Коридор облицован теми же белоснежными камнями, что и спальня, в которой меня заперли. Примерно через каждые десять шагов на стенах висят факелы, освещая пространство синим или зеленым пламенем. – Где мы вообще? – В Канаде. В городе Квебек, если точнее. Я чуть не падаю на ровном месте. Пытаюсь поймать равновесие, чтобы не оказаться на полу. – Вот как. – А что еще скажешь? Я вообще не думала, что она так быстро выдаст мне эту информацию. – Почему мы до сих пор в мире духов? – А ты думала, наше логово будет в мире смертных, да? – по тому, как она это произнесла, понятно, насколько глупым ей кажется это предположение. – Возможно, – бубню я себе под нос. – Почему я не могу выйти из фазы? – Скоро сама все поймешь. Закатываю глаза. Говорить загадками – полный отстой. Если она хочет разозлить меня, то выходит так себе. Еще пара дюжин шагов, и мы наконец-то доходим до двери, которая выходит на лестницу. Сильвер пихает меня в плечо, заставляя идти вперед. Я максимально откидываю голову назад, чтобы осмотреть винтовую лесенку, по которой мы поднимаемся. Освещение здесь не лучше, чем в коридоре, из которого мы пришли. Из-за этого кажется, что ступени никогда не кончатся. У меня закружилась голова, и я пытаюсь сфокусироваться на том, что впереди. Чем дальше идем, тем отчетливее слышен чей-то гулкий рев. Через раз я даже различаю отдельные голоса, хоть слов и не понимаю. – Так, значит, ты встречаешься с моим братом? Она же шутит, да? Я сжимаю губы, не желая продолжать этот разговор. Чем выше мы поднимаемся, тем светлее становится вокруг. – Я немного удивлена. Я всегда думала, что он будет с Новой. Хотя теперь, когда тебя нет рядом, может, так и будет. В детстве они были очень близки, родители уже даже планировали их свадьбу. Я понимаю, что она хочет вывести меня из себя, поэтому просто не обращаю внимания на ее слова. Меня удивляет тот факт, что Сильвер столько помнит о жизни до того, как стала Отрекшейся. Когда она так говорит, создается впечатление, что она и не пропадала вовсе. Откуда Падший может столько знать о жизни своего сосуда? При поглощении личность Нефилима полностью исчезает. Кому-то из них передаются воспоминания жертвы? Или девушка говорила правду и есть Отрекшиеся, в которых сохранена часть души Нефилима? – Я тебя понимаю, – продолжает она, игнорируя мое молчание. – Стил всегда пользовался успехом у противоположного пола. Даже когда мы были маленькими, он мог очаровать всех и каждого. Ему даже убийство с рук сойдет. Уж я-то знаю. – Мы просто друзья, – скриплю я сквозь стиснутые зубы, давая понять, что не в восторге от этого разговора. Она издает глухой, гортанный смешок, который эхом отдается от стен. Наконец-то дневного света достаточно, чтобы нормально видеть ступени между факелами. – Друзья? А ты со всеми друзьями целуешься? Если да, то ты гораздо интереснее, чем я думала. Я спотыкаюсь об одну из лесенок. – К чему все эти девчачьи разговорчики? – огрызаюсь я. – Мне надоело бить тебя током. Я почти закатываю глаза, как вдруг мое тело снова пронзает разряд электричества, достаточно сильный, чтобы спровоцировать очередной спазм. Все тело содрогается, а мышцы напрягаются, как только я наклоняюсь вперед. Оседаю на колени, но умудряюсь не рухнуть на край каменной выбеленной ступеньки, уперевшись в нее руками, которые трясутся, как желе. – Я ошибалась, это все еще забавно. Я прикусываю нижнюю губу до крови и мысленно обзываю всеми известными мне нецензурными словами. – Вставай, мы еще не дошли. Пока мы продолжаем подъем по крутой лестнице, Сильвер не замолкает ни на секунду. Забавно, ее старший брат особой болтливостью не отличается. – Скажи мне спасибо. Я фыркаю. – Я оказала тебе большую услугу. Стилу нельзя доверять. В трудные времена он всегда будет думать только о том, как спасти свою задницу. У меня, конечно, тоже есть проблемы с доверием к людям, но даже я знаю, что Стил не такой. Если случится что-то ужасное, он без колебаний пожертвует собой ради спасения своих близких. – Тебе было девять, когда вы виделись последний раз, – хмыкаю я. – Говоришь так, будто знаешь, какой он сейчас. – Я единственная знаю, какой он на самом деле, – рычит она глухо, будто у нее болит горло из-за ангины. – Если бы ты знала, насколько эгоистичное сердце бьется в этом куске мяса, твоя симпатия к нему мгновенно бы улетучилась. После этого наступает тишина. Все мои мысли заняты размышлениями о том, почему Сильв так зациклена на ненависти к брату. Наверняка это как-то связано с тем, что случилось с ними в горах много лет назад. Но разве можно винить ребенка в том, что с ними произошло? Что такого натворил Стил? И почему Отрекшуюся вообще волнует то, как он обошелся с ее сосудом? Нам предстоит еще одна лестница. Шум толпы теперь достаточно отчетливый, чтобы можно было разглядеть его перемещение по радужным волнам вокруг нас. Из-за этого последние несколько ступеней ходят подо мной ходуном. Мне приходится несколько раз закрывать глаза и опираться рукой о стену, чтобы не оступиться и не потерять равновесие. Когда поворачиваем в последний раз, мне на голову сыплется каменная пыль, из-за которой я кашляю, но продолжаю идти. Понимание того, что таким образом я узнаю, как устроена моя тюрьма, толкает меня вперед, несмотря на дикую усталость после подъема по миллиарду ступенек. Наконец лесенка заканчивается и мы проходим через высокую арку. Меня приветливо встречает солнце спектрального мира и его золотистые лучи. Я моргаю от яркого света, на ресницы мне падают лавандовые снежинки. До этого момента мне казалось, что рев толпы очень громкий. Теперь же он оглушающий. И с такой силой отдается у меня в груди, будто меня кто-то очень сильно ударил, и я делаю шаг назад. Сильвер толкает меня вперед, и я хватаюсь за резные перила, доходящие мне до пояса. Я поднимаю взгляд, и на меня леденящей волной накатывает ужас. Я стою на балконе амфитеатра, окруженная сотнями, а может, и тысячами врагов. Они полностью заполняют несколько ярусов, которые окружают овальный партер посередине. Все мои надежды за секунду обращаются в прах. Брюнетка встает рядом со мной. Солнечные лучи ее совершенно не беспокоят. Окровавленные губы приподнимаются в едва заметной улыбке. Она медленно поворачивает голову в мою сторону. Клыки ее удлиняются, а улыбка становится похожа на усмешку Джокера, от которой кровь стынет в жилах. – Добро пожаловать в Уайтхолд, – невозмутимо говорит она. – Да начнутся игры. Глава 14 На арене внизу никого нет, но, судя по следам черной крови на белом песке, недавно там что-то происходило. Мой мозг моментально генерирует варианты того, что же это может быть, и все они не самые радужные. – Что это? – Ты глухая? Я же сказала – игры. Мы как раз успели на самое интересное. Я слышу ее только потому, что толпа наконец затихла. Лукавый взгляд Сильвер абсолютно не успокаивает. Она представляет мою реакцию на то, что здесь будет происходить, и это еще больше поднимает во мне тревогу, заставляя насторожиться. Когда звучит горн, я подпрыгиваю от неожиданности. Его звук порождает новую агрессивную волну, которая мгновенно проносится по всему стадиону. Отрекшиеся снова поднимают крики и рев. Меня передергивает, уверена, что Сильвер кайфует, наблюдая за мной. Воздух здесь похож на большое размытое черное пятно, практически невозможно разглядеть что-то дальше своего носа. Пока наконец не слышится лязг металла. В середине арены что-то взрывается, порыв ветра очищает спектральный воздух от помех, несмотря на всеобщий гам, и отбрасывает мои волосы за спину. В центре появляется одинокая фигура воина в серебряных доспехах, которые поблескивают в лучах полуденного солнца. Он просто стоит, в то время как монстры, сидящие на своих местах, сходят с ума. Вокруг него едва заметно свечение ауры. Оно очень слабое, поэтому мне приходится напрячь зрение, чтобы понять, что она собой представляет. Такое я вижу впервые. От бойца исходит белоснежное сияние, как от потомка ангелов, но в нем присутствуют заметные вкрапления черного цвета. Светлые всполохи чередуются с темными, будто сражаясь друг с другом. У Отрекшихся аура отсутствует, люди не умеют перемещаться в спектральный мир, поэтому пока что я не особо понимаю что, а точнее, кого вижу перед собой. Чем больше проходит времени, тем сильнее меня одолевает беспокойство. Нечисть на трибунах впадает в неистовство. Они колотят по сиденьям, то и дело подпрыгивают и издают просто ужасные, нечеловеческие крики. Пальцы сжимаются на холодном камне, на котором лежат мои ладони. Мои волосы и плечи засыпало снегом, каждый вдох превращается в облачко пара. Мое сознание в ужасе от того, что я вот-вот увижу казнь, да еще и в духе гладиаторов. Мой взгляд прикован к неподвижной фигуре с противоречивой аурой. Слышится легкая барабанная дробь и ритмичный стук, вскоре к этим звукам присоединяются и Отрекшиеся, усиленно топающие ногами. От этих ударов здание ходит ходуном. Все тело вибрирует. Звуки барабана, которые становятся все яростнее и звучат теперь без остановки, отзываются где-то в груди. А потом все резко затихает, будто кто-то щелкнул выключателем. Ни единого звука. Монстры застывают на месте и, кажется, даже перестают дышать. Толпа неподвижна. Я пытаюсь обнаружить хоть что-то движущееся, чтобы понять, что я нахожусь не в реальности с застывшим временем. Единственный признак того, что все идет своим чередом – лавандовые снежинки, медленно падающие с неба. Даже Сильвер, стоящая рядом, неподвижна. Звенья цепи трутся друг от друга, открываются ворота по периметру арены. Со своей точки обзора я вижу шесть штук, но, скорее всего, их восемь. Лязг разносится по всему стадиону. За воротами зияют темные, словно черные дыры, туннели. Из них выползает наружу темно-серый туман, быстро покрывающий белое песчаное дно. Я слишком увлечена наблюдением за тем, как серый туман заполняет пространство, чтобы заметить какое-то движение у ворот. Отчаянный рев толпы активируется снова, застает меня врасплох. Испуганно вскрикнув, отшатываюсь от перил. Сильв какое-то время смотрит на меня, а потом возвращает свой взгляд к арене, качая головой. Я возвращаюсь на свой наблюдательный пост. Восемь серокожих созданий обоих полов шагают к сопернику в центре арены. Они чуть выше, чем тот, на кого они собираются напасть, но даже отсюда прекрасно видно, что воин совсем не коротышка. Темный туман, такой же, как и внизу, стекает с монстров, как вода с тающей сосульки. Их единственная защита – закаленные кожаные панцири на груди. Руки абсолютно ничем не прикрыты. Правда, некоторые держат наготове щит или оружие. По земле за ними странными зигзагами волочатся темные накидки. Так, стоп. Это не накидки. У меня перехватывает дыхание, а глаза вылезают из орбит.