Прошел еще немного. В углу, на пьедестале сидел человек. То есть человеческая мумия. Александр даже определил его возраст: молодой мужчина от тридцати до сорока лет. Сохранились какие-то одежды, украшения, длинные волосы. И…лицо. А на лице улыбка. Они долго «смотрели» друг на друга. Наконец, тихо-тихо, чтобы не разрушить удивительную атмосферу и не испугать потомка Пачакутека (а в том, что это один из членов семьи великих правителей, Александр Кузнецов не сомневался), чужестранец из далекой северной страны произнес: – Здравствуй, Инка! Tawantinsuyu. Machupicchu. Urubamba. 1558 wata Яуар, младший сын одиннадцатого правителя Тауантинсуйу, покинул Старую Гору, где в одиночестве он провел полный лунный месяц, спустился вниз, к небольшому поселку, пересек Урубамбу, вновь поднялся вверх по известным лишь ему одному тропам и остановился у отвесной скалы. Здесь завершался его земной путь и начинался путь подземный. Внизу извивалась бурная священная река, а прямо перед ним плыла в легких облаках вершина Молодой Горы. Яуар взирал на Уайнапикчу – ждал, когда бог Солнца Инти подаст ему знак. Он покинул Вилькабамбу после того, как двадцатитрехлетний Инка Сайри Тупак вместе с тремя сотнями воинов отбыл в Куско, чтобы помириться с чужеземцами и засвидетельствовать свое почтение белому королю. Яуар ушел на рассвете, никому ничего не объясняя. Путь к Старой Горе занял у Инки одиннадцать лунных дней. И еще на целый лунный месяц он задержался в городе великого Пачакутека. Днями бродил он по окрестностям, разговаривал с дикими животными и птицами, а ночами наблюдал за звездами и ждал, когда Килья спрячется от людей и наступит Килья тутайайнин 34 . После прихода такой ночи настанет время исполнить завещание предков, отречься от мира и на долгие сотни солнечных лет стать хранителем инкских богатств. Ожидая безлунной ночи, Яуар наслаждался одиночеством и благодарил Виракочу, который позволил ему провести последние земные дни здесь, в этом сакральном месте; город казался ему частью природы, а не созданием рук человеческих. Яуар начинал свой день с прогулки по Священной площади, затем по длинной лестнице, вырубленной в камне, шел к месту, где привязано Солнце – к камню Интиуатана; он обходил дома знати и простых горожан, мастерские и лавки, прекрасно сохранившиеся, несмотря на то что жители покинули город около тридцати солнечных лет назад. Он посещал Храм Трех Окон, сквозь окна которого лучи солнца падали на Священную Площадь и наделяли мощью и силой жителей города во время проведения ритуальных церемоний, Храм Солнца, возведенный прямо на скале, откуда легче всего наблюдать за звездами. Но особенно ему нравилось находиться в Храме Кондора, который по форме камня напоминал очертание птичьей головы, а две нависшие сзади скалы походили на крылья птицы. Как только Яуар приближался к этому храму, подлетал его новый приятель – огромный кондор, с которым он познакомился совсем недавно: птица, увидев человека, сама прилетела к нему, уселась рядом на камень, загалдела, затараторила что-то на своем птичьем языке, а Инка в ответ стал рассказывать кондору о своей жизни. А бывало, что они просто располагались у входа в храм и молча общались друг с другом. И понимали друг друга. А еще старейшины, с которыми он приходил сюда много лет назад, говорили, что сверху Мачупикчу напоминает птицу, распростершую крылья: верхняя оконечность – голова, террасы по бокам – крылья, а в центре – тело птицы. Они это видели своими глазами. «Но как вы могли увидеть город сверху?» – спросил тогда Яуар. И старейшины ответили, что такую возможность им дал Виракоча. Ночами Инка Яуар наблюдал за звездами. Ах, как завидовал он астрономам, которые все знали об этих божественных хатун куилур 35 , освещающих Пачамаму. Он мог часами наблюдать за высшими светилами: вон Ч’аска, там – Пирва, а здесь – Хауча 36 . А иногда, когда пролетали Тапиа койлур 37 , он радовался как ребенок и кружился в танце. Как прекрасно небо над Тауантинсуйу. И как прекрасна его страна!.. Наконец, наступила ночь, когда Килья стала невидимой. Яуар лег на траву у камня Интиуатана и смотрел на звезды. А когда стало светать, он внезапно взмыл в небо и пролетел над городом, увидел его сверху: голову, крылья и тело своего приятеля кондора. Он летал над городом, над долиной Урубамба и благодарил Виракочу, который дал ему невидимые крылья, силу и уверенность перед самым важным днем в его жизни, дал возможность почувствовать небесный мир. Когда Солнце показалось за хребтами, Яуар отправился на другую сторону долины Урубамба. Здесь, среди скал, в труднодоступном месте, которое невозможно отыскать, если не знать о тайной подсказке предков, находится пещера с богатствами инков: камнями, металлами, украшениями – творениями многих поколений народов Тауантинсуйу. Он стоял у скалы и смотрел на Уайнапикчу. В определенное время Солнце спряталось за вершину Молодой Горы, образовался черный диск, вокруг которого засиял красный обруч. От него в разные стороны разошлось множество лучей. Тень от вершины Уайнапикчу упала на скалу. И в это время один луч выбился из черного круга (это Бог Инти сотворил такое чудо!) и, как тонкая игла, сверкающим потоком вонзился в скалы, указывая на отверстие в расселине справа. На мгновенье в этом месте образовался видимый проем, который тут же, через несколько коротких дыханий, исчез. Но Яуар знал, что исчез не сам проем (он находился там всегда, невидимый, слившийся со скалами), а лишь его очертание. Солнце направило этот волшебный луч на священный проем лишь на мгновенье. Предки Яуара знали о таком явлении природы; через жрецов передавали они это знание следующим поколениям. Без этой подсказки никто не найдет вход в тайную кладовую несметных инкских богатств. Яуар спустился по ущелью, цепляясь за колючие растения и скальные выступы, прошелся по тонкому каменному приступку, отделяющему скалу от глубокой расселины, куда так легко свалиться, если ступать торопливо, и просунул руку в проем. Затем, нащупав вход, пролез внутрь всем телом. Вот она – кладовая, в которую прадед Пачакутек, а затем и дед Тупак Юпанки перевезли все богатства Тауантинсуйу. От блеска камней и металлов в пещере было светло. Яуар нашел место, уготованное ему – младшему сыну одиннадцатого правителя Тауантинсуйу, хранителю богатства инков. Отныне здесь будет находиться его дом. Какое-то время он рассматривал драгоценные творения, затем подошел к проему, взглянул в последний раз на священные уака. Эти скалы, камни, пещеры, Урубамба, мачупикчу и уайнапикчу – уака! Мумии правителей, которые унес с собой Манка Капак, – тоже святые уака, так как в них течет кровь Инти. И он, Яуар, как и его предки, станет мумией… святым уака. Инка вернулся на свое место, закрыл глаза и стал погружаться в состояние, которому обучали его жрецы. В мире предков младшего сына одиннадцатого правителя Тауантинсуйу ждали великие Инки, приходившие к нему в живописаниях: Пачакутек, Тупак Юпанки, Уайна Капак, а также погибшие братья Атауальпа, Уаскар и Манко Юпанки. Он знал, что имя его будет забыто потомками; лишь избранные будут помнить о правнуке Пачакутека, одаренном, как и прадед, божественной милостью – видеть прошлое и будущее. Он не был Сапа Инкой, не занимал трон, не завоевывал другие земли и не поднимал восстание против чужеземцев; он имел другое предназначение: стать хранителем сокровищ Инков. Покидая земной мир, Яуар увидел картины будущего: огромных железных птиц, пролетающих над его новым домом, тысячи людей со всего света – удивительных и разных, гуляющих по городу Солнца. Но это будет нескоро. Раз в сотню солнечных лет к нему в дом будут забредать случайные правнуки жителей Тауантинсуйу. Если придут они с добрыми намерениями, он отпустит их с миром, если со злыми – не будет им счастья. И лишь настоящие потомки Инков смогут заполучить богатства предков. Для них Яуар оставил несколько кипу, в которых рассказал, где находится кладовая и как найти тайную дверь в нее: стоит лишь дождаться, когда Инти спрячется за вершину Уайнапикчу, и волшебный луч укажет путь к богатству. А однажды придет к нему белый человек, совсем непохожий на тех чужестранцев, что захватили и разграбили его страну. Он приедет из далекой северной страны, где живут светлолицые высокие и красивые люди. Человек с белыми волосами и голубыми глазами будет похож на… Виракочу. Инка Яуар отпустит голубоглазого человека и не причинит ему вреда. А творец мира Виракоча ему поможет. Глава Заключительная Quaestio vixata (мучительный вопрос). Агуас-Кальентес – Куско – Санкт-Петербург. Наши дни Дальнейший путь в Агуас-Кальентес Александр помнил с трудом. Как вышел из пещеры, спускался вниз, петлял, чуть не свалился в ущелье… Оказалось, что спускаться с гор гораздо труднее, чем подниматься. Почему же вчера он этого не заметил? Приходилось бороться с тяжестью собственного тела, которое норовило упасть, скатиться по склонам, а потом просто повалиться на землю и спать, спать, спать… Он понимал, что надо идти – еще немного и темнота накроет горы; никак нельзя оставаться в горах ночью! Начинал пробирать холод, но он продолжал двигаться. Как только он закрывал глаза и засыпал на ходу, в мозгу возникал золотой Виракоча с рубиновыми глазами из сокровищницы Инков и грозил посохом, топал ножками и подталкивал вперед. Виракоча помогал ему! Оставалось пройти совсем немного: уже виднелась внизу железнодорожная колея. Ноги подогнулись, он понял, что выдохся, упал на землю: больше не было сил. Глаза закрывались. Кажется, он терял сознание. Бредил. В бреду увидел склонившееся лицо Маркоса. Как он оказался здесь? Сон? Галлюцинация? «Наверное, я умер… – подумал Александр, – вот и Виракоча больше не приходит спасать меня». Рассерженный Виракоча снова явился к нему, сверкнул изумрудами (у этого глаза были зеленые) и ударил его посохом по голове. Нет… нет! Если бы он умер, то попал бы в нижний мир – к Хаймесу и Ивану. Но Маркос живой! И именно его лицо склонилось сейчас над ним. С этой мыслью Александр отключился. Очнулся он в своем номере в Агуас-Кальентес. Открыл глаза, осмотрелся. Комнату заливал свет, сквозь приоткрытое окно слышался рокот Урубамбы. У окна стоял Маркос, уткнувшись головой в стекло. – Эй… – позвал его Александр, – дружище… Маркос повернулся, сцепил руки у лица, тряс ими и приговаривал: – Господи Иесусе, благодарю тебя. Санта Мария, Санта Каталина… – Хорош причитать, Маркос. – Саша, ты меня так напугал. Думал, не донесем мы тебя. – Ты меня нес? Маркос, во мне девяносто килограмм! – Во-первых, я был не один, во-вторых, иногда ты шел сам, а мы лишь поддерживали тебя. Ты шел с закрытыми глазами. Спал. Доктор сказал, что ты пережил сильное эмоциональное потрясение, поэтому такая реакция. – А сколько я проспал? – Почти два дня. – И ты все время был рядом? – Да, – засмеялся он, – мне раскладушку хозяин дал. Я давно с ним знаком. – Ибби знает, где ты? – Конечно. – А как ты, вообще, здесь оказался? – Саша… Только не ругайся… Я в тот же день приехал, что и ты, на следующем поезде. Знал, что тебе понадобится моя помощь. – Я мог бы догадаться, – улыбнулся Александр. – Значит, именно тебя я видел у памятника… – Наверное, меня. – Ты следил за мной? – За тобой уследишь! Я позавчера лишь после обеда понял, что ты не купаться пошел, а в горы подался. Один! Ай-ай-ай, Саша! Твой поход мог плохо закончиться. – Мог. Но мне помогал Виракоча. Спасал, когда я хотел заснуть. Наверное, знал, что ты идешь мне на помощь, пытался меня дотянуть до железной дороги.