— Ян Михайлович, вы что себе позволяете?! Если вам что-то нужно от меня, вы могли назначить встречу! Я к вам обратился, потому что меня заверили, что вы проведете расследование цивилизованно! Слова были непродуманно наглыми, так не похожими на заискивающие речи Бочкова в день убийства. Злость, конечно же, вспыхнула мгновенно, но Ян без труда держал ее в узде. Ему ведь нужно было, чтобы Бочков потерял спокойствие, и тут он своего добился. — Это не тот момент, когда вы пригрозите мне звонком старшему брату, потому что я плохо себя веду? — полюбопытствовал Ян. — Почему бы и нет? Павел, похоже, куда адекватнее! — Да, но ведь и Ян еще не самый неадекватный в нашей семейке, — усмехнулась Александра. — Самая неадекватная — это я. Она вышла вперед, недвусмысленно намекая, что хочет вести допрос сама. Они о таком не договаривались, но Ян пока решил уступить. Александра ничего не делает просто так, если она вдруг перехватила инициативу, значит, увидела в поведении Бочкова что-то особенное, подталкивающее к такому решению. — Вы, собственно, кто? — нахмурился Бочков. — Я вас помню на месте преступления, но документов ваших не видел! — А я — та следовательница, которую вам не советовали. Да и Яна вы не нанимали. Любопытный подход: подозреваемый рассказывает следователю, что ему не очень-то комфортно и настроение так себе. Да кого вообще интересует твое мнение? — Александра повысила голос так резко и неожиданно, что Бочков невольно вздрогнул. — Ты решил, что знакомство с полицейским поможет тебе не сесть за убийство? — Что?.. Но это абсурд! Я не могу быть убийцей! Я вас и вызвал! Я попросил назначить вас на это дело! — Оригинальный ход, конечно, никто и никогда так не делал — кроме десятков преступников, которые всеми силами стремились работать с полицией. Они исправно давали показания, они присоединялись к поисковым группам. Они же очень часто находили трупы пропавших людей! Они казались такими полезными и хорошими, что никому и в голову не приходило заподозрить их. И лишь со временем стало ясно, что желание наблюдать за расследованием изнутри — одна из типичных черт преступника. — Но я не такой! Привлеченная повышенными тонами, в кабинет заглянула секретарша Бочкова. Она и без того была напугана появлением близнецов, а теперь, кажется, готова была разрыдаться. Но прежде, чем она успела броситься на помощь шефу, Ян мягко выдворил ее в коридор и запер дверь. Теперь она вызовет охрану… или полицию. Но минут десять-пятнадцать у них еще есть, и Ян надеялся, что сестре этого хватит. К тому же, Бочков запертую дверь заметил, и теперь его нервозность балансировала на грани истерики. — Что вы творите?! — взвизгнул он. От волнения голос срывался, как у малолетки. — Это противозаконно! Вот такого давления полиции я и пытался избежать! — Да ты и расследования пытался избежать, дядя, — рассмеялась Александра. Она продолжала наступать, а Бочков пятился от нее, хотя непонятно, куда он вообще надеялся деться в замкнутом пространстве. — Или, вернее сказать, ты хотел провести расследование по своему сценарию. Ты дал нам полуадекватного любовника-наркомана, подсказал, как все лучше разрулить. Алиби у Короткова все равно нет, он подходит! — Так арестуйте его! — Но зачем нам арестовывать его за то, что сделал ты? Ян наконец сообразил, что задумала сестра. Александре было мало эффекта неожиданности, да и понятно, почему: Бочков — опытный бизнесмен, а не пацан, которого застали за просмотром порно, он быстро сообразит, что к чему. Поэтому она хотела надавить на него, усугубить стресс и посмотреть, как он отреагирует. Причем сделать это должна была именно она, у Яна получилось бы не совсем то. Александра пыталась воссоздать ту ситуацию, в которой он, возможно, не так давно оказался с Аленой Чубаровой. Любовница давила на него, шантажировала — и что он сделал? Сейчас он должен вспомнить об этом и проявить ту же агрессию. — Мы все знаем, — многозначительно улыбнулась Александра. — Про грядущую свадьбу, про то, какие деньги за этим стоят. Ты привык менять девок, как перчатки, и только с Аленой заигрался. Но когда речь зашла об очень больших деньгах, акции прекрасной Алены резко упали в цене. Она со своим шантажом, со своим молодым любовником, который тоже знал слишком много, не стоила тех денег, которые ты на нее тратил! — Дело вовсе не в деньгах! — возмутился Бочков. Однако прозвучало это не очень убедительно, да и он уже уперся спиной в стену, отступать было некуда. Он находился на своей территории, но это не придавало ему сил. На Александру он смотрел так, будто она вдруг превратилась в ядовитую змею, уже приподнявшуюся для последнего удара. — А в чем тогда? Дело всегда в деньгах. Убить Алену оказалось дешевле, чем идти на уступки. И не важно, своими ты руками ее убил или чужими. Это все равно был ты! — Но угроза убить ее была блефом! Вот оно! Стратегия Александры оправдала себя, пусть и отчасти. Бочков сказал им то, что явно не собирался сообщать изначально. Однако он все равно не вел себя как убийца. Он колотился перед Александрой, и казалось, что он вот-вот рухнет в обморок. Это, в принципе, могло быть следствием мук совести, однако в таком Ян сильно сомневался. Бочков — просто трус, своя шкура ему дороже, и вряд ли он рискнул бы ею даже ради удачного брака. Если бы Алена давила слишком сильно, ему проще было отказаться от свадьбы и сделки, чем совершать преступление, которое способно загнать его в тюрьму до конца дней. Александра тоже поняла это. Она отступила, но не далеко, теперь она стояла в паре шагов от Бочкова, скрестив руки на груди. — Что именно ты ей сделал? — холодно спросила она. — Сделал?.. Я ничего не сделал! Это были только слова! — Хорошо, что ты ей сказал? — Что убью ее, если она не оставит меня в покое, — неохотно признал Бочков. — Но она действительно пыталась вымогать у меня деньги! Условия мне еще ставила… Как почуяла слабину, так понеслось: мой хахаль будет жить со мной в этой квартире, а ты приходи раз в месяц, так и быть, но денежки давай регулярно! Это как раз подтверждало догадки Яна, а вот сам Бочков — нет. Интуиция уже шептала, что они снова в тупике, однако разум пока отказывался расставаться с такой удобной версией. — Почему ты не мог поговорить с ней нормально? — поинтересовалась Александра. — Зачем эти угрозы? Любить ты ее не любил, это понятно, но ты спал с ней несколько месяцев. Это ничего не значило? — Да с ней невозможно было говорить нормально! Она не воспринимала меня всерьез! Когда ей пытался угрожать я лично, она только хохотала, она шальная была! — И что ты сделал тогда? Тебе нужно было ее отвадить. — Сказал, что найму человека, который ее убьет, — обреченно признал Бочков. — И нанял? — Нет, конечно! Я и не собирался! Но Алена знала, что ресурсы у меня есть, она наконец отстала, мы искали компромисс! Я не хотел, чтобы она умирала! В дверь настойчиво стучали — похоже, охрана, полиция уже заявила бы о своем присутствии. Значит, нужно было закругляться. Александра тоже потеряла всякий интерес к Бочкову. Она отошла, а он медленно прижался спиной к стене и сполз на пол, ноги его уже не держали. Однако Александра на него даже не смотрела, ее взгляд был устремлен на брата, и Яну этого хватило, чтобы понять: все сошлось. Она наконец сообразила, что не давало ей покоя в прежних показаниях, Бочков невольно подсказал ей. Она подтвердила его догадку: — Ян, я знаю, кто ее убил! Ее и Стеллу — их обеих! Глава 12 Теперь, оборачиваясь назад, Александра не могла понять только одного: как она не сообразила раньше?! Ведь было столько указаний, прямо у них под носом! Это все равно что не собрать паззл из четырех фрагментов, предназначенный для развития детей до трех лет. Оправдать себя она могла разве что тем, что ей поначалу не хватало данных. Точнее, было одно неясное обстоятельство, которое превратилось в шоры, ограничивающие зрение. Они выяснили, какой была погибшая, как она должна была реагировать в тех или иных обстоятельствах, и это никак не сочеталось с нападением их подозреваемых. Но вот Валентин Бочков наконец дал им подсказку — и все сложилось. — Это Владимир Черненко! — указала Александра, когда они спешили к машине. — Проклятье… Боюсь, мы могли его спугнуть! — Да мы ничем не выдали себя, мы же на момент допроса даже не знали, что это он! — Но это был повторный допрос, он мог сообразить, что мы уделяем его конторе слишком много внимания, и предпринять меры. Надо брать его немедленно! Выяснять, где именно сейчас находится Черненко, они не стали, они уже знали, что и он, и Кася живут в том же доме, где арендуют помещение для салона. Он должен быть где-то там… если он все еще в стране. Александра понимала, что поздно сокрушаться об упущенном времени, да и бесполезно это. Однако очевидные детали сами собой вылезали на первый план, словно насмехаясь над ней за то, что она не смогла придать им верное значение раньше. Она поняла, что насторожило ее в словах Каси еще во время первого допроса. Владелица салона рассказывала, как быстро ее партнер сориентировался во время фотосессии. Он не готовился выстраивать кадр — но он справился, когда сообразил, что Алена на это не способна и съемка может сорваться. И ведь у него отлично получилось! Александра видела те кадры, знала, что Черненко умеет выставлять композицию, он знает, какой эффект его творения произведут на аудиторию. Еще одну подсказку они получили уже во время встречи с ним, просто они не были внимательны. Кася же при них накинулась на партнера, упрекая его за пыль, которая на ткани размазывается и совершенно не смывается. Цемент, конечно. Цемент, просыпавшийся в багажнике, когда Черненко закупал все необходимое для того, чтобы спрятать тело Стеллы. Он не хотел, чтобы его машина примелькалась возле места преступления, и воспользовался автомобилем Каси. А у Каси на это время было алиби, она наверняка ошивалась в салоне, вопросов нет! Вот и как можно было не соотнести одно с другим? Да очень просто: Алена не должна была испугаться Черненко, никак. Она же совсем недавно работала с ним! Если бы она просто застала его в своей квартире, она бы удивилась. Если бы обнаружила, что он крадет ее «сокровища» — пришла бы в ярость. В любом случае, страх не был бы первой реакцией на него. Даже если бы позже Черненко сумел напугать ее, началось бы наверняка с драки. Но почему тогда не было шума, который услышали бы соседи? Почему на самом Черненко не осталось царапин? Да и на теле Алены не было следов борьбы! Вот это и запутало близнецов. Но теперь, пока машина летела по темному городу обратно к салону, история наконец выстраивалась так, как надо. Ожерелье с танзанитами Алена украла в салоне проката. Как оно там оказалось — вопрос отдельный, но Черненко наверняка знал о его истинной стоимости, раз позже устроил за ним охоту. А вот в руки к Алене оно точно попало по ошибке. Владельцы салона знали о том, что она клептоманка, и убрали подальше все дорогие украшения. Но ведь ожерелье дорогим не выглядело! Выходит, Кася не знала о том, что оно представляет собой на самом деле… Могла и не знать. Алена тоже не поняла, сколько стоят эти камни, но оценила их красоту. Она умыкнула ожерелье и уехала домой. Несколько дней Черненко ничего не знал о пропаже, раз за Аленой не пришли сразу же. Но потом он обнаружил, что ожерелья больше нет, и без труда сообразил, кто прибрал побрякушку к рукам. Ему нужно было вернуть ожерелье, не привлекая внимания. Обратиться к Алене напрямую с требованием отдать украденное он не рискнул. Она могла все отрицать, и его вмешательство лишь подсказало бы ей, насколько дорогая вещь досталась ей на самом деле. Тогда Алена точно продала бы ожерелье или хотя бы отнесла к оценщику, Черненко не сомневался в этом. Он слабо представлял, от какого внушительного букета психических расстройств страдала намеченная им жертва. Он решил, что проще всего будет выкрасть ожерелье. В полицию Алена точно не пойдет, так ей придется объяснять, где она сама взяла украшение! Она утрется и забудет, он был уверен в этом. Оставалось только придумать идеальный план. Выяснить привычный график Алены было несложно — вся ее жизнь проходила на виду. Черненко только и нужно было, что ее адрес и имена людей, которые с ней живут. Игоря Короткова он, скорее всего, определил сразу, эти двое часто мелькали в клубах, их там все знали. А вот про Валентина Бочкова он мог вообще не знать, зачем ему такие подробности? Ему куда важнее было, что в ночь с шестого на седьмое декабря Алена будет проводить съемку в клубе, а об этом она сама раструбила по всем социальным сетям. Черненко не воспринимал Алену всерьез, она казалась ему маленькой и слабой. Игорь — другое дело. Это уже серьезный противник, драка с которым могла закончиться плачевно. Поэтому Черненко заплатил Стелле, чтобы она отвлекла Игоря, и заплатил немало, куда больше, чем стоили хранившиеся в квартире Алены наркотики — тут близнецы угадали верно. Танцовщица дурой не была. Она быстро сообразила, что никто не будет платить такие деньги просто за то, чтобы известного на все столичные клубы наркомана увели от подружки. Стелла четко дала Черненко понять, что знает: он явно задумал преступление. Но ее саму это не смущало, таким образом она просто выторговала еще немного денег, а за это согласилась на несколько дней взять отгул. Черненко неохотно согласился, в тот момент он еще считал, что речь идет о краже, и свидетельница, которая ничего толком не знает, не так уж страшна. Начиная охоту за танзанитами, он никого не собирался убивать. При идеальном раскладе Алена вообще не должна была возвращаться домой. Она бы застала Игоря в клубе с любовницей, устроила скандал, всех участников забрали бы в полицию — и привет, ночь в «обезьяннике»! К моменту, когда Алена добралась бы до своей квартиры, ожерелья там уже не было бы. Но случилось иначе. Проникнув в квартиру Алены, Черненко неожиданно обнаружил там настоящий склад. Его план «Найти-схватить-валить» вылетел в трубу. Ему пришлось повозиться — и он упустил момент, когда Алена, расстроенная происшествием в клубе, вернулась домой. Они увидели друг друга сразу же, как только она оказалась на пороге. Черненко, скорее всего, был в маске, иначе Алена узнала бы его. Но теперь она смотрела в темноту и видела там незнакомого мужчину, который вроде как дожидался ее. Вот здесь и вкралось несоответствие, сбившее с толку Александру и ее брата. Алена должна была броситься на грабителя, он, вероятнее всего, даже не был вооружен. Все описания, данные ее знакомыми, указывали на боевой характер. Ее брат подчеркнул, что незнакомцев она не боялась. А Черненко еще и полез в ее запасы мелочей! Он был врагом, почему она испугалась? Да потому что до этого Валентин Бочков убеждал ее, что пришлет за ней наемного убийцу! Вот что близнецам следовало бы знать с самого начала. И в ту ночь Алена, уже расстроенная, уже угнетенная, увидела перед собой не грабителя, а киллера, пришедшего по ее душу. Кто еще это мог быть? Поэтому она не пыталась ни драться, ни звать соседей, она была убеждена, что ей просто не успеют помочь. Так ли много времени нужно, чтобы ее застрелить? А пистолет у него должен быть, Бочков в состоянии это оплатить! Алена развернулась и молча бросилась прочь, до борьбы, способной оставить на ее коже следы, вообще не дошло. Черненко побежал следом. Возможно, он хотел остановить ее, задержать, а может, он вообще стремился не к ней, а к выходу. Раз уж его застукали, проще отступить, а потом вернуться! Ужас Алены был вызван не самим преследователем, а ее представлением о нем, разные обстоятельства ее жизни той ночью печально дополнили друг друга. Бежать по этой лестнице изначально было тяжело, а уж в панике да под влиянием алкоголя — тем более. Алена сама не заметила, как зацепилась за какую-то выбоину в стене и вырвала ноготь. Боль подстегнула, она не была связана с преследователем, но Алене наверняка показалось, что это он ее догоняет. Возможно, она попыталась обернуться, а может, просто оступилась… В любом случае, она полетела вниз, и это падение стало для нее фатальным.