Продюсер понизил голос до злобного шепота: — Я ведь знаю, что ты своего педика Яшку протежировать хочешь. Только не налейся. Победителем он не станет. Наш главный спонсор, депутат Карпушкин, не затем раскошеливался на всю эту затею, чтобы оплачивать твои удовольствия из своего кармана. Ты ведь знаешь его девку. Если она не победит, ты можешь пополнить список жертв «Башни смерти». Режиссер побледнел. — Ты хочешь сказать, что за всеми этими убийствами стоит он? Сароев посмотрел на партнера, как на несмышленого сопляка. — Ты сдурел? С чего ты это взял? — Но… Ты же сам сказал, что… — Что я сказал? — повысил голос продюсер. — Я тебе ничего такого не говорил. Понял? И запомни, придурок, от тебя требуется совсем немного — держать на привязи два своих органа: язык и елду. Или задницу, я в нюансах твоей ориентации не разбираюсь. Ладно, иди, собирай группу. Самое позднее завтра надо продолжить наше шоу… Яго слышал разговор режиссера с продюсером. Во время их беседы он прятался за стойкой администратора и попеременно то краснел, то бледнел. Задославский совершенно однозначно обещал ему победу в конкурсе. Теперь же оказалось, что от него ничего не зависит. Настоящим хозяином был этот лысый коротышка-продюсер. Если бы Яго знал, он сразу принялся бы обрабатывать его. Правда, в отличие от режиссера. Сароев к гомосексуальные связям относился резко отрицательно. К гетеросексуальным он, впрочем, тоже не тяготел. Насколько проницательный Яго сумел его вычислить, продюсер испытывал юношески-пылкую страсть только к деньгам. Но здесь Яго был бессилен. Правда, если нужного человека нельзя соблазнить, его можно запугать, посадить, убить. Не самому, конечно. Зачем? Из услышанного разговора Яго сделал вывод, что господин Сароев ходит по краю пропасти и сильно опасается… Кого и чего? Вот это и предстояло узнать соискателю премии. Времени, судя по намерениям организаторов, у него оставалось немного… Люк зиндана снова со скрежетом открылся, и Крюкова с помощью троса и электромотора вытащили в коридор. На сей раз его сопровождали всего двое. — Пошли наверх, — скомандовал старший. Как ни странно, капитана не толкали и не пинали. Даже не обзывали. Неужели его предстоящая казнь должна была принять столь ужасающую форму, что даже стражники прониклись к нему сочувствием? Он предпочел не фантазировать. Не тот случай. К его удивлению, они миновали подвал, где на глазах Крюкова казнили двух бандитов, и поднялись выше. Здесь, в обычной комнате, его ждали Расул, Лечи и Лема. В помещении стояли три дивана и телевизор с видеомагнитофоном. Стены и пол покрывали ковры. «Настоящий персидский исфахан…» — отметил про себя Крюков. Его усадили на один из диванов. Большой Расул сел напротив. — Ты говорил, что не убивал моего сына? — спросил он довольно благожелательно, чем весьма удивил капитана. — Могу повторить это еще раз, — подтвердил Крюков. — Я услышал выстрел и, когда подбежал к двери комнаты, раздался взрыв. Дальше не помню. Очнулся в подвале; кстати, где мы? В Чечне? — Нет, в Швейцарии, — пошутил Расул. — Посмотри, что это? Он протянул Крюкову маленькую черную коробочку. Тот внимательно осмотрел предмет и потрогал две кнопки на его крышке. — Похоже на пульт. Где нашли? — Там же, в умывальнике, где убили Руслана, — нехотя признался Мартанов. — Можешь предложить мне убедительную и правдоподобную версию или тебя предварительно подержать в кипятке? — Не надо в кипятке. Зачем зря воду греть, электроэнергию расходовать в условиях кризиса? — поспешно заговорил Крюков. — Версия у меня есть. А насколько она правдоподобная, это не мне решать. — Говори, — приказал Большой Расул. Крюков собрался с мыслями, что в создавшейся ситуации было непросто, и начал. — До открытия шоу, когда я находился в умывальной с одной из участниц, Ольгой, ее чуть не убил снайпер. Я не видел, откуда именно он стрелял, подумал, что с крыши. Я еще удивился тому, что он очень быстро сбежал и практически не оставил на месте лежки никаких следов. Теперь мне кажется, он стрелял не столько в Ольгу, сколько в то место, где за секунду до этого находилась ее голова. Малокалиберная снайперская винтовка была закреплена в станке, слабая отдача не могла изменить ее положения. Окно закрывала панель, но снайпер не испытывал необходимости целиться. Оружие было пристреляно по определенной точке. А дальше совсем просто. Оставалось ждать, когда намеченная жертва займет нужную позицию, и нажать на кнопку. Простенькое реле на спусковом крючке — для одного точного выстрела вполне достаточно. Другая кнопка — взрыв системы. По замыслу киллеров, я должен был вбежать в заминированную комнату, откуда был произведен выстрел. Там бы меня и нашли. И никаких вопросов, все просчитано. Какая дальность у этого пульта? — Около пятидесяти метров, — ответил Расул. — То, что нужно. На кнопку мог нажать человек, находившийся рядом с Русланом. Я попросил Ольгу не отходить от него. Но она же не могла стрелять в себя в предыдущий раз. Правда, у нее мог быть сообщник… Кроме нее, поблизости, возможно, могли находиться охранники. Они сторожили Руслана после его выходки с ножом. Кто еще? — Все, — произнес Расул. — Они все там были, кроме тебя. Смотри сам. Он пустил видеозапись. На пленке действительно замелькали по очереди все участники шоу. Ольга помогала Руслану смыть кровь из разбитого Крюковым носа, Анжела промелькнула в душ. Лосю приспичило чистить зубы, а Яго занимался своей шевелюрой. Затем выстрел, и Руслан падает с пробитой головой. Крюков отметил, что пуля, пройдя навылет, ударила в ту же самую кафельную плитку, что и в прошлый раз. Черной коробочки пульта ни у кого в руках видно не было. Требовалось детально изучить каждый миллиметр записи. — Останови кадр, — попросил он. — Ты ничего не разберешь, — возразил Расул. — Запись шла в режиме «лонг-плей». Нужно смотреть главную кассету, а она у режиссера. Мои люди не успели ее достать. Крюков откинулся на спинку дивана. Кажется, убивать его пока не собирались. — Значит, ты понял, что я не убийца твоего сына? — в упор спросил он Мартанова. Тот покачал головой и устало прикрыл глаза. — Да, я знаю, что ты не убивал Руслана. Его убил кто-то из тех, других. Но умереть тебе все равно придется. Крюков был неприятно удивлен таким исходом дела. — Зачем? — Ты здесь слишком много видел. Как бы это сказать, набрал смертельную дозу информации. Сам понимаешь, я не могу тебя отпустить. Ты мне даже нравишься, но убить тебя все же следует. Но не волнуйся. Тебя убьет Лема. Он человек справедливый и спокойный, так что ты умрешь легко и быстро. — За заботу, конечно, спасибо, — Крюков отвесил изящный поклон. — Но я бы предпочел медленную смерть с растянутым удовольствием. Например, непрерывный секс в течение суток с постоянно меняющимися партнершами. Руслан усмехнулся. Улыбнулись и нукеры. — Ах. шайтан-урус! Ты джигит, я тебя уважаю. Ты умеешь умирать достойно. — Марганов кивнул своим людям, и двое из них, приблизившись, взяли его под локти. — А тебя не интересует, кто убил твоего сына и забрал наркоту? — спросил напоследок Крюков. Расул тяжело вздохнул. — А зачем выяснять? Моего сына убил Борман! Только так, другие варианты меня не устраивают. Товар, конечно, хотелось бы вернуть, но я не могу рисковать. Менты тебя ищут, если найдут, ты им про меня расскажешь. Почему не рассказать? Я тебе не отец, не брат и не друг. Так что прощай и не обижайся. Ночью тебя убьют. Водки хочешь? Правда, паленая. Нет? И правильно, здоровье дороже. Уведите его!.. В ожидании смерти, сидя в своем каменном мешке, Крюков не терял надежды. По примеру знаменитого бандита Котовского, он отжался от пола, поприседал, попрыгал, сразился с тенью, а затем принялся рассуждать. Если принять официальную версию и считать, что Дину и Бодрова убил Расул, то кто тогда убрал его самого? Соучастник? Допустим, Расул пошел на убийство ради Ольги. Но зачем ей убирать его? Отпадает. Другой вариант — Расул убил Дину, а Лось ему отомстил. Но снайперская винтовка была установлена задолго до убийства Дины. Кроме того, ее отличала некоторая универсальность. Этим оружием можно было убрать любого участника шоу. И этот вариант не проходит. Про Яго и Анжелу он знал слишком мало, и то на уровне непроверенных сплетен: якобы Яго — протеже режиссера Задославского и, похоже, стукач полковника Сидорова, а Анжела — журналистка и любовница спонсора шоу, криминального депутата Карпушкина. Любой из них мог привести винтовку в действие. Но по какой причине? Ответить на этот вопрос он не мог. А если пульт сработал случайно? Такой вариант тоже нельзя было исключать. Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо было добраться до рабочей кассеты, которая хранилась у режиссера Задославского. Возможно, на ней Крюкову удалось бы рассмотреть, в чьих руках в момент выстрела находилось оружие со смертью Руслана… К тому моменту, когда люк зиндана стал со скрипом отворяться, капитан так ничего и не надумал. Он в последний раз. как рыба на крючке, совершил путешествие по воздуху. В коридоре его ждали два боевика и добрый Лема. Капитану тут же зафиксировали за спиной руки наручниками и снова повели наверх. «Еще бы недельку здесь побыть, и мог бы экскурсоводом тут работать», — невесело подумал Крюков. Жить почему-то хотелось все сильнее и сильнее. Его вывели на поверхность. Он и раньше предполагал, что находится не в Чечне и уж, конечно, не в Швейцарии. Тогда бы его не понадобилось убивать. Подвал расположился под особняком Расула Мартанова на окраине большой деревни, именуемой городом Мамаевым. На улице смеркалось, в доме ярко сияли распахнутые окна, играл магнитофон. Под звуки монотонной восточной песни Крюкову заклеили рот скотчем, на голову нахлобучили мешок и затолкали его в большой черный джип. Лема сел рядом, один из боевиков пристроился с другой стороны, второй был за рулем. — Почему мы его в подвале не кончили? — с неудовольствием спросил водитель. — Расул так приказал, — отрезал Лема. — Труп вывозить опаснее, чем живого. — А если менты остановят? — Раскуем его и пусть бежит. Какая разница, кто его пристрелит — они или мы? Он же все равно в розыске. Заводи, поехали! — распорядился Лема и похлопал Крюкова по плечу: — Поверь, брат, в этом нет ничего личного. Только необходимость. Они двинулись по темным ночным улицам. Глушитель время от времени пробивало, и двигатель взрывался диким ревом. — Шайтан! — выругался водитель. — Борманы, суки, такой машина испортили! — Ты рули, доедем как-нибудь, — успокоил его Лема. — За городом окажемся, там кому какое дело, что немножко шумим? Машина катилась по трассе на большой скорости, издавая рев каждый раз, когда водитель давил на педаль газа. Через пять минут быстрой езды второй боевик, до этого времени молчавший, вдруг произнес: