— Ничего особенного. — вот привязалась стебаться над подругой. И ведь прекрасно знает, что я на ректора нашего обиделась, поэтому и избегала неприятной встречи. Ну не смогла бы я улыбаться ему в лицо, после того как он… А что, собственно, он? — Ау, подруга! Чего висим? Кнопку перезагрузки нажать? — Столкнулись на раздаче еды. — Хвала фиксикам! Починили! — Обошлось без фиксиков, собственное население справилось. — Ага! — хитро лыбится подруга, растягивая пухлые губки в голливудской улыбке. — Учитывая, что само явление ректора в столовую событие знаменательное, то он совершенно случайный мимо проходил. — Он не отрицал, что неслучайно. — Да ну! А что сказал-то?! Дашка, ты невыносима! Из тебя каждое слово, что ли, пинцетом для бровей вытягивать?! — Да ничего особенного. Завтра к десяти в свой кабинет пригласил. — А ты что?! Ну!? Может быть, он тебя с Восьмым марта запоздало поздравить хочет? — Фантазёрка, ты моя. Ответила, что не смогу. Сама говоришь, уже март. Колледж и задания никто не отменял. Мне туда к десяти. Пропускать занятия я не собираюсь. — Прямо так и отказала?! Ректору!? — Да. Сказала, что утром занята. — не понимаю её восторга от ситуации. — Ну, а он?! — Спросил про обед. — А ты? — Ответила, что обедать некогда, приеду сразу на лекции, а после них свободна. И, предупреждая твоё: «А он?», — сказал, что подождёт меня после рабочего дня у себя в кабинете. — Жесть… Наша Скромняжка ректора строит! — Да никого я не строю! — возмущаюсь, но вместе с тем опять смущаюсь на ровном месте. — Антон Павлович предложил встретиться, а я выбрала ближайшие доступное мне время. Хотя, знаешь, если бы действительно зависело от меня, я бы эту встречу недели на две вперёд перенесла. А ещё лучше, годика на два-три, пока универ не закончу. — А чего опять краснеем? — Да не было! — Было! — Не было! — Дашка! Скромная как чебурашка! — дразнится. — Ты же знаешь, я своего добьюсь! — Знаю. — вздыхаю. Не отстанет же… Так и будет клещами вытаскивать по слову. — Ян, ну, правда, ничего особенного. Смутилась от мысли: «А что, если Антон Павлович заметил, что я специально от него сбегала?» ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — То есть ты предполагаешь, что у нашего ректора IQ ниже среднего, прям как у Лосева и он до сих пор не догадался?! Ага, мечтай дальше! — хохочет. — Вот и я думаю. А если догадался, то вполне мог подумать, что я с чем-то серьёзно накосячила, раз его избегаю. — Агась, конкретно так накосячила! Влюбилась в нашего Аношечку! — откровенно ржёт. — Ян, может хватит уже шуток на эту тему! Лучше сырники жуй. И не называй так Антона Павловича в моём присутствии. Меня и так бесит, когда одногруппницы, шушукаясь между собой, называют его настолько фамильярно. — А что миленько так: «Антошечка!». Ну мужик же реально привлекательный, приласкать хочется. — И ты туда же. От тебя я точно не ожидала. — оскорбляюсь на полном серьёзе! — О! Реакция не просто пошла! Кипит! И будешь утверждать, что не ревнуешь? — Ян, я правда ни о ком слышать не хочу. Даже в шутку. Ты же знаешь… — говорю уже раздражённо, но в то же время с примирительными нотками. Понимаю, ей надоело наблюдать, как я украдкой рассматриваю старые фото, распечатанные с телефона. — Да-да, разумеется. У тебя же Максим, которого никто никогда не видел. Сама-то ты напомни, когда его вживую последний раз видела? Два года назад! Причём с невестой! — Это не важно. — от её слов становится больно, хоть я и не рассчитываю ни на что. Просто мечтаю хотя бы о короткой встречи в будущем. — Посчитать твои шансы? Знаешь же, у меня с математикой отлично, а вот у тебя подруга, беда… — Жестокая. — кидаюсь в Яну прихваткой, но она ловко перехватывает её на лету. На самом деле я на неё не обижаюсь. По крайней мере, долго. Она как лучше хочет. И это не первый наш подобный разговор о «потенциальных» парнях. — Всего лишь честная! Замутила бы с ректором, если предложит. Попробуй, реально. Мужик он серьёзный и просто офигенный! Голову от такого потерять — раз плюнуть! Обижать тебя не будет. Бери пример с девок! Фанатеют конкретно. Любой айдол его внешности обзавидуется. И всё это будет твоим! — Вот ты и влюбляйся. — ворчу. — И закрой тему. Случится чудо, если я завтра на встрече не вспомню твои подколы. Не в тему краснеть, мне не улыбается. — Да, Дашка… Я по своей наивности приехав сюда думала, что это я деревенская, наивная и отсталая от жизни! Но ты, городская, все мои рекорды побила! — Я лекции сажусь учить. — прихватив пару сырников со стола, плюхаюсь за письменный стол. У нас с Яной негласное правило: если один садится заниматься, другой замолкает, не отвлекая от учёбы. Открываю распечатки и краткий конспект, а также включаю ноут, чтобы загрузить задание. Тишину нарушает лишь звук вентилятора в ноутбуке и равномерные щелчки секундной стрелки будильника, поселившегося в этой комнате задолго до нас. Про звуки бурной жизни студентов через стеку сверху и снизу я промолчу. От них никуда не деться, всегда идут фоном. Под рукой аппетитные сырники и вазочка с малиновым вареньем. Казалось бы, идеальные условия для учёбы, но разговор с Яной не идёт из головы. Стараюсь успокоиться и настроится на то, что завтра всё будет нормально, но вспоминаю сегодняшнюю встречу с Антоном Павловичем и снова краснею. Да сколько можно! Нагибаюсь пониже к ноуту, чтобы Яна не засекла. Вот так глупо получилось. Два семестра по не до конца понятным самой себе причинам, старалась не попадаться ректору на глаза, а теперь самой же за это стыдно. Со стоном закрываю руками лицо. — Здравствуйте, Антон Павлович. Не ожидала увидеть вас в столовой. — стоит прикрыть глаза, будто наяву вижу его лукавый, немного снисходительный взгляд в тот момент. Наверное, выражение лица у меня было ещё то. Кажется, я даже шею втянула. Обычно Антон Павлович очень серьёзный. Добрый, но серьёзный и требовательный. Но в этот раз он выглядел непривычно другим. Я бы сказала довольным, будто кошка, подкараулившая мышку. — Я тоже от себя не ожидал, но ты как неуловимый мститель. — ответил с лёгким укором в голосе. Или мне от неловкости ситуации показалось? — Скоро каникулы и начнётся мой отпуск, а мне так и не удалось с тобой пересечься. Даже начал подозревать, что ты учёбу забросила, променяв её на свои ночные смены. — Нет, Вы что! Как можно, учёбу! — испуганно в знак протеста машу перед собой руками, отчего-то враз испугавшись отчисления, и в этот момент ловлю недовольные взгляды за спиной ректора. Ах да! Я создала пробку на раздаче в столовой. Хоть до закрытия всего полтора часа, народа подтянулась немало. Я беру свой поднос с супом, и чтобы никого не задерживать, даже не прошу второе, лишь быстро хватаю три пирожка, компот и продвигаюсь к кассе. — Две порции гуляша. — слышу за спиной обращение кассирши, с благоговейным видом смотрящей на ректора пока я с ней рассчитывалась. Кажется, она даже на деньги не взглянула. Сама уже спешу отойти от кассы, высматривая столик. Почти все свободные, но я выбираю дальний, у окна. Антон Павлович, не обламывается, преодолевает то же расстояние, что и я. — Свободно? «За соседним свободнее» — очень хочется ляпнуть. Мне жутко неловко и есть хочу. В животе урчит. Только навряд ли мне кусок в горло в присутствии ректора полезет. У меня со времён школы в присутствии взрослых неловкое чувство возникает, что-то сродни чувству вины за то, что я ем. Разумеется, теперь я вижу всё со стороны, — иначе, и прекрасно понимаю, что это результат ежедневных упрёков мачехи и его пристального взгляда каждый раз, когда я приближалась к холодильнику. Теперь я сама уже, можно сказать, взрослая, но и передо мной не обычный взрослый, а целый ректор! К тому же косятся на нас уже. За немногочисленными занятыми столиками с девушками заметное оживление. Понимаю, что я слишком долго вынуждаю Антона Павловича стоять в ожидании моего разрешения, к тому же делаю это задрав голову и уставившись на него, и неважно, что мои мысли на время уплыли в сторону и даже если мои глаза подняты, они смотря сквозь него. Хотя особо беспокоиться не о чем. В универе учатся в основном адекватные люди и те девочки, которые интересуется Антоном Павловичем в курсе, что я общаюсь с ректором чаще, чем основная масса студентов… Общалась… Тем летом и до момента как он отшил мой проект. Если он присядет, это особо никого не удивит. Теперь я уже смотрю конкретно на ректора, мечтая сказать: «Нет!», но не отказывать же при всех в посадочном месте самому ректору! Поэтому на его терпеливо ожидающий взгляд, просто киваю. — Уверена? — видимо, на моём лице слишком уж явно читается внутреннее состояние, раз он спрашивает. — Присаживайтесь. — подтверждаю вслух. — Спасибо. А это тебе. — ставит передо мной тарелку со вторым и кладёт рядом вилку. Этот жест неожиданно радует, и я против воли расплываюсь в улыбке. Такая забота приятна. Нечасто кто-то обо мне так заботится. Разве что Яна дома или когда в гостях оказываюсь. Голодной, слава ректору не останусь! При условии, что смогу протолкнуть кусок в горло в его присутствии.