— Принц Гэлин! Ворчливый голос выдернул меня из сна. Я приоткрыл глаза. Охранник стоял надо мной и кривился. — Чего тебе надо? — прокаркал я. Моя шея замёрзла и затекла. Мне реально надо перестать спать на полу, и тем более голышом, если сюда будут врываться охранники. — Король запрашивает, чтобы вы присутствовали на завтраке. Я потёр глаза. — Я же вчера вечером с ним виделся. — Он требует встречи с вами немедленно. Я застонал, поднимаясь на ноги. Возвышаясь над охранником, я смотрел, как он съёживается передо мной. Он буквально дрожал. — Съе*ись, пока я одеваюсь, — проворчал я. Через две минуты, надев чистую рубашку и брюки, я шагал за охранником по одному из многочисленных лестничных пролётов Цитадели. Вообще-то я чувствовал себя относительно отдохнувшим, мои конечности переполнились силой. Пол, может, и жёсткий, но привычный. Когда мы дошли до покоев короля, охранник толкнул золочёные двери, и я последовал за ним внутрь. — Принц Гэлин, — сказал он, объявляя о моём приходе. Сливочно-тёплый свет лился в окна. Король Горм, Ревна и Сун сидели за столом, заваленном едой. На тарелках красовались горки круассанов, масляных булочек, фруктовых желе и варёных яиц. Король намазывал круассан апельсиновым джемом, тогда как Ревна и Сун пили кофе из кружек. Мой живот заурчал, и я не сразу сообразил, что такое голод. Голод в смысле желание настоящей пищи, а не крови — это ещё одна вещь, которая до сих пор дезориентировала меня. Ревна окинула меня взглядом. — Всё ещё спишь на полу? — Мне подходит. — Это кажется весьма мужественным, — произнесла она. — Ревна! — Сун скривил губы. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не флиртуешь с ним. Что ж, хотя бы меня и моего брата объединяло это отвращение. Пожалуй, единственное, в чём мы соглашались. Её глаза широко распахнулись. — Конечно, нет! Король взмахом руки указал на пустой стул, и его пальцы были липкими от джема. Я всё ещё видел это — страх в его глазах. Он пытался маскировать его, но эмоция была осязаемой. — Садись, — сказал король. — Садись. Прекрати спорить. Ты обязан попробовать эти пресервы. Я сел, но не взял никакой еды. — Зачем я здесь? — Зачем ты здесь? — король рассмеялся так, точно это утро вовсе не было первым за тысячу лет разом, когда он пригласил меня на завтрак. — Потому что ты мой сын, естественно. У нас семейный завтрак. Я бы и не подумал оставить тебя в стороне. Всего лишь счастливая семья. Не будем заострять внимание на том, что он пытался убить мою пару и смеялся при мысли о том, что она умрёт с голода. Забудем, что я фантазировал о том, как отрубаю ему голову. — Я спрашиваю, зачем я здесь? — прорычал я. Я наблюдал, как светлые волоски на его руках встали дыбом, и он как будто отпрянул от меня. Ещё до того, как он ответил, я вздрогнул от того, что Шлем Ужаса загудел. В такой близости к нему ободок чрезвычайно остро реагировал на всё, что представляло хоть смутную угрозу. Злости в моём голосе хватило, чтобы активировать его. — Мне надо, чтобы ты открыл это, — он бросил на стол сложенный кусок пергамента. — Что это? — Твой жребий. Я не дотронулся до бумаги. Каков его план? Натравить Гэлина, Меча Богов, на его врагов? — Для Жатвы, — сказал король. — Всем эльфам выдаётся жребий, чтобы мы выбрали тех, кто будет нас представлять. Мы заманили Ночных Эльфов именно туда, куда хотели. Твоя сестра вела переговоры об условиях, поскольку у неё талант в таких вещах. Клан-победитель возглавит эльфов. Когда мы одержим триумф, я стану королём всех эльфов, и с Ночными Эльфами будет покончено раз и навсегда. Мурашки ужаса пробежали по моей спине при мысли об Али. — Ночные Эльфы согласились на такой план? — поэтому её нет в моём видении? Потому что она умрёт? — Они отчаянно хотят выбраться из своих пещер. Там мало еды. Пока они смотрели, как умирают их дети, их легко было убедить в том, что Жатва — в их лучших интересах, — Горм рассмеялся. — Думаю, они верят, что реально могут победить. Ты представляешь? Я посмотрел на бумажку на столе, но по-прежнему не дотрагивался до неё. — Зачем жребии? — Это была их идея. Ночные Эльфы беспокоились, что мы пошлём своих лучших мужчин. Они потребовали, чтобы выбор для всех был случайным. Ревна широко улыбнулась. — Но чего они не знают, так это то, что все Верховные Эльфы обязаны служить в армии. Мы совершенно точно размажем их. Я поднял свёрнутый пергамент. Я знал, что Горм сжульничал и хотел видеть меня там как своё секретное оружие. Но теперь я знал, что мне надо быть там. Мне надо защитить Али, если она была выбрана. Встав, я разорвал скрепленный пергамент. Неудивительно. Я бросил бумагу на тарелку Горма, затем развернулся и пошёл прочь. — Что тебе выпало? — зазвенел голос Ревны. — Уверен, ты уже знаешь, — рыкнул я через плечо. Она рассмеялась. — Гэлин, брат, само собой ты участвуешь в сражении. Ты правда думал, что тебя исключат? Ты наш лучший воин! — пока я уходил, Ревна крикнула мне вслед: — И разве не весело будет посмотреть, как подохнет твоя туннельная замухрышка? Она ошибалась. Я лично перережу всех Верховных Эльфов, но не позволю им тронуть Али. Глава 7. Али Когда жребии пересчитали, лишь пятерым из нас досталась метка. Начальник тюрьмы отослал остальных узников обратно в шахты, а пара охранников потащила Хульду в лазарет. Затем они окончательно сняли с нас кандалы. Вместе с начальником тюрьмы и двумя охранниками мы пошли по длинному извилистому туннелю. Никто не произносил ни слова; я слышала лишь шарканье наших ног по грубому камню. Дойдя до выхода из шахты, мы остановились. Чуть более яркий свет сочился с той стороны. Свобода. Когда я прошла через проём, моё дыхание перехватило от открывшегося вида. Мы находились на верхнем склоне валунов, окружавших главную пещеру. Под нами простирался гранит. Вдалеке из камня поднимались здания. После жизни в туннелях не шире разведённых в стороны рук колоссальность главной пещеры ошеломляла. Сталактиты и сталагмиты были такими огромными, что бостонские небоскрёбы на их фоне казались карликами. Потолок был настолько высоким, что скрывался в мутном мраке. Далёкие огни города мерцали как тысячи звёзды. Я справилась. Я свободна. Даже несмотря на голод, в моей груди взревела эйфория, и я закричала: — Вуууууууу! Я послушала эхо своего голоса, и остальные пленники с меткой жребия присоединились ко мне. — Вуууууу! Вууууууу! Вуууууууу! — мы выли как стая волков, и трепет свободы пересиливал любое чувство приличия. — Тихо вы, — проворчал начальник тюрьмы, но мы проигнорировали его и орали во тьму, празднуя свой побег. Может, мы направлялись в сражение, но это превосходило всё, на что мы могли надеяться. Возможность дышать воздухом, лишённым каменной пыли; возможность искупления; мечта о мести и триумфе. Мы впятером плясали и орали, пока начальник тюрьмы не приказал охранникам избить нас, если мы не заткнёмся. Когда мы притихли, начальник тюрьмы показал на башню Тенистых Лордов вдалеке. — Мы направляемся в Синдри, — сказал он, начиная спускаться по покатому тёмному холму в сторону города. Мы последовали за ним. Шагая по склону, мы проходили мимо шлаковых отвалов и разрушенных конструкций шахт. Мои товарищи-узники держали рот на замке, пока мы не вышли на узкую дорогу.