– Теперь я себя чувствую бездарно, я просто сплю каждую медитацию. – Я тоже, но сегодня захотелось попробовать и мне кажется, что у меня получилось. – Ты определённо выглядишь счастливее, чем час назад, – Максим погладил меня по щеке, а затем наклонился совсем близко и поцеловал. Всё моё спокойствие сдуло в ту же секунду. Кровь будто закипела внутри, я подалась вперёд, желая всем телом ощутить тепло желанного мужчины. Но Макс отстранился и, переводя дыхание, прошептал: – Не думаю, что это лучшее место, чтобы терять контроль. – Ты прав, – согласилась я, стараясь хоть немного успокоиться. – Некоторым людям слишком сложно сдерживать свои низменные желания, – донесся до нас недовольный голос Нины. – Будьте к нам снисходительны, Ниночка, – довольно улыбаясь, сказал Макс и поднялся на ноги, – Мы всего лишь хотим ощутить хоть немного тепла. – Вам солнца что ли мало? – заворчал Петя, убирая свой коврик в рюкзак. – Мы здесь закончили? – заныла Марина, – Можем уже возвращаться обратно? – Да, если все восстановили силы, то можем отправляться обратно, – Владимир выглядел потерянным, он очевидно ожидал нескончаемую благодарность за то, что привёл нас сюда, но не получил желаемого. Мне даже на секунду захотелось рассказать ему о своих ощущениях, но вспомнив все происшествия на пути, решила не высовываться. Вдруг он воспримет это, как насмешку, и решить расквитаться со мной. А методы в этих местах весьма суровые. Но благо страдал он совсем недолго, стоило Ленке погладить его по плечу, как он снова превратился в счастливого накачанного кабанчика. Неужели он влюбился в мою подружку? Мне эта мысль совсем не понравилась, но в данной ситуации это играло мне на руку. По крайней мере, Ленка в относительной безопасности. Всё время под присмотром и на виду. Путь обратно занял у нас в два раза меньше времени. Всем безумно хотелось вернуться на пляж в свои палатки, которые после суток в пути казались чуть ли не гостиничными номерами люкс класса. Подходя к воротам курорта, я предприняла очередную попытку уговорить Ленку вернуться домой. Но снова потерпела поражение. Хоть в этот раз она уже и не была столь категорична, но мысль, бросить здесь своего ненаглядного инструктора в опасности, привела её в ужас. Мне оставалось лишь подчиниться её желанию, не могла же я силой тащить её сквозь лес до самого города. В настроении полного уныния я вернулась в свою уже одиночную палатку и без сил развалилась поверх спального мешка. Закрыв глаза, я стала мысленно отсчитывать, сколько нам осталось дней до отъезда. Без телефона под рукой время перестало иметь точные значения, мы могли ориентироваться только на ощущения. Лично мне казалось, что я нахожусь на этом проклятом курорте уже целую вечность, как Робинзон Крузо, пытаясь спасти себя от нападок дикарей. От накатившей тревоги в глазах предательски заблестели слезы, и я, поддавшись порыву, разрыдалась, что было сил. Больше не было никакого желания притворяться, что мне не страшно, постоянно отбрасывать мысли о нападениях и опасности, подстерегающей повсюду. Я стала рыться в рюкзаке в поисках салфетки, но рука напоролась на что-то непонятное. В первую секунду я резко отдернула руку и проверила, нет ли на ней царапин. Ладонь и пальцы были в порядке. Немного успокоившись, схватилась за рюкзак и раскрыла карман полностью, чтобы можно было разглядеть всё содержимое внутри него. На самом дне лежал небольшой камень, обернутый бечёвкой, и с привязанным к нему обрывком бумаги. Я аккуратно вытащила листок из плетения. Эта была записка: «Уезжай. Тебя хотят убить». Я минут десять смотрела на эти четыре слова, не в силах пошевелиться и даже отвезти взгляда. Тот страх, с которым я жила до этого момента был несравним с тем, что творилось со мной сейчас. Все мои самые пугающие мысли и фантазии воплотились в реальность благодаря одной маленькой бумажке. Дрожь пробежала по всему телу, сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Не думая о последствиях, я выскочила из палатки и направилась прямиком к Максиму. Я должна ему всё рассказать, сейчас только он сможет мне помочь. Он должен мне поверить и срочно закрыть лагерь. Теперь у меня есть настоящие доказательства – листок с угрозой. Наплевав на приличия, я без предупреждения ворвалась к нему в палатку, но Максима там не было. В надежде, что он где-то неподалеку я выбежала обратно на пляж и, как сумасшедшая, стала бегать из стороны в сторону в его поисках. Но вокруг не было ни души, все попрятались по своим норам, забрав контейнеры с ужином с собой. Видимо Макс тоже вернулся домой, и его надо искать в особняке. Но через лес в темноте одна я больше не рискну ходить. Голова лопалась от безысходности, я чувствовала, что нахожусь на грани нервного срыва, еще чуть-чуть и у меня начнется истерика. За всю мою не столько долгую жизнь, я еще никогда не находилась в таком состоянии. У меня не было отработанной схемы, как вернуть себе присутствие духа. Побродив еще немного по кругу, как хомяк в колесе, я всё же смогла додуматься, что поддаваться панике не выход. И, слегка успокоившись, решила, что единственно верным решением сейчас будет дождаться Макса на пляже, в его палатке. Что бы убийца ни задумал, но он наверняка побоится искать меня в гостях у владельца лагеря. Я залезла внутрь и плотно застегнула полог за собой. В попытках убить время, я то и дело переходила из одного места в другое, пока без сил не упала на надувной матрас, служивший Максу кроватью. Одиночество было настоящей пыткой. Но я понимала, что если сейчас начну орать на весь лагерь, что среди нас псих-убийца, то подниму ненужную панику, напугаю всех, а убийца просто заляжет на дно или же наоборот решит воспользоваться моментом и, наслаждаясь страхом, витающим вокруг, совершит ещё больше преступлений. Поэтому я решила не предпринимать никаких действий одна. В конце концов, что я могу? Зато Макс здесь главный, и он может всё. Если он воспринимает меня всерьёз, то точно сможет разобраться в случившемся. У него куча охраны, он сможет вычислить преступника. Прокручивая в голове сотни подобных мыслей, я не заметила, как стала клевать носом. Моё сознание путалось, я проваливалась всё глубже и глубже в темноту. Но спасительный сон не шёл, вместо него в памяти, словно вспышки, всплывали обрывочные воспоминания: как обрушился пол сарая, как я соскользнула с обрыва в попытках зацепить телефон. Новая вспышка, и я увидела счастливое лицо Натальи Бариновой, а за её спиной стоял вечно угрюмый Дмитрий со спортивной сумкой в руках и говорил с кем-то по телефону. Он сильно нервничал и без остановки теребил пальцем, висящей на трубке брелок в виде пистолета. Это же был его телефон! Меня моментально вышибло из сна. Я подскочила на месте и тут же ударилась лбом обо что-то невероятное твёрдое. – Уй, – послышалось где-то рядом, – Что же ты такая нервная? Через несколько секунд в палатке загорелся небольшой ночник. Максим поставил его в центр, чтобы осветить всё помещение. – Ты пришёл, слава богу! – закричала я и кинулась к нему в объятия, прижимаясь как можно крепче. – Что случилось? – Максим погладил меня по спине и неуверенно добавил, – Инга, ты меня пугаешь. – Меня хотят убить, – тихо прошептала я в ответ и разрыдалась. – Что? – Макс схватил меня за плечи и отодвинул так, чтобы видеть моё лицо, – Что ты сейчас сказала? Я дрожащей рукой достала из кармана записку и протянула ему. Всё это время Максим не сводил с меня подозрительного взгляда. Судя по всему, он уже пожалел, что связался со мной. Но сейчас мне было плевать на его мнение обо мне. Я хотела лишь убраться отсюда как можно дальше. – Что это? – Макс вертел листок в руках, пытаясь понять, что я от него хочу. – Мне подбросили это в палатку. Здесь кто-то убивает людей. – Что? – Максим уставился на меня, как на умалишённую, – Прости, но что за бред ты несёшь? – Это не бред! Я всё поняла. Кто-то среди участников группы пытается навредить мне, – я заметалась по палатке из стороны в сторону, – Моё падение не было случайным. Или может оно предназначалось не мне? Ведь тот телефон… – Инга, прошу тебя, остановись. Я не понимаю ни слова. Давай я тебе налью воды, ты успокоишься и спокойно мне всё расскажешь. – Нет! – крикнула я в ответ, – У нас нет времени! Ты должен закрыть лагерь и сейчас же всех отправить по домам. – Я не могу этого сделать. – Почему? – я в отчаянии посмотрела на Макса. – Они оплатили огромные деньги за тур, и я не могу без веской причины закрыть его. – Убийца, который по очереди убивает всех участников – недостаточно веская причина? – Что ты заладила? Тебе кто-то подбросил дурацкую записку, и ты напридумывала всяких ужасов! Ты не подумала, что это могла быть глупая шутка одной из девушек в этом лагере, чтобы убрать с дороги соперницу, например? Или твой ненаглядный спаситель Пётр, который охраняет твоё тело от моих посягательств? – Что? – я хотела было разразиться новой тирадой об угрожающей нам всем опасности, но слова Максима стали потихоньку проникать в моё воспаленное сознание, и я начала улавливать логичность его слов, – Но тот телефон… – Какой телефон? – На горе, из-за которого я упала. Я точно знаю, что он принадлежит Дмитрию. – Какому Дмитрию? Баринову? Но как его телефон мог оказаться там? – Максим совсем растерялся. – Баринову, – я закрыла глаза, силясь в деталях вспомнить вечер, когда его видела в последний раз, – Ночью после смерти жены я видела его на причале со спортивной сумкой и этим телефоном. Он с кем-то ругался, говорил, что не может отдать долг, а потом быстро убежал в лес. – Убежал он ко мне, я так полагаю, – резко прервал меня Макс. – Что? – Ну да, он попросил отпустить его домой. Ему нужно было справиться с горем, поэтому мы решили, что я выведу его за территорию ночью, чтобы его не донимали соболезнованиями. Я проводил его за ворота и посадил в такси. Так что он никак не мог оказаться на горе. – Ты уверен? А вдруг он вышел из такси? Может кто-то его ждал на дороге? – Кто и для чего? Ты хочешь сказать, что Дмитрия заманили на гору и сбросили с обрыва? – Да, или он сам вернулся. Я нашла его сумку в сарае, хотя точно видела, что в ночь отъезда он её забрал с собой. Может он прячется где-то здесь и мстит нам? – прошептала я с полными страха глазами. – За что? – За смерть его жены. – Но мы здесь не при чём, она сама так решила. – Если он псих, то ему дело нет до поиска виновных. – Инга, я не знаю, что тебе на это сказать, – Макс опустил голову и устало вздохнул, – Да, этот сезон для лагеря получился провальным. Одна беда идёт за другой, но придумать такое… – Ты мне не веришь? – Мне трудно в это поверить, потому что твои предположения ужасны. Если среди нас и есть убийца, то все мы в страшной опасности. – Я тебе об этом и говорю, – снова крикнула я, не в силах сдерживаться, – Ведь пол в сарае тоже упал не сам по себе. – Что? Это-то здесь причём? – Макс схватился за голову. – Я была там и всё осмотрела. Конструкция выглядит очень крепкой и только в месте, под которым сидела Вика, зияет огромная дыра, будто чем-то тяжёлым проломили пол. – Я позвал лучших инженеров и строителей, чтобы они осмотрели сарай после происшествия. И их заключение было в том, что опорная балка отсырела от постоянного контакта с влагой и проломилась, потянув за собой соседние. – Что? Но ты мне этого не говорил? – Не хотел поднимать тяжёлую тему. Но неужели ты думаешь, что я бы оставил всё случившееся без проверки? – Нет, конечно, – я окончательно сбилась с мысли и обессиленная села на кровать, – Просто мне очень страшно. Макс подсел рядом, притянул меня к себе и крепко обнял. – Ты устала, столько событий произошло за такой короткий промежуток времени, ещё и эта идиотская записка. – Ты считаешь, что я всё придумала?– я положила голову ему на плечо и всхлипнула. – Нет, точнее ты веришь в это, но из-за страха просто не видишь других вариантов. Но знаешь что? Я завтра скажу своим ребятам, чтобы они прочесали весь курорт и окрестности, если Дмитрий или его тело здесь, то они его найдут. Тебе этого будет пока достаточно?