— Что это за специальное заседание суда? — спросил Брекстон, не поднимая глаз от блокнота на коленях. — Суд состоит из местного судьи и местных присяжных, перед которыми наш окружной прокурор выдвинет обвинение против лица или лиц, в настоящее время еще неизвестных в преступлении, заключающемся в убийстве первой степени. — Перейдя на юридический жаргон, Гривс явно ощутил прилив сил. Нас все это заставило вздрогнуть. Потом, удовлетворившись произведенным эффектом, он сказал, что если кому-то понадобится, то будет в комнате на первом этаже, и отправился спать. Я пересек комнату и сел возле Брекстона, чувствуя, что мне его жаль… К тому же мне стало любопытно, что придает ему уверенность. Он отложил блокнот в сторону. — Тихий уикенд, верно? Как ни парадоксально, я думал точно так же. — Осталось только четверо, — кивнул я. — На войне бы сказали, что эта команда приносит несчастье. — Я тоже в этом убежден. Но на самом деле в живых остались не четверо, а шестеро, что не так уж плохо. — Все зависит от того, как подсчитывать потери. А у миссис Виринг раньше были подобные приступы? — Да. Это уже третий, о котором я знаю. Она буквально синела, и ей давали какие-то лекарства, а потом буквально через несколько минут она полностью приходила в себя. — Минут? Но похоже, она совершенно выбита из колеи. Доктор сказал, что ей придется пару дней провести в постели. Брекстон улыбнулся. — Это сказал Гривс. Моя точка зрения несколько изменилась. — Тогда она… Ну, значит, с ней сейчас все в порядке? — Я не удивлюсь, если это так. — Но к чему весь этот обман? Почему тогда Гривс никого к ней не пускает? Почему он сказал, что она должна оставаться в постели еще несколько дней? — Довольно таинственно, верно? — Не вижу в этом никакого смысла. Брекстон вздохнул. — Может быть, смысл и есть. Просто по каким-то причинам она хочет притвориться больной… Ну и пусть. — Может быть, приступ просто оказался тяжелее, чем прежние? Может так быть? — С Розой все может быть. Если он сознательно стремился меня заинтриговать, трудно было придумать более действенный способ. — Скажите, мистер Брекстон, — тихо и обезоруживающе откровенно спросил я, — кто убил вашу жену? — Никто. — Вы уверены? — Абсолютно. — Тогда, получается, Клейпул сам огрел себя по голове, протащил свое тело по песку и наполовину отрезал себе голову вашим ножом. Брекстон расхохотался. — Случаются и еще более странные вещи. — Какие? — Вроде того, как вы ударили себя по голове на кухне. — А что вы скажете об этом? Насколько мне известно, я тут ни при чем. Брекстон только улыбнулся. — Так ваша жена покончила с собой? — Да, точнее, произошел несчастный случай. — Клейпул… — Убит. — Вы знаете, кто это сделал? — Не я. — Но вы знаете — кто? Брекстон пожал плечами. — У меня есть кое-какие версии. — Вы не хотите ими поделиться? — Пока нет. Я чувствовал себя так, словно мы играем в вопросы и ответы. Через всю комнату донесся пронзительный визг мисс Ланг, одобрительно аплодировавшей какому-то замечанию нашего юного историка. Я попытался атаковать в лоб. — Вы представляете, что может подумать полиция, если Элли Клейпул подтвердит, что в момент смерти брата она была с вами? — А что они подумают? — Его лицо оставалось совершенно непроницаемым. — Что вы могли убить его вдвоем. Он холодно посмотрел на меня. — А почему они должны так думать? Она была очень привязана к нему. Посмотрите хотя бы, как эта смерть ее потрясла. Несчастная просто потеряла голову… — Могут сказать, что причина ее нервного срыва — в том, что она убила собственного брата. — Могут. Но зачем ей это делать? — Полиция все еще считает, что вы убили жену. Отсюда мысль, что у Клейпула было что-то против вас. И вы его убили. Если Элли скажет, что вы были с ней, немедленно подумают, что и она замешана. — Логично, но не обязательно. Даже если допустить, что все остальное — правда, что не так, зачем ей было помогать мне убивать собственного брата? Я пальнул наугад. — Потому что она в вас влюблена. Брекстон сверкнул глазами — и тут же опустил их, а руки крепко стиснули блокнот. — Вы слишком далеко заходите, мистер Саржент. — Я тоже здесь замешан, — заметил я, удивляясь своей удаче, — благодаря тому, что неизвестно кто огрел меня по голове. Так что мне тоже хочется разобраться, в чем тут дело. — Это не ваше дело, — резко бросил он, неожиданно покраснев, а глаза опять опасно засверкали. — Элли ни в чем не замешана. Если кто-то попытается ее впутать, ему это чертовски дорого обойдется… это касается и полиции. Их тоже можно привлечь к суду. — За клевету? — За клевету. И репортеров тоже, мистер Саржент. — Я не имею ни малейшего желания писать об этом. Но, может быть, придется… Гривс начал работать в этом направлении, он обеспокоен; пресса становится все надоедливее. В ближайшие дни ему нужно против кого-то выдвинуть обвинение. — Он уже нашел такого человека.