– Неважно. Мне нужны деньги уже сейчас. Глава 25 Я нервно сглатываю. Понятия не имею, как я буду возвращать такой долг. Ну мама и услужила. – Постойте. Но раз деньги есть у матери, так, может, стоит ее найти? – спрашиваю я. – А меня это должно волновать? – спрашивает Сергеев. Я вновь тянусь к телефону. – Давайте я ей наберу, – говорю я. Корю себя за то, что умудрилась вот так попасть. Ведь чувствовала, что что-то не так с заказом. Но нет! Все равно поехала. И вот теперь сижу перед самым страшным человеком нашего города. А ведь могла догадаться, что это он за нашим агентством следил. И эти угрозы в мой адрес, и типы, которые стояли не только у офиса, но и у моего дома. Вот откуда это все росло! – Мы пытались ее найти, но она пропала. – Мы недавно с ней общались. – Да плевать мне на Зину, – чуть ли не рявкает Сергеев. Я замолкаю. В голове пустота. Я даже не знаю, что еще придумать, чтоб меня отпустили! Рука опускается на живот, когда на него переводят взгляд. – Я могу отдать квартиру. Переписать ее, – выдыхаю я слова. Понимаю, что она мне досталась от бабушки, но ничего. Она бы меня поняла, как и папа. – А что? У тебя есть ребенок, – говорит внезапно Сергеев. – Постойте, – тут же говорю я. Страх и паника накатывают на меня. – Давайте я наберу матери, она возьмет трубку. В голове начинает колотить будто молоточками. Я не понимаю, что происходит. Все походит на какой-то сюр. Так не бывает, не может быть. Но реальность никуда не девается. Сергеев цокает передо мной языком. – Нет. Я же говорю, деньги нужны срочно. У тебя таких нет. А ты знаешь, что делают с теми, кто не может вернуть долг Сергееву? – он склоняет голову набок. В его глазах какой-то холод. Слишком жутко. Страшно. А я дрожу. Меня начинает колотить. – Что? – выдыхаю я. – Мне нужны денежки, Анечка. У нас есть варианты. У моих ребят еще никогда не было беременных, – говорит он, глядя мне в глаза. Пригвождает взглядом меня к дивану. – Нет-нет, – только и могу произнести. – Или я заберу у тебя ребенка. А что? Органы можно продать, – в его голосе звучит такая сталь, а мне до сих пор не верится, что это все происходит на самом деле. – Или самого ребенка. Полно пар, которые хотят получить живого и здоровенького, – продолжает Сергеев, превращая в кошмар мою жизнь. Я не верю. Не верю, что все это происходит со мной. Мозг лихорадочно пытается найти хоть какое-то решение, но ничего не выходит. – Почему мой ребенок? Заберите у меня квартиру, мое агентство, но малыша я не отдам. – Агентство? – внезапно спрашивает он, а в его глазах вспыхивает огонек. – А ничего, что ты его уже продаешь Лесницкому? – Я… я ничего не продаю. Могу квартиру продать, агентство. Что еще вам нужно? Мать достану где угодно. – Но выгодней ребенка, – прерывает поток моих слов Сергеев. – Органы дорого можно продать. Безумный ужас охватывает меня. Я не верю, что такое вообще возможно в современном мире. – Так нельзя, – только и могу выдохнуть. – Младший Лес ведь уже зашел на мою территорию. Даже влез в моего человека, – Сергеев смотрит на мой живот. Я хочу скрыться. я не понимаю, что говорит этот страшный человек. Мне просто хочется оказаться подальше от этого места. – Это ведь Лесницкий отец ребенка? Да, Анечка? – спрашивает он. А я молчу. Не собираюсь такое говорить. – Да, – кивает он. – Нельзя это отрицать. Мы все выяснили про тебя, и с кем ты была все это время. А что? Только забеременела. И сразу кому звонила? Лесницкому. Не зря твоя мать взяла тот заказ. Ох, не зря. Да и он сам согласился. Хотя знал, под кем агентство. Мои глаза расширяются. – Знал? – переспрашиваю я. – Конечно. Подергать за усы меня хотел. Сосунок, – цокает языком Сергеев. – Ну ничего. Кошмар разрастается на моих глазах. – Заберите квартиру, агенство, что угодно, но не ребенка, – руки держу на животе. – Да плевать мне на твои материальные вещи! – внезапно маска спокойствия слетает с лица Сергеева. – Ну или уговори отца ребенка отдать мне контрольный пакет акций его фирмы. Жар и горечь разливаются по телу. Эмоции зашкаливают. Кружатся в теле вихрем и ураганом. Понимаю, что нужно действовать, но не знаю как. – Да как вы можете такое говорить? – нахожу в себе силы. – С вами же мой отец дружил! Пытаюсь надавить на старую мозоль. Хотя мне страшно. Слишком страшно. Понятия не имею, как вырваться из этого дома. Сергеев прищуривается. – Твоего отца уже нет, – машет он рукой. – А ты думала, почему я за тобой присматриваю? Потому что Вова просил. – А теперь хотите отобрать ребенка? – Да, но тут ты не виновата. Твой отец просил присмотреть за фирмой. Но он же не предполагал, что его дочь пойдет к Лесу. Так вот, Аня, фирму я твою и не трону. Она приносит хороший доход. Только вот уже месяц как не мне. Терять такой процент я не намерен. Но тут Лес перешел мне дорогу. Я нервно сглатываю. – Я могу поговорить с ним, чтоб он не лез в фирму, только не трогайте ребенка. Я вновь прижимаю руки к животу. – Да плевать. Нечего Лесу было переходить мне дорогу. – усмехается Сергеев. А я понимаю, что все это чудовищно, и что меня просто так не отпустят. Он безумен! Просто сумасшедший. – Мы забираем твоего ребенка. Или продаем его Лесу. Интересно, выкупит ли он себе женщину или нет? Это просто какое-то животное. В голове бьется только такая мысль. С Сергеевым нельзя договориться. Просто невозможно. У него какая-то непробиваемая холодная решимость. – Даже если вы отберете ребенка, я не буду работать на вас, – говорю я. – Вам самому невыгодно будет. Даже если вы захотите так насолить Лесницкому. Но я понимаю, что после такого живой я отсюда не выйду. Это будет невозможно. Да и нет ему выгоды. Даже если продаст ребенка, что самое ужасающее для меня. На лице Сергеева мелькает едва заметная улыбка. – Главное, чтоб сосунок понял, куда он зашел и на чью территорию. И что плата за такое высокая. Я нервно сглатываю. Такого не может быть. Какая-то параллельная реальность. Уже давно прошли те времена, когда это считалось нормой. Хотя это вообще не норма. Так нельзя. – И вы думаете, вам это просто так с рук сойдет?