А теперь, мистер Феликс, сопоставьте все эти факты. Их кажется достаточно лишь для того, чтобы сделать предположения, хотя следы подошв на глине почти исключают возможность ошибки. К этому моменту они вместе дошли до глинистого участка со следами. – Вот они, – сказал Бернли. – Что вы о них думаете? – Я не замечаю ничего из ряда вон выходящего. – Присмотритесь еще раз. Но Феликс покачал головой. – Тогда давайте сделаем так, мистер Феликс. Встаньте на гравий рядом с глинистым участком и поставьте правую ногу на одной линии с первым следом. Хорошо. А теперь сделайте шаг вперед, словно идете к дому. Отлично. Вам и сейчас ничего не приходит в голову? – Ничего особенного, вот только показалось, что мой шаг получился гораздо шире. – Но ведь это был ваш обычный шаг, верно? – Тогда незнакомец почему-то сделал здесь небольшой шаг, вы к этому клоните? – Но было ли так на самом деле? Вообразите, будто следы оставил все-таки Уотти, как я по-прежнему склонен предполагать. Вы были с ним и наблюдали его походку. – Это уже слишком, инспектор. Что значит – наблюдал походку? Он, конечно, не шел постоянно мелкими шажками, иначе я бы заметил это, но он вполне мог однажды укоротить шаг незаметно для меня. – Если на то пошло, сей факт не столь уж важен сам по себе. Он всего лишь свидетельствует о странности сделанного шага. Но согласитесь, пусть это и возможно, но все же маловероятно, что он сделал столь короткий шаг – длиной девятнадцать дюймов вместо положенных примерно тридцати трех, – не споткнувшись и не оступившись. – Но откуда вы знаете? Быть может, он и в самом деле споткнулся. – Отпечаток, мой уважаемый друг. Об этом нам свидетельствует отпечаток. След ноги споткнувшегося или оступившегося человека не был бы четким. Он оказался бы либо более глубоким с одной стороны, либо смазанным. Между тем перед нами ровные следы нормально шедшего человека. – Думаю, вы правы, но только в чем смысл подобных наблюдений? – Для меня в них заключен весьма существенный смысл, хотя окончательное умозаключение только на этом основании делать не стоило бы. Но есть еще одна деталь, и она позволяет прийти к почти бесспорному выводу. Посмотрите на эти следы снова, мистер Феликс. – Воля ваша, но больше я ничего в них не замечаю. – Сравните оба следа. – Я могу сравнивать только отпечатки каблуков, и не вижу между ними никакой разницы. Это следы каблуков, оставленные одной и той же парой обуви, – тут Феликс неожиданно задумался, утратив уверенность. Потребовалось некоторое время, чтобы он пришел в себя от изумления и воскликнул: – Черт побери, инспектор! Я наконец понял вашу точку зрения. Отпечатки оставил только один каблук. То есть мы видим два следа правой ноги! – Так и есть, мистер Феликс. Рад, что вы сами разглядели это. А теперь взгляните пристальнее. Четвертый гвоздь с левой стороны каблука отсутствует. Совпадение? Но сравните степень износа шляпок остальных гвоздей и кожи. Это один и тот же каблук – места для сомнений не остается. – И он указал на несколько неровностей и других дефектов, заметных на обоих отпечатках. – Но даже если каблук тот же, я не могу понять, что вы заключили из подобного факта. – Неужели? Тогда вот вам мое объяснение. Как Уотти, если это был все-таки он, оставил подобные следы? Есть только два способа. Скажем, он мог прыгать здесь на одной ноге. Но такое невозможно по ряду причин. Во-первых, начни он прыгать, вы не смогли бы не заметить этого. Кроме того, оставленные им следы имели бы совершенно иной вид – значительно менее четкий. И, наконец, с какой стати ему вдруг вздумалось прыгать? Ни один нормальный человек не стал бы делать этого. А следовательно, остается только второй способ. Какой же, мистер Феликс? Тот даже вздрогнул. – Мне становится понятной ваша идея. Он прошел по дорожке дважды. – Разумеется! Сначала он шел вместе с вами, чтобы сгрузить бочку. А потом вернулся с пустой повозкой и забрал ее. И если это так, то все указывает на Уотти. – Но зачем Уотти понадобилась бочка? Он никак не мог пронюхать, что внутри деньги. – Правильно, вот только ему, вероятно, стало ясно: в бочке привезли нечто ценное. – Не могу выразить, насколько вы обрадовали меня, инспектор. Если бочку увез он, то найти ее наверняка не составит большого труда. – Тут ничего нельзя предсказать заранее. Главный вопрос заключается в том, действовал ли он исключительно по собственной инициативе. – А по чьей же еще? – Мы снова возвращаемся к вашему французскому приятелю. Вам неведомо, кому еще он мог написать о бочке. И вы не знаете наверняка, что за всеми вашими манипуляциями с ней не следил некто посторонний. – Прошу вас, не выдумывайте лишних сложностей. Вы же найдете этого Уотти, не так ли? – Мы, конечно же, разыщем его, хотя это может оказаться сложнее, чем вам представляется. Но поспешу вас успокоить: есть две улики, указывающие, что он орудовал в одиночку. – Какие же? – Первая улика связана с таинственным наблюдателем со стороны проселка. Это точно был тот самый человек, который дважды прошел по дорожке к вашему дому. Я уже упоминал, что обнаружил на проселке его следы сразу в трех местах. Он оставил отпечатки подошв рядом с калиткой в живой изгороди и, судя по всему, некоторое время стоял в том месте. Именно тогда наш человек заметил этого наблюдателя. Вторая улика касается лошади с телегой. Она окончательно убедила меня, что наблюдателем был все тот же Уотти. Когда он подслушивал вас, спрятавшись за изгородью у калитки, то где в этот момент находилась запряженная повозка? Если бы с ним был напарник, тот мог позаботиться о лошади и телеге. Но одному Уотти, чтобы провести разведку обстановки, потребовалось бы где-то укрыть свой транспорт. Я обошел окрестности вблизи дороги и с четвертой попытки к северу отсюда обнаружил такое укрытие. После чего ход событий выстроился в своей реальной последовательности. Сгрузив бочку в каретном сарае, человек покатил повозку по дороге, пока не нашел ворота, за которыми не было фермерского дома. Там простиралось голое поле. И следы видны безошибочно. Он завел телегу через ворота за живую изгородь и привязал лошадь к дереву. Затем дошел до вашего дома и слышал, как вы ушли. Должно быть, он сразу же бросился за своей повозкой, поставил на нее бочку и поспешно скрылся, потому что уже вскоре сюда вернулся наш констебль Уолкер, никого не застав. Как вам все это в качестве рабочей версии? – Звучит убедительно и очень правдоподобно. И тогда понятно, откуда взялась описанная вами странная лестница. – Лестница? Что вы имеете в виду? – Это наверняка был трап для погрузки бочек на повозку. Я заметил его прикрепленным под днищем телеги. Бернли хлопнул себя по ноге. – Очко в вашу пользу, мистер Феликс! – воскликнул он. – Вынужден отдать вам должное, сэр. Я ведь даже не догадывался о такой возможности. И это вновь указывает на Уотти. – Я в свою очередь не могу не поздравить с успехом вас, инспектор. Вам удалось собрать доказательства, ведущие к немедленному раскрытию дела. – Да, я тоже считаю, что мы на правильном пути. А теперь, сэр, мне нужно вернуться в Скотленд-Ярд. – Бернли чуть замялся, прежде чем продолжить: – Право, очень жаль, сэр, и боюсь, что это вам не слишком понравится, но скажу прямо: я не могу оставить вас без охраны и наблюдения полиции, пока вся кутерьма с бочкой не уляжется окончательно. Но даю слово, ваш покой никто не потревожит. Феликс улыбнулся. – Ничего страшного. Вы всего лишь исполняете свои служебные обязанности. Я же прошу только об одном: держите меня в курсе расследования. – Надеюсь, у нас будут новости уже к концу сегодняшнего дня. В начале девятого приехала машина с двумя офицерами, которые вечером были отосланы отдыхать. Бернли дал им указания о наблюдении за Феликсом, а потом вместе с сержантом Гастингсом и констеблем Уолкером сел в автомобиль, стремительно помчавший их в сторону Лондона. Глава 7 Бочка найдена Инспектор Бернли добрался до Скотленд-Ярда, высадив по дороге констебля Уолкера у его участка. При этом он напутствовал молодого полицейского такими хвалебными словами, что сердце того зашлось от радости, а воображение стало рисовать ярные картины того времени, когда он, инспектор Уолкер, станет одним из наиболее опытных и уважаемых сыщиков во всем Скотленд-Ярде. По дороге в город Бернли успел продумать план операции и для начала пригласил сержанта Гастингса к себе в кабинет, где разложил карту. – Смотрите сюда, Гастингс, – сказал он. – Вот здесь расположена фирма гужевого транспорта «Джон Лайонз и сын», в которой трудится Уотти и где была арендована повозка. Как видите, она занимает весьма ограниченное пространство. Рядом пролегает Гул-стрит, а это – районное почтовое отделение. Сориентировались? Отлично. Тогда мне нужно, чтобы сразу после завтрака вы отправились туда и взялись за Уотти как следует. Выясните его полное имя и домашний адрес, сообщив нам данные телеграммой или по телефону. Затем постарайтесь сесть ему на хвост. Как я предполагаю, он держит бочку либо дома, либо в каком-то укромном местечке, а потому рано или поздно приведет вас к ней, если не упустите его из вида. Вполне вероятно, он ничего не сможет предпринять до наступления ночи. Ни во что не вмешивайтесь и по возможности избегайте попадаться ему на глаза, хотя, разумеется, не позволяйте вскрывать бочку, если он еще не влез в нее. И уж тем более не допустите изъятия им хотя бы части содержимого. На каком-то этапе я к вам присоединюсь, и мы решим, как действовать дальше. Почтовое отделение на Гул-стрит сделаем нашим полевым штабом, и вы сможете информировать меня оттуда о развитии событий, скажем, каждый четный час. Оденьтесь, как сочтете необходимым для пользы дела, и приступайте к выполнению задания незамедлительно. Сержант отсалютовал и вышел из кабинета. – Пока это все, насколько я понимаю, – сказал Бернли самому себе. Он широко зевнул и отправился домой завтракать. Когда некоторое время спустя инспектор Бернли вышел из дома, в его внешности произошла разительная перемена. Он пожертвовал своим обликом подтянутого и молодцеватого офицера Скотленд-Ярда, сделавшись похожим на простого лавочника или мелкого строительного подрядчика. На нем был поношенный костюм в клетку с мешковатыми, пузырившимися на коленях брюками и местами покрытый пятнами грязи плащ. Галстук давно вышел из моды, шляпа нуждалась в щетке, а ботинки потерлись на носах и скособочились ближе к каблукам. Легкая сутулость и шаркающая походка завершали этот не слишком приглядный вид. Сначала он вернулся в Скотленд-Ярд, поинтересовавшись, нет ли для него сообщений. И действительно, уже поступила телефонограмма от сержанта Гастингса: «Известную вам личность зовут Уолтером Палмером. Лоуэр-Бичвуд-роуд, Феннел-стрит, дом 71». Заручившись ордером на арест «известной ему личности», Бернли заказал полицейский автомобиль с одетым в штатское водителем и направился непосредственно к месту действия. Был отличный ясный день. Солнце ослепительно сияло с синевы безоблачного неба. В воздухе витала приятная свежесть ранней весны. А потому даже инспектор Скотленд-Ярда, голова которого была забита бочками и трупами, не мог не поддаться очарованию погоды. С чуть заметным вздохом он подумал о собственном саду в деревне, завести который стало для него самой заветной мечтой. Нарциссы уже цвели бы во всей красе, начали распускаться примулы, а сколько приятных трудов ожидало его, если он хотел бы заботливо взрастить более поздние сорта цветов… Бернли распорядился, чтобы автомобиль остановился в самом начале Гул-стрит, и дальше двинулся пешком. Вскоре он достиг своей цели – арки в конце квартала, на которой заметно поблекшими буквами было выведено название: «Джон Лайонз и сын. Гужевые перевозки». Пройдя под аркой и миновав короткий проулок, Бернли попал во двор. Вдоль одной его стены тянулся открытый навес, а к другой была пристроена конюшня, достаточно просторная, чтобы приютить восемь-девять лошадей. Четыре или пять разных повозок стояли под навесом. Прямо в центре двора стояла запряженная телега, сиявшая коричневыми бортами, но стоило Бернли подойти ближе, как под слоем свежей краски смутно проступили очертания каких-то белых букв. Молоденький парнишка показался в дверях конюшни и принялся с любопытством разглядывать Бернли, хотя не вымолвил ни слова приветствия. – Хозяин на месте? – окликнул его инспектор. Юноша указал на другую дверь: – Да, он в конторе. Бернли развернулся и вошел в небольшой деревянный домик, находившийся при въезде во двор. Статный пожилой мужчина с седой бородой, вносивший записи в бухгалтерскую книгу, поднялся навстречу посетителю. – Доброе утро, – сказал Бернли. – Могу я взять у вас в аренду повозку? – Ясное дело, можете, – ответил крепкий старик. – Когда она вам нужна и на какой срок? – Вот какая история, – ответил инспектор. – Я, понимаете ли, маляр, и мне нужно перевозить материалы с одного места на другое. А у меня, как назло, своя телега сломалась, и мне требуется что-то взамен, пока ее чинят. На это уйдет дня четыре. Я просил приятеля, но он мне отказал. – Стало быть, лошадь и кучер вам без надобности?