Очень хочется пить. Открываю глаза и тут же вспоминаю, что подать стакан некому. От помощницы, которую предлагали заказчики, я отказалась. Родители переехали в домик, который я купила им на аванс, выданный за суррогатное материнство. Я с ними не поехала, осталась жить в съемной квартире, чтобы было легче добираться до медицинского центра на обследования. А еще понимала, что матери и так тяжело, ухаживать за отцом, а тут ещё я в довесок. Но главной причиной моего отказа жить с близкими, послужили постоянные упрёки: – Яра, ты уничтожила свою жизнь! – Яра, да как ты могла! Тяжело поднимаюсь с кровати. Давление скачет, ноги опухли. Ужасно себя чувствую. Мне всего двадцать. Еще шесть месяцев назад бегала как егоза, а сейчас еле двигаюсь. Врач обещает, что пройдет. Говорит, токсикоз в третьем семестре бывает. Не у всех, но встречается. Вот у меня он и случился. Может, из-за двойни? Шлепаю босыми ногами к зеркалу, смотрю на себя. Темные круги под глазами. Круглое как шар лицо. Отеки меня преследуют. Смотрю в зеленые погасшие глаза, думаю о том, что судьба испытывает на прочность. Будто при рождении мне реально выдали душу кошки. А, как известно ее надо убить девять раз, чтобы она исчезла навсегда. Так и я. Впервые распрощалась с жизнью, когда тонула. Второй раз, когда заболел отец. Третий – когда ушла от Воронцова. Четвертый – меня еще только ждёт… когда буду отдавать чужих родных детей. Глажу круглый живот. Тяжело вздыхаю. Звонил врач, сказал, чтобы я срочно подъехала в клинику. Что стряслось? Закалываю волосы в низкий хвост, одеваюсь в спортивную одежду, вызываю такси. Через час вхожу в кабинет лечащего врача медцентра ЭКО. – Ярослава, у меня плохая новость. Заказчики отказались от детей. Трясу головой, не понимаю, что произошло. – Что? – Семейная пара – ваши заказчики расторгли договор в одностороннем порядке. – Это как? – у меня нервный тик. – Им дети не нужны. Они развелись. Чужие дети – обуза. Как поступить дальше с детьми решаете Вы. Остаток задолженности отправят Вам на карту сегодня. Как только Вы подпишите бумаги, что не имеете претензий. И что же будет с детками? Их отдадут в дом малютки? У них не будет ни мамы, ни папы. Сироты при живой маме? Мама – я! Не отдам! На что жить? Выкручусь. На меня в один миг обрушился весь мир с его недетскими заботами. Нервно тереблю замок, вспоминаю, как молилась по ночам, чтобы детки стали моими. О чём я думала? Не знаю! Но Бог услышал мои молитвы. Теперь дети мои! Только мои! Не могу сдержать слёз, рыдаю в голос. – Ну что Вы, не переживайте! Как родите, напишите отказную. Я плачу по другой причине – от страха. Вдруг врач передумает, и отнимет у меня моих солнышек. Трясу головой. Вытираю слезы ладонью. Беру ручку. Трясущейся рукой подписываю бумаги. Да я бы их кровью подписала, если бы попросили. Выбираюсь из удушливого Центра, замираю на крыльце, набираю родную мать: – Мамочка, заказчики отказались от детей! – Яра, какой ужас! Деньги заплатили? У нас скопились большие долги. – Заплатили, я не об этом! Ты понимаешь? Теперь у меня будут мои детки, а у тебя внуки. – Яра, опомнись! Тебе всего двадцать. Ты сломаешь себе жизнь. Роди и откажись. Как я могу принять внуков, если не знаю их отца! Вдруг он бандос какой! Наподобие Воронцовых, Бесовских? А-а! Нажимаю отбой. Не хочу, чтобы токсичные высказывания в адрес моих малышей омрачали мой день. От радости скакнуло давление. Присаживаюсь на крыльцо. – Вам плохо? – ко мне подходит женщина в белом халате. – Я… я… – Сидите. Вызову скорую. Послушно сижу, жду. Теперь это только мои дети, я отвечаю за их сохранность. Я больше себе не принадлежу. Я мама… Спустя три месяца Очень больно и страшно. Анжелка хотела пойти со мной на роды, но её не пустили. – Буду держать за вас кулачки, – гладит меня по огромному животу. К моему удивлению роды проходят быстро. Боль пришла и ушла. Осталось только два маминых счастья. Их подносят по очереди, укладывают на грудь. Наша кожа соприкасается, и миллион электрических импульсов пронзает моё сердечко насквозь. Безграничное счастье затапливает меня, когда синие глазенки щурятся, смотрят на новый незнакомый мир. Господи! С трудом могу отличить малышей. Они так похожи на лицо. Одно отличие – мальчик и девочка. Двойняшки. – Всё мамочка, отдыхайте. – Детей увозят, а меня оставляют в родильном еще на час. После отвозят в палату, где кроме меня еще три женщины. Такие же счастливицы, как я, которым Бог сегодня подарил по Солнцу. К вечеру привозят детей. Раздают на кормление.