет. Горы – это нечто невероятное. Они величественны, грандиозны, они заставляют почувствовать себя крошечной пылинкой. И, в то же время, наполняют силой и мощью. А какой там воздух! Его хочется есть ложками и набирать в пакеты, чтобы потом дышать им в пыльном городе. Мы погоняли по горному серпантину, поднялись на самый верх на канатке, устроили незабываемый пикник на одной из вершин. Это был чудесный день! Вот только Роман ни разу не пытался схватить меня за попу или залезть мне под футболку. Мы даже не целовались нормально! Он лишь пару раз чмокнул меня в щеку. А еще он постоянно подавал мне руку, поправлял плед у меня на коленях, кормил клубникой и заботливо интересовался, не устала ли я. Если честно… мне не очень нравится этот галантный, вежливый и чересчур заботливый Роман. Я хочу обратно своего озабоченного засранца! Я была уверена, что вечером все изменится. Я даже не сомневалась, что сегодня Роман ляжет спать со мной. И мы снова будем заниматься стыдными, но очень приятными вещами. Но этот невозможный тип раскладывает диван! Он собирается спать один и даже не планирует ко мне приставать! И что мне делать? Не буду же я умолять его вернуться в нашу постель… Глава 44 Роман Я и сам точно не знаю, что это было: искреннее желание стать лучшей версией себя или тайный план довести Ягодку до точки кипения. А, впрочем, одно другому не мешает… Вообще, изначально я реально решил, что надо попытаться стать более романтичным. Юным девушкам не нравятся похотливые жеребцы, им подавай слюнявых трубадуров. Ну я и обеспечил Лере всю эту лабуду: цветочки, конфетки, романтичные прогулки, держась за руки. И это сработало! Она весь день смотрела на меня с нескрываемым восторгом. Но в глубине ее бирюзовых глаз плескалось что-то еще. Мне все больше и больше казалось, что романтичных восторгов и розовых соплей ягодке не достаточно. Она хочет большего. Точно, хочет! Иначе почему она так прижималась ко мне в машине на обратном пути, укладывала свою голову на плечо и как бы невзначай тянулась ко мне губами… Когда я понял, что она мечтает о поцелуе, во мне проснулась коварная сволочь. Я по-братски чмокнул ее в щечку и с извращенным наслаждением наблюдал за ее обиженным и разочарованным личиком. Она пыталась делать вид, что все нормально, так и было задумано. А у самой губы надулись от обиды, а в глазах чуть ли не слезы стояли от вселенской несправедливости. Ну, как же, ягодка хочет целоваться, а ей не дают! Забавно оказаться по другую сторону баррикад… Надолго меня, конечно, не хватит. Но я не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться на ее обиженную мордашку, когда она решит, что я и сегодня буду спать отдельно. Я невозмутимо раскладываю диван. Она таращится на это действо с плохо скрываемым разочарованием. Очень плохо у тебя получается прятать свои эмоции, моя любимая Ягодка! Ладно, еще пару минут поиздеваюсь, и все. – Ты уже спать? – с показным равнодушием спрашивает Лера. – Вроде еще рано… – Что-то вымотался сегодня, – говорю я. Демонстративно зеваю. И снимаю футболку. Ягодка завороженно таращится на мой пресс. Да, он того стоит! Я пять раз в неделю впахиваю в зале – снимаю стресс и заодно обрастаю мышцами. Мои кубики достойны того, чтобы ты их погладила, моя озабоченная Ягодка. Ее глаза скользят ниже – да-да, совершенно точно, юная скромница пялится на мой член! Я приказываю ему: “Лежать!” И нечеловеческим усилием воли мне удается подчинить самую своенравную часть собственного организма. Он лежит из последних сил. Выполняет приказ. Я снимаю шорты – типа собираюсь спать. А Ягодка вдруг выдает командирским тоном: – Трусы тоже сними. – Зачем? – в обалдении я не могу придумать более остроумного вопроса. – Я еще ни разу не видела твой член в сложенном виде. Любопытно взглянуть. И смотрит на меня с высокомерным видом профессора, рассматривающего в микроскоп интересную букашку. Ах ты, мелкая зараза! Любопытно ей, видите ли… Ты же не думаешь, что я засмущаюсь и не сниму трусы? Так вот, имей в виду – смущением я никогда не страдал. Мгновение – и я избавляюсь от боксеров. Член, недавно получивший строгое предписание сидеть тихо и не высовываться, почуяв свободу, начинает расправлять плечи. Он поднимается и увеличивается в размере, а Ягодка таращится него с изумлением и восторгом. – Ничего себе! – выдает она. – Интересная штука. Раскладывается, как объектив фотоаппарата. А обратно сложиться он может? Я ржу. – Может. Но только после того, как получит порцию любви и ласки. – А, понятно, – равнодушно произносит ягодка. – Значит, вот как это работает. Буду знать. Она разворачивается и собирается уходить… Несмотря на то, что я стою тут без трусов со стоящим членом! – А потрогать его тебе не любопытно? – Что? – рассеянно оборачивается Лера – А, нет, спасибо. Я спать. Тоже что-то устала сегодня… Она зевает, потягивается, футболка обрисовывает ее торчащую грудь с напряженными сосками… Ягодка вышла из душа без лифчика. Специально. И соски у нее торчат отнюдь не случайно. Она возбуждена, я это вижу и по ее поплывшему взгляду, и по тому, как она облизывает губы и как… О, боги! Она еще и наклоняется! Вроде как поднимает упавший на пол пульт от сплит-системы. Зачем он ей сейчас понадобился, хотел бы я знать! Слишком жарко?