— Смотри, Белла, папа мне солдатика из дерева вырезал. И медвежонка. Даже двух, — хвастался Олли за столом, пока я завтракала. Вернее, обедала или даже ужинала, учитывая темноту за окном. Плохая из меня гувернантка получится, если не начну вовремя вставать. Это ж надо было проспать весь день! Хотя следовало ожидать чего-то подобного, учитывая последние события. Организм взял отсрочку на восстановление сил и душевного спокойствия… естественно, во сне. — Чудесные игрушки, — сказала, отодвигая в сторону пустую тарелку. — И хвостик у солдатика есть, и ушки, — заметила отличия между подарком Марго и творением Арво. — А красить когда его собираешься? — Ты покушаешь — и пойдем! — радостно сообщил малыш. То есть все это время он дожидался, когда я наконец высплюсь, чтобы разрисовать вместе деревянную заготовку? И даже не пытался меня растолкать, хотя и заглядывал на чердак — люк ведь был приоткрыт. Сердце привычно защемило — какой же он милый! Я по себе знала, как обстоят дела с терпением в детстве. Если чего-то хочется и это что-то можно быстро получить, сил ждать попросту нет! А он ждал… не будил… меня. Не сдержав порыв, я притянула малыша к себе и чмокнула в макушку. Он не вырвался, не возмутился, заявив, что большой и такие телячьи нежности не для него… напротив, альдон сам прильнул ко мне и потерся лбом о мое плечо, будто щенок, желающий, чтобы его погладили. Так я поступила, запустив пальцы в шелковистые белые волосы. Арво любил сына, очень. Это было видно невооруженным глазом, но женской ласки мальчику, похоже, не хватало. Материнской ласки! Как и мне после смерти мамы. — Можно потрогать твои ушки? — спросила шутливо, коснувшись левого. Большое, подвижное, с острым кончиком… оно дернулось, ускользая из моих пальцев. — Щекотно, — фыркнул лисенок, лишний раз напоминая о своей второй ипостаси. — И приятно, — добавил шепотом, снова легонько боднув меня головой. Наверное, для человека, впервые в жизни столкнувшегося с оборотнями, я слишком спокойно воспринимала их отличия. Пушистые хвосты, шерсть на спине, светящиеся в темноте глаза и острые, покрытые волосками уши у меня вызывали не отторжение, а умиление и сильное желание пощупать мохнатые части тела. Животными я альдов не считала с самой первой встречи. Скорее людьми с характерными для их народа чертами. А вот насчет отсутствия звериного начала, полагаю, Арво все же слукавил. Я ведь своими глазами видела, как толпа подбивала их с Ларго на драку. С другой стороны, люди, в которых не было ни капли лисьей крови, порой вели себя еще хуже. — Так, ладно! — сказала я, приласкав напоследок и хвостик Олиса тоже, который так и норовил забраться ко мне на колени. — Сейчас чайку глотну, и пойдем красить игрушки. План был замечательным, но… на кухню, где мы с малышом сидели, вошел Арво, а вместе с ним и пожилой бородатый альд в верхней одежде, припорошенной снегом. — Это за тобой, Анабель, — сказал папа-лис, убирая со лба подсушенные Ошем волосы. Голос его звучал ровно, не выдавая беспокойства. Значит, не от градоправителя посланец. Но тогда от кого? Не от мачехи же моей, правда! Или все-таки от нее? А может, это какой-то местный старейшина? — В гости зовут… чай пить. — А как же солдатик? — Лисенок прижал к груди игрушку, растерянно глядя то на меня, то на отца, а то и на его гостя. — Кто зовет? — спросила я, снова притягивая к себе Олли. — Сударыня Ирма! — с уважением и даже с некой гордостью сообщил незнакомец. Понятно теперь, откуда ветер дует. — Сани за вами прислала наша благодетельница… не извольте отказываться, леди Дорин. — Он отвесил мне короткий поклон, всем видом демонстрируя, что без меня отсюда не уедет. Хорошо, пусть так. Тем более я сама собиралась навестить местную ведьму при первом же удобном случае. — Ну что, Олли, — шепнула на ушко загрустившему малышу. — Прокатимся с дядей в гости к ведунье? И игрушки с собой возьмем, пусть тоже на город полюбуются. М-м-м? Олли сразу же повеселел, оживился, метнулся к двери за теплой одеждой, но остановился и посмотрел на отца. — Можно? Арво медленно кивнул, будто раздумывал, отпускать ли сына. — Сударыня велела… — попытался возразить гость, но я перебила: — Без Олиса не поеду. — Чтобы заявление не выглядело слишком уж резким, пояснила: — Я обещала ребенку этот вечер провести с ним, извините, альд, но слово свое я сдержу. На самом деле я бы и Арво предложила с нами поехать, но он все еще доделывал срочный заказ, который вчера так и не успел закончить. — Анабель — гувернантка Олли, Пекка, — пояснил папа-лис визитеру. — Куда мой сын, туда и она. И наоборот. — Ну, раз леди гувернантка, — как-то странно посмотрел на меня пожилой альд, и в прищуренных глазах его, окруженных мелкими морщинками, мелькнули лукавые огоньки. Растительность на лице альда шевельнулась, выдавая улыбку. — Тогда забираю обоих! — Я одеваться! — сообщил лисенок на бегу, и мы услышали топот его ног по лестнице — видать, не всегда альды бесшумно передвигаются. Особенно когда так спешат. — Мне тоже надо собраться, — поднялась из-за стола я. Чай решила отложить, тем более именно на него нас и пригласили. Помедлила немного, не зная, стоит ли помыть за собой тарелку, когда Арво махнул рукой, мол, иди. И я ушла, но недостаточно далеко, потому и услышала: — Головой за них отвечаешь, Пекка. К Ирме и обратно. Раз ведунья сама за Беллой прислала, значит, что-то важное хочет ей сообщить, я не против, но… никого другого даже близко не подпускай к Олли и к моей… гувернантке, — подобрал подходящее слово альд. — Ясно? — Хвостом клянусь, не подпущу! — пообещал тот. — Ни к сыну твоему, ни к ТВОЕЙ гувернантке, — добавил насмешливо, особенно выделив предпоследнее слово. В гостях у ведуньи… Дом ведьмы был окутан ароматом благовоний. Вернее, салон, где Ирма принимала посетителей. Он находился на первом этаже каменного здания, и над ним, как пояснил альд Руби, просивший называть его просто дедом Пеккой, располагалась маленькая квартирка, где сударыня отдыхала в тишине и покое. Иногда она там даже ночевала. Нас с Олисом вопреки ожиданиям отвели наверх, а не усадили за большой круглый стол, где ведунья, пользовавшаяся большим авторитетом в Альдъере, проводила свои магические сеансы. Сам Пекка с нами не остался: сослался на дела и ушел. Сняв в прихожей верхнюю одежду и уличную обувь, мы с Олисом прошли в небольшую комнатку, где возле удобного дивана стоял низенький столик, накрытый для чаепития. Нас ждали чашки, чайник, кувшинчик со сливками, сахарница и большая ваза с печеньем разной формы, среди которого встречались и украшенные глазурью кругляшки, и сердечки, и грибочки, и даже снежинки. Именно они и привлекли внимание лисенка, однако брать без разрешения он ничего не стал. Просто смотрел на вазочку очень уж выразительно. — Угощайся, Олли, — сказала Ирма, выходя к нам из смежного помещения, отделенного от гостиной плотными занавесками. — Не стесняйся, — подбодрила она его. Мальчик взглянул на меня и, получив одобрительный кивок, с удовольствием взял самую красивую, на его взгляд, печенюшку. — Ясных лун, Белла, — поздоровалась хозяйка, жестом предлагая нам присаживаться. В руках она держала колоду карт с серебристо-черными узорами на рубашках. Одетая в домашнее платье и отороченный мехом жилет, Ирма меньше всего походила на могущественную чародейку, такую, как Марго с ее ненормальной тягой к пафосным фокусам, пакостным выходкам и вычурным нарядам. — И вам ночи доброй, сударыня, — сказала я, не успев еще толком привыкнуть к здешним приветствиям. — Зачем вы меня позвали? — Я взглянула на нее, на карты, на чашки, коих было ровно три: для ведуньи и для нас с Олли. Зная не понаслышке о возможностях ведьм, ничуть не удивилась тому, что она была в курсе, сколько именно гостей ожидать. — Погадать? — И чайку попить, — усмехнулась Ирма, усаживаясь в кресло, стоявшее напротив дивана. Таким образом столик оказался как раз между нами. На его край Олис поставил солдатиков, с которыми приехал. Деревянных медвежат он с собой брать не стал, а альда в военной форме взял, пусть и нераскрашенного. Подозреваю, он сегодня и спать с этой парочкой ляжет. Пусть… будет кому защищать его сон от «монстров, живущих под кроватью». — Понятно, — улыбнулась я. — На самом деле я хотела с тобой поговорить, Белла, — серьезно проговорила ведунья. Перемена ее настроения вызвала беспокойство, и я, откинув за спину косу, принялась нервно перебирать плетение браслета, который с ночи еще не снимала. Даже в бане с ним мылась. И потом, когда Оги с Ошем сушили мне волосы, тоже не расставалась с подарком Пэйвы — больно уж глянулся он мне, несмотря на свою простоту. Платье для поездки к Ирме я надела не бело-голубое, как на празднике, а темно-зеленое — то самое, в котором загремела в мир альдов. Оказалось, что Арво привел его в порядок вместе с туфельками, так что теперь у меня было в чем ходить по дому. В скудном моем гардеробе имелся еще и наряд Илты, купленный у соседки, но в гости к ведунье я отправилась в своем. — И о чем разговор будет? — спросила, потому что Ирма загадочно замолчала, разглядывая меня. Что она там высмотреть пытается? Вроде ничего во мне особенно нет… кроме иномирного происхождения, конечно, и иномирного же фасона платья. Ладно, альды глазели: для них человек тут редкость, но она-то сама ведь не оборотень! — Что-то не так? — уточнила я, поправляя прическу, будто проблема крылась в ней. Ведунья перевела взгляд на плетеный браслет, огибавший мое запястье, и задумчиво произнесла: — Думаю вот… что же такого нашла в тебе богиня? — Богиня? — в один голос воскликнули мы с Олисом. Он даже печенье выронил, впившись глазами в меня. — Снеженика! Ты ее встретила, да? — Нет… не знаю. — Пряча под ладонью дар Пэйвы, я вспомнила ее скрытое ажурной маской личико, лучистые глаза и… Иссу Аарадо, который Снеженикой назвал только эту альду. Ко всем остальным девушкам, одетым в бело-голубые костюмы, он обращался по именам. Ко мне и вовсе по фамилии. И только Пэйву ни разу не назвал Пэйвой. Неужели это действительно была повелительница зимней стужи под личиной захворавшей перед праздником лисички? Мне следовало задуматься об этом вчера, когда мы говорили о ней с Арво, но тогда было не до богинь и их подарков. От прикосновений альда у меня в голове царила каша. Сейчас же мозаика сложилась, и простенький с виду оберег заиграл новыми красками. — Очень мощный амулет, — сообщила Ирма. — Если бы его только можно было купить, — мечтательно произнесла она. — Но подарки богов, к сожалению, приносят пользу только тем, кому они предназначены. — Эта информация обрадовала меньше, потому что вертелась у меня мыслишка передарить браслетик Арво, чтобы защитил его завтра в бою. И хотя я прекрасно помнила, как лис воспринял мои попытки помочь, все равно за него очень переживала. — Давненько Снеженика не появлялась в Альдъере… — Налив себе чаю, ведунья сделала маленький глоток. — Но едва здесь оказалась ты, как и она тут как тут. С чего бы? — Я пожала плечами. — Неспроста-а-а, — протянула Ирма, отпив еще немного. — Да ты не сиди, Анабель. Печенье пробуй вкусное! И Олису чаю плесни — надо же чем-то запивать сладкое. — Она подмигнула малышу, которого в этот момент еда интересовала меньше всего. Лисенок во все глаза смотрел на меня, будто пытался понять, что со вчерашнего дня во мне изменилось. — Белла правда получила дар от Снеженики? — спросил малыш, покосившись на хозяйку дома. — Она теперь тоже волшебница, как вы? — Она и раньше была волшебницей. — Легко и непринужденно Ирма шокировала меня вновь. Была? Я? Да она что-то путает! А если нет? Меня ведь слуги раньше считали ведьмочкой, пока не познакомились с Марго — настоящей представительницей этой славной профессии. — Слабый огонек дара в твоей гувернантке я еще на площади почувствовала. — О как! И мой новый статус, выходит, ей тоже уже известен. Ведьма — она и в другом мире ведьма! — До того, как на руке ее появился волшебный оберег. Только что это за способности… У тебя есть предположения, Белла? — Нет. — Я отрицательно мотнула головой. — Значит, выясним! Прямо сейчас, — заявила она, тасуя колоду. — Готова? — Еще бы! — завороженно глядя на карты, выдохнула я. — А желание? — снова влез в разговор Олис, чей непоседливый хвостик вил кольца за его спиной, собирая складками покрывало. — Чье-нибудь желание Белла сможет выполнить? — Смотря какое, Олли, — сказала Ирма, пододвигая к нему вазочку с хрустящим лакомством и наливая нам обоим чай, о котором я под натиском невероятных новостей забыла. — Маги — не боги, нам под силу далеко не все. Да и богам, если честно, тоже. Малыш кивнул, проявив несвойственное его возрасту понимание, и снова взялся за десерт, не забывая при этом с любопытством поглядывать то на нас, то на карты, с помощью которых ведунья планировала выяснить, что у меня за дар. Если он вообще есть, а то ведь его наличие могло ей и почудиться. — Сними! — потребовала она, протянув мне колоду, и я послушно сдвинула карту. — Ты уже знаешь, что среди альдов нет магов? — спросила Ирма, раскладывая пасьянс… прямо в воздухе! Марго тоже любила такие трюки, хотя куда проще было бы воспользоваться столом. Клиенты на эти фокусы особенно велись, искренне восхищаясь мастерством гадалки. — Совсем нет? — Я тоже пригубила чай, чтобы хоть чем-то себя занять, а не мучиться от ожидания. — Некоторые альды могут чувствовать духов, и практически все взрослые оборотни ощущают чары: распознают их оттенки, могут даже магические ритуалы проводить, но колдовать, как, к примеру, я, они не способны. Разве что с помощью силы, полученной от демонов, но такое случается очень редко. — Она рассказывала, двигая карты, которые выстраивались в объемную фигуру. Интересный такой расклад, никогда раньше ничего подобного не видела. Я внимала каждому ее слову, и Олли тоже «грел» свои мохнатые ушки, треская печеньки. — Поэтому меня в Альдъере ценят и уважают. Ведунья тут очень перспективная профессия, — сообщила Ирма. Пока я думала, к чему бы это, она заявила: — Знаешь что, Белла? — Что же? — вскинула голову я. — Мне бы не помешала помощница и по совместительству ученица, если дар твой, конечно, не пустышка, — в третий раз за вечер огорошили меня. — Пустышка — это как? — спросила я, немного придя в себя, и принялась задумчиво поглаживать браслет Пэй… то есть Снеженики. Прикосновение к нему успокаивало, потому, наверное, я и крутила его, когда нервничала. — Белла — не пустышка! — вступился за меня лисенок, уловивший негативный подтекст озвученной характеристики. — Она хорошая! — сказал мой юный защитник. Ведунья не ответила, увлеченная тем, что показывали ей карты. — Дай-ка сюда руку! — Не отвлекаясь от расклада, она схватила меня за свободное от оберега запястье и прикрыла глаза, будто силясь что-то почувствовать. — Как я и подозревала. — На лице ее появилась довольная усмешка. И мы опять с Олли проявили завидное единодушие, хором спросив: — Что?