Вот и замечательно, – поспешила вставить тётя Виола. Уже столько прожила, а вспомнить нечего, – совсем тихим голосом продолжила Ага, задумчиво мешая ложкой чай. Тётя Виола отломила край булочки и не смогла сдержать усмешку: Да, действительно, столько прожила! Можно уже мемуары писать. Это я могу так сказать. Нет, даже для меня так говорить – ещё рано. Мемуары писать не о чем, – так же печально пролепетала Ага. Виола ещё громче усмехнулась, покачала головой и пошла на кухню. Это очень странно, – обратилась Агния к Копе. – но меня клонит в сон. Что же здесь странного? – удивилась та. – Солнце так и морит, наверняка к вечеру будет ливень. Я же итак сплю! – воскликнула Агния. А, ну да, как я забыла, – теперь пришла очередь Копы улыбаться. – Можешь лечь в моей комнате. Так вот уснёшь второй раз, а потом два раза просыпаться, спящая красавица. Но Ага, не замечая насмешек, побрела в спальню. Шёл сильный дождь, в воздухе пахло мокрой пылью, и слышались раскаты грома. Копа заглянула в спальню – никого. «Странная девушка, – подумала она. – Ушла, не попрощавшись, а ведь до города около тридцати километров». В это время Агния очнулась, сидя за столом в своей квартире. Хотела записать свой сон в дневник, пока не забыла, но в замочной скважине входной двери послышался скрежет ключа. «Это он», – промелькнуло в голове, и Ага пошла в прихожую. Они снимали квартиру недалеко от университета. Его звали Сава, то есть Савелий. Делили вместе жильё, а заодно и постель. Сава называл Агнию женой и считал так на самом деле. Работал слесарем в частной фирме, смотрел вечером телевизор и играл в компьютерные игры после работы. Агния надеялась, что до свадьбы дело не дойдёт. То есть оно собиралось дойти, и каждая девушка должна об этом мечтать… к тому же всё у них хорошо, но что-то не так. «Он тащился по грязной, изрытой дороге вдоль глухих домов. Холодный дождь заунывно моросил уже второй год и капал ему за шиворот, стекал с носа. Он еле волочил свои ноги в сапогах, облепленных грязью. Тяжёлые осенние тучи медленно ползли над этим человеком. Из домов никто не выходил ему навстречу, а некоторые ставни плотно захлопывались при его приближении то ли от ветра, то ли от чего-то ещё.… Иногда он стучался в двери, и там, где ему открывали, он чёрной тенью входил в дом. Детский смех прекращался, становилось темно и хмуро. Жители дома мечтали поскорее избавиться от тягости, уныния и безысходности, которые он приносил с собой. Тогда он уходил, молча, медленно, чтобы из последних сил брести дальше. Это о тебе…» – записала девушка в дневнике и захлопнула его, испугавшись, что слишком громко могли звучать записанные мысли, и Сава услышит их из соседней комнаты. За ужином Агния спросила: О чём ты мечтаешь сейчас? Много о чём, – Сава редко был разговорчивым. Часто ужин проходил в тишине, и Ага улетала в своих мыслях далеко за пределы стен. По утрам Сава не разговаривал совсем. Мы уедем в Арктику, – продолжил он. – Будем там работать, увидим белых медведей, и ты всегда будешь рядом. Я напишу пять книг и получу Нобелевскую премию. Я в детстве начинал писать, правда, бросал, но когда-нибудь закончу. Будешь писать мемуары? – Ага вспомнила домик тёти Виолы и Копы. Конечно, – Сава встал из-за стола. А если мне страшно будет уехать так далеко? Глупости, – откликнулся Сава из соседней комнаты, давая понять, что разговор окончен. Они в квартире были вдвоём, но в кухню вошло одиночество в сером плаще, чёрной шляпе и село на стул. Агния кивнула в знак приветствия, подняла бокал с зелёным чаем и выпила до дна. Одиночество кивнуло в ответ. Наступило утро понедельника. Солнышко играло с прохожими в прятки, прячась за многоэтажные дома. Агния шла в универ и думала о том, как же всё хорошо. Зачем она придумывает себе проблемы, если в настоящей жизни всё в порядке? Может она скучает по детству? Может ей страшно войти во взрослую жизнь с вечными бытовыми проблемами? Может поэтому она убегает во сне… 2 Зор мчался по извилистой лесной дороге на мотоцикле и не успел среагировать на массивное бревно, лежащее поперёк пути. Сделал сальто в воздухе вместе с железным конём и упал на землю. Мотоцикл проехал пару метров, врезался в дерево передним колесом, отлетел в сторону и скрючился на траве. Перед глазами у Зора всё поплыло. Перед тем как потерять сознание, привиделась старушка, которая стукнула его по голове, размахнувшись посохом. В нос ударил запах валерианы. Бревенчатые стены, на окнах короткие занавески. Зор попытался повернуть голову и оглядеться. Тут же потолок замигал перед глазами всеми цветами радуги, закружилась голова. Он закрыл глаза и подумал: «Кажется жив и лежу на кровати – уже не плохо». Прошло некоторое время и, утихомирив фейерверк перед глазами, Зор продолжил осмотр комнаты. Его плащ – наследство от дедушки – висел на стене. Дверь скрипнула, и вошла старушка. Зачем вы меня стукнули? – спросил Зор, голова себя чувствовала, как футбольный мяч после чемпионата. Бревно на дороге – это тоже я, – прохрипела она, и Зору показалось, что он услышал мужской голос. Зачем? – слова давались с трудом. Будешь на меня работать, – сказала старушка и налила в бокал каплю мутной жидкости. – Пей. Вы кто? – Зор пытался отвернуться от бокала. Но быстрым движением, слишком быстрым для старой женщины, она сжала ему нос и влила в рот горьковатую жидкость. Зор снова потерял сознание. Он оказался на просторной поляне, в три стороны расходились дороги, теряясь в молочном тумане. «Я только что лежал в избушке у бабы Яги, а теперь стою в поле, – подумал Зор. – Что за чертовщина?» Прихрамывая из-за недавнего падения, он пошагал по средней тропинке прямо. Впереди появилась березовая роща. Начинались сумерки, а Зор не понимал в какую сторону идти и где он. Внезапно за деревом резко оборвалась трава и ровно, словно по линейке, растелился паркет. Зор поднял глаза и даже моргнул несколько раз от неожиданности – прямо перед ним стояла кровать. На ней спала девушка. «Вот это подарочек», – удивился Зор. Он потрогал незнакомку за большой палец ноги. Девушка открыла глаза и закричала: Что вы делаете в моей квартире?! Это квартира? – Зор оглянулся и увидел стены, окно, а березы и трава теперь казались просто нарисованными на стене этой комнаты. У меня сейчас придёт муж! – продолжала кричать леди. – Я как это объясню? Как вы забрались в мой дом? Успокойтесь, я вышел из… – Зор показал на стену. – Из картины? – он уставился на стену, думая, как можно поверить в то, во что он не верил сам. Но девушка, как ни странно, перестала кричать. Для неё, видимо, такое объяснение что-то прояснило. Хотите сказать вы пришли с обратной стороны картины? А я, дурочка, всегда пыталась попасть в неё с этой стороны. Э-э, если для вас это логично, я очень рад. В таком случае у меня куча вопросов. Всё в порядке, меня зовут Агния, а вы в моём сне, – улыбнулась она. Это, конечно, всё объясняет, – скептически ответил Зор. – Во сне муж не придёт, Агиша? Я вам не творожок из рекламы, называйте меня Ага, ударение на первый слог, – возмутилась девушка. Ближе к делу. Я Зорий, коротко Зор. Старушка с мужским голосом напоила меня каким-то зельем, и я здесь. Если вы тоже спите, то наши задачи совпадают – проснуться. Вдруг со стороны прихожей послышался звук открывшейся двери. У Агнии округлились глаза. В комнату вошёл Сава. Это что?! – удивлённо закричал он и ударил кулаком Зора. «Неудачный день», – подумал Зор и провалился в темноту. Агния прижалась к стене и мечтала раствориться в нарисованной картине, но стена продолжала оставаться холодной. На полу лежал незнакомец. Сава плюнул в сторону, посмотрел на Агу и ушёл из дома, хлопнув дверью. Ей померещились слёзы в его глазах. Вдруг незнакомец исчез, испарился, как будто его и не было. Прошла долгая ночь. Наступило утро. Агния открыла глаза и обнаружила, что Савы рядом нет. «Но ведь то, что он приходил домой – мне приснилось», – подумала она. Позвонила на мобильный телефон, абонент оказался недоступен. Волнение спустилось с потолка и стало скрежетать по окну. Это был сон! – уверенно сказала Ага сама себе. Зор открыл глаза и обнаружил себя лежащим недалеко от избушки в лесу. Правый глаз и щёку жгло. Всё ещё прихрамывая, он побрёл к домику, заглянул в окно и вспомнил занавески. «Значит сюда меня притащила старуха после падения с мотоцикла», – промелькнуло в голове.