– Очень по-рыцарски с вашей стороны, сэр. Боуман смотрел на него пустым взглядом: – Ну, я… оставил здесь свою машину, видите ли. Флинт отвел сержанта Хука в сторону: – Я хочу, чтобы его допросили. Я хочу, чтобы дом обыскали. Малейшие детали. Следы. Отпечатки пальца в пыли. Пусть ничто не ускользнет от вашего внимания. Я возвращаюсь в участок. – Тут он сделал паузу. – А потом мне нужно будет кое-кого навестить. – Да, сэр. Кого, сэр? * * * Несколько часов спустя, около десяти утра Лондон дремал под моросящим дождем, а инспектор Флинт вышел из полицейской машины в Патни. Перед ним вырисовывался паб «Черная свинья» во всем своем ветхом великолепии. Почистив скребком ботинки от грязи, он направился внутрь. Барменша жестом указала на отдельную комнату (она знала Флинта и кто ему нужен). Он прошел через низкий дверной проем в соседнее помещение, где на половицах перед незажженным камином были искусно расставлены старые кресла. Изъеденная молью голова оленя глазела со стены над камином. Джозеф Спектор сидел в одиночестве, рассеянно перебирая колоду карт. Флинт сел напротив него. – Выглядите изможденным, – сказал старый фокусник, не поднимая глаз. – Похоже, утром вы не брились. – Я работаю с полуночи. Взгляд Спектора метнулся вверх: – Кого-то убили, не так ли? Кто-нибудь, кого я знаю? – Психиатра. Доктора Ансельма Риса. – Рис мертв? И кто его убил? Флинт сложил пальцы домиком. Так он делал, чтобы показать, что настроен серьезно: – Как вы думаете, почему я сижу перед вами? – Понятно… – Спектор откинулся назад, вытянув руки над головой. Костяшки его корявых пальцев хрустнули, как сучья. Он зевнул. – Рассказывайте. Флинт подробно изложил события предыдущего вечера. Он нарисовал детальные образы главных действующих лиц: Лидия Рис и Маркус Боуман, экономка Олив Тернер и актриса Делла Куксон. Когда они впервые встретились несколько лет тому назад, инспектор Флинт отнесся к Спектору с настороженностью, которую он проявлял к ловким мошенникам. В конце концов, Спектор был известным приверженцем темной стороны жизни и мог похвастаться одной из самых полных библиотек по преступному и сверхъестественному. Но именно эта «инаковость», окружавшая Спектора, делала его идеальным партнером в случаях «невозможных» преступлений. Полезный элемент знакомства с фокусником – это изучение того, как делаются фокусы. Он никогда бы не назвал себя затворником, но в эти дни Спектор, как правило, ограничивался всего лишь несколькими злачными местами. Сколько себя помнил, он жил в любопытном, приземистом домике на Джубили-Корт – куче кирпичей, слегка отдававшей готикой, которая, когда в ее окнах горел свет, казалась похожей на череп с подсветкой. Но чаще всего его можно было встретить здесь, в закутке «Черной свиньи», плохо освещенного паба с низкими балками, навесами на окнах, не говоря уже о медных кранах и бурчащем старом пивном насосе за баром. Кто-то назвал бы его мрачным, но как известно любому фокуснику, отсутствие света – лучший союзник. – Хорошо, – кивнул Джозеф Спектор. – Итак, экономка Олив Тернер, мы ей доверяем? – Да. Доверяем. – Почему? – По нескольким причинам. Первая: она ничего не выигрывала от убийства доктора Риса. В его завещании для нее нашлась лишь символическая сумма. Вряд ли из-за этого стоило убивать. Второе: она работала в доме всего пять месяцев. Я не думаю, что этого времени достаточно, чтобы зародить смертельную неприязнь. Мы твердо установили, что она и доктор Рис никогда не встречались до того, как Рис обосновался в Англии этой весной. И третье, – продолжал Флинт, – и для меня это решающий момент: Делла Куксон приехала в дом после убийства. И Олив впустила ее. Если бы она только что убила своего работодателя, как вы думаете, стала бы она делать что-то подобное? – Справедливо. Первые два пункта бессмысленны, а вот третий имеет некоторый вес. А что насчет этой запертой комнаты? Давайте подробности. – Туда можно попасть двумя способами. Через дверь и через французское окно. Оба были заперты изнутри. – И все? – Да. Поверьте мне, мы осматривали эту комнату несколько раз. – Никаких следов оружия? – Никаких. – И двери никак не могли быть заперты снаружи? – Никак. В обоих случаях ключ был в замке. – Есть вероятность того, что с окном произвели какие-то манипуляции? – Нет. Насколько я понимаю, Ансельму Рису перерезали горло в идеально закрытой комнате. Джозеф Спектор улыбнулся: – Мой любимый вид преступлений. Есть еще какие-нибудь примечательные особенности комнаты, о которых я должен знать? – Ничего необычного. Стол. Книжные полки. О, и сундук. – Что за сундук? – Большой деревянный. Но его обыскали. Он был абсолютно пуст. – Понятно. Мне нужно осмотреть его самому. Но, пожалуйста, продолжайте. – Мы нашли два типа следов в заднем саду дома. Но к самому дому они не подходят, поэтому не получается установить связь между ними и убийством. – Что-нибудь еще? – Мы пытались выведать подробности у Деллы Куксон, но она молчит как рыба. Может, вы попробуете? – Ну, я могу дать ей алиби. Большую часть вечера она была дома у продюсера Бенджамина Тизела. Примерно до одиннадцати часов. Мы все поехали туда после спектакля. – Какая-то вечеринка? – Да. Тизел – любитель такого рода мероприятий. Он любит музыку, танцы, выпивку, сигаретный дым. – Вам же такое не нравится? Спектор улыбнулся, разделил колоду карт на две части, а затем снова сложил их вместе.: – Вы удивитесь, что можно вытерпеть ради внимательной публики. – И как долго она пробыла на вечеринке? – Точно не могу сказать, но знаю, что она была там в десять тридцать, но к одиннадцати уже уехала. – На такси? – Полагаю, что да. Дом Тизела, должен заметить, находится в Хэмпстеде. Флинт кивнул: – Значит, чтобы добраться до дома в Доллис-Хилл, ей потребовалось бы не менее двадцати минут. И она приехала сразу после телефонного звонка. – Телефонный звонок, – повторил Спектор, – да, мы к этому еще вернемся. Сейчас меня больше интересует Делла Куксон. Ее обыскивали? – Мы осмотрели ее сумочку. Против ее воли, понятное дело. Но там не было ничего интересного. А что? Вы же не думаете, что это ее рук дело? Я имею в виду, она никак не могла попасть в кабинет, чтобы убить доктора. И даже если бы она это сделала, зачем потом идти к входной двери?.. – Позвольте вас прервать, – перебил его Спектор. – Хотя я признаю, что маловероятно, что она могла убить Риса при описанных вами обстоятельствах, я думаю, что мы не должны недооценивать ее роль в этом деле. Флинт открыл рот, но промолчал. – Я имею в виду следующее, – продолжил Спектор. – У вас была возможность узнать истинную причину ее визита прошлой ночью? – Теперь Флинт медленно покачал головой. – А знаете ли вы, почему она вообще стала пациенткой доктора? Позавчера вечером была премьера ее новой пьесы «Мисс Смерть», которая идет в «Гранате», и мне довелось работать над постановкой. Похоже, это будет хит. Вчера вечером, после второго показа продюсер устроил вечеринку в своем особняке. Там были актеры, драматург, режиссер и разные известные персоны из этого круга. Я хочу сказать следующее: на этой вечеринке произошло нечто такое, инспектор Флинт, что может представить убийство в новом свете. – Так вы собираетесь рассказать мне или нет? Спектор усмехнулся: – Бенджамин Тизел – продюсер. Будет ли идти постановка для него вопрос жизни и смерти. И я знаю, что сегодня утром Тизел говорил об отмене вечернего представления. Надеюсь, это дает вам представление о том, насколько все серьезно. – Серьезнее, чем убийство? – Для Бенджамина – да. Во время вечеринки его ограбили.