— Ладно, выезжаю. Сообщите Брайанту. — Обязательно, мэм. — Да, а слово? — вспомнила Ким. — Что это было за слово? — «Труп», мэм. И больше ничего. Глава 2 Ким на своем «Ниндзя»[2], сопровождаемая любопытными взглядами прохожих на тротуарах, которые были практически раздеты в тщетных попытках хоть немного охладиться в ночном воздухе, легко преодолевала повороты, переулки и тупики по дороге к Холлитри. Солнце зашло около четверти часа назад — небо было окрашено в красный цвет, а температура зашкаливала за двадцать градусов по Цельсию. Впереди всех их ждала еще одна долгая и душная ночь. Доехав до мусорных ящиков, инспектор направилась к башне Чосера, средней из трех жилых башен, торчащих в самом центре муниципальной застройки. Считалось, что в башне Чосера живут абсолютные отморозки, даже по меркам Холлитри. И в этой башне она провела первые шесть лет своей жизни. Обычно ей удавалось прятать эти воспоминания в самом дальнем углу своего сознания. Но не сегодня. Сегодня они занимали все ее мысли. Мотоцикл она оставила за «Астрой» Брайанта, рядом с двумя патрульными машинами, машиной «Скорой помощи» и мотоциклом сотрудника службы экстренного реагирования. Сержант жил на несколько миль ближе, а ей еще понадобилось время, чтобы выпроводить из дома Джемму. Девочка с широко распахнутыми от любопытства глазами засыпала Ким вопросами о причинах столь срочного вызова. И Ким ничего ей не сказала не потому, что не хотела, а потому, что сама ничего не знала. — А вот и свинья на мотике, — услышала она голос в толпе, когда сняла шлем. Инспектор покачала головой, проводя рукой по примявшимся коротким волосам. Она не слышала ничего подобного вот уже, кажется, дня три… В толпе раздались смешки, на которые Ким, направляясь к входу в здание, не обратила никакого внимания. Она прошла через внешний и внутренний кордоны и уперлась в толпу полицейских возле лестницы и лифтов. Правый из них опустился ниже уровня лестничной площадки — его двери были широко раскрыты, и он, скорее всего, был сломан. — Вечер добрый, мэм, — сделала шаг вперед женщина-констебль. — Работает только один лифт. — С этими словами она показала на дисплей, говоривший о том, что лифт остановился на пятом этаже. — Мы зачищаем этаж выше и этаж ниже, мэм. Ким понимающе кивнула. Лестница была блокирована полицией, а лифтом могли пользоваться все жители дома. Эвакуировать их всех из-за происшествия на одном из этажей было неразумно, так что придется обойтись малой кровью. Инспектор подошла к лестнице и стала подниматься на четвертый этаж. Слава богу, что ее левая нога почти полностью восстановилась после перелома, который она получила в результате падения с крыши двухэтажного здания три месяца назад во время расследования предыдущего дела[3]. На каждом этаже стояли полицейские в форме, чтобы любопытные не могли подобраться к месту происшествия. Один из них на четвертом этаже улыбнулся и распахнул перед ней дверь в коридор. Ким подошла к ней. И вдруг перед ней возник инспектор Плант. — Какого черта?.. — Можете подождать минуточку? — инспектор посмотрел себе за спину. Ким смерила его холодным взглядом. Она хорошо знала этого инспектора и несколько раз уже работала с ним. И что он здесь творит? — Плант, если ты не уберешься… — Это твой напарник, Брайант, — неловко ответил мужчина. — Он не хочет, чтобы ты входила. — Что за хрень ты несешь? — взорвалась детектив. Она была старшей группы и хотела попасть на место преступления. — Мне наплевать… И она замолчала, увидев за спиной инспектора Брайанта. Плант отошел в сторону. Искаженное лицо Брайанта было пепельного цвета. В глазах плескался ужас. Так он не выглядел даже тогда, на полу, когда истекал кровью, а она зажимала ему рану во время их последнего крупного расследования[4]. И если бы полицейские не знали его как детектива-сержанта, они вполне могли бы закутать его в термоодеяло. — Брайант, что там, черт побери… — Не заходите туда, командир, — негромко произнес сержант. Ким попыталась понять, что же там могло произойти. Вместе им доводилось видеть худшее, что человек может совершить с другим человеком. Они видели тела, и в нос им бил запах пролитой крови. Они видели почти полностью разложившиеся трупы, сплошь покрытые шевелящимися личинками и мухами. Вдвоем они раскапывали трупы невинных девочек-подростков. И Брайант знает, что она способна выдержать все, что угодно, — так почему же он пытается удержать ее? — Ким, я прошу тебя как друг. — Сержант отвел ее в сторону. — Не заходи туда. Никогда раньше он не называл ее по имени на работе. Ни разу. Так что же он, черт побери, там увидел? Ким глубоко вздохнула и уставилась на сержанта. — Брайант, с дороги. И немедленно. Глава 3 Инспектор прошла сквозь ряды полицейских, которые расступились, освободив ей путь к месту преступления. Никто даже не посмотрел на нее. «Меня здесь ждут, так какого черта нужно Брайанту? — подумала детектив, чувствуя, что сержант идет за ней. — Истеричка гребаная…» Полицейские в форме раздвинулись, и Ким замерла на месте как вкопанная. На несколько мгновений все звуки вокруг нее замолкли, движение прекратилось, а взгляд остановился на открывшейся перед ней сцене. Во рту у нее мгновенно пересохло, и она испугалась, что сейчас потеряет сознание. Ким почувствовала, как Брайант поддержал ее за локоть. Она повернулась и посмотрела на него. Лицо у него было сосредоточенным и испуганным. И только теперь до нее дошло. Она поняла, от чего он пытался ее защитить. Инспектор с трудом сглотнула и повернула голову, стараясь избавиться от ощущения заторможенности в движениях. Прямо перед ней, прислонившись спиной к батарее, сидел изможденный молодой человек лет двадцати, с черными волосами. Его остекленевшие мертвые глаза смотрели прямо, а голова завалилась на левое плечо. Джинсы скрывали ноги-спички. Молочно-белые руки, чуть толще, чем бильярдные кии, торчали из коротких рукавов футболки. Он был мертвее мертвого, но его тело неожиданно зашевелилось и ритмично задергалось. Ким проследила за его правой рукой, которая немного отходила от туловища. Она была пристегнута наручниками к батарее и к кисти девушки, над которой трудились парамедики, из-за чего его мертвое тело судорожно дергалось. Постепенно к Ким вернулась способность слышать, как будто кто-то снял с нее наушники. — Думаю, ее лучше увезти, Джефф, — сказал один из парамедиков. — Нам уже дважды пришлось приводить ее в себя, и в следующий раз… Он замолчал, потому что дальнейшие объяснения были излишни. Ким отошла в сторону, а парамедики легко положили девушку на носилки. Жизнь важнее любых улик. И никто не начнет расследования, пока парамедики не закончат. Они даже ни разу не крякнули, когда поднимали тело. Девушка была еще больше измождена, чем мертвый юноша, лежавший рядом с ней. Ее кости обтягивала тончайшая кожа, которая в некоторых местах висела клоками. Юное лицо было костлявым, с выступающими скулами и подбородком. Глаза были обведены темными кругами, а на теле виднелось множество болячек. Когда ее понесли к дверям, она негромко застонала. По пути один из парамедиков ногой отпихнул в сторону какой-то предмет. Ким услышала, как Брайант резко втянул воздух, увидев, что это пустая бутылка из-под кока-колы. Ким оглянулась вокруг, стараясь собраться с силами. Она ждала, что все окружающие будут смотреть только на нее. Ожидая ее реакции. Реакции, от которой каждая клеточка ее организма готова была завопить в голос. Но никто не обращал на нее никакого внимания. Конечно нет. Ведь они ничего не знают.