Отправляясь на мост Хэйрпин, Лена была уверена, что у нее все под контролем. Она сомневалась: стоит ли впутывать в дело водителя фуры. Похоже, мысль о разрушенной карьере Райсевика не остановит, он вряд ли что-нибудь скажет. Пленки из магнитофона могут исчезнуть. И правды Лена так и не узнает. А она ведь подошла так близко. «Я должна узнать. Я должна узнать, что точно с тобой случилось, Кэмбри». – Время идет. Выбор за тобой, Лена. – Я думаю. – Думай быстрее. Он вот-вот увидит в твоих руках пистолет. Грузовик добрался до противоположного въезда на мост Хэйрпин и изрыгнул целое облако черных выхлопных газов. Ему осталось сто ярдов – всего несколько секунд до того, как водитель их увидит. Все может закончиться плачевно. Лена знала, что этот человек мог оказаться сообщником Райсевика. И приехал сюда, чтобы убить ее. Она не могла отделаться от этой мысли. Возможное развитие событий не давало ей покоя. Как удобно все выходит! Некий незнакомец вдруг появился на заброшенной дороге, и как раз в нужный момент. А это значит, что ее планы накрываются медным тазом. Время шло, голос Райсевика стал для нее ядом, этаким гнусным шепотом: – Ты получила то, что хотела, Лена? Душа Кэмбри может уйти на покой? «Он это говорит только для того, чтобы я опустила пистолет. Тогда его брату-близнецу будет проще меня пристрелить». Она представила копию Райсевика – большого брата Рика, живого и здорового, который прямо сейчас едет к ним в затененной кабине грузовика. С таким же суровым взглядом полицейского. С такими же огромными накаченными ручищами, как у героя боевика, и короткой стрижкой. С винтовкой, которую вот-вот достанут и из которой в нее стрельнут. Если играть в «камень-ножницы-бумага», только огнестрельным оружием, то винтовка победит пистолет. Всегда. После этой мысли она приняла решение. Она снова поменяла положение и резко кивнула. – Стой здесь. Не двигайся. – Что ты делаешь? – Я сказала, не двигайся, Рай. Она обошла его и наставила «Беретту» сзади в шею. Палец на спусковом крючке был напряжен. Сердце судорожно билось, отдавая в шею. Лена встала так, чтобы Райсевик оказался между ней и водителем фуры. Получился живой щит. Выглянув из-за огромного плеча полицейского, она наблюдала за приближающимся грузовиком. Если водитель – сообщник Райсевика и собирается стрелять в Лену, то для начала придется пристрелить Райсевика. Попасть в нее будет непросто – только если он не снайпер, победитель всех соревнований. «Правильно?» – Сообразительная девочка, – прошептал Райсевик. – Заткнись. – Поверь, Лена: мне хотелось бы, чтобы он был моим сообщником. Грузовик замедлил движение и теперь катился на скорости пешехода. Тонированное лобовое стекло. Водителя внутри не видно. Но их он определенно видел. Лена пыталась представить этого незнакомца, как он прищуривается, глядя на них сквозь стекло. Зачем он приехал сюда – до конца непонятно. Наконец тормоза в последний раз взвизгнули, и грузовик остановился. В тридцати футах. На противоположной части моста. Мир висел на лезвии ножа. Легкий ветер приносил пепел, двигатель грузовика продолжал тихо рычать. Словно зверь в клетке. Лена приложила «Беретту» к загорелой коже на шее Райсевика, она старалась не показываться. Она чувствовала себя преступником из фильма. В таких фильмах вскоре появлялся хороший парень, и одним уверенным выстрелом он бы вынес мозг им обоим. «Со стороны можно решить, что это я преступник», – поняла она. – Прекрасно, Лена. Я думаю, что он испугался… – Хватит болтать. – Или что? Пристрелишь меня? Прямо у него на глазах? Она стерла пот со лба. Что дальше? Думать было трудно. Дым и солнечный свет жгли глаза. Во рту пересохло. Лена снова поменяла положение, чтобы за Райсевиком ее не было видно, она плотно прижимала палец к спусковому крючку. Может, стоит совсем немного надавить, и тогда она убьет Райсевика. Она готова была это сделать. Лена затаила дыхание, рассматривая огромный грузовик, она ожидала, что тишину вот-вот нарушит звук выстрелов. Лена ждала, что что-то случится, хотела, чтобы хоть что-нибудь случилось и этот бесконечный миг кончился. Снова пронесся порыв ветра, а вместе с ним пришел и дым. Казалось, что под ногами задрожал мост. Из грузовика не доносилось никаких звуков. Только вылетали выхлопные газы. – Идиот, – пробормотал Райсевик себе под нос. – Что ты сказал? – Я сказал, что этот водитель – полный идиот, черт его побери. Остановил десятитонную фуру на аварийном мосту. – Он раздраженно вздохнул. – Мы все сдохнем. «А разве могло быть иначе? – подумала Лена. – Что еще сегодня пойдет не так?» Мост Хэйрпин построили в тридцатых годах. Закрыли в 1988 году. Он проржавел, краска потрескалась и стала напоминать сухую кожу. Суровые зимы и безжалостное солнце тоже сыграли свою роль. Лена до этой минуты не задумывалась, как опасно может быть парковать на нем машины. А ведь мост висит в воздухе, на высоте двухсот футов. На этом мосту даже дышать опасно. Напряженная тишина затягивалась. Лена прочитала надпись на трейлере: «УКУС ЗМЕИ». Слово показалось ей знакомым. Оно крутилось у нее в голове. Может, в прошлой жизни она уже была на этой проклятой Шпильке… «Змея? Что еще за укус змеи? Странное название». Резкий визг, скрип стекла. Лена дернулась, чуть не нажала на спусковой крючок и не прострелила шею Райсевику. Это наполовину опустилось стекло в кабине грузовика. Из темноты кабины высунулось лицо и посмотрело на них. С расстояния тридцати футов он могла только сказать, что водитель – пожилой мужчина, по крайней мере, не брат-близнец Райсевика. Нечесаные седые волосы. Красные щеки. И – что странно – черная повязка на глазу. – С вами все в порядке? – крикнул он. Еще одна странность: он говорил с сильным ирландским акцентом. – На меня напали… – закричал Райсевик. – Заткнись. – Она ткнула стволом ему в шею. Одноглазый водитель замер. Он уже заметил пистолет в Лениной руке. Он все понял и теперь раздумывал, в какой передряге он оказался: в заложники взяли полицейского… – Вылезайте из грузовика, – приказала Лена. Дверца кабины со скрипом открылась, и старик подчинился, фактически соскользнул с подножки и неловко приземлился на ноги. Он был маленького роста, походил на толстого карлика, одет в футболку и бриджи. Ноги бледные, тонкие, как две палочки. Лена не сомневалась, что с такого расстояния легко попадет ему в туловище, в самый центр. Если потребуется. Однако ирландский акцент испугал ее. Так же девушки пугаются, когда у них ломается длинный красивый ноготь. Она никак не ожидала, что у водителя грузовой фуры в сельской Америке будет ирландский акцент. Лена взяла себя в руки. «Вначале – главное». – Руки вверх, – крикнула она. – Поднимите футболку. Водитель подчинился: поднял футболку, обнажая белое рыхлое тело. – Теперь повернитесь. Он выполнил приказ. На спине оружия тоже не оказалось. – У вас есть оружие в кабине? Он покачал головой. Тупо. Свалилась шляпа. – Я постоянно останавливаю таких мужиков, – проворчал Райсевик. – Гарантирую: у него в кабине карабин… На его слова Лена внимания не обратила. – Что вы здесь делаете? – Пожар… Водитель показал рукой назад, слова заглушил очередной порыв ветра. – Что? – Я сказал: пожар уже подбирается к I-90. А если так, то эвакуация пойдет по этой дороге. Меня послали отпереть вторые ворота, чтобы открыть путь к МТ-200. «Ворота, которые мы проезжали». Проклятый лесной пожар. Тем не менее Лена не могла проверить, врет он или нет. У нее не было оснований верить ему. Но с того момента, как они приехали на мост, горизонт заметно потемнел, дым окрашивал небо как масляная коричневая краска. Воздух имел привкус золы.