Так вот о чём говорил Громов, описывая состояние Дарьи. – Ненадолго, вероятно. Когда я тебе звонила, ты не производила впечатление паникующей. – Да, поначалу боялась, а потом такая эйфория накатила оттого, что я теперь настоящий медиум! Я даже обрадовалась, загордилась – в нашем роду всё только травницы да гадалки были, а медиум – это совсем другой уровень дара! – В голубых глазах брюнетки зажглись огоньки тщеславия, на мгновение затмив тревогу и беспокойство. Но только на мгновение. – А теперь мне снова страшно! – После изолятора ты ещё кого-нибудь видела? – Да, троих. Это происходит спонтанно – я могу увидеть очертания человека за чьей-то спиной или в безлюдном месте. – И… ты с ними общаешься? – Пока нет. Только вижу, и то недолго. – Дарина, я в этом не особенно разбираюсь, но… чего ты боишься? Это же просто видения? Она отрицательно покачала головой: – Это не всё – вот уже несколько дней мне снятся сны, вернее, один и тот же сон. Я вижу… Марту. – И? – И ужасно боюсь увидеть её по-настоящему, в реальности! Я устало прикрыла глаза. Всё это точно не в моей компетенции, тут с маньяком бы разобраться. – Что именно тебе снится? – Я иду по улице и вижу её – темноволосую женщину в длинном белом платье. Она манит меня рукой, а потом поворачивается и уходит в… тот самый дом! И так уже несколько ночей подряд! Мне страшно, Злата! – Даш, извини, но правда не знаю, чем тебе помочь. Я мёртвых не вижу и с духами не общаюсь. Лучше вон действительно книжки почитай тематические. Дарина поморщилась: – Да я их уже столько перечитала! Здесь сказано, если медиума преследует дух – у него есть какие-то нерешённые задачи или же он хочет передать послание. Но, во-первых, это пока только сны, а во-вторых, какие нерешённые задачи могут быть у женщины-убийцы?! – Вот, и проведи расследование – узнай о Марте всё, что только возможно, – предложила я. По крайней мере, ей некогда будет себя накручивать. – В ваших краях остались очевидцы тех событий? Девушка задумалась. – Да, конечно. Большинство местных переселили по какой-то программе в специально построенные в соседнем посёлке квартиры, а старые дома снесли и построили коттеджи. Там есть несколько бабушкиных ровесниц, пожалуй, съезжу, пообщаюсь. Только что мне это даст? – Может, выяснишь какие-нибудь малоизвестные детали, и она от тебя отстанет. Я честно не знаю, что делают в подобных случаях. – Ладно, спасибо за совет. Так и сделаю! – Дарина заметно оживилась и покосилась в сторону Алана. – А этот мрачный тип тебе нравится? Ты для него так вырядилась? – Не для него. Мне не идёт такой стиль? – Тебе не идёт быть как все. – Дарина снова посмотрела на Алана, который ответил ей откровенно неприязненным взглядом. – Грубиян, хоть и красивый. Хочешь, погадаю на него? Я устало отмахнулась. – Оставь его в покое. Вон лучше на маньяка погадай, – вырвалось как-то само собой. Девушка нахмурилась: – Того, что Свету и других девушек зарезал? Я пыталась уже. Дважды. Ерунда какая-то выходит: на него разные карты падают, а жертв по раскладке четверо получилось. Я заинтересовалась. В гадания, в общем-то, не верю, но мало ли… – Правильно, четыре жертвы. Вчера ещё одна девушка пострадала, только она пока жива. – В том-то и дело – я раскладку неделю назад делала, и выпало четыре смерти как уже свершившийся факт. Ладно, не получилось – бывает. Меня другое интересует: видели ли погибшие девушки перед смертью Марту, как Света? Ответ на этот вопрос я знала точно: нет, не видели. Сама им задавалась, вот и пересмотрела последние дни каждой – ничего мистического в них замечено не было. – Медиум, значит, – ворчал Алан по дороге в «Наоми». Мы оставили машину на парковке и шли по тротуару, в сторону кафе. – Какие странные у тебя знакомые. – Меня тоже многие считают странной, откуда же взяться тривиальным знакомствам? Возле входа в заведение меня едва не сбила с ног Ольга Ворошилова, пулей выбежавшая на улицу. А вот столкновение с её преследователем – мужчиной, с которым они ссорились в «Мегаполисе» – я намеренно постаралась сделать неизбежным. Очень уж подозрительными показались его частые визиты в кафе «На дорожку». Решила хотя бы слегка его «просканировать». Это было несложно – он так торопился догнать девушку, что не смотрел по сторонам и буквально впечатался в меня с разбега. Я пошатнулась, едва устояв на непривычно высоких каблуках, и на несколько секунд вцепилась в руку мужчины (вполне оправданный жест, учитывая ситуацию). Он услужливо помог мне принять более устойчивое положение, извинился и понёсся дальше, а у меня перед глазами ещё долго стояла страшная картинка из чужих воспоминаний – изрезанное лицо и растерзанное тело третьей жертвы маньяка – Анны Логвиной. Глава 23 В «Наоми» мы не пошли. Вернулись в машину и ненавязчиво «проводили» странную пару. Они скрылись в многоэтажке, расположенной в квартале от кафе, а мы обсуждали ситуацию и дальнейший план действий. – Может быть, он видел её в морге? Они встречались – его вполне могли пустить. – Алан блистал логикой и рассудительностью, но сомнения оставались при мне. – Это не было похоже на морг, обстановка как в квартире. – Хорошо, а как насчёт игры воображения? Это не могло быть… – Не могло. Алан, я не вижу игры воображения – только реальные воспоминания. Его нужно проверить. – Как? Сейчас Глеб выяснит точный адрес, и что дальше? Ты ведь не можешь просто позвонить в дверь и сказать: «Позвольте снова подержать вас за руку»? И потом, не ты ли уверяла, что убивает женщина? – Да. И по-прежнему так думаю, но я видела то, что видела. К тому же он периодически бывал в кафе «На дорожку» и общался с Викой Козинской. В этом нужно разобраться. – Каким образом? – Можно представиться сотрудником полиции и сказать, что объявился свидетель, который видел, как он покидал место преступления в час икс. Алан смерил меня удивлённым взглядом и усмехнулся: – То есть наврать с три короба и прижать к стенке? Я смотрю, общение с Громовым не прошло даром. И кто же будет сотрудником полиции? Я рядиться и кривляться не собираюсь, и тебя одну туда не пущу. – Почему? – Вдруг он всё же тот, кого мы ищем? Это опасно. – Какая трогательная забота! – Не забота, а элементарная ответственность, – отрезал Алан. – Я обещал, что с тобой ничего не случится, значит, так и будет! Я тяжело вздохнула. Вот уж никогда не думала, что ответственность может быть недостатком. – Ладно, тогда вызывай Громова. Ему кривляться не привыкать и рядиться не придётся, а я составлю нашему доблестному капитану компанию – прослежу, чтобы он никого не запытал. Громов, почувствовав лёгкие деньги, появился в течение двадцати минут. Выслушал моё предложение и, прищурившись, заметил: – Мне эта парочка сразу подозрительной показалась – глазки бегают, нервишки шалят, да и алиби доверия не вызывает. – Почему? – Так ведь свечку им никто не держал. Да, пожилая соседка видела, как девица к нему сама посреди ночи прикатила, но вот что было потом и когда именно наши голубки расстались – известно только с их слов. И ещё один немаловажный фактор – внешность девушки. Вот ты бы, – обратился он к Алану, – на такую позарился? Да ещё на всю ночь? Подружка-блондинка по сравнению с ней была просто куклой Барби. А Барби на порченых матрёшек не меняют. Что-то тут не так. Меня покоробило от такой циничности, а Войнич ледяным тоном велел ему прекратить философствовать и призвал к активным действиям. – Без проблем. Щас всё сделаем, только ручку позолоти, начальник. – Громов расплылся в улыбке Чеширского кота и протянул загребущую ладонь. Тут уж я не выдержала: – За что?! Ловить маньяков – твоя работа, вымогатель! Или ты опять в отгуле?! Голубые глаза насмешливо блеснули: – Как раз при исполнении. Но, видишь ли, в рамках закона я не имею права ввалиться в квартиру без ордера и предъявить обвинение, основываясь на показаниях липового свидетеля. Проявить инициативу готов исключительно под вашу ответственность и за ваши бабки. – Разве ты не хочешь его остановить? – не унималась я. – Хочу, разумеется, но искренне не понимаю, почему нельзя совместить приятное с полезным. – Его улыбка стала ещё шире, а ладонь зависла под самым носом Войнича.