– Я просто очень люблю выеживаться, – Славик оторвался от полировки ногтей моим бафиком и придирчиво осмотрел результат своей работы, – а для этого требуются все новые и новые достижения. Вот и рвусь, как струна на гитаре у барда. Совмещаю несовместимое. – Это точно, – язвительно протянула я, отбирая у него свою пилочку. – Ты стал пагубно универсален. Мы бы еще долго точили языки, но в офис стали стекаться наши лучшие кадры. Заработала кофемашина в холле, зажужжал принтер, принялись звонить телефоны в приемной. Обычный рабочий день вступил в свои законные, отвоеванные у вечного покоя права. Почти тут же из приемной раздался визгливый голос нашего постоянного клиента – владельца сети аптек Курочкина. Семья у него была большая: юбилеи, свадьбы и поминки он доверял только нам. Явился он, как всегда, со своей неизбежной тещей, оттого пребывал в настроении, близком к паническому. Курочкин славился своей любовью к уходам в запой и «белочке», поэтому я его тещу хорошо понимала. Кажется, Курочкин с женой планировали креативно отметить годовщину свадьбы, а теща по-отечески (или по-матерински?) держала руку на пульсе. – Предложим этому выпивохе Курочкину организовать романтический вечер на лесной поляне, – подумал Славик вслух. – Пусть сходит в лес, нанесет ответный визит белкам. – Так холодно же? – поежилась я. – Он всегда под градусом, ему нормально. Костерок, гитара, романтика 90-х… Наши предки такое любят, а Курочкин – их ровесник. Делегировав к Курочкину Славика, я вспомнила о своих. А именно об отцах и мамуле. И тут же решила обзвонить всех одним махом, чтобы не обижались. Мамулин телефон заявил, что его владелица недоступна, оттого я начала с конца. Папа № 3 как раз проводил свою боевую подругу жизни Дуську к родным в Саратов и теперь скучал, проводя дни в обнимку со своим любимым увлечением – колодой карт Таро. Так что поболтать был не прочь. – Папа, меня тут недавно назвали высокомерной, – пожаловалась я в процессе разговора. И тут же пожалела об этом, потому что получила в ответ пространную лекцию: – Часто люди принимают за высокомерие нормальное желание человека держать дистанцию, поэтому все относительно. Если уж говорить именно о высокомерии, то считаю этот момент страхом: люди выстраивают стену, забираются на нее и смотрят свысока. Это такой буфер, который помогает делать вид, что страха нет, когда он на самом деле есть. Кажется, папа увлекся и даже не заметил, как я тихонечко дала отбой. И тут же набрала второго по номеру, но не по значимости отца. Тот сразу начал с оригинального: – Доча, вот хоть ты мне скажи. Почему когда у мужчины есть лишний вес, но нет денег, то он просто жирный? А когда лишний вес и деньги – то он пусечка? Видимо, папа № 2 в данный момент находился в одном из своих ресторанов и наблюдал, как длинноногие хищницы окучивают его собратьев по толстому кошельку. Я промычала невнятное, потому что сама была травоядной и понять силиконовых пантер мне было крайне затруднительно. Папа вздохнул: – Ладно, хрен с ними. Даринка, лучше помоги отцу составить деловое письмо. Как по-русски будет «учтите, бля»? – Ну допустим… примите к сведению. А что ты там такое составляешь? Я знала, что папа № 2 – человек широкий и искренний: что на уме, то и на языке. – Ой, доча. Ты же знаешь, я решил продать рестораны. С покером тоже не заладилось, теперь в политику иду. Сама понимаешь, с ресторанами туда никак нельзя… – Ты же говорил, что собрался на вырученные деньги построить загородный спа-отель с видом на реку? И местечко хорошее отжал… – Ни-ни-ни… Отжал… Папа честный. Папа купил. Ну, там по документам владельцем буду не я. На философа все переписал, блаженный душой не обидит. Он не против, сказал – все одно. Что воля, что неволя. – Папа… – Да там все легально, не боись. Не буду же я родного человека под статью. А тут еще мамуля из-за кордона объявилась, просит работу ей подсуетить. Владычествовать хочет. Хорошо, что я успел директором философа поставить… Ты не помнишь, наверное, как она в конце 90-х мой бизнес по продаже хот-догов развалила? Ты только подумай – хот-доги с вареньем… Ноу-хау. От ее варенья у половины города несварение случилось, еле откупился. Кое-как на ноги встал тогда… – Что делать будешь? – Ну я же себе не враг. Решил отправить ее туда, где разваливай не разваливай, а убытку никакого: на культуру. Будет у меня руководить культурной программой в новом отеле. Хотя, конечно, она требует, чтобы я записал ее как директора по культуре. И даже план развития какой-то изобразила. Не зря же она в свое время изо в школе преподавала. Я в очередной раз подивилась выписываемым судьбой кренделям, но пожелала папе № 2 удачи во всех его начинаниях. С такой-то командой… – Да щас, мля, – кому-то гаркнул папа. Наверное, ему звонили по второму телефону. Я его легонько укорила: – Как будущему политику, советую тебе вместо этого оборота говорить: «Одно мгновение». – Да это со стройки звонят. Понабрали миньонов! Зла на них не хватает! Мгновение… А наш философ знаешь что мне заявил? «У настоящего политика гнев никогда не поднимается выше жопы». Жопы… Вот тебе и культурный человек. Да как тут гневу не подниматься, когда работники косорукие? А этот плешивый барсук от меня требует соблюдения инвестиционных обязательств перед городом: проведи, говорит, работы по берегоукреплению. Видите ли, для размещения открытой прогулочной территории вдоль берега. – Что за барсук? – удивилась я, и тут выяснились интересные подробности. Урвав землицы, папа № 2 еще год назад решил построить загородный комплекс почти в лесу. И теперь, когда папа ринулся в работу всеми силами, упрямый новый чиновник (в папиной интерпретации – плешивый барсук) не согласовывал ему план строительства. Причина была весомая: забор на участке соседей должен был находиться на расстоянии не менее метра от их основного здания. Но места для размещения корпуса на участке категорически не хватало. Как назло, к тому времени стройка шла полным ходом, папа планировал согласовать проект задним числом (он всегда так решал проблемы с предшественником барсука по рабочей линии). Переубедить барсука добром у папы не вышло, он понял это с самого начала, оттого сразу же перешел к угрозам и оскорблениям. Барсук не внял, но оскорбился, обозвал папу хищным шакалом, и теперь папе № 2 уже не могли помочь ни знакомые, ни благодетели. Обидчик папы решил стоять насмерть, вспомнив про свои принципы. И теперь папа вел с барсуком гневную переписку. Мало что уяснив в этом мире животных, я решила на днях заглянуть к папе на стройку и выяснить все при личной встрече. Тем более в конце разговора папа как-то успокоился. – Вот есть же люди, как лобстеры, блин. В голове одно дерьмо, но при этом на рынке котируются. И взгляд такой поросячий… Ладно, доча. Не на того барсук нарвался. Есть у меня одна мыслишка… Такой папин тон не предвещал ничего законного, и я поспешила нажать отбой. Потому как на второй линии по чудесному совпадению объявился папа № 1, а он обычно был категорически против всего незаконного. Папа № 1, как всегда, боролся со злом и зачем-то предупредил меня, чтобы я не ела много проса. Пока я раздумывала, что бы это могло значить, оказалось, что в данный момент папа изучал материалы громкого дела. – Представляешь, одна дама узнала, что у мужа есть любовница, и решила отомстить ему весьма оригинальным способом. Муж был состоятельный, оттого его кончина не должна была выглядеть слишком подозрительной: «любящая» жена усиленно кормила мужа пшеном. – Он что, умер от скуки? – Нет. Избыток крупы мешал усвоению йода, и сластолюбец едва не отдал концы в больнице. У него были проблемы со щитовидкой. Папа еще что-то рассказывал про тиреоидные гормоны, но я уже унеслась мыслями далеко. Вот как так получается, что в поисках любви мы все куда-то и за чем-то стремимся, а по итогу вместо любви выходит просо? Или тебя любят только за деньги, или пытаются переделать, или используют для своих целей? «Настоящая любовь и где она обитает…» – так бы я назвала свою книгу, приди мне охота порассуждать о высоком. С папой мы распрощались, дочерний долг был выполнен, но что-то не давало мне покоя. Как будто я упустила какую-то шальную мысль, не додумав ее до конца. И тут я вспомнила про наполеоновские планы мамули, озвученные папой № 2. Как это она решила стать тут у нас директором, находясь в Ницце? Или… Только я подумала о мамуле, как в кабинет влетел запыхавшийся Славик. Судя по его глазам, в офис пробиралась гигантская анаконда. Она-то и ползла за ним бодрой рысцой, иначе объяснить его перекошенное лицо я не могла. Оказалось, я почти угадала. – Дарина, там мамуля! Приехала! Вешает свое пальто и требует у Людочки кофе! Спасайся кто может! – Славик зачем-то подбежал к окну и с тоской поглядел на прохожих внизу. Все-таки пятый этаж его смутил, и он стал с интересом поглядывать на мой шкаф для деловых костюмов. Наверное, вспомнил, как при последней встрече он попробовал мамулин пирог с вишней, соленой карамелью и потрошками и не смог удержать его внутри себя. Моя мамуля справедливо считала, что в кулинарии ей нет равных (еще бы, не всем придет в голову приправлять оливье взбитыми сливками или добавлять в сырники горох). Но вернемся к пирогам. Так вот, в гневе из-за этого происшествия с пирогом мамуля напомнила приятелю ураган. Правда, Славик назвал это более изящно – «ураган-пироган». Вот и сейчас мамуля ворвалась в кабинет как райское видение: перья, пух и блестки. Пахнуло весной, буржуазностью и шафраном. Плюхнувшись в кресло, она с места в карьер принялась жаловаться на европейские цены: – Пусть Славик спустится и рассчитается с таксистом. Не захотел рассчитать меня по карте. Заявил: нравится не нравится – в рублях, моя красавица! Это что за квасной патриотизм? А когда я стала возмущаться, выдал: собака лает – караван идет. Прямо какой-то кладезь афоризмов. У вас тут что, год пословиц и поговорок объявили? Я тактично хмыкнула, что мамуля расценила по-своему: – Хочешь спросить, где мои деньги? Деньги… Я всего лишь выпила чашечку кофе и съела круассан в аэропорту, а такое ощущение, что меня обокрали цыгане! Знаешь, эта жизнь в Европе становится все более невыносимой. Я замерла, потому как такой спич последние месяцы я слышала от мамули все чаще. Раньше ее калачом было не затащить в родное Отечество, а теперь она регулярно шастает туда-сюда. Словно нашла какое-то скрытое от посторонних глаз окно в Европу. И если она в очередной раз явилась на Родину… – Представляешь, позвонила папе № 2, чтобы встретил в аэропорту, а его Марья-искусственница трубку взяла и сказала, что он в душе. И в ближайшие три часа его лучше не тревожить. Тоже мне, плешивый Казанова. И что он в ней нашел? – Может, она Марья-искусница? – льстиво потупил глазки Славик, ходко труся к выходу с кошельком под мышкой, но мамуля покачала головой: – Ты ее губы видел? А грудь? Искусственница, уж поверь моему опыту. Славик пукнул ртом, изобразив смешок. Мы с мамулей расцеловались и принялись за кофе. Я осторожно поинтересовалась, как дела у мамулиного Антуана из Ниццы, на что получила витиеватый ответ в стиле папы № 3. Держу пари, он как раз накануне провел мамуле сеанс психотерапии по старой дружбе. – Любая зависимость от других очень хрупка, потому что то, что другие могут дать, они же и отберут. Только то, что было твоим с самого начала, останется твоим до конца… Додумывать детали виньетки пришлось самой. По всему выходило: мамуля разочаровалась во французских мужчинах. Тем более с Антуаном (правда, в периоды немилости его переименовывали в Хуана и называли не иначе как мерзким лягушатником) у них давно наметились идеологические и социальные контры. Тот оказался не лихим Джеймсом Бондом, как грезилось мамуле, а обычным французским буржуа, экономившим воду и газ. Видимо, мамуля была очень затратна в обиходе. Не умела по-европейски быстро закрывать холодильник, читать при свече, да еще шиковала: мылась по два раза на день. Что-что, а деньги считать французы умеют. – Статистика гласит, что только каждый десятый брак становится счастливым. Так что мне еще выходить и выходить! – Даже не думай. Трех пап мне вполне достаточно! – заявила я. – Еще семь не потяну. Мамуля отмахнулась, и в отместку с удвоенной энергией принялась расспрашивать меня о моей личной жизни. Теперь отмахиваться пришлось мне. И вот что я поняла. Удивительное дело, если долго делать то, что не хочется, потом не хочется делать даже то, что хочется. Раньше я мечтала устроить личную жизнь, но приходилось терпеть навязанных мамулей или отцами отпрысков богатых родителей. Пытаясь бунтовать, я выбирала себе парней сама, но каждый раз это оканчивалось полным фиаско. И вот теперь, когда меня наконец оставили в покое, я уже второй месяц чувствую полную тоску и апатию. Ходить на свидания не хочется, поэтому всю энергию я сублимирую в спорт. Решила наконец заняться любимым человеком, который никогда не бросит и не подведет, – собой. Кстати, именно в нашем новом фитнес-клубе «Бунтарка» я и познакомилась с Аленой. Подобное тянется к подобному. Наверное, оттого нас часто путали инструкторы. Алена тоже длинноволосая блондинка, только чуть выше и худее. Вот уж у кого прямо-таки модельный рост. При этом она не просто красавица, а еще очень отзывчивая и милая. Кажется, мы по-настоящему подружились, и это очень радовало. Потому как раньше основной моей «подружкой» был секретарь (а теперь мой бизнес-партнер) Славик. Кстати, про Славика. Он работает со мной со дня основания агентства, а достался мне в наследство от папы № 2: когда-то работал у него медбратом (да-да, Славик перебрал почти все женские специальности). Папа решил, что мне он нужнее. Но, я думаю, Славик просто был у меня папиными «ушами». Мой секретарь – выдающаяся личность, достойная отдельного описания: существо чахлое, зловредное и ехидное. Он патологически ушаст, психически нестабилен, язвителен и упрям. Кажется, Славик состоит только из эмоций и амбиций. Зато от него всегда можно узнать что-то новенькое, посплетничать и позлословить он мастак. Толстых клиентов он всегда записывал в свой ежедневник жирдяями, хоть я и объясняла ему, что в нашем мире праздника и радости не говорят «жир», а лишь прозрачно намекают на «лишние сантиметры в области талии». Человека нестандартной внешности он называл страхолюдом, пикантные волоски над верхней губой обзывал пышными усами, а эффект апельсиновой корки на бедрах дам глумливо именовал жутким целлюлитом. Несмотря на абсурдность, Славик всегда чрезвычайно нравился дамам. Особенно тучным и возрастным: видимо, он вызывал у них острый материнский инстинкт. Чем проказник нагло пользовался, меняя дам как перчатки. По его словам. Я же была склонна считать, что свою популярность он сильно преувеличивает. А еще Славик упорно тяготеет к ремеслу частного детектива и сбивает меня с пути истинного. Даже то, что отцы грозились оторвать ему за это уши, юного Шерлока ничуть не смущает. Пару раз мы с ним оказывались замешаны в неприятные истории. Все начиналось с невинного желания установить истину и заканчивалось словами: «Так получилось». Мы чудом избежали неминуемых последствий. Так что теперь я окончательно решила не вестись на провокации и больше не участвовать в его сомнительных авантюрах. Но говорю я обычно одно, а делаю совсем другое: гены пальцем не задавишь. Правильно папы говорят: авантюристка от кончиков пальцев до кончиков волос! Хотя… Сами виноваты. Нельзя не учитывать их особое влияние на мое воспитание. От папы № 1 я унаследовала любовь к справедливости, уважение к закону и умение докапываться до сути. В детстве, когда другие дети копались в песочнице, папа учил меня уходить от слежки, замечать мелочи и соблюдать правила конспирации. Уже в три года я так хорошо законспирировалась в туалете, что искали меня до глубокой ночи. А еще мне передалось папино трудолюбие.