– Разве ты никогда не работал в газете? Вокруг черт знает что происходит, а ты и в ус не дуешь. – Так расскажи мне. – Ты знаешь открытый кинотеатр «Созвездие»? Дэвид свесил ноги с кровати и включил лампу. – Ну, да. – Он только что взлетел на воздух. – Что? – Я должен быть там. Помогать людям, поддерживать их. – Бывший мэр Промис-Фоллса сделал паузу. – Чтобы меня видели и снимали. – Да что там случилось-то? – Свалился чертов экран. Прямо на машины. Есть убитые. Ты уже натянул штаны? В крови Дэвида еще не перебродила журналистская закваска. Он почувствовал, как в нем заиграл адреналин. Хотелось немедленно бежать на место происшествия, говорить с людьми, фиксировать происходящее. Какая досада, что он больше не может писать. Вместо этого должен превращать человеческую трагедию в рекламное шоу для Рэндалла Финли. – Это нехорошо, – сказал Дэвид. – Ты о чем? – Снимать тебя там. – А я и не прошу ходить за мной по пятам, щелкая камерой. Ты будешь делать свое дело незаметно. Мне ли учить тебя, как работать? Ты держишься в стороне. Я помогаю людям и даже не подозреваю, что ты здесь. Как там у вас это называется? Спонтанные снимки? Мы просто используем их потом. Сейчас разговор не об этом. А тебе не кажется, что я на самом деле хочу помочь? Не кажется. Финли не стал дожидаться ответа. – Через три минуты жду тебя у твоего дома. И дал отбой. Дэвид натянул джинсы и майку и, не надевая носков, сунул ноги в кроссовки. Потом заскочил в кабинет, чтобы взять камеру. Можно, конечно, снимать и на смартфон, но ситуация требует чего-то посолидней. Он старался не шуметь, но все равно разбудил родителей. Дверь в их спальню открылась, и на пороге возникла его мать в ночной пижаме. – Что происходит? – Я убегаю. Когда вернусь, не знаю. Если к утру не появлюсь, отведи Этана в школу. Из глубины спальни послышался голос отца: – Куда ты? – На работу. – Финли заставляет тебя работать ночью? – недовольно спросила мать. – Он что, на часы не смотрит? Полночь уже, – громогласно возмутился отец. – Не разбуди Этана, – остановил его Дэвид. – Почему этот человек вызывает тебя ночью? – продолжала ворчать Арлин Харвуд. – Возмутительно. Разве он не понимает, что у тебя сын, который требует внимания… – Мама, прекрати. Вернусь, когда смогу. Когда Дэвид жил у родителей, он спал и видел, как бы поскорей от них уехать. Теперь у него собственный дом, но ничего не изменилось. Они обращаются с ним как с подростком. Сбежав по лестнице, Дэвид бросил взгляд в зеркало. Взлохмаченные волосы торчали, как у пугала. «Линкольн» Финли уже стоял напротив дома. Заперев за собой дверь, Дэвид побежал к машине. Финли опустил стекло. – Быстрей, быстрей! – скомандовал он. Дэвид сел на переднее сиденье. Кожаная обивка была прохладной, ночной воздух холодил голые лодыжки. Финли посмотрел на его волосы. – Даже причесаться не успел? – Ладно, поехали. – Ты взял с собой приличную камеру? Мне не нужны хреновые снимки с телефона. Такую возможность профукать нельзя. Дэвид смотрел прямо перед собой, не имея сил взглянуть на этого человека. – Ну, поехали же. – Теперь мне видно, от тебя толку мало. Хотя рассчитывал, что ты будешь держать меня в курсе. Хорошо, я не спал и услышал сирены. – Но ведь ты живешь далеко от «Созвездия», – заметил Дэвид, взглянув наконец на бывшего мэра. – У меня везде глаза и уши, – сообщил тот. – Кстати, в багажнике целый ящик магнитов для холодильника с лозунгом «Финли в мэры!». Но, наверно, не стоит раздавать их на месте катастрофы? Вроде неловко. – Ты так считаешь? – бросил Дэвид, не в первый раз задаваясь вопросом, как он мог так низко пасть. Глава 7 Это было самое страшное из того, что детектив Барри Дакуорт видел за двадцать лет службы в полиции. Он приехал в кинотеатр в 11.49 вечера, и в 12.31 общая картина была ясна. Экран упал в одиннадцать двадцать. Он рухнул на парковочную площадку, раздавив две машины. Остальные были лишь повреждены падающими обломками. Могло быть гораздо хуже. Задние номера сплющенных машин сохранились, и определить, кому они принадлежали, не составило труда. Первая, старая модель «ягуара», была зарегистрирована на некоего Адама Чалмерса, проживавшего на Риджвуд-драйв. Пожарные частично разобрали завал, и жертвы были хорошо видны. Мужчина и женщина. Видимо, сам Чалмерс и его жена. Вторая машина, открытый «мустанг-2006», была зарегистрирована на Флойда и Ронду Грэвел, проживавших на Кэнтербери-стрит. Один из пожарных сообщил Дакуорту, что в машине находятся два подростка. Парень и девушка лет шестнадцати. Оба мертвы. С разбитыми головами. Были еще пострадавшие. Бад Хиллер, сорока двух лет, сидевший в машине с тремя детьми восьми, одиннадцати и тринадцати лет, держал руки на руле своего универсала «таурус», когда обломком экрана, пробившим стекло, ему оторвало два пальца. Долорес Уитни, тридцати семи лет, которая в первый раз – и, несомненно, в последний – привезла в открытый кинотеатр свою восьмилетнюю дочь Хлою, получила перелом четырех ребер, когда переднее стекло пробил большой кусок дерева. Но по сравнению с теми, кто оказался в переднем ряду, эти люди дешево отделались. Вскоре после Дакуорта на место происшествия приехал Ангус Карлсон, которого из полицейского недавно произвели в следователи, поскольку в них наметился дефицит. Дакуорт еще не составил о нем определенного мнения. Временами этот парень казался ему просто неопытным сопляком. Увидев Дакуорта, он немедленно направился к нему, бегло осмотрел площадку и спросил: – А какое кино показывали? О катастрофе, коматозниках, удаче, Чаке? Дакуорт дал ему адреса погибших. – Отправляйся туда и выясни, кто эти люди. И постарайся обойтись без зубоскальства. – Я просто пытался разрядить обстановку, – нахмурился Карлсон. – Иди. Над Лайонелом Грейсоном, владельцем и управляющим кинотеатра, хлопотала медсестра. У него были все признаки шока – чуть раньше он чуть не потерял сознание. – Мистер Грейсон, я должен задать вам несколько вопросов, – обратился к нему Дакуорт.