Марине казалось, то ли Оля манипулирует Лешей, а он этого не понимает, то ли Леша преувеличивает или даже обманывает ее, Марину, когда рассказывает об Олиных проблемах. Ссориться с Лешей, вмешиваться в его отношения с Олей, объяснять ему, что его отношения с первой женой, мягко говоря, странные, не хотелось. У нее самой с Лешей все хорошо, Леша любит ее, она – его. А то, что она иногда сомневается в его словах, немного царапает душу, но ничего страшного, так бывает. А потом родилась Анечка, которую назвали Соболевская Анна Алексеевна, в графе отец тоже прочерк. Она не решилась спросить у Леши, кто отец девочки, побоялась услышать, что он сам и есть счастливый отец. Прошло еще два года. Марина даже не представляла, сколько Леша теперь зарабатывает. Почти все деньги он отдавал Оле, которая за то время, что Марина ее знала, практически не работала. Через несколько месяцев после развода она ушла в декретный отпуск с Андреем, потом вышла на работу на свое место в библиотеку, и через несколько месяцев ушла в декретный отпуск уже с Анечкой. Самой же Марине, кроме основной работы главным бухгалтером, приходилось вести учет у предпринимателей, сдавать за них отчетность. Но денег было прямо впритык. Так и снимали ту же квартиру все шесть лет, только платила за нее теперь Марина. Собрать деньги на собственное жилье, хотя бы на первый взнос на ипотеку, не получалось. Марина молчала, принимала мужа таким, какой он есть. А Леша, в редкие минуты близости, был таким нежным, таким ласковым, угадывал все Маринины желания. Успокаивала себя, что он такой человек, очень ответственный, не может бросить первую жену, а та этим пользуется. И вот сегодня не выдержала. Все было, как всегда, обычное субботнее утро. Леша собирался к Оле за мальчишками. Марина его провожала. Уже на пороге квартиры он вдруг сказал: – Кстати, я привезу еще и Анечку. Первой мыслью было, что она не справится с малышкой, покачала головой: – Не надо. Она же маленькая, ей и двух лет нет. Леша нахмурился: – Мы с Олей договорились. Ей надо отдохнуть, она совсем вымоталась с тремя детьми. – А со мной ты почему не договорился? – возмутилась Марина. – Я тоже вымоталась. – Мы с тобой вместе, а она одна. Марина разозлилась: – Оля и ее дети в нашей жизни постоянно. Ты отец одного ребенка из трех или всех? – Да, одного, но Оля мне не чужая, и ей нужна помощь. – Помощь за счет меня, а мне она – чужая, – не сдержалась Марина. – Ведь вся нагрузка на меня ложится: и еду приготовить, и мальчишек занять, и Анечка сегодня со мной будет, не с тобой. – Не преувеличивай, – буркнул Леша. – Мы с тобой все вместе делаем. – Ты отец Анечки и Андрея? – прямо спросила его Марина. – Нет, – растерянно покачал головой Леша. Показалось, что он ответил как-то неуверенно, будто допускал мысль, что дети все-таки его. А еще не сказал, что не спал с Олей все эти годы, и дети даже теоретически не могут быть его. Накатило бешенство, закричала в ответ: – А кто? – Случайные мужчины. – Почему они Оле не помогают с детьми? – Она не поддерживает с ними отношения. Мелькнула мысль, что может пожалеть о своих словах, но остановиться уже не могла, слишком наболело. Неужели он даже не предполагал никогда, что Андрей и Анечка – его дети? – Не держи меня за дуру. На фотографии посмотри. И Артем, и Андрей, и Анечка похожи между собой, и на тебя похожи, и на Максима нашего тоже похожи. Сразу видно, что родные. Леша стоял на своем: – Они не мои дети. Это – правда. Как же надоело все время сомневаться в его словах. Когда, в какой момент, она привыкла к тому, что не верит мужу: – Слишком много правды накопилось за шесть лет. В этот момент и позвонил Никита, можно было прервать разговор. Наконец-то высказала Леше все, что накипело за шесть лет. Хотя, нет, накипело намного больше, чем возможное Лешино отцовство Олиных детей. Еще хотелось сказать ему о том, что вообще не видит его денег, что превратилась в ломовую лошадь, которая тянет и тянет, что забыла, как люди отдыхают. Почувствовала, что опять начала заводиться. Хорошо, что уехала из дома. Неизвестно, до чего бы договорилась. Вот только что делать, когда отвезет Сашу? Возвращаться домой, продолжать ругаться с Лешей или, наоборот, мириться? Пар она уже спустила, а дальше он своими шуточками и ласками опять отвлечет ее от проблем. Отвлекаться не хотелось. Наоборот, хорошо бы отстраненно подумать, во что превратилась ее жизнь. Своих детей практически не видит, денег не хватает, приходится работать не только на основной работе, но и подрабатывать по вечерам. В выходные надо присматривать за тремя детьми, причем лишь Максим свой, остальные – Олины. Только секс у них с Лешей отличный, но очень редко в последнее время, хорошо, если раз в неделю: по выходным дети, по будням нет сил. Мелькнула мысль, раз Никита повредил ногу, ездить на машине не может, значит, и ходит, наверно, с трудом. Можно заехать в магазин, купить продуктов, наготовить еды. Точно, придумала повод, чтобы не возвращаться домой. Пришло сообщение от Леши: «Уехал к Оле, сегодня буду у нее». Отлично. И она домой не поедет. А ему не будет отвечать. Выключила звук и убрала телефон в сумку. Ладно, надо отвлечься. Что бы приготовить у Никиты? Он не прихотливый, всегда ее еду хвалил, дети тоже не прихотливые, все едят. Решено, сварит большую кастрюлю борща, потушит картошку с мясом и купит овощи для салата. Все просто, быстро и сытно. Вот только вид у нее совсем затрапезный, футболка домашняя, джинсы старые, не накрашенная, лохматая. Когда решила ехать к Никите, даже не догадалась переодеться. Настроение улучшилось. Если такая мысль пришла в голову, значит, она хочет понравиться Никите? Подумала, что он ее любую любит, ну, по крайней мере, раньше любил, она это точно помнит. Интересно, а если она попробует вернуться обратно к Никите? Почему-то показалось, что тот будет рад. Почувствовала, что как будто плечи расправились, стало легче дышать, когда она просто допустила мысль, что может попытаться вернуть свою прошлую жизнь, прекратить этот бред, в который превратилась ее жизнь нынешняя. В магазине справились быстро. Доехали до Никиты, поднялись, позвонили. Тот сразу открыл. Давно его не видела. Изменился. Возмужал. Стильный спортивный костюм подчеркивает широкие плечи, узкие бедра. Небритый, но ему идет. Подумала отстраненно, что из нескладного пацана он превратился в красивого, уверенного в себе мужчину. Улыбнулась: – Ты возле двери нас ждал? – Я вас в окно увидел, сразу подошел. Нога травмирована, хожу с трудом. Вчера неудачно потренировался. – Врачу ногу показывал? – Да, ребята сразу в травму отвезли: сильный ушиб, перелома нет, заживет. Глядя на этого нового Никиту, подумала, что она сглупила, когда вот так, без приглашения, заявилась к нему, еще и еды решила наготовить. Думала о себе, да о своих проблемах. А ему может быть неприятно, что она хозяйничает в его доме. Ладно, будет вести себя естественно, словно это обычное дело, что она приехала к бывшему мужу и собирается готовить у него на кухне: – Я в магазин заехала, продуктов купила, сейчас обед приготовлю, чтобы тебе лишний раз ногу не травмировать, не вставать. – Потом все-таки спросила, не смогла промолчать. – Ты же не против? Никита пожал плечами: – Конечно, не против. Хотя, зачем ты? Доставку бы с Саней заказали из кафе. У тебя же дела, наверно. Марина поймала его взгляд, отвела глаза, говорить о своих проблемах не хотелось: – Дела подождут. Я с удовольствием тебе помогу. Никита все так же внимательно смотрел на нее: – У тебя все в порядке? Марина вздохнула: – Смотря что считать порядком. Подумала еще, а вдруг Никита против, что она привезла с собой младшего сына. Пока ехала, даже не задумалась об этом. Никита как будто прочитал ее мысли, развеял сомнения: – Саша, покажи Максиму, где тут что находится, свою комнату, игрушки. Максим же здесь не был раньше. – Да, Макс, пойдем, я тебе все покажу, – взял брата за руку Саша. Марина наклонилась за пакетами, но Никита забрал их сам. – У тебя же нога травмирована, – попыталась перехватить пакеты Марина.