Вопросов не возникло. – Тогда сейчас я пойду решать вопрос с финансами, а ты, Мартынов, приступай к делу прямо сейчас. Стас-младший козырнул и бесшумно покинул помещение. – Не парень – орел, – констатировал Крячко. От Петровки до Ленинградского вокзала за полчаса, около часу до платформы «Крюково» на «Ласточке» – и вот уже Мартынов на нужной ему улице Гоголя. Он не особо задумывался о том, как ему вести разговор с Дьяконовым. С людьми он всегда сходился легко и в самые сжатые сроки. Этому способствовала и внешность – рыжеватый, щекастый, щербатый, эдакий рубаха-парень в дутой курточке с «али-экспресс», – и редкий талант слышать человека, подстраиваться под манеру его речи. При необходимости Стас мог легко сымитировать практически любой акцент и говор, моментально отзеркаливая и тем самым располагая к себе собеседника. Во многом благодаря этому дару он, не прилагая особых усилий, состоял в универе в твердых хорошистах. Впрочем, помимо энергии, предприимчивости и мужицкой хитрости он все-таки обладал обостренным чувством справедливости и по-хорошему был заинтересован в результате свой работы. Иначе что ему делать на кафедре уголовного права? Поэтому прежде всего он порыскал и покружил по микрорайону, прислушиваясь и принюхиваясь, купил пивка и закусочки в магазине, располагавшемся в подъезде дома, где проживал Дьяконов, преподнес конфет консьержке, поговорил с нею – и не без удовольствия выяснил, что она, ко всем прочим имеющимся у нее болячкам, является еще и мамой того самого Дьяконова. Стас немедленно восхитился: – Ой, тетечка Люсечка, а я думаю, вы – не вы! Сколько лет не виделись, а вы как замороженная! Должны бы постарше выглядеть – а вот нет. – Да что ты, Стасик, – зарделась старушенция, дико довольная, хотя и понятия не имевшая, что это за милый мальчик и откуда взялся, – сплошные болячки, болячки, а сверху волдырь. Лешка-то мой, сам знаешь… – Что такое? Неужели пьет? – Что ты, в рот не берет лет уж десять как. Женился вот, внученька родилась, Аленка. – Ну, видите, как славно. – Славно-то славно, да только кому? Все не по-людски. Жена с дочкой в Калужской области, а он тут. Сноха только затем и приезжает, чтобы деньги забрать – и назад. Что за молодежь пошла! – Ой, и не говорите! Стало быть, Леха на работу устроился, раз жена за деньгами приезжает? – Да какой там! Сидит, играет дни и ночи напролет. – Что, по-прежнему в приставку режется? – Если бы, Стасик. Все ставит и ставит на эти… результаты матчей. – Нешто у вас денежки занимает? Старуха задумалась, но была вынуждена признать, что нет, не берет у нее денег сын и свою долю на оплату квартиры вносит и продукты оплачивает. И даже если что починить-купить-освежить, то да, тоже очень даже помогает. Стас подумал, а потом все-таки спросил: – Тетечка Люсечка, и чем же вас Леша не устраивает? Все делает, и главное – не пьет! – Лучше бы пил, – протянула старуха, – а то все не как у людей. Что ж, этот источник исчерпан, теперь можно было подниматься к Дьяконову на второй этаж. Дверь открыл плотный крепыш, блондин, веселый, как дитя, с радужной, светлой улыбкой, совершенно не похожий на человека, потерявшего шестнадцать миллионов. – Привет, привет, заходи. Ты от Димана? Заходи, сейчас выдам. – И, не дав сказать ни слова, парень ушел в комнату. Стас огляделся: на игровой притон непохоже. Квартира небольшая, уютная, комнаты изолированные, сама жилплощадь чистая, со свежим ремонтом, кругом полки с книгами. Вернулся радушный Дьяконов, спросил, протягивая коробку, в которой лежали какие-то детали от компьютера: – Может, чаю будешь? Свежие рогалики с творогом есть. Мартынов повертел коробку в руках и не без сожаления отдал (не любил он отказываться от того, что само в руки шло): – Да нет, спасибо. Леша, слушай, я вообще-то не от Димана, а по другому делу. – А, ну тогда пошли ко мне в комнату, – пригласил парень. В его обители также было чисто, светло и даже несколько аскетично: кровать, стол, стул и суперсовременный компьютер. Впрочем, второй стул для гостя нашелся. – Рассказывай, что у нас с тобой стряслось, – пригласил добрый Дьяконов, наливая газировки. – Леша, я вот по какому делу. Говорят, ты проиграл на ставках шестнадцатого мая. – Ну да, не зашло, – по-прежнему радужно улыбаясь, согласился Дьяконов. – Да так глупо не зашло, что просто эх! Я ж губы раскатамаранил, квартиру уже присмотрел. Он разбудил компьютер, порылся в папках и открыл скриншот: – Вот, смотри и сочувствуй: «Истанбул» – «Севилья» – тютелька в тютельку, «Хапоэль Баэр-Шева» – «Марибор» – в аккурате, два-один. «Олимпиакос» – «Риеха» – верно. «Наполи» – «Ницца» – легко, а вот «Селтик» – «Астана»… – Дела-а-а-а, – протянул Стас, оценив коэффициент, на который ставил Алексей, – стало быть, ты ставил на точный счет в пяти матчах и угадал четыре. Промахнулся только на «Селтик» – «Астана». – Да, пролетел мимо, как фанера над Парижем. Подвели меня казахи, конечно, ничего не скажешь. Я-то ставил на предсказуемые два-один. – Предсказуемые почему? – Ну что ты, брат, ведь просто все. – Дьяконов снова порылся в своем электронном архиве и пригласил ознакомиться: – Вот, сам гляди. Казахи с шотландцами пересекались в Еврокубке трижды: Лига чемпионов, 14-й год, «Шахтер», Караганда уступил «Селтику» два-ноль дома. В Лиге Европы «Кайрат» выбил «Абердин», а год назад «Астана» уступила «Селтику» в чемпионшипе – один-один дома, один-два в гостях. Итого… Стас быстро подсчитал и кивнул: – Два-один в пользу «Селтика». – Именно так. И тем не менее сам видишь: четыре-один. Снова пока без квартиры, семья там, а я – тут. Не хочет, понимаешь, Ленка моя с маманей жить. Вот такая вот трагическая случайность. – Есть мысли, как это получилось-то? – Да кто ж его знает? Должно было зайти, но – вот, изволь: первый мяч на 32-й минуте – автогол в ворота «Астаны», и четвертый, победный, – тоже автогол. Стас поскреб в затылке: – Давненько я такого не припоминаю, чтобы два автогола в одной игре, да в Еврокубке. – Я тоже, – поддержал Дьяконов. – Я ж говорю – трагическая случайность. Решили, видишь ли, не напрягать «Селтик» и два мяча сами себе закатили. Что ж, молодцы. Точнее, молодец. – В смысле? – Так один и тот же клоун закатил, и в начале матча, и в конце. К тому же капитан, Бессчастный. Стас потер подбородок: – Настоящий казах с говорящей фамилией. Слушай, Леха, а что ты спокойный такой? Сколько проиграл на этом? Дьяконов развел руками: – Да так, пятисотку рубликов слил. Что нервничать-то? – Пятисотку? Ах, ну да… логично. Молодец. Расстались друзьями, Дьяконов предложил заходить на чай, а летом – на шашлычок, можно и когда жена с дочкой приедут. На прощание Мартынов спросил, не боится ли Леха открывать двери встречному-поперечному. Тот пожал плечами: – Чего бояться-то? С меня и взять нечего. Денег у меня как не было, так и нет. Летя «Ласточкой» обратно на Ленинградский вокзал, Стас думал о том, что впервые в жизни ему не пришлось юлить – задал прямые вопросы и получил прямые ответы, – а также думал о том, не получится ли у Льва Ивановича выбить билеты в Нур-Султан. Робким надеждам на путешествие в бывшую союзную республику быстро положили конец. Лев Иванович наложил жирное вето. – Нет, – решительно заявил он, – Казахстан шеф точно не пропустит. И так говорит, что на нас одних весь бюджет отдела уйдет. Станислав Васильевич допил чай: – Кабы я была девицей, то жила бы за границей, вот она, моя кручина, почему-то я мужчина. Ну что за жизнь? Мы ж не гулять. Дело, можно сказать, государственной важности. Что ж нам, за свой счет на перекладных ехать? Хортов, вынырнув из айфона, вдруг заявил: – Между прочим, ехать в Казахстан и не надо. Если мы о Даниле Бессчастном, который бывший капитан «Астаны», семь сезонов в ка-пэ-эл… – Ка-пэ-эл – в смысле, красный плоский лишай? – уточнил Крячко. – Казахстанская премьер-лига, Станислав Васильевич, – просветил Мартынов старшего товарища. – Шестикратный чемпион… – Шурик, детали сейчас ни к чему, – прервал стажера Гуров, – главное поведай. Интересует Данил Бессчастный, капитан, который забил два гола своей команде. Он или нет? – Да он, кому же еще. Судя по огромному хвосту угрожающих комментов, не однофамилец. Только теперь он вовсе не в Казахстане, вернулся в Россию. – Это упрощает дело, – заметил Крячко, – может, там пишут, где он конкретно? – Конечно, пишут, – ответил Хортов, – судя по инсте, жестко выпивает неподалеку от нас, в «О-Мейлис» на бульваре.