И вот опять… Если оказалось так легко найти «доказательства» того, что Джеки ушла от него из-за Круга, то в чем еще они ошибались? Может, в своей оценке одного из убийств, предположительно совершенных Кругом? Или касательно альянса Круга и международных фармацевтических компаний? Если начнешь разбирать все это по косточкам, то что же останется? – А что, если мы ошибаемся? – устало произнес Нил. Он уже жалел, что пригласил Теодора к себе. Очень хотелось поскорей завалиться спать. – Ошибаемся в чем? – Во… многом. Я не знаю. Помнишь ту дискуссию пару дней назад, насчет видео с разоблачениями? Один популярный ютьюбер выложил тогда видеоролики, якобы развенчивающие теории Стражей. В том числе взял основное убеждение любого Стража – насчет участия клики в скандале Вайнштейна – и начал методично разбирать его на части. И Стражи на форуме принялись часами мусолить это видео, пытаясь докопаться до так называемых доказательств, приведенных в нем. Разоблачая разоблачителя. Все тогда оторвались по полной. Только вот… Все аргументы Стражей сводились в основном к тому, что «нельзя доверять никаким полицейским источникам, потому что полиция насквозь коррумпирована» и «мы не можем верить ничему, что утверждает Министерство юстиции, потому что Круг давно просочился в него». Причем множество их собственных доказательств основывались исключительно на словах других Стражей. И вот с этим-то и была огромная проблема. – И что? – буркнул Теодор. – Я не знаю, помнишь ли ты, но в некий момент мы обсуждали какие-то слова сенатора Джона Аргайла, и кто-то заметил, что мы ведь давно уже доказали, что он агент клики. Что это, типа… непреложный факт. – Да, конечно. – Как раз я это и доказал, – сказал Нил. – Год назад. Это была моя самая большая победа. Теодор нахмурился. – Ну и что? – Это неправда. – В каком это смысле? – В смысле, это может быть и правдой – я не знаю. Но когда я выдвинул такую теорию, то это было все, что у меня имелось. Не более чем теория. Он тогда сказал что-то об упрощении процедур Управления санитарного надзора, и это привлекло мое внимание. А потом я нашел несколько статей о том, чем он занимается. Написал об этом на форуме, накидал ссылок на все эти статьи, и все только и говорили об этом. На следующий день все уже были убеждены, что я прав. Типа, стопроцентно убеждены. Черт возьми, да я и сам был убежден! Но никаких конкретных доказательств не имелось. Это была всего лишь теория. Я знаю, потому что сам ее и выдвинул. Теодор уставился на него, ничего не говоря. – Я был только рад верить, что во всем разобрался. И был бы только рад поверить, что Джеки ушла, потому что ее запугал Круг. Так что, возможно, и то, и другое не соответствует действительности. И наверняка многое из того, во что мы верим, в корне неверно. Ему хотелось спать. Слишком много пива. – Я должен написать об этом на форуме. Мы все должны спросить себя, что правда, а что нет. – Нет, – твердо сказал Теодор. – Ты был прав насчет Джона Аргайла. Это была не просто какая-то там выдуманная теория. – Это выдумка. Поверь мне. Чушь собачья. Все, во что мы верим, – это чушь собачья. – Они и до тебя добрались, что ли? – Что? – Нил недоверчиво уставился на Теодора. – Круг. Что они тебе сказали? Что у них на тебя есть? – Ты вообще слышишь себя прямо сейчас? – Нил вскочил со стула, сжав кулаки. – Убирайся отсюда на хрен! Теперь Теодор тоже стоял. Сунулся ему в лицо. Что-то крича. Толкнув его. Нил отшатнулся. Он слишком много выпил. Замахал руками, пытаясь восстановить равновесие. Но не смог. * * * Так много крови, и она все продолжала растекаться, расползаясь по всему полу – алая, липкая и ужасающая. Разве не говорят, что нужно зажать рану? Только вот кровь текла из головы Нила, и есть ли вообще смысл сдавливать дыру в чьем-то черепе? Кроме того, Нил лежал на полу, а люди всегда говорили, что нельзя двигать тех, кто упал – из-за потенциальной травмы позвоночника, – но кровь продолжала растекаться, она была уже повсюду, и теперь он наступил на нее, и оставил кровавый след, и размазал его, и кровь и вправду была уже теперь повсюду. Нил всхлипывал… Нет, погоди-ка, это он сам… Теодор всхлипывал – глубокими, тяжелыми, паническими всхлипами, поскольку Нил не издавал ни звука, а его открытые глаза смотрели в потолок так, что казались чертовски пустыми, стеклянными и страшными. – Нил, – опять произнес Теодор. Уже не в первый раз. Все звал и звал своего друга, но ответа не было. Надо было вызвать «скорую», но было что-то во всей этой крови и в этой ужасающей тишине, что навело его на мысль: нет уже смысла кого-то вызывать, потому что Нил умер, умер, умер… А когда они приедут и увидят кровь и его следы, то начнут задавать вопросы – как это произошло и почему вы немедленно нам не позвонили, – и что он мог на это сказать? Ну что тут на самом деле можно сказать? Что Нил споткнулся? Что сам он не позвонил им, поскольку сначала подумал, что в этом нет ничего особенного, что Нил через минуту встанет и вышвырнет его вон? Неужели Нил споткнулся? Может, они сначала толкнули друг друга? Он не мог вспомнить, все было как в тумане, и вся эта кровь пугала его, потому что ее не должно было быть так много, и она была размазана просто повсюду, и теперь он заметил, что немного ее попало ему на рукав и на штаны, и на столе тоже остались крошечные брызги – почему, черт возьми, этот деревянный кофейный столик и его твердые, смертоносные углы вообще оказались там? Это его рук дело? Нет, ни в коем случае! Теодор никогда ничего так просто не делал. Он всегда поступал обдуманно. И никогда не сделал бы ничего подобного. Это была не его вина. Они спорили, и Нил толкнул его, так что пришлось толкнуть в ответ. Нил почему-то жутко разозлился. Теодор всего лишь пытался помочь, но Нил совершенно потерял самообладание. Почему он так отреагировал? Потому что понял, что Теодор раскрыл правду. Это было единственным объяснением. Нил перешел на другую сторону. Оказался агентом. Что бы произошло, если б Теодор не успел его остановить? Нил никогда не выпустил бы его из этого дома живым. Поняв то, что понял. Это был акт самозащиты. Ему все еще было трудно поверить в предательство Нила. В эту внезапную вспышку насилия. Это было уже слишком. Ну и как теперь поступить? Наверное, следует побыстрей уходить. Только вот он повсюду оставил свои отпечатки пальцев и следы ног. И Круг, должно быть, уже в курсе, что он встречался с Нилом. Вообще-то они наверняка удивятся, с чего это их агент вдруг пропал со связи. Станут отслеживать GPS-трекер, который вживили всем своим агентам. Прослушают аудиозапись. И начнут расследование. Надо было действовать быстро. Они могли появиться в любой момент. Он, спотыкаясь, метался по темному дому, лихорадочно шаря глазами по сторонам, всхлипывая от страха. Сколько у него еще времени? Час? Пожалуй, даже меньше. И он прекрасно знал, что они с ним сделают, когда сюда доберутся. Пытался не думать об этом, но все равно знал. Он слышал достаточно свидетельств тому, видел достаточно фотографий. «Господи, не допусти, чтобы такое случилось со мной!» Ящик с инструментами нашелся на верхней полке в гараже. Когда Теодор вытаскивал его, привстав на цыпочки, крышка открылась и оттуда вывалилась отвертка, стукнув его по голове. Шипя от боли, он поставил ящик на пол. Порылся внутри – металлический звон инструментов эхом разносился в пыльном пространстве. «Ну давай же, давай…» В конце концов вывалил содержимое ящика на пол, вздрогнув от грохота железок. Кто-нибудь услышал? Соседи? Случайный прохожий, который уже звонит в полицию? Или, может, они? Есть! Схватив плоскогубцы, он пулей метнулся из гаража; сердце упруго колотилось в груди. Первым делом – вытащить GPS-трекер! Теодор упал на колени, пытаясь припомнить вызубренную некогда схему. Но было трудно сосредоточиться, трудно выровнять дыхание, а в голове крутились те жуткие вещи, которые ждали его, как только они доберутся сюда. Ожоги. Увечья. Он сделал глубокий вдох, заставив себя сосредоточиться. Наступил момент, когда требовалось показать себя. Чего ты стоишь. Припомнить долгие часы практических занятий, зубрежки – подготовки к этому моменту. Да, теперь вспомнил. Теодор потянул Нила за подбородок, заставляя его открыть рот. Зацепив скрытый трекер плоскогубцами, резко рванул, выдергивая его из гнезда. Поднялся, весь дрожа, двинулся к туалету. Попытавшись сбросить трекер в унитаз, уронил в него вместе с ним и плоскогубцы. «Черт, черт, черт!» Кое-как выудил их, спустил воду. Теперь микрофон. Этот расположен глубже, трудней подобраться. Когда он засовывал плоскогубцы, пытаясь зацепить микрофон, что-то вспыхнуло в темноте. Заплатка белого света – мобильник. Теодор подхватил его, уставился на экран. Новое сообщение. Красная_Королева: Гусеница, ты тут? Гусеница – это не его ник, это ник Нила. Но эти ники в интернете помогали им скрывать истинное обличье – замутить воду, замести следы. Надо было срочно ответить – сбить с толку тех, кто сейчас мог слушать, наблюдать, вести запись. Он знал Красную Королеву – она была участником форума. Она тоже двойной агент? Он так не думал, но полной уверенности не было. Дрожащим пальцем набил: «Я здесь», оставив смазанный кровавый след на экране – красное липкое пятно. Со своей ДНК и отпечатком пальца. Красная_Королева: Видел ветку, которую только что открыли? Насчет тех детишек? Ему захотелось разбить телефон вдребезги, наорать на Красную Королеву, что сейчас не время, что они могут появиться в любой момент, что он может спалиться… Но он заставил себя набить ответ – спокойный, короткий, без грамматических ошибок. Гусеница: Занят. Потом посмотрю. Выключил экран, вновь подхватил плоскогубцы. Так в каком тут микрофон?