— Не злись, когда я отмечу, что эта женщина красива, — заметил Ларри. — Ммм, — ответил Хиксон. Наступила тишина, когда Хиксон переключил передачу и они тронулись в путь. Через три квартала Ларри тихо проговорил: — Молодец, мужик. Молодец. — Мы просто друзья. — Как я и сказал, молодец. Я говорю это без каких-либо намеков, Хикс. Она милая. Выглядит симпатично. У нее отличная улыбка. Друг или кто бы то ни был, после всего, через что ты прошел, ты заслуживаешь такой улыбки, направленной в твою сторону. Поэтому молодец. Хикс не ответил. Но Ларри был прав. Не только улыбка Греты шла ему на пользу. Сейчас он связался с ней, дал ей свою визитку, она знала, где он. Поэтому он мог очистить свои мысли и сосредоточиться на поисках Ната Кэллоуэя. *** — Не думаю, что Нат Кэллоуэй просто войдет в эти двери, Хикс. Хикс перевел свое внимание с окон диспетчерской, через которые он смотрел во внешние окна, выходящие на улицу, на Иду, которая сменила Риву в ночную смену — с трех до одиннадцати. Диспетчерская не принадлежала лишь управлению шерифа округа Маккук. У них происходило не так много событий, чтобы иметь свою собственную диспетчерскую службу. Это была общая диспетчерская округа Маккук — шериф, пожарные, скорая помощь и еще несколько горячих линий (по самоубийствам и сексуальному насилию). Номер 911 во всем округе так же переключался на эту комнату, поэтому даже полиция Дансборо (единственный достаточно больной город в округе для формирования своего управления, пусть и состоящего всего из трех человек) пользовалась этой диспетчерской. Но округ был спокойным достаточно, чтобы диспетчерская работала по будням с семи утра до одиннадцати вечера, а в выходные смена длилась до часа ночи без особой на то причины. Звонки 911 перенаправлялись напрямую по службам на ночные часы, поскольку в эти часы все равно никто не звонил, потому что большая часть округа спала. Но округ все равно был готов платить за обслуживание. Хикс провел день, убеждаясь все больше в словах Фэйт Кэллоуэй. Ее муж был хорошим парнем. Трудягой. Семьянином. Любил жену и детей. Мог пропустить церковь в воскресенье, но только потому, что это был один из немногих шансов выспаться, хотя Фэйт не пропускала службы и приводила с собой детей. Он нравился людям. Черт, Флинн Грейди был вне себя, и не потому что пропал его бригадир, а потому что этим бригадиром был Нат. Хикс познакомился с Грейди после того, как помощники Хикса была вызваны шерифом округа Грант для помощи в деле о кражи скота, случившейся несколько лет назад. Грейди был порядочным человеком, но достаточно старомодным. Ты мог понять, что нравишься ему, только когда он наложит на себя руки, и ты окажешься вписанным в его завещание. Но ему нравился Нат. Настолько, что он приостановил работу в тот день, чтобы отправить своих рабочих на дороги в поисках Ната. Ни один из его людей не протестовал и не тянул время. Они отправились по своим грузовикам, когда Грейди еще не успел отдать приказ до конца. Это говорило о многом. Хикс не стал спорить с таким вмешательством. В основном потому, что хотел найти этого мужчину. Они так же узнали, что никто не считал, что у Нэта и Фэйт что-то получится, но он любил ее в семнадцать и, по словам всех, кого они опрашивали, любит ее и сейчас. Он не стал бы изменять. И он работал слишком много, чтобы чем-то увлечься — другой женщиной, выпивкой, наркотиками, азартными играми. Но дело было не в отсутствии свободного времени, он просто очень сильно любил жену. Когда он не работал или не был в дороге, он проводил время с семьей или приятелями по футбольной лиге. Простой человек. Простые удовольствия. Простая жизнь. И сейчас он пропал. Никаких улик. Его грузовик не найден. Его телефон тоже не отслеживался, значит либо выключен, либо уничтожен. Последним, кто его видел, был рабочий с ранчо Грейди. И он видел, как Нат сел в машину и уехал. Тем не менее, было почти одиннадцать, и Хикс все еще находился в управлении. Он просмотрел свои записи и копии записей помощников, причем сделал это неоднократно. Затем отправился в «Арлекин» и принес ужин себе и Иде. После он посидел с ней в диспетчерской, его глаза часто останавливались у окна, его мысли были заняты Натом Кэллоуэем. — У тебя плохое предчувствие, — заметила Ида. — Да, — согласился он. — Ты знала Кэллоуэнов? — спросил он. Она покачала головой. — Думаю, они ходят в методистскую церковь. Для некоторых в городе то, какую церковь ты посещаешь, было социальным разрывом. Ида была баптисткой. И относилась к пастве Келлера. Она была прекрасной женщиной, но ее социальный слой был не таким уж многослоен. — У нас в округе не часто случается подобное, если только у парня или девушки не появляется шило в одном месте, — заметила она. — Думаю, в больших городах такое увидишь чаще. Поэтому полагаю, твое плохое предчувствие — это не хорошо. Она была так права. — Да, — согласился он. Ида наклонилась к нему. — Уже поздно, Хикс. Иди домой. Отдохни. Если все так плохо, как ты думаешь, силы тебе понадобятся. Если нет, значит, ты просто хорошо выспишься. Это был хороший совет. Хикс кивнул, снял ногу со стула, который передвинул перед собой, и поднялся сам. И посмотрел на Иду. Круглые красные щеки, седеющие волосы, и она не собиралась ничего делать с этим. Потому что начальная стадия седины уже прошла. Если она отказалась от услуг Дома красоты Лу и сама подстригла длину, Хикс бы не удивился. — Твоя смена закачивается через двадцать минут, Ида. Могу подождать. Провожу тебя к машине. — Если тебе нужна компания, чтобы отвлечься от дел, Хикс, пожалуйста. Но я привыкла к одиночеству, и оно мне нравится. Дома у меня четверо детей, которые ссорятся чаще, чем ссорились мы с мужем до того, как он натянул ботинки и ушел, а это о многом говорит. Тишина идет мне на пользу. Ее четверо детей на самом деле были четырьмя взрослыми людьми, все еще живущими со своей матерью. Хикс не мог понять, высасывают ли они ее досуха или преданы ей до мозга костей, после того как папаша оставил их, когда они были намного моложе. По большей части она сорилась с ними так же часто, как, по ее словам, они ссорились друг с другом. Тем не менее, они любили друг друга, и Ида казалась довольной. Не говоря о том, что это было не его дело. — Хорошо, Ида. Увидимся завтра. — Обязательно, Хиксон. Постарайся хорошо выспаться. Кивнув ей, он помахал рукой. Прошел в свой кабинет, закрыл его, выключил свет в общем помещении, оставив только свет в приемной для Иды. Еще раз помахав ей рукой, он вышел из управления, сел в свой «Бронко» и поехал домой. Дома он смотрел телевизор, пил пиво, пытаясь расслабиться, очистить голову и почувствовать усталость. Но он все еще был на взводе. И все же Ида была права. Пока они не выяснят, что случилось с Натом Кэллоуэем, ему нужно будет держать себя в руках, поэтому нужно выспаться. Сначала он взял телефон, переходя к сообщениям и нашел сообщение от Греты. «Теперь мой номер есть у тебя. Надеюсь, твои поиски прошли успешно. Значит, надеюсь, увидимся завтра». Это была Грета. Она тоже не играла в игры. Со своей стороны Хикс уже девятнадцать лет не писал ни одной женщине — ни жене, ни ее подругам, ни Донне, Бетс или даже дочерям. У него были дела, но он чувствовал, что нужно ответить, и не имел ни малейшего представления, что сказать. И решил написать следующее: «Рад, что ты написала. Дела идут не очень хорошо, но я позвоню завтра». Она не ответила, и Хикс подозревал, это потому, что она давала ему возможность сделать все необходимое. Подумав о Грете, он направился в душ, прежде чем лечь спать, потому что не хотел дрочить в постели, в которой спали его дочери. Поэтому он сделал это в душе, думая о Грете. Затем он лег в кровать, закрыл глаза и, наконец, заснул, хотя на это потребовалось некоторое время.