Марина предложила зайти вместе с ней в квартиру, а потом удивила вопросом: – Как думаешь, позвонить или своим ключом открыть дверь? – Странный вопрос. Ключ есть, открывай. Марина удивила еще больше, сказав, что воспринимает эту квартиру чужой. Когда на звонок никто не открыл, все-таки открыла сама. В квартире никого не было. Огляделся. Простенько. Дешевый линолеум на полу, потрепанные коврики. Одернул себя, чтобы не глазеть, предложил Марине: – Ты собирай вещи, а я буду их укладывать. – Давай, – согласилась Марина. – Чемоданы должны быть в этом шкафу на антресоли. Достань, пожалуйста. Марина ушла в комнату. Никита достал чемоданы, заглянул в другую комнату. Совсем маленькая, похоже, детская. Двухъярусная кровать, письменный стол, шкаф, игрушки на полу. Тесно, как-то темно, неуютно. Опять себя одернул, не разглядывай, не осуждай, просто сделай, чтобы в твоем доме и Марине, и детям было хорошо. Может, предложить Марине собирать детские вещи, чтобы не сидеть просто так, без дела? Но Марина его опередила: – Никита, иди сюда с чемоданами! Так быстрее будет. Марина собиралась как-то бестолково: из одной комнаты переходила в другую, перебирала вещи, что-то откладывала, что-то клала в чемодан. Потом, наоборот, вытаскивала из чемодана и откладывала, а отложенные складывала в чемодан. Никита ее не торопил. Собирается и собирается. Главное, чтобы не передумала и не решила остаться. Удивился, когда Марина сказала: – Все, Никита. Главное собрали. Ключи от Лешиной машины оставила. Дверь закроем и поехали. Хотел сказать, что вещей осталось еще очень много: и одежды, и детских игрушек. Они спокойно могут забрать все. Если Марине сложно – он соберет вещи сам, без разбора. Но у Марины было такое лицо, что он решил с ней не спорить. Вынес чемоданы с пакетами из квартиры, подождал, пока Марина закроет дверь. Спустились, загрузили вещи в багажник, сел за руль. Все молча. Чувствовал, что Марине плохо и не понимал, что он еще может для нее сделать, как ей помочь. Марина села в машину, пристегнулась. Потом вдруг отстегнулась, наклонилась к нему, поцеловала: – Поехали, Никита. Спасибо тебе. Я с тобой. Точку поставила. Никита растерялся, обнял Марину в ответ: – Я очень люблю тебя, Марина. Я тоже с тобой. Леша, воскресенье, утро Проснулся поздно, на улице светло, солнце пробивается через шторы. Голова тяжелая, третья кружка пива явно была лишней. Сразу накатили воспоминания о вчерашнем дне. Утром поспорили с Мариной, даже особо не ссорились. Так, Марина покричала немного, да и повезла Сашу к Никите. И ночевать домой не приехала, видимо, осталась у Никиты. Это вообще на нее не похоже. Как она собирается объяснять ему, мужу, свою ночевку у постороннего мужчины? Никак не собирается объяснять. Зная, какая Марина правильная, получается, что она вчера ушла от него к Никите. Хотя, может, она не у Никиты ночевала, а где-то в другом месте? Наказала его за утренние слова об Анечке, и за то, что он на целый день к Оле уехал. Не понятно, что дальше делать. Бороться за Марину или нет? Вчера ему показалось, что любви в ней совсем не осталось. Одна суровость и бескомпромиссность. Если она вернется к Никите, а что будет с Максимом? Понятно, что заберет с собой, но как часто он сможет видеться с сыном? Согласится ли Никита, чтобы Леша косвенно все время присутствовал в их жизни, как сам Никита эти шесть лет? И будет ли рада Оля, чтобы Максим проводил с ними выходные? Такое постоянное напоминание о Марине. С другой стороны, Оля растит троих его детей и ждет его возвращения. Вернуться к ней было бы правильным по отношению к детям и Оле. Но сможет ли он жить с ней? Одно дело встречаться несколько раз в неделю, и совсем другое дело жить вместе. Вспомнилось, что ушел от нее, потому что стало тоскливо. Мыслей уйти от Марины за шесть лет у него не возникло. Да, встречался с Олей, этим вносил разнообразие в свою жизнь, но и с Мариной ему было хорошо. Ладно, надо вставать, решать, что делать. Проверил телефон, никто не звонил. Набрал Марину – не отвечает. Может Никите или Саше все-таки позвонить? Остановил себя. Это ничего не изменит. Ночь прошла. Марина уже не вернулась. Сидеть и ждать ее глупо. Может, она только вечером приедет, а тут он, как дурак, ждет. Поедет к Оле. Вчера все мужские дела переделал, сегодня можно будет просто отдохнуть, с детьми побыть, с Олей уединиться. Вчерашняя девчонка в баре завела его по-настоящему, весь вечер соблазняла, не понимала слово «нет». И ногами прикасалась, и руками, и бюст демонстрировала в низком вырезе. Он устоял, конечно, уже не мальчик, но спать было сложно, да и сейчас джинсы застегнул с трудом. До Оли добрался быстро. Она сама открыла дверь, обняла: – Как я рада, что ты приехал. Сразу понял, что Оля его ждала, как будто почувствовала, что он на взводе. Его любимый халатик, который больше открывает, чем закрывает. Стройные ноги, тонкая талия, волосы распустила, статная, красивая, сексуальная. – Я дико голодный, причем во всех смыслах, – Леша прижал Олю к себе посильнее, дал почувствовать свое желание, поцеловал. – Будешь завтракать? – отстранилась, улыбнувшись, Оля. Издевается, понял Леша, специально делает вид, что не понимает. Ведь явно чувствует его возбуждение. Ладно, так даже интереснее, обычно сразу соглашается, а сейчас дразнит, желание только разогревает. Проявит настойчивость: – А уединиться никак? Оля засмеялась: – Дети в комнате, могу им мультики включить, чтобы не помешали в самый ответственный момент. – Давай. А потом сразу завтрак. Леша прошел в ванную вымыть руки, а потом в спальню. Оля была уже там, сразу подалась к нему, прижалась: – Я соскучилась. – Я тоже соскучился, – обнял ее в ответ, потянул к кровати. Все получилось потрясающе, как обычно. На такой вот быстрый секс, когда рядом дети, времени мало, им с Олей нужно максимум минут десять. Он сам мгновенно загорается, Оля тут же отвечает. Такая вот страсть. И оргазм всегда одновременно накрывает. Оля побежала в ванную, Леха остался на кровати. Подумал, что опять забыл про презерватив. А если Оля забеременеет? И сам себе махнул рукой, ну, забеременеет, значит, у них будет еще один ребенок. В дверь заглянула Анечка: – Мама? Леха быстро натянул штаны, майку, поднялся, подошел к Анечке, присел: – Мама в ванной, сейчас придет. Задумался, говорить ли Анечке, что он ее папа? Надо будет спросить у Оли, как ему вести себя с детьми, чтобы не травмировать их. Взял малышку за руку, провел в гостиную: – А что ты хочешь? Может, кушать, или пить? Опыта общения с Анечкой у него не было. Когда заезжал к Оле для интима, Анечка обычно спала. Если вдруг просыпалась раньше времени, а такое было пару раз, он сразу уезжал. Почему-то разволновался. Девочка, дочка, смотрит доверчиво, руку не выпускает. Что она о нем думает? Понимает ли, что он ее папа? Решил спросить у мальчиков, что делать с Анечкой: – Ребята, Анечка что-то хочет, я не понимаю, что. Спросите у нее. Старший, Артем, деловито подошел к Анечке, заглянул ей в подгузник: – Покакала. Надо помыть. А где мама? – Мама в ванной, сейчас придет. Ванная все равно занята, так что будем ждать маму. Присел возле Анечки на пол, объяснил ей: – Мама в ванной. Сейчас придет и вымоет тебя. Подождешь пару минут? Анечка улыбнулась. У Леши екнуло сердце. Улыбка, как у его мамы, ямочки на щеках. Вообще, очень похожа на маму. Его родители жили на другом конце страны. Развод с Олей осуждали, Марину не приняли. Поэтому виделся с ними после развода пару раз. Летали с Мариной показать им Максима, давно, года четыре назад, да сам летал в прошлом году, когда отец разболелся. Обошлось. Сейчас, вроде, родители нормально себя чувствуют. Надо позвонить им, рассказать о внуках. О том, что у Оли родился сначала Андрей, а потом Анечка, Леша им говорил. Но эту тему больше не обсуждали. Может, прямо сегодня и позвонить, показать детей. Старший брат недавно отдал им свой старый ноутбук, научил пользоваться скайпом. Теперь созваниваются. Правда, очень редко. Всегда свои дела более важные. Да и время разное. У них уже вечер. Точно, Оля вымоет Анечку, и сразу позвонят.