Не охота это оказалась. Избиение. Туры южные хороши. Крупные, тяжёлорогие. Пожалуй, покрупнее тех, которых полевал Сергей в той жизни. Но, может, казалось так от того, что сам Сергей стал помельче. Да неважно! Сходиться с ними по-молодецки, пеше, так, как брали на севере бородатых зубров, или с разгона, в копьё, Игоревы охотники не рисковали. Отозвали и взяли на сворку собак и пошли каруселью вокруг ощетинившегося рогами небольшого, голов в двадцать, стада. Когда же разьярённый многочисленными ранами вожак покидал строй и бросался в атаку, охотники удирали вскачь. Лошадки у Игоря и ближних были резвые. Быку не догнать. Так что он снова возвращался к «семье». Варяги в обстреле не участвовали, а киевляне, как отметил Сергей, из луков били так себе. Коровам и телятам хватало, а вот быку – нет. Вожаку стрелы только шкуру и мышцы дырявили. То ли луки оказались слабоваты, то ли стрелки. Скорее последние, потому что стреляли издали, с безопасного расстояния. Когда вся его «семья» уже пала, вожак ещё стоял. Кровь струилась по истыканному стрелами горбу и шее, но – не сдавался. Только подойди – он встретит. – Возьмёшь его, брат? – предложил Игорь, подъезжая к Рёреху. Княжич отрицательно мотнул головой. – Ты его палкой толкни, он сам и упадёт, – проговорил вполголоса кто-то из варягов за спиной Сергея. Кажется, Настав. Киевский князь нахмурился, но ничего не ответил. Сам, впрочем, тоже добивать вожака не стал. Махнул одному из отроков. Тот радостно гикнул, опустил копьё и галопом – к туру. И тут тяжелорогий показал, что он даже израненный опасен. Мотнул башкой разок – и всё. Заржала, опрокидываясь на бок, раненая лошадь. Вскрикнул всадник, ударившись оземь, и задергался, пытаясь выбраться из-под бьющейся лошади. Тур снова ударил, разрывая кишки несчастной лошадке. И ещё раз. Тут бы и всаднику замереть, прикинувшись мёртвым. Но он, видно, ошалел от боли и перепугался, потому что продолжал орать, дёргаться. Тур поддел рогами лошадь, да так, что отбросил её на пару метров. Отрока поволокло за ней. Видимо, нога в стремени застряла. Псари спустили собак. В быка снова полетели стрелы. Бык мотнул башкой – и бедолага отрок, взлетев метра на три, шлёпнулся наземь. Два самых храбрых пса, кинувшись с разных сторон, вцепились туру в морду. Остальные накинулись сзади, хватая быка за ноги. Тур развернулся стремительно. Свора шарахнулась. Одна из собак завизжала, угодив под копыто. Тур снова мотнул башкой, поймал одного из сорвавшихся с морды псов рогом. Второму повезло. Теперь он исходил лаем на безопасном расстоянии, не решаясь напасть. Зато бык – решился. Охотники кинулись врассыпную. Не все. Один – ждал. Князь Игорь. Ударили они почти одновременно. Тур – рогами, всадник – копьём. Конь прянул в сторону почти одновременно с ударом. Князь успел. Тур – нет. – Добил, – резюмировал кто-то из варягов за спиной Сергея. – Сразу взять – кишка слаба. Рёрех промолчал. Не вступился за родича. Хотя видел, что удар хорош. Интересно, что за кошка пробежала между ним и Игорем? * * * А вечером следующего дня в Киев вернулся Олег. Глава 2 О посольстве хакана Беньяху и о праве на таможенные пошлины – Хузары прибыли, – сообщил Сергею и прочим отрокам Шибрень. – Желаете поглядеть? «А то я хузар не видел», – подумал Сергей. Но всё равно пошёл. Со всеми. И с первого взгляда понял, что ошибся. Таких хузар не видел. * * * Чем-то главы хузарской делегации напомнили ему Ольгиных бояр из прошлой жизни. Или ромейских дворцовых чиновников. Важные-преважные. Разодетые в бархат и парчу, увешанные золотом с ног до головы. Бороды седые, длинные, похоже, сроду не стриженные, морды широкие, как у кастрированных котов. Оружие… От камней на ножнах и навершиях аж глаз слепит. Но главное то, как они, представители великого хакана Хузарии, держались здесь, в Детинце великого князя киевского. Словно боярыня, ненароком наступившая новеньким сапожком на собачью какашку. Разговаривали, впрочем, вежливо. И Олега именовали уважительно. Хаканом. Точнее, хаканом русов. И дары вручили. Довольно скромные. Хузарская делегация, как Сергей узнал позже, торчала в Киеве уже неделю. Ждала, когда вернётся Олег. И это тоже кое о чём говорило. В частности, о том, что решать какие-либо дела с Игорем им было невместно. Посланцы общались с князем в большой палате. В принципе, присутствовать при разговоре Сергею было не по чину, но его привёл Рёрех. Как знатока хузарского. Не то чтобы у князя и послов не было толмачей, но лишние уши не помешают. На мальчишку, который разносит напитки, кто обратит внимание? Впрочем, то, о чём хузары говорили вполголоса, не отличалось от того, что они вещали не таясь. А говорили они о деньгах. Будущих. О таможенных пошлинах с мирных караванов. И о дольке, которую великий хакан хотел получить с прочих дел. В том случае, если великий князь киевский для очередного немирного мероприятия выберет южное направление. По понятиям времени, в котором Сергей был князь-воеводой, это была несусветная наглость. Но, судя по спокойному лицу Олега, здесь подобные требования были нормой. Олег терпеливо выслушал долгую речь о силе хузарского хакана, обширности его владений и о том, что безопасное перемещение по ним возможно лишь благодаря неусыпным трудам хузар и заплатить за эти труды – почётная и справедливая обязанность народов, перемещающихся по водным и сухопутным дорогам. Насколько было известно Сергею, многие из этих дорог уже нельзя было назвать безопасными. Потому что по ним невозбранно шлялись печенежские орды, управиться с которыми у хузар никак не получалось. Олег мог бы об этом напомнить делегатам, но не напомнил. – Я обдумаю предложение, которое вашими устами сделал мне мой добрый друг Беньяху, многославный хакан Хузарии, – не повышая голоса, очень вежливо сообщил великий князь. И всё. Аудиенция окончена. Официальная аудиенция. Сергей предположил, как конкретика будет обсуждаться в другое время и в другом месте. Без публичности. Хузары, переговариваясь, неторопливо потянулись на выход. Рёрех пихнул Сергея локтем: – Иди послушай, о чём они меж собой толковать будут. * * * На подворье Детинца послам подвели коней.